Потребности. Человеческая личность — это прежде всего живой человек из плоти и крови: у него есть потребности

Человеческая личность — это прежде всего живой человек из плоти и крови: у него есть потребности. Они выражают практическую связь его с миром и зависимость от него. Наличие у человека потребностей свидетельствует о том, что он испытывает нужду в чём-то, что находится вне его, — будь то во внешних предметах или в другом человеке; это значит, что он существо страдающее, зависимое, в этом смысле пассивное. Вместе с тем потребности человека являются исходными побуждениями его к деятельности: благодаря им и в них он выступает как активное, действенное существо. В потребностях, таким образом, как бы заключён уже весь человек, как существо, испытывающее нужду и вместе с тем действенное, страдающее и вместе с тем активное, — как страстное [Слово «страсть» на русском языке, слово «Leidenschaft» на немецком, «passion», на французском связано со страданием (по-немецки leiden, по-французски patir) и выражает вместе с тем состояние напряжения и активности.] существо.

Вся история развития человеческой личности связана с историей развития потребностей человека. Потребности человека побуждали его к деятельности. Общественно-организованный труд, создавая в процессе производства всё более совершенные и многообразные способы для удовлетворения сначала элементарных потребностей человека, порождал всё новые, всё более многообразные и утончённые потребности, а возникновение новых, более многообразных и утончённых потребностей побуждало ко всё более разносторонней деятельности для их удовлетворения.

Маркс и Энгельс дали классический анализ изменения роли потребностей в различных общественных формациях. При социализме богатство потребностей означает новое проявление человеческой существенной силы и новое обогащение человеческой сущности. Совсем иначе обстоит дело в обществе, построенном на частной собственности. Здесь каждая новая потребность накладывает новые путы на человека, порождая новую зависимость его от отчуждённых от него вещей.

Все потребности человека в их конкретном содержании и проявлении являются историческими потребностями в том смысле, что они обусловлены процессом исторического развития человека, включены в него и в ходе его развиваются и изменяются. Потребности человека могут быть при этом подразделены на тесно между собой связанные, друг друга взаимопроникающие, но всё же различные — материальные потребности и духовные в тесном смысле слова, как, например, потребность в пище, с одной стороны, потребность в книге, в музыке — с другой. К материальным потребностям относятся органические,т. е. те потребности, которые связаны в своих истоках с органической жизнью, с её нуждами: потребность в пище, в тепле и т. д.

Потребности в пище, а также в жилье и одежде для охраны тела от холода являются насущными потребностями человека: они вызывают необходимость в труде, в общественно-организованной производственной деятельности, составляющей основу всего исторического бытия человека. Возникающее для удовлетворения человеческих потребностей производство в ходе своего исторического развития не только удовлетворяет, но и порождает потребности людей, определяя их уровень и характер. Не существует самостоятельного, отдельного развития будто бы самодовлеющих потребностей. Развитие потребностей включено как момент, как сторона — и притом зависимая — в развитие производства. Порождая объекты потребления, производство порождает тем самым и соответствующие потребности в субъекте.

Какие объекты, служащие для удовлетворения его потребности, реально доступны человеку, зависит, во-первых, от уровня развития производительных сил и, во-вторых, от характера производственных отношений, определяющих в классовом обществе распределение этих объектов. В современном капиталистическом обществе, с одной стороны, у одних людей создаётся крайняя, до разврата доходящая изощрённость неестественно культивируемых потребностей, переходящих в прихоти, и средств, служащих для их удовлетворения, а с другой стороны, у других людей — отсутствие минимальных средств для удовлетворения насущнейших человеческих потребностей и в результате крайнее оскудение и огрубение потребностей, обрекающее человека на скотское существование. Так производство объектов, служащих для удовлетворения потребностей, и их распределение обусловливает сами потребности субъекта.

Порождённая потребностью в пище, одежде и жилье и т. п., необходимость в труде и сотрудничестве порождает у человека потребность в труде, возникающую на основе потребности в активности, и потребность в общении, основанном на сотрудничестве и общности интересов. На этой новой основе новый характер приобретает у человека и потребность его в существе другого пола, которая становится потребностью человека в человеке.

Органические потребности отражаются в психике прежде всего в органических ощущениях. Поскольку органические потребности отражаются в органических ощущениях, включающих момент динамического напряжения или более или менее острый аффективный тон, они выступают в виде влечений. Влечение — это органическая потребность, отражённая в органической (интероцептивной) чувствительности.

Будучи отражением органической потребности, влечение имеет соматический источник; оно происходит от раздражения, идущего изнутри организма. Общую особенность влечений составляет признак импульсивного напряжения. В силу более или менее длительного напряжения, которое оно создаёт, влечение порождает импульс к действию.

Учение о влечении разработал главным образом З. Фрейд, вписавший этим учением новую, своеобразную главу в психологию. Он построил его на большом клиническом материале, преломлённом, однако, через призму общей его — в целом для нас неприемлемой — концепции.

З. Фрейд различает две группы влечений: сексуальные влечения и влечения «я», или самосохранения, а позже — влечения эроса и влечения смерти. Но, введя вторую группу влечений в построение своей системы, Фрейд фактически сосредоточил своё исследование на изучении сексуальности и пришёл к чудовищному пансексуализму, превратив всю жизнь человека в одно сплошное, открытое или замаскированное, проявление пола.

Для З. Фрейда влечение превращается в идущую из глубин организма, самодовлеющую силу. Оно представляется порождением замкнутого в себе организма, вне сознательных отношений личности к окружающему миру. Объект, служащий для удовлетворения влечения, это, с точки зрения Фрейда, «самый изменчивый элемент влечения, с ним первоначально не связанный». Он присоединяется к влечению только благодаря его свойству сделать возможным удовлетворение. Поскольку влечение действует не извне, а изнутри организма, «бегством невозможно избавиться от его действия». В нём есть поэтому что-то фатальное. Фрейд недаром говорит о судьбе влечений; они, по Фрейду, определяют судьбу человека. Для Фрейда влечения — это основные стимулы человеческой деятельности, которая «подчиняется принципу наслаждения, т. е. автоматически регулируется ощущениями наслаждения или удовольствия, или неудовольствия». Влечение необходимо требует удовлетворения. Однако непосредственное удовлетворение влечений не всегда возможно. Общественная среда часто налагает на него свой запрет, подвергает его «цензуре». Тогда влечение либо вытесняется в бессознательное, либо сублимируется; сексуальное влечение переключается на другие пути и находит себе опосредованное удовлетворение в различных формах творческой человеческой деятельности. Вытесненные из сознания влечения проявляются в замаскированной символической форме во сне — в сновидениях, а наяву сначала наиболее безобидным образом в обмолвках, в описках, в ошибочных действиях и забывании. Когда отреагирование неудовлетворённых, вытесненных влечений этими безобидными способами оказывается недостаточным, тогда неизбежным результатом оказывается невроз.

Фрейд отрывает влечение — этот начальный чувственный момент, отражающий органическое состояние в ощущениях, от всей последующей психической деятельности человека по осознанию своей потребности. Фрейдистскому понятию влечения мы противопоставляем иное,согласно которому влечение является лишь начальным этапом отражения органической потребности в органической, интероцептивной чувствительности. Проблематика влечений получит во многом иное конкретное решение, когда к ней вплотную подойдут в соответствии с этой трактовкой, исходя из потребности и взаимоотношений интероцептивной чувствительности и других сторон сознания.

Существуют различные формы проявления потребностей: влечение является лишь одной из них. Это начальный этап в осознании потребности, и само влечение вовсе не обречено на то, чтобы застрять в примитивном плане органической чувствительности, как если бы эта последняя и вся остальная жизнь сознания были бы друг для друга непроницаемыми сферами. Это относится также и даже особенно к сексуальному влечению, потому что оно направлено на человека. Оно более или менее глубоко и органически включается во всю сознательную жизнь личности, и эта последняя включается в него: сексуальное влечение становится любовью;потребность человека в человеке превращается в подлинно человеческую потребность. Целый мир тончайших человеческих чувств — эстетических и моральных: восхищения, нежности, заботы, умиления включается в неё; вся сознательная жизнь личности в ней отражается. Потребность получает, таким образом, совсем новое отражение в чувстве. Влечение, как отражение потребности в органической (интероцептивной) чувствительности, включено в него лишь как один, органически слитый с целым, момент. Включаясь в сознательную жизнь личности, чувство человека тем самым входит в сферу её мировоззренческих установок и подчиняется их моральному контролю.

Не только сексуальная, но и любая другая потребность не ограничена влечением как формой своего проявления. По мере того как осознаётся служащий для удовлетворения потребности предмет, на который направляется влечение, а не только ощущается то органическое состояние, из которого оно исходит, влечение необходимо переходит в желание — новую форму проявления потребности. Этот переход означает вовсе не только внешний факт появления объекта, на который направляется влечение, а также изменение внутреннего характера влечения. Это изменение внутреннего психического его содержания связано с тем, что, переходя в желание, направленное на определённые предметы, влечение становится более сознательным. Тем самым оно опосредуется и обусловливается всей более или менее сложной совокупностью отношений данной личности к данному предмету или лицу. Это качественное различие находит и количественное выражение. В силу дополнительного воздействия этого опосредованного отношения к предмету желания, потребность, порождающая слабое влечение, может выразиться в сильном желании. Может быть и так, что потребность, которая могла бы породить сильное влечение, даёт несильное желание, потому что элементы влечения в нём тормозятся идущими с ними в разрез тенденциями, включёнными в желание.

Направленная на удовлетворение наличных потребностей деятельность, производя новые предметы для их удовлетворения, порождает и новые потребности. Таким образом, органические потребности развиваются в самом процессе их удовлетворения. Но потребности человека отнюдь не ограничиваются теми, которые непосредственно связаны с органической жизнью. В процессе исторического развития не только эти потребности развиваются, утончаясь и дифференцируясь, но и появляются новые, не связанные непосредственно с уже имеющимися. Так у человека возникает потребность в чтении, в посещении театра, в слушании музыки и т. д. Порождая многообразные сферы культуры, человеческая деятельность порождает и соответствующие потребности в создаваемых ею благах. В результате потребности человека далеко выходят за узкие рамки его органической жизни, отражая в себе всё многообразие и богатство его исторически развивающейся деятельности, всё богатство создаваемой им культуры. Порождая соответствующие потребности, культура становится природой человека.

Возникающие в связи с потребностями, но не сводящиеся к ним интересы и другие существеннейшие мотивы, как-то: осознание задач, которые ставит перед человеком общественная жизнь, и обязанностей, которые она на него налагает, — вызывают у человека деятельность, выходящую за пределы той, которая непосредственно служит удовлетворению уже наличных потребностей. Эта деятельность может породить новые потребности, потому что не только потребности порождают деятельность, но и деятельность иногда порождает потребности.

Маркс говорил, что на высшей фазе коммунизма труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни. Ленин и Сталин дальше развили и конкретизировали эту мысль о труде как потребности на основе практики социалистической революции и социалистического строительства.

Date: 2015-10-21; view: 313; Нарушение авторских прав