Памяти Михаила Светлова

Какие памятники

ставятся волшебникам?

Из мрамора?

Из бронзы?

Из стекла?..

Довольствуемся

слабым утешением,

что нас позвали

важные дела.

Так повелось,

что вечера

задымлены

и опровергнуть

ничего нельзя...

При жизни —

рядовые собутыльники.

А после смерти —

лучшие друзья...

Однажды в полдень

сказку встретить можно.

Не проходи

и запросто присядь.

А сказка

курит,

пьет коньяк с лимоном

и спрашивает:

«Как живешь, босяк?..»

И вот уже

сначала жизнь задумана!

Построен за ночь

город на песке...

Сидит на стуле

добрая

сутулая

романтика

в усталом пиджачке.

Она и не кончалась —

время не было.

Она не отдыхала —

век

не тот.

Она,

прервав остроты,

нежно-нежно

на солнце

руку тонкую кладет.

Молчит —

а пальцы слушаются слабо.

И непривычно тихо за столом...

Струится и подрагивает

слава,

как воздух

над пылающим костром.

Роберт Рождественский.
Радар сердца. Избранные стихи.
Москва, "Художественная литература", 1971.

Памяти Хемингуэя

Уходят,

уходят могикане.

Дверей не тронув.

Половицами не скрипнув.

Без проклятий уходят.

Без криков.

Леденея.

Навсегда затихая.

Их проклинали

лживо,

хвалили

лживо.

Их возносили.

От них отвыкали...

Могикане

удивлялись и жили.

Усмехались и жили

могикане.

Они говорили странно,

поступали странно.

Нелепо.

Неумно.

Неясно...

И ушли,

не испытав

страха.

Так и не научившись

бояться.

Ушли.

Оставили

ветер весенний.

Деревья,

посаженные своими руками.

Ушли.

Оставили

огромную землю,

которой очень нужны

могикане.

Роберт Рождественский. Избранное.
Всемирная библиотека поэзии.
Ростов-на-Дону, "Феникс", 1997.