Светотень

Жизнь и роль

...Не могли бы вы потрудиться исполнить скрипичную мело­дию на рояле?.. У вас под рукой нет рояля? Жаль. Тогда в следующий раз...

Господин господина

— Эй, подходи!.. Кто здесь ищет себе хорошего хозяина? Ты, что ли, любезный? Бери! Дорого!

— Аи да раб, шутник. Что ты умеешь делать?

— Повелевать людьми.

— Смотри, не отрезали бы тебе язык.

— Невыгодно, подешевею. А тебе и отрезать нечего.

— Это как понимать?

— Открой рот, поймешь.

— Сколько ты стоишь, умник?

— Цены нет.

Товар небрежно кивнул на своего продавца. Критский рынок кричал на разные голоса, хохотал, ругался. После дол­гих препирательств и тщательного осмотра (нет ли дурной язвы, проказы, вшей, размягчения сухожилий) торг, наконец, состоялся. Новый хозяин собрался было открыть рот, покупка опередила.

— Ну что ж, повезло тебе. Чтобы я мог с тобой разговари­вать, скажи, как тебя звать.

— Ксениад.

— А я Диоген, твой наставник. Отныне ты будешь делать все, что я тебе прикажу. Веди меня в свой дом и представь семейству. Можешь не рассказывать, я все знаю. Ты опаса­ешься за себя и не доверяешь жене. У тебя дети, а воспитывать некому. Ты еще не знаешь, как умирать и как распорядиться наследством. Если будешь умницей, расскажу. Ну что смот­ришь бараном? Веди, исполняй повеление. Или хочешь, чтобы теперь я тебя продал? Веди, веди, я сделаю из тебя человека...

Так Диоген стал господином своего господина.

Гениальный, на все века урок использования пространства жизненной роли — принятия судьбы и овладения ею. Урок достоинства.

А в юные годы его унижали и колотили, он был посмеши­щем, запредельным Омегой...

Я прошу вас, читатель, еще раз-другой вернуться к этой античной сценке, дошедшей до нас в виде анекдота и слегка подрисованной авторским воображением. Вот такие и всевоз­можнейшие этюды во множестве разработок мы разыгрывали в группах так называемого ролевого тренинга. Анализировали, вскрывали контексты; ловили ошибки понимания и самочувст­вия; снова вживались, импровизировали.

Зачем?

Чтобы учиться жить.

На опыте этого психологического театра я написал книгу «Искусство быть Другим», слава Богу, не слишком удачную. Почему «слава Богу», не объясняю, но, может быть, догадае­тесь, дочитав до конца эту. Сейчас — что-то вроде эха той попытки объять необъятное: «...быть Другим» — слышите?.. Доминанта в большой букве «Д». Два сразу смысла — Другим собой и Другим человеком. Своим ближним, своим дальним...

Не знаю, что выйдет на сей раз, но рискнем.

Как соединить пол с потолком

«...Не могли бы вы потрудиться исполнить вот эту несложную скрипичную мелодию на рояле? Я имею в виду, скрипка — ваша жена, а рояль — вы.

Вы совсем не играете на рояле? У вас нет слуха? Вы не женаты?..

Хорошо: а вот этот ритм — тук-турук-тук, тук-турук-тук-тук-тук, тук-турук-тук...

Всего лишь на барабане, а?.. Знаете, что за ритм? Нет, не поезд, хотя похоже. Так стучит сердце больного с начинаю­щейся мерцательной аритмией. Через этот ритм можно вжиться в его самочувствие и унестись далеко... Страшно?.. Тогда не надо...»

Наивно, глупо, почти безумно пытаться преподавать вжива­ние. Нет, не актерам — обычным несчастным людям, которые мучились от неумения это делать, мучились и погибали, им уже и терять было практически нечего. Но не получалось, не получалось!.. Внутреннее сопротивление, страшно упрямое. Нечего терять? Как же нечего! Терять нужно «я». А попробуй-ка!.. Инобытие — не равно ли смерти?..

Биясь об эту стенку, я понял, что истинный наблюдатель наблюдает не глазами. Путь к Другому — действие, обратное анализу. Синтез, и не чего-нибудь, а собственной личности — заново, из того же исходного вещества души...

Тогда и навалилось на меня осознание жуткой, невпроворотной массы человеческой глухоты. Своей в том числе.

Привычная бытовая присказка: «Поставь себя на его мес­то...» Что толку? На этом месте будешь ты, а не ОН, его там не будет.

Нет, вживание — это не «себя на его место», а ЕГО — в свое помещение, именуемое душой. Не в чужую шкуру влезать со своими внутренностями, а ВПУСКАТЬ в свою и давать жить подробно.

Да невозможно ведь!..

Ну еще бы. Мы и эту мелочь-то не в состоянии задолдонить, это вот тупенькое «поставь себя». Нет, не хватает нас и на это. Нам весело, мы пляшем у себя на полу — у себя же?! — и никак, ну просто никак не догадываемся, что наш личный пол есть, с другой стороны, обваливающийся личный потолок на­шей нижней соседки, у которой, видите ли, позавчера умер муж, а завтра ей рано вставать. Да какого черта она там стучит вилкой по радиатору?! Вот вредина, а?.. Мы страшно заняты, и нам некогда черкнуть пару строк своей маме — ну что она там волнуется, ну зачем тосковать, неужели нечем заняться?.. А тому, кому НАМ надо, мы катаем письмище на восемнадцать страниц, куриными каракулями — пусть заказывает очки. Мы требуем нам ответить, и побыстрее, мы так спешим, что адрес свой превращаем в ребус или, по скромности, забываем — пускай осведомится в Справочнике Дураков. Мы непременно хотим влезть в битком набитый автобус, а для этого не выпускаем тех, кто желает выйти, — да что ж они так грубо отпихивают, нам же нужно войти, мы опаздываем! А теперь впихнулись — да пройдите же, потеснитесь! Закройте двери, ну куда лезете? Не видите, что ли, — битком!

Поехали!..

Разминка, или как не надо жить

«Не понимаю, при чем здесь роли? Какие роли? Жить невозможно!» С этим идут неудачливые супруги, роди­тели и воспитатели, те, кому не везет на работе, страдающие от одиночества... Если бы они умели осознавать свои трудно­сти хотя бы так примитивно:

как разучиться играть нежелательные роли? как научиться играть желательные? — можно было бы сразу брать быка за рога. Но в том-то и фокус, что ролевые проблемы затемняются ролевым бытием. Озлоб­ленный утверждает, что не может нормально жить, потому что его стремятся унизить, лишить прав, использовать; жена уве­рена, что ее супруг эгоист, ничтожество, подлец, пьяница; мать — что ее ребенок лентяй, негодник, больной... И уверен­ность сплошь и рядом оправдывается.

«Не надо теории, мы запутываемся. Дайте нам практиче­ские рекомендации, и мы вам поверим».

Никогда не поверите... А если поверите, это будет ужасно. Поверить без осмысления — значит, наломать дров и потом веру потерять.

В. А!

Нас пятеро друзей (двое семейных, двое разведен­ных, одна незамужняя). После ваших книг поняли чрезвычай­ную практическую необходимость РТ, ролевого тренинга. По «Искусству быть Другим» пытаемся заниматься, но мало что получается, толчемся на месте. У нас разные личные проблемы, разные характеры, всех объединяет только неумение общать­ся и неумение жить.

Какие-то скованные... Видимо, нужен непосредственный руководитель, учитель. Но где его найти? Были бы очень признательны, если бм вы (...) и поделились личным опытом.

(Пять подписей}

N. N.!

РТ всегда начинается и никогда не кончается. Не требуйте от него обязательного разрешения ваших проблем. А чтобы повысить такую вероятность, поверьте, что РТ драго­ценен САМ ПО СЕБЕ.

Вы спрашиваете: где, когда, сколько, как организовать за­нятия и т. д. Ответ: везде, всегда, сколько угодно и как угодно. РТ — это ЛЮБОЙ МОМЕНТ ЖИЗНИ, ЛЮБОЕ ДЕЛО. Вы не спрашиваете, где, когда, сколько смеяться, где преподают смех, как организовать смех? Иногда просто смеетесь, правда? И ребенок просто играет, пока игру не начинают организовы­вать. (Впрочем, и организованная игра иногда удается).

Ищете учителя, а их ведь полно вокруг. Первый учитель — вы сами. Вы разные. Вы и сами от себя отличаетесь в иные моменты больше, чем от других, — мало ли этого?

Учитесь ли у детей?

Посмотрите, как играют дошкольники. Так ли уж давно и вы были детьми? Почему бы вам на какие-нибудь полчаса или хоть на пару минут не стать... (подставьте любой персонаж, любое животное, явление природы, предмет, понятие, слово) и не ПОЖИТЬ в этом, не ПОБЫТЬ этим — с той же наивной верой?

Вы не знаете, зачем это нужно, чем это вам поможет? А знать и не обязательно, знание может вам помещать.

Вас сковывает ваша взрослость?..

Так с этого и начните — со сбрасывания с себя ложной взрослости. Прямо сейчас, например, вот сию секунду — не могли бы вы впятером дружно залезть под стол? А поболтать ногами?.. Ну как, легче?.. А если еще раз — вообразив себя... (подставьте любой персонаж, любое животное). А болтать ногами НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО! И под стол лезть — не обязатель­но. МОЖНО И ПО-ДРУГОМУ!!

Для себя я никогда специально не занимался РТ, но с некоторой поры осознал, что я в нем живу.

Ребенком любил подражать кому и чему попало, изобра­жать все подряд, вживаться в разные жизни, существующие и несуществующие, — обычная детская жизнь, не более. Потом постепенно все это потускнело, замерло, как и у вас. Начались проблемы... Я уже стал врачом, осваивал гипноз, но все еще не понимал, что живу под гипнозом у себя самого.

Пациенты очень мне помогли, а больше всех — дети. Ока­залось, что и тот ребенок еще живой, только замерз и уснул. Разбудил, отогрел, как мог...

В. Л.

...Уже не веду группы. Но стоит прикрыть глаза и пригла­сить в память кого-нибудь из своих — словно на видеоленте, начинают прокручиваться жизни в жизнях, миры в мирах...

Вот папки с дневниками наших занятий, магнитопленки, остатки реквизита — костюмы, маски куклы, всякая всячина, объявления...

Одна из игровых афиш с пояснением.

Ангажемент! Ангажемент!

Date: 2015-10-22; view: 328; Нарушение авторских прав