Незваный гость. – В южной башне девушка, – доложила Жандис, Ведьмова рыжая кошка

– В южной башне девушка, – доложила Жандис, Ведьмова рыжая кошка. – Та же самая, что пыталась забраться к нам в прошлом году.

– Ну, иди и укуси ее или еще что‑нибудь сделай, – предложила Ведьма.

Она была занята – помешивала какое‑то варево в бронзовом котле. Она ждала двенадцать коллег на обед и сейчас смешивала ингредиенты для желе, которое еще нужно было перелить в резную форму и поставить в морозильную камеру.

– Не могу, – промурчала Жандинс. – Она в верхней комнате.

– Что? Как она туда забралась? Я наложила запирающее заклинание на двери нижних этажей!

– Она отрастила волосы, – сказала Жандис таким тоном, будто это все объясняло, и стала вылизывать свои лапы.

Ведьма прекратила помешивать желе, и даже не обратила внимания на раздавшиеся хлопки – несколько лягушек выпрыгнули из котла.

– И какое этот факт имеет отношение к тому, что она забралась в верхнюю комнату южной башни, скажи на милость? – сурово спросила она.

Жандис, как и все Ведьмовы кошки, гордилась своей независимостью и любила подразнить хозяйку. Обычно Ведьма не имела ничего против этого, но сейчас она чувствовала себя растерянной. Меньше всего она ждала девчонку, проникшую в ее владения. Собственно говоря, во второй раз. Фактически повторно совершившую преступление.

– Она отрастила очень длинные волосы, – повторила Жандис.

Кошка принялась вылизывать лапу и не оставляла своего занятия до тех пор, пока Ведьма не подняла черпак и не стала брызгать в ее сторону желейной массой.

– Заплела их в косу… к концу прикрепила крюк, – продолжила Жандис, запрыгнув на любимое Ведьмово кресло, где оказалась в полной безопасности – ни одна капля желе не полетела бы теперь в ее сторону.

– Она забралась в южную башню, используя свои волосы как веревку? – уточнила Ведьма. – Какая сообразительная. Думаю, тогда мне нужно самой заняться этим вопросом.

– В любом случае, это не для меня, – ответила Жандис. – Мыши, крысы, гоблины и захватчики ростом не выше четырех футов – вот моя забота. А не высоченные праздношатающиеся девицы с тридцатифутовыми локонами, заплетенными в корабельный канат. К тому же на первый взгляд она очень неплохо управляется с этим лассо. Тебе стоит быть осторожной.

– Я – Ведьма, – был ответ.

Ведьма отложила черпак в сторону и начала развязывать завязки своего фартука с надписью: «Для кухарки ее кухня – крепость».

Жандис едва слышно что‑то пробормотала и дернула усами.

– И что это было? – резко спросила Ведьма.

– Ничего, – промурлыкала Жандис. – Только помни, что я тебе рассказывала про крюк на конце веревки.

Ведьма задумчиво кивнула и вместо обыденной остроконечной шляпы нацепила на голову велосипедный шлем, и на всякий случай опоясалась кожаным фартуком, который доставала, когда плавила серебро. Напоследок она занялась самым важным – заглянула в чулан для метел и, быстро оценив возможности своих любимиц, взяла Миналку, крепкую метлу из восточноевропейского ясеня с грубоватой рукоятью и толстым помелом из поломанных веток.

– Позвони всем и скажи, что обед отменяется, – сказала Ведьма, смазывая метлу специальным маслом, применяемым перед полетами.

– Но я хочу посмотреть, что ты сделаешь с Рапунцель! – возразила Жандис.

– Рапунцель… – протянула Ведьма. Она покачала головой, крысиные косточки, заплетенные в три ее косички, глухо ударились друг о друга. – Я знала, что у нее дурацкое имя. Но, каким бы оно ни было, ты знаешь, что я ничего не могу ей сделать, потому что она уже в доме. Ничего из того, что запрещается Соглашением. Я просто мило попрошу ее уйти, вот и все. А ты займешься звонками, Дженни.

– Не называй меня Дженни! – зашипела кошка, в ярости выгибая спину. – Меня зовут Жандис! Я злая помощница ужасной ведьмы!

– Ты даже не желтого цвета, – возразила Ведьма, – ты рыжая. И я видела, как вчера ты вернула мышонка обратно в нору. И это ты называешь злодейством?

– Мне не хотелось есть, – ответила Дженни, но она не была искренней.

Кошка расправила спину и прыгнула на телефон, отработанным движением сталкивая с него трубку.

– И я никогда не была ужасной, – твердо сказала Ведьма. – По крайней мере, не по моим стандартам. Просто свободомыслящей.

– Все зависит от того, как на это посмотреть, не так ли? – поинтересовалась Дженни. Она выпустила один коготь и начала нажимать кнопки на телефоне. – Хочешь, я позвоню родителям Рапунцель, когда закончу с шабашем?

– Да! – воскликнула Ведьма.

Она появилась на свет сразу взрослой в результате магического превращения более старой ведьмы, и поэтому у нее не было родителей, и она была склонна забывать о существовании родственных связей в этом мире.

– Это ничего не даст, но я им позвоню, – согласилась Дженни. Она подмигнула Ведьме, сощурив изумрудный глаз, а затем повернула голову к телефонной трубке – кто‑то ответил. – Алло? О, Смертоносный Клык, это вы…

– Смертоносный Клык? – перебила Ведьма. Ни одну из ее приятельниц так не звали.

Дженни прикрыла трубку лапой и быстро зашептала:

– Так Голубой Колокольчик сам себя называет. Ты знаешь, питомец Десимы.

Ведьма кивнула и снова вздохнула, забираясь на метлу и поправляя на себе юбку в клетку и кожаный фартук. Иногда она задумывалась, не сожалеют ли их домашние питомцы о заключении Соглашения, принесшего мир, порядок и безопасность как обычным людям, так и тем, кто занимался колдовством, обладал магическими способностями или просто был магическим созданием.

Нельзя сказать, что Соглашение не имело изъяна. В нем было несколько дыр, и обе стороны снова и снова использовали их, чтобы обойти договор.

Эта девчонка, Рапунцель, как раз смогла найти одну из таких прорех, и, вылетая из кухонной двери, поднимаясь все выше и направляясь в сторону южной башни, Ведьма раздумывала, как она может избавиться от нежданного гостя.

Рапунцель ела мороженое прямо из серебряного рога изобилия и смотрела телевизор, когда Ведьма с громким криком влетела в окно башни – посадка вышла жесткой, она проехалась по ковру, а кофейный столик врезался в стену.

Девчонка опустила ложку и медленно повернула голову, чтобы взглянуть на Ведьму. Ей приходилось делать это медленно, потому что ее волосы весили с тонну, даже когда просто лежали рядом с ней на диване.

– Привет, – радостно поприветствовала ведьму Рапунцель. Если не считать ее нелепых, невозможных волос, она выглядела как и все остальные тринадцатилетние девочки, которых Ведьма часто видела играющими в футбол на поле через дорогу от ее, Ведьмовских владений. Она даже одета была в спортивную униформу и футбольные бутсы. Похоже, они ей пригодились, когда она забиралась вверх по стене.

– Ты знаешь, что тебе не следует тут находиться, – сказала Ведьма. – Это частные владения, и ты совершила незаконное проникновение. Тебе придется сейчас же уйти.

– Тогда что же ты не вызовешь полицию, – с сарказмом спросила девочка, скорчив недовольную мину, – старая летучая мышь?

Метла задрожала в руке Ведьмы, словно жаждала вырваться и отшлепать нахалку, склонившую голову набок и довольно усмехавшуюся.

– Ты знаешь, что я не могу позвонить в полицию, – зашипела Ведьма.

В этом‑то и заключалась одна из проблем с Соглашением. Если бы Рапунцель засекли в тот момент, когда она пыталась забраться в башню, этим делом занялась бы полиция. Но она уже была внутри башни, и, согласно Соглашению, обычные полицейские не могли пройти в Ведьмовы владения.

Обычно это правило хлопот не доставляло, так как Ведьма могла сама, как ей нравится, разобраться с теми, кто вторгался на ее территорию. Но Рапунцель не просто пробралась в ее владения. Она расположилась в гостевой комнате Ведьмы и отведала ее хлеба и вина. Вернее, в случае с Рапунцель, мороженого и лимонада.

Как только девчонка это сделала, она из захватчика превратилась в гостя. Незваного гостя, но это уже не имело значения. Ведьма не могла использовать против нее колдовство без того, чтобы не связаться с многочисленными магическими институтами, которые защищали права гостя со всей страстностью и упорством.

Ведьма заметила, что представитель одного из них сейчас наблюдает за происходящим из угла рядом с телевизором. Брауни в облике белого лабрадора. Он подмигнул ей и высунул язык, заметив, что она смотрит в его сторону.

– Я думаю, что останусь надолго, – заявила Рапунцель. Она повалилась на диван и взяла в руки кубок и ложку. – Мне здесь нравится.

– Почему бы тебе тогда не остаться здесь навсегда? – очень мило спросила Ведьма.

Рапунцель ткнула в ее сторону ложкой:

– Ты думаешь, я дура? Стоит мне согласиться, как я стану соседкой, а через секунду, возможно, жабой, ведь так? Я гость, понятно?

Ведьма зарычала и глянула на Брауни, подсчитывая ставки. Лабрадор показал зубы и махнул ухом в сторону большого кресла. Подушка на нем загнулась, и взгляд Ведьмы упал на кучку волшебной пыльцы, выглядевшей так, будто существо, которому она принадлежала, готово до конца сражаться за правду, и на черных блестящих тараканов.

Ведьма прикрыла глаза, пытаясь уговорить себя оставаться спокойной и крепко сжимая ручку Миналки. Метле уже не просто хотелось отшлепать Рапунцель. Теперь она желала вымести ее отсюда.

– Пока‑пока, старая мышь! – пробормотала Рапунцель с полным ртом мороженого. – Не забудь завтра утром принести другой кубок изобилия, и чистые полотенца, и лишнее одеяло. И подключи побольше каналов к своему телевизору. То, что он сейчас показывает, не стоит и смотреть.

Ведьма сощурила глаза, чтобы сдержать колдовской взгляд, который, как ей было известно, рождался у нее под веками. Брауни и облачко волшебной пыльцы вились вокруг нее и что‑то бормотали себе под нос, но Ведьма знала, что они не нападут на нее, если только она не врежет Рапунцель со всей силы в глаз, что на самом деле ей очень хотелось сделать и что в данный момент было непозволительной роскошью.

Ведьме пришлось приложить усилия, чтобы оседлать Миналку и направить ее в сторону окна, но она справилась.

Крепко сжав сердитую метлу, она попыталась придумать какую‑нибудь колкость на прощание, но ничего не приходило ей в голову, а Рапунцель переключила телевизор на музыкальный канал и увеличила звук.

Ведьма вылетела в окно и глянула на ближайшее пышное белое облако. Оно тут же приняло форму наковальни, и на спортивную площадку через дорогу посыпался град размером с мячик для гольфа.

* * *

Прошло два часа, басы по‑прежнему сотрясали башню, и Ведьма никак не могла успокоиться. Все девять ее метел прыгали и шуршали вокруг нее, пока она сидела в своем любимом кресле, а Дженни, устроившаяся у нее на коленях, пыталась успокоить Ведьму нежным мурчанием. С час назад на горизонте забрезжила надежда, когда приехали родители Рапунцель, но спокойствие длилось недолго. Отец девчонки сказал, что умывает руки, мол, она никогда за все эти годы его не слушалась и ему все равно нужно пойти подоить овец, или на следующей неделе в магазине не будет фирменных сыров, и им не удастся свести концы с концами. Мать Рапунцель всхлипывала, и кричала, и обвиняла Ведьму в том, что та украла ее маленькую девочку, пока муж не заорал на нее, призывая взглянуть правде в глаза и признать, что они вырастили чудовище, а потом они оба скрылись из вида, оставляя Ведьму в ничуть не лучшем состоянии, чем она была до их прихода.

– Должен же быть какой‑то способ выгнать ее из моего дома, не нарушая права гостя, – бормотала Ведьма. – Возможно, какая‑нибудь приманка.

– С ней это не пройдет, – отвергла предложение Дженни. – Она слишком много знает.

– Слишком много знает, – повторила Ведьма. – Намного больше, чем любая другая деревенская девчонка, играющая в футбол…

– Она кого‑то мне напоминает, – сказала Дженни.

– У нее слишком длинные и крепкие волосы, – добавила Ведьма. – Это противоестественно.

Кошка и Ведьма сидели и думали, и девять метел мели пол вокруг, подчиняясь какому‑то музыкальному ритму, вероятно помогавшему мыслить.

– Она одна из вернувшихся Старых Злодеев, – наконец предположила Дженни.

Ведьма сморщила нос:

– Возможно. Даже если это так, она все равно гость.

– Мы можем попросить о помощи, – неуверенно предложила Дженни. – Я хочу сказать, если она возродившийся Злодей из прошлого… Мы можем обратиться к Десиме, и Нонес, и, может быть, к тому кузнецу с перекрестка…

– Нет, – отрезала Ведьма. – Это будет признаком слабости. А я не слабая.

– Это будет говорить о наличии здравого смысла, – ответила Дженни.

– Тшшш, – прошипела Ведьма. – Я думаю. Я не могу заставить гостя убраться, так? Если только не хочу, чтобы весь этот мелкий народец, особенно любители прятаться за карнизами, стал меня преследовать.

– Так, – подтвердила кошка.

– А если я буду удерживать гостя силой? – спросила Ведьма, и ее губы изогнулись в едва заметной улыбке.

– Но мы не хотим, чтобы она оставалась! Как превращение ее в нашу пленницу… – начала Дженни, но внезапно уши у кошки поднялись, словно ее что‑то насторожило. Потом она улыбнулась, показывая свои маленькие, острые зубы. – О да. Я поняла.

…Когда Брауни лизнул ее в нос, Рапунцель спала на самой лучшей пуховой перине Ведьмы. Она тут же села в постели и попыталась шлепнуть белого пса, но тот ускользнул из‑под ее руки.

– Что тебе надо? – спросила она. – Эта старая колдунья что‑то задумала?

– И да и нет, – ответил Брауни. – Я просто хотел тебя предупредить, что ты больше не находишься под нашей защитой.

– Что? – вздрогнула Рапунцель. – Почему?

– Ведьма объявила тебя своей пленницей, – объяснил Брауни. – Так что мы умываем руки. Пока!

Брауни исчез, и из‑под кровати неожиданно раздались триумфальные фанфары.

Рапунцель выскочила из постели и побежала в гостиную, коса тянулась за ее спиной, как трос, который прикрепляют к космонавтам перед выходом в открытый космос. Ничего не изменилось. Она прикоснулась к рогу изобилия и потребовала молочного коктейля, который тут же появился, только что приготовленный и холодный. Телевизор включился, стоило ей дотронуться до пульта управления.

– Глупая, старомодная ходячая катастрофа, – процедила Рапунцель. – Я все равно не хочу уходить! Мне есть чем тут заняться.

Она уселась на диван и стала играть своими волосами, думая о злодеяниях, пока на экране телевизора сражались друг с другом мультипликационные чудовища. Но через несколько минут снаружи послышались тревожные звуки. Она попыталась не обращать на них внимания, но шум не прекращался, и ей показалось, что произносят ее имя. Она щелкнула пультом, выключая телевизор, и бросилась открывать окно.

У подножия башни стоял мужчина. Вернее, мальчик. Он был одет в красно‑желтую униформу и держал большую картонную коробку без каких‑либо надписей и знаков на ней.

– Доставка! Рапунцель! Доставка пиццы для Рапунцель!

Рапунцель нахмурилась. Рог изобилия не мог приготовить пиццу, к тому же она была голодна. Она высунула голову в окно.

– Кто заказал для меня пиццу? – спросила она. Она чувствовала запах пеперони и анчоусов, такой соблазнительный.

Мальчик поднял голову. Он выглядит немного странно, подумала Рапунцель. Уши у него длинноваты, а волосы – скорее белесые, чем русые.

– У нас договор с тюрьмами, – ответил он.

К тому же голос у него высоковат, отметила Рапунцель и решила, что он младше, чем выглядит.

– Мы обслуживаем городскую тюрьму, полицейские участки и теперь это место. Как мне подняться?

– Не надо! – рявкнула Рапунцель.

Она перекинула косу через окно и начала опускать ее все ниже. Крюк с волос она сняла перед тем, как идти спать.

– Просто обвяжи эту веревку вокруг коробки, и я подниму ее наверх.

– Тогда пицца помнется.

– Делай как тебе сказано!

– Как скажете, – согласился мальчик и пожал плечами. Даже то, как он пожимал плечами, выглядело немного необычно, словно его плечи были странно соразмерны. – Кстати, к вашему сведению, я и мои братья специализируемся не только на доставке пиццы, но и на похищениях из‑под ареста.

– Просто привяжи коробку и убирайся, – отрезала Рапунцель.

Ее коса опустилась вниз почти на всю длину и теперь болталась прямо над головой мальчишки. Он выпростал руку и ухватился за волосы Рапунцель.

В этот момент двое других, очень похожих друг на друга, мальчишек выскочили из‑за колючих кустов за изгородью и тоже вцепились в косу.

Рапунцель хватило времени только на то, чтобы ухватиться за оконную раму, прежде чем трое мальчишек изо всех сил дернули ее за волосы. Ее словно начало разрывать надвое, голова горела из‑за неожиданного натяжения.

– Что вы творите, придурки! – взвизгнула она.

– Спасаем тебя! – закричали трое мальчишек и снова потянули ее за волосы изо всех сил.

Рапунцель пронзительно закричала, и что‑то внутри нее, что‑то древнее, и холодное, и чуждое, нечто, что никогда не должно было вернуться в этот мир, забило ключом из места, где пряталось, и ее голосом начало произносить заклинание. Тщательно ухоженная ограда из терновника в ответ зашевелилась, и ветки вдруг начали расти, и колючки стали острее, и они потянулись к мальчишкам, пытаясь добраться до их красных глаз с бледными веками.

– Сделай что‑нибудь! – обратилась Дженни к Ведьме.

Они обе сидели на Эллидре, быстрейшей из их метел, фланирующей прямо за углом стены, ограждавшей сад у кухни.

– Я не могу, – ответила Ведьма. – Пока они ее не вытащат.

– Но это даже не она! – возразила кошка. – Это одна…

– Я ослеп! – закричал один из мальчишек. Он отпустил косу и прижал руки к лицу. – Я ослеп!

– Тяните, – прошептала Ведьма. – Тяните! Она почти снаружи!

Двое оставшихся мальчишек тянули за косу изо всей мочи, несмотря на царапающие их глаза колючки. Рапунцель одной рукой и ногой цеплялась за подоконник, в то время как нечто внутри нее произносило проклятья, большую часть которых отражали оберегающие заклинания, наложенные на Ведьмовы сады.

А потом мальчики сдались: отпрянули, прижимая ладони к пустым глазницам. Как только они отпустили волосы Рапунцель, одно из ее заклинаний разрушило наложенные на них Ведьмой чары, и вместо трех ослепленных мальчиков из службы доставки пиццы три мыши начали бегать по кругу, попискивая и налетая друг на друга.

Рапунцель рассмеялась и стала забираться обратно в окно.

– Мы никогда от нее не избавимся, – уныло заметила Дженни.

В ту же минуту появившийся из ниоткуда Брауни дал Рапунцель хорошего пинка под зад. Совершенно не ожидавшая этого, Рапунцель потеряла равновесие и выпала из окна; ее ногти скребли по кирпичам, так отчаянно она пыталась хоть за что‑нибудь ухватиться.

Пока она падала, Ведьма и Дженни быстрее ветра подлетели к ней на Эллидре. Ведьма махнула рукой, рассыпая сверкающий порошок, и Рапунцель приземлилась на ворох собственных волос, спружинивших и снова подбросивших ее в воздух, а через минуту опустилась на мягкую подушку из распустившихся цветов.

Через мгновение Ведьма и Дженни оказались на земле. Кошка спрыгнула с метлы, чтобы запустить свои когти в грудь Рапунцель, в темную тень, пытавшуюся просочиться обратно под кожу девочки, в ее сердце. Ведьма обнажила серебряные ножницы, которые отлила для себя задолго до того, как Соглашение было заключено и принесло покой магическому миру, и обрезала косу Рапунцель, совсем близко к затылку.

Коса дернулась и завертелась, как змея, и даже начала подниматься с земли, и тень на груди Рапунцель попыталась соединиться с ней. Но Дженни не убирала когти, а Ведьмовы ножницы блистали в воздухе, кромсая косу. Наконец коса перестала шевелиться, Дженни выцарапала тень из девочки, бросила ее на землю, и та исчезла под лучами солнечного света.

Ведьма и кошка отступили назад, пытаясь восстановить дыхание. Рапунцель села и почесала затылок.

– Иди домой, – попросила Ведьма.

Рапунцель поднялась на дрожащих ногах и начала плакать. Потом она бросилась бежать, и колючие кусты изогнулись в арку, давая ей проход.

– Такими темпами она и овец доить начнет, – заметила Дженни. – А где теперь эти мыши?

Ведьма вытянула сложенные лодочкой руки. Дженни понюхала их, потом отошла на несколько шагов. Ведьма подула на то, что держала в руках, и шепнула заветное слово. После наклонилась и раскрыла ладони, и три зрячие мыши бросились к дыре в стене башни, а Дженни не особенно увлеченно стала их преследовать.

– Как насчет стакана молока? – раздался голос у ног Ведьмы.

Ведьма опустила взгляд на Брауни и кивнула.

– Я тебе налью, – согласилась она. – А потом, думаю, мне стоит сходить в город.

– В город? – переспросила Дженни, возвращаясь с охоты без пойманной мыши. – Зачем?

– Хочу подстричься. – Ведьма потрясла головой и нахмурилась, когда косточки в ее косичках ударились друг о друга.

* * *

Гарт НИКС – автор двух детских серий в жанре фэнтези, «Седьмой башни» и «Ключей от королевства», а также книг для юношества и взрослых.

Гарта всегда интересовали темные леса, дрожащие тени и непонятые миром чудаки, которых все называли злодеями, даже не делая попытки разобраться в их мотивах. С ранних лет он любил волшебные сказки, особенно «Каменную пещеру» Николаса Стюарта Грея, одну из вариаций истории о Рапунцель. Как и все писатели, Гарт подвергся сильному влиянию своих предшественников и поэтому считает «Незваного гостя» «небольшим, но сильным побегом на большом дереве фантастики, выросшим поблизости от таких мощных ветвей, как NSG, Диана Вайн Джонс и Эндрю Ланг».

Date: 2015-10-21; view: 336; Нарушение авторских прав