CОДЕРЖАНИЕ 7 page

Почему же процесс интенсификации опережающими темпами происходил в Калифорнии? Во многом именно потому, что, с одной стороны, у техасских фермеров не хватало свободных ресурсов накоплений (в 1954 году они имели всего 4,5 долл. прибыли на акр), а с другой стороны, калифорнийские фермеры, экономя на рентных платежах, вынуждены были, пусть с меньшей эффективностью, но на собственной земле осуществлять накопления.

4. Поскольку конкуренция за аренду лучших земель приводит к тому, что всю земельную ренту заглатывает земельный собственник, то для арендаторов, в конечном счете, все земли представляются равнокачественными: с лучших участков они собирают больше продукции, но, выплатив относительно большую сумму ренты, получают в итоге примерно такую же сумму чистого дохода, как и арендаторы худших земель, для которых относительно меньший доход от реализации урожая компенсируется меньшими расходами на рентные платежи.

Но если все земли – и лучшие и худшие – для арендатора оказываются равнодоходными, то в условиях, когда покупательский спрос требует расширения посевных площадей, фермер вовсе необязательно будет приарендовывать наиболее продуктивные участки. С позиций общественной эффективности производства, расширять посевы следовало бы за счет лучших земель, однако поскольку за их аренду придется выплачивать значительно большую сумму ренты, арендатор вполне может отдать предпочтение и средним и худшим участкам. Аналогично, когда в условиях аграрного кризиса рынок диктует ограничение объемов производства, арендаторы реагируют на это, опять-таки, исходя из соображений не общественной целесообразности, а из представлений, извращенных земельной рентой.

5. Негативное влияние земельной ренты на воспроизводство прослеживается и по ряду других направлений. Так, поскольку в процессе перезаключения арендных договоров всегда сохраняется возможность присвоения части недоамортизированного арендаторского капитала землевладельцем, последний стремится к сокращению сроков аренды, а потому арендатор вынужден отказываться от заведомо эффективных капиталовложений, если их окупаемость обеспечивается за пределами срока арендного договора. Со своей стороны, арендатор не прочь самым хищническим образом использовать землю, если это не грозит ему жесткими санкциями.

6. Там, где на рентоносных землях исторически сложились мелкотоварное производство либо даже более развитые способы производства, но при этом землепользователь и землевладелец совпадают в одном лице, негативная роль ренты может сказаться в сокрытии существенных недостатков в уровне ведения хозяйства. Дееспособность таких предприятий в течение длительного времени может поддерживаться при неэффективном использовании ресурсов, только благодаря рентным доходам. Следовательно, в данном случае рента консервирует отсталость, не позволяет рынку навязать производителям рациональные способы хозяйствования.

7. С земельной рентой определенным образом связаны и многообразные проявления нерациональных миграций населения, в том числе принимающие форму перемещения рабочей силы из трудодефицитных районов в трудоизбыточные. Например, из районов с неблагоприятными климатическими условиями (Сибирь, европейский Север России) – на Северный Кавказ и в Черноземье. Особенно если это обеспечивает приобщение не только к коммунальной ренте, но и к сельскохозяйственной ренте, реализуемой на личном подворье и через производственную деятельность в фермерском либо коллективном хозяйстве.

8. Как один из видов нетрудовых доходов земельная рента в той части, в какой она не используется на накопление и пополнение резервных фондов, может стать источником паразитарного потребления, что сужает производственный потенциал общества и одновременно, через элитарно скошенный платежеспособный спрос, нередко уродует структуру общественного производства.

9. Особенно ярко негативная роль земельной ренты проявляется в условиях аграрных кризисов, когда фиксированная в арендных договорах, в цене земли, а также в ипотеке земельная рента мешает радикальному падению цен и рассасыванию излишков сельскохозяйственной продукции. Одновременно рента стимулирует производителей к всемерному наращиванию объемов производства, что в совокупности существенно затягивает сроки выхода из аграрного кризиса. В этой связи примечательны следующие данные: как известно, в США наилучшая рыночная конъюнктура для фермеров складывалась в годы первой и второй мировой войны, соответственно арендная плата составляла 38% от фермерской прибыли в 1917–1919гг. и 42% в 1942–1945гг. На первом этапе межвоенного аграрного кризиса в 1920–1929гг. она достигла 66% от прибыли фермеров, а по мере обострения кризиса в 1930–1940 гг. – возросла даже до 71%.

Преодоление негативных последствий влияния ренты на развитие народного хозяйства в процессе планирования возможно двумя способами:
эволюционным и революционным. В первом случае речь идет о локализации ее негативного воздействия на развитие общественного производства; во втором случае - об исключении ее из экономического базиса.

Уже из того факта, что только абсолютная рента относится к специфическим видам земельной ренты, следует: в условиях сохранения монополии хозяйства различных групп производителей ни дифференциальную, ни монопольную ренту полностью ликвидировать невозможно. Но можно устранить абсолютную ренту, если осуществляется принцип: земля только тем, кто ее обрабатывает и рационально использует; она подлежит изъятию у тех, кто использует землю в ущерб фиксируемым рынком потребностям в продуктах земледелия.

Преодоление абсолютной ренты в данном случае неизбежно потому, что изначально снимаются социально-экономические барьеры вовлечения в оборот относительно худших участков и предусматривается изъятие земли у тех, кто готов паразитировать на сужении объемов производства продуктов земледелия, на повышении благодаря этому цен, открывающих простор для развития абсолютной ренты.

Значительно сложнее обстоит дело с дифференциальной и монопольной рентами, поскольку для их уничтожения необходимо преодолеть не монополию частной собственности, а монополию хозяйства на землях качеством выше худших. В принципе это возможно на основе уравнительного землепользования, практиковавшегося в русской общине^[14].

Стремление преодолеть негативные последствия уравниловки в землепользовании с ее чересполосицей, торможением интенсификации подлежащей повторным переделам земли и т.п., может поощрять переход к отношениям монополии хозяйства на относительно лучших участках, так как это относительно меньшее зло в условиях, пока сохраняется характерное для товарного производства отчуждение производителей от потребителей. Это благоприятствует сохранению дифференциальной и монопольной рент, но нисколько не мешает использовать уравнительность землепользования там, где его негативные последствия несущественны, как например, в ситуации, указанной ниже.

Здесь предполагается, что земли А (худшие), С (лучшие) в первом варианте распределены между выделяющимися из кооператива фермерами таким образом, что одним достаются только участки А, другим – только участки С, в итоге имеется все необходимое для формирования ренты на С. Во втором варианте те же земли предлагается переделить иначе, обеспечив всем фермерам равный доступ к землям лучшего качества С. Это уничтожает монополию хозяйства на лучших участках, ввиду чего без ущерба для рационального земледелия рента возникнуть не может. Следовательно, частичное погашение дифференциальной ренты возможно на основе землеустройства, учитывающего необходимость поиска решений, обеспечивающих применение эффективных способов ведения хозяйства как с технологической, так и с экономической точки зрения.

В процессе планирования важно учитывать, что существенным фактором сокращения дифференциальной ренты является укрупнение землепользований, поскольку в составе более крупных земельных массивов в известной мере нивелируется качество лучших и худших участков, различия в продуктивности и местоположении отдельных участков угасают в общем итоге хозяйственной деятельности укрупненного предприятия. Следовательно, общая для наиболее развитых стран тенденция увеличения средней площади фермерских хозяйств свидетельствует о происходящих в этих странах процессах сокращения ренты. Наоборот, разукрупнение российских сельскохозяйственных предприятий должно иметь своим результатом рост дифференциальной ренты, удорожание продукции АПК, снижение ее конкурентоспособности и другие проявления развития такой патологии, как дифференциальная рента.

Фактором сокращения дифференциальной ренты может быть централизация разнокачественных землевладений, в том числе на основе их акционирования.

Динамика ренты во многом зависит от рыночной ситуации. Длительное переполнение рынка – будь то в связи с аграрным кризисом или ввиду массового производства заменителей продуктов земледелия – дифференциальную ренту значительно сокращает, а абсолютную ренту способно даже устранить. Примерно аналогично влияние на ренту инфляции, которая к тому же основательно сокращает еще и монопольную ренту.

Все виды земельной ренты непосредственно реагируют на изменение условий внешнеэкономической деятельности: протекционизм в торговле продуктами земледелия (стимулирование их вывоза и ограничение ввоза) содействует росту земельных рент; фритредерство (свобода внешней торговли), наоборот, ренту существенно сокращает. Поэтому внешнеторговая политика всегда была полем ожесточенных баталий между земельными собственниками и собственниками капитала: в конечном счете они решали вопрос, какую часть прибавочной стоимости, выжатой у наемных рабочих, им удастся превратить то ли в прибыль, то ли в ренту.

Влияние экономической деятельности государства на динамику земельной ренты отмечалось еще К. Марксом. Так, уточняя Д. Рикардо, он называл в числе рентообразующих факторов не только общие (плодородие и местоположение), но и «распределение налогов, смотря по тому, влияет ли оно равномерно или нет; последнее всегда имеет место, когда налоги не централизованы, как, например, в Англии, и когда налог взимается не с ренты, а с земли^[15]». В полной мере это относится к США, где многие вопросы налогообложения решаются не на федеральном уровне, а в отдельных штатах.

Активное воздействие государства на процесс рентообразования может осуществляться как по налоговым каналам, так и путем бюджетных дотаций то ли на производственные нужды, то ли на создание социальной инфраструктуры на относительно худших землях. Это сократит размер дифференциальной ренты, удешевит продукцию земледелия. Проблема в данном случае лишь в том, чтобы бюджетные дотации направлялись на худшие земли не во имя сокращения ренты, а в целях повышения общей эффективности производства.

Скажем, если бюджетное финансирование дорожного строительства гарантирует больший эффект при прокладке дороги через территорию хозяйств с относительно лучшими условиями выращивания сахарной свеклы, то было бы неразумно смещать дорожное строительство в пользу хозяйств с худшими по качеству землями, чтобы таким способом уменьшить массу земельной ренты. Следует исходить из того, что, реализуя эффект концентрации бюджетных ресурсов на относительно лучших участках, всегда можно найти способы локализовать негативные последствия связанного с этим увеличения суммы ренты – путем ее изъятия и перераспределения.

При этом будем иметь в виду, что рентные платежи могут быть двух видов: базовые, исчисляемые от принятых за базу расчета – худших участков, и полярные, измеряемые от земель среднего качества^[16]. Введение базовых рентных платежей осложняется неопределенностью понятия земель худшего качества. Но даже преодолев это затруднение, мы обязательно обнаружим, что в отличие от полярных платежей базовые платежи предполагают более высокий уровень цен реализации продуктов земледелия, т.е. более низкий уровень их конкурентоспособности в условиях фритредерства.

Оценивая в целом многообразные способы регулирования рентных отношений, отметим, что их практическое использование требует мобилизации большого арсенала средств организационно-экономического и социально-экономического воздействия. Это и определенные приемы предупреждения появления различных форм земельной ренты (способы землеустройства, условия землепользования и распоряжения землей). Это и различные механизмы локализации процессов рентообразования (бюджетные дотации, расширение производства заменителей продуктов земледелия, внешнеторговая политика). Наконец, это система определенным образом ориентированного (скажем, на повышение конкурентоспособности отечественной продукции) изъятия и перераспределения ренты. Только во взаимодействии всех этих способов «лечения» негативные последствия функционирования рентных отношений можно свести к минимуму.

Регулирование рентных отношений требует количественно конкретного знания – в каких предприятиях и в каком объеме формируется земельная рента. Чтобы в определении размеров ренты абстрагироваться от конъюнктурного дохода, необходимо расчеты выполнять по данным за несколько лет, поскольку таким способом удастся погасить погодные и т.п. колебания. Чтобы отграничить ренту от рационализаторского дохода, расчеты должны проводиться на базе нормативных показателей ресурсоотдачи. В этом случае рента обнаруживает себя как избыток нормативного дохода с данного участка земли – над средним (либо худшим) нормативным показателем.

Поскольку в отдельных предприятиях ресурсы могут использоваться лучше нормативного уровня, фактический избыток над нормативом получаемого дохода позволяет установить рационализаторский доход (он должен оставаться в распоряжении производителей). Наоборот, предприятия, которые не в полной мере реализуют свои нормативные возможности, имеют отрицательный показатель рационализаторского дохода. В отношении таковых после вычета ренты становится ясно, что если они и имели ранее прибыль, то не за счет умелого ведения хозяйства, а за счет лучших природно-экономических условий. Так вычленение земельной ренты позволяет решить и такую важную экономическую задачу, как объективная оценка итогов производственной деятельности предприятий.

Глава 3. Прогноз и планирование экономического роста

3.1. Показатели экономической динамики и их
перспективно ориентированный анализ

Планирование экономического развития охватывает большой объем показателей процесса воспроизводства материальных благ и услуг. В процессе производства на макроуровне – это, прежде всего, показатели объема, структуры, темпов роста общественного богатства (табл.10); на микроуровне – объем, структура, темпы роста валовой продукции, валового дохода, прибыли отдельных предприятий.

Таблица 10. Показатели объемов, структуры, темпов роста производства в ряде стран мира в 1913–2000 гг.

В том, что касается организации отношений обмена, особо значимы показатели объема, структуры, размещения товарной продукции, коэффициент товарности; соотношение между ввозом и вывозом, паритет цен на товары, услуги, при обмене валют. Например, в плане должен быть фиксирован объем подлежащих реализации товаров и услуг (по основным видам в натуре, суммарно – по стоимости), размер экспортно-импортных операций и сальдо внешней торговли, ожидаемые условия коммерческого оборота (цены, квоты, тарифы и т.д.).

В части отношений распределения нужно рассматривать показатели межотраслевых, межрегиональных балансов материальных благ, услуг, рабочей силы и природных ресурсов. Так, в плане должны быть отражены не только общие объемы производства зерна, но и показатели распределения его по основным потребителям, учтены потребности расхода на семена, корма, промышленную переработку, закладки резервов и др.

В том, что касается отношений потребления, необходимо планировать нормы расхода сырья, материалов, основных средств, рабочей силы и природных ресурсов в процессе производства. Во-первых, чтобы стимулировать снижение издержек производства, а во-вторых, чтобы минимизировать диспропорции в развитии экономики. Аналогично нужно планировать потребление потребительских товаров: хлеба, мяса, жилья, одежды и т.д.

Состав планируемых показателей определяется уровнем разработки плана (народнохозяйственный, местный), заблаговременностью их представления. Наибольшей подробностью должен отличаться директивный годичный План народнохозяйственного уровня. Он определяет задания по объемам и размещению производства широкой номенклатуры общественно значимых продуктов и услуг; по объемам и направлениям их реализации; по объемам, структуре и географии экспортно-импортных операций; по структуре и распределению ВВП, формированию фондов потребления, накопления, резервов и запасов; по динамике инвестиционного потенциала и объемов строительно-монтажных работ, вводу новых мощностей; по развитию науки, культуры, образования; по динамике доходов населения и дифференциации доходов социальных групп в отраслевом и региональном разрезе; по укреплению обороноспособности и правоохранительной системы, изменению объемов непроизводительных издержек, по приросту полезных ископаемых и охране природы.

На уровне регионов и предприятий структура показателей плана несколько иная, учитывающая специфику их производственного направления. При этом более детально расписывается объем и состав межрегионального (либо межхозяйственного) товарооборота и финансовых потоков (кредит, займы, погашение кредиторской и дебиторской задолженности и др.).

В долгосрочных планах перечень проектируемых показателей сужается, что связано с необходимостью акцентировать внимание на стратегически значимых видах продукции и услуг, а также на сдвигах в размещении производства, в географии товарных потоков и инвестиций, в решении социальных, в том числе демографических проблем и национальной безопасности.

Чтобы выйти на расчет этих показателей, сначала необходимо всесторонне проанализировать условия (внутренние и внешние), при которых в плановом периоде могут формироваться все эти показатели. При этом очевидно, что реализация краткосрочных планов в значительной мере будет базироваться на тех же технико-технологических и социально-экономических условиях, которые непосредственно предшествовали плановому периоду. Тем не менее, даже при разработке краткосрочных планов нужно суметь предвидеть и прогностически оценить, какие подвижки вероятны в ближайшей перспективе в объемах спроса и предложения различных товаров и услуг, в системе цен, налогообложения и кредита, в ситуации на рынке труда и капиталов, в использовании наличных материально-технических ресурсов и т.д.

Чем более продолжителен период, на который разрабатывается план, тем очевидно больше значимость и выше требования к организации предвидения динамики показателей, подлежащих включению в план. Поскольку современный уровень научных знаний далеко не всегда позволяет дать оценку будущих событий с помощью всесторонне обоснованного предвидения, практически целесообразно (по принципу – неполное знание лучше полного незнания) использовать позитивный потенциал экспертного оценивания динамики показателей экономического развития.

В любом случае такого рода оценивание должно осуществляться с помощью особой формы социально-экономического анализа, которую будем определять как перспективно-ориентированный анализ.

В отличие от традиционного (статичного) анализа, перспективно ориентированный анализ призван дать информацию, позволяющую предвидеть и прогнозировать динамику воспроизводства, с учетом вероятных в планируемой перспективе изменений в природных, социальных и экономических условиях хозяйственной деятельности. Поэтому, например, при оценке природных ресурсов (энергоносителей, рудного и сельскохозяйственного сырья и др.) основное внимание должно быть обращено на те их виды, которые в плановом периоде могут быть вовлечены в производственный оборот с минимальными издержками и без ущерба для более отдаленных периодов. И точно так же анализ погодных условий нельзя сводить к изложению многолетних их значений. Для планирования важно знать частоту, размах, вероятность межгодовых колебаний метеорежима.

Анализ трудовых ресурсов и основных фондов, с позиций перспективно ориентированного анализа, требует не ограничиваться констатацией их наличия в предплановый период, а выполнить расчеты, позволяющие проследить за вероятным их изменением в планируемом периоде, с учетом как выбытия, так и притока, за счет вновь включаемых в производственный оборот ресурсов и населения.

Аналогично анализ оборотных средств и инвестиционного потенциала, с позиций перспективно ориентированного анализа, не сводится к описанию того, чем предприятие, регион или народное хозяйство в целом располагает в данный момент, а предполагает перебор многообразных вариантов динамики этих ресурсов – за счет внутренних и внешних источников, за счет изменения количественных и качественных показателей хозяйственной деятельности, за счет возможных колебаний рыночной конъюнктуры и т.д.

В процессе перспективно ориентированного анализа особое значение имеет выявление «узких мест», «точек роста» и резервов совершенствования показателей плана. Выявление «узких мест» связано с определением социально-экономических условий, видов производств и ресурсов, которые в наибольшей мере сдерживают экономический рост.

Так, в настоящее время для большинства отраслей АПК РФ «узкими местами» следует признать: диспаритет цен, слабость материально- технической базы, ограниченность платежеспособного спроса потребителей продукции АПК. Для развития промышленности «узким местом» зачастую является дефицит оборотных средств, неразвитость инфраструктуры, недостаток квалифицированных кадров и т.д.

Выявление «точек роста» предполагает ориентацию анализа на поиск наиболее эффективных направлений концентрации инвестиционных и инновационных усилий. Для некоторых сельскохозяйственных регионов таковыми могут стать зерно - масличное производство, для других – семеноводство многолетних трав, кролиководство, специализированное производство экологически безупречной продукции либо развитие безотходных технологий и т.д.

Но поскольку и развязка «узких мест», и использование потенциала «точек роста» всегда требует определенных издержек, перспективно ориентированный анализ должен уделить особое внимание сопоставлению вариантов малозатратного экономического роста. Это могут быть внутренние резервы (использование утраченного советского, досоветского и постсоветского опыта, критически-конструктивная оценка уровня использования наличных ресурсов, преодоление некоторых видов экономических патологий, распределения доходов на нужды потребления и накопления и др.) Это и внешние источники: научные достижения, зарубежный производственный опыт, переоценка состава поставщиков и потребителей, способов организации межхозяйственных, межотраслевых, межрегиональных и внешнеэкономических связей, фискальных, арендных, кредитных, залоговых отношений и т.п.

Наиболее сложным моментом в процессе перспективно ориентированного анализа является оценка возможной динамики природных и социальных условий хозяйственной деятельности. В первом случае потому, что причины многих видов колебаний природных условий в основном пока что остаются непознанными, и, следовательно, в планировании они обычно учитываются как равновозможные в любой момент. Во втором случае главная трудность состоит в предвидении изменения отношений между различными субъектами процесса воспроизводства: продавцов и покупателей, землевладельцев, предпринимателей и наемных работников, банкиров и торговцев, чиновников различного уровня и т.д.

Таким образом, перспективно ориентированный анализ предполагает не только анализ хозяйственной деятельности непосредственного объекта планирования, но и системы его отношений с существующими и потенциальными смежниками, причем с учетом различных возможных вариантов их экономического поведения. И все это не только в процессе разработки концепции, но и в дальнейшем – при разработке целевых программ, плана, при организации выполнения и корректировки планов.

Само собой разумеется, что там, где экономические интересы социальных групп существенно различны, они становятся носителями различных концепций социально-экономического развития. Поэтому в процессе планирования важно, с одной стороны, предвидеть эти объективно противоречивые концептуальные подходы, а с другой – использовать это видение для заблаговременного поиска по возможности компромиссных решений.

В качестве примера рассмотрим несколько Концепций развития сельского хозяйства РФ на период до 2010 г.

Первая из них (назовем ее либеральной) исходит из вполне обоснованной оценки комплекса природных условий сельхозпроизводства в России (осадки, температуры и продолжительность вегетационного периода; трудности развития дешевого морского транспорта, высокая энерго- и капиталоемкость животноводства) в качестве существенно худших в сравнении с ведущими странами – экспортерами сельскохозяйственной продукции. Отсюда вывод: сельское хозяйство России неконкурентоспособно, а потому неперспективно.

В подтверждение можно привести следующие расчеты. В 2000 г., расходуя на импорт около 12 млрд долл., страна удовлетворяла треть своих потребностей в продовольствии. Значит, достаточно было изыскать дополнительно 24 млрд долл., и за счет импорта можно было полностью покрыть рыночный спрос. Наличные ресурсы нефти и газа позволяли увеличить их добычу и экспортную выручку на 24 млрд долл., с привлечением в энергетику дополнительно 0,1 млн человек. В итоге не только стали бы излишними государственные расходы на сельское хозяйство в сумме около 2 млрд долл., но главное – высвободились бы из сельхозпроизводства свыше 7,5 млн человек. Отсюда – Концепция приоритетного развития ТЭК экспортного назначения, при минимизации государственной поддержки села, которое определялось рядом авторов – «черной дырой» экономики. Ясно, что данная концепция выражает интересы олигархических структур, господствующих в топливно-энергетическом комплексе и в импорте продовольствия.

Вторая Концепция (назовем ее нео-столыпинской) признает как реальный факт, что комплекс природных условий сельскохозяйственного производства в России неблагоприятен, но считает, что само по себе это недостаточное основание для оценки его в качестве принципиально неконкурентоспособного, поскольку недостатки природного свойства вполне могут быть погашены, как минимум, по четырем направлениям:

1) за счет сохранения низкой оплаты сельских тружеников (в 2000 г. в расчете на 1 долл. стоимости произведенной продукции оплата сельскохозяйственного труда в РФ была почти в 5 раз ниже, чем в США);

2) за счет поддержки достаточно высоких розничных цен на продовольствие (российская зарплата и пенсия для 90% ее получающих позволяет приобрести много меньше хлеба, молока, овощей, фруктов, чем в Западной Европе);

3) за счет сохранения низких рентных платежей (в США они достигают 15% цены продуктов земледелия);

4) за счет меньших транспортных расходов при реализации продукции на внутреннем рынке.

Если к тому же учесть небеспредельность российских запасов нефти и газа, возможное падение мировых цен на газ и нефть, опасность оказаться в полной зависимости от импорта продовольствия, то вывод таков: либеральную концепцию следует отвергнуть. Вполне можно проектировать рост сельхозпроизводства, особенно в экспортнопригодных отраслях. Больше того, селу нужна государственная поддержка по линии протекционизма во внешней торговле - при максимальном сдерживании оплаты сельскохозяйственного труда, рентных платежей и других элементов себестоимости. Как видим, такой подход к проблеме перспективного развития сельского хозяйства отвечает интересам предпринимателей, а в то же время он не лучший для наемных работников и малообеспеченных потребителей продовольствия.