Отрывок из повести В. Г. Распутина «Живи и помни»

Эта работа показывалась Георгию Александровичу впервые, как и предыдущая. Он обрадовался выбору хорошего материала.

— Премированная повесть? Давайте посмотрим. Обязательно позову Распутина на зачет.

Но после просмотра — тишина. Длинный, бездейственный отрывок, сыгранный на обоюдном шепоте, оборвался вдруг... Режиссер сказал, что чуть-чуть не доработали, не дошли до конца.

Поскольку исполнитель роли Андрея — студент курса, он остался в аудитории.

—У меня вопрос, — сказал, наконец, Товстоногов. — В обстоятельствах зимовья, пурги, если Андрей, никого не боясь, воет по-волчьи, в этих обстоятельствах логично разговаривать громко? Да или нет? Да! А почему все играется наоборот? Пурга на огромное количество километров, вокруг ни души, но вы существуете, будто вас подслушивают за дверью. В двух шагах от вас ничего не понять, а если и слышен текст, то сыпете им, как горохом. Загнанные в гортань голоса, фальшивое открытое дыхание. Причем обычно в таких случаях у актеров появляется ощущение правдивости игры. Но объективно это ложное ощущение. И главное — неверная тональность, возникшая от исходной неправды.

—Да, я неверно начал, — согласился исполнитель роли Андрея.

—И неверно продолжил, и неверно закончил. — Товстоногов вспомнил свое недавнее посещение театра в Финляндии, где он различал, плохо зная язык, лишь отдельные слова. — У меня сложилось впечатление, словно я опять там побывал.

Режиссер попросил потратить время на проверку анализа материала: «Условие существования Андрея на зимовке — больной зверь. Он стал им. Что делать? Указать "не играй зверя" — ничего не сказать. Большой круг предлагаемых обстоятельств перешел в малый. Мы старались в каждой клеточке происходящего найти психофизическое самочувствие человеко-волка».

— А вам не кажется, что сцена совсем про другое, совсем! Вот вы задали зверя, и надо забыть про него. Отрывок большой, в нем можно найти еще два-три места, напомнив об обстоятельстве «загнанность», и хватит! Основная беда — запутались в сквозном действии, не за чем следить, а ведь то, за чем следит зритель, — это и есть по существу действенный процесс. Но где он у вас? Оба чем-то безумно взволнованы и сыпят друг другу что-то непонятное. Что я успел увидеть? Андрею страшно. Дальше? Дальше опять страшно. Может быть, что-нибудь еще произойдет? Нет, опять ощущение опасности, игра состояния. И так до конца: однособытийный, одноритмичный двадцатиминутный отрывок с интеллигентно-истерическими проявлениями по поводу беременности жены. Так, наверно, с прыжками, перебежками может фланировать по комнате только чеховский любовник хористки, подслушивающий, что там за дверью изрекает его супруга. В каком событии вы живете? Как оно развивается? У Распутина есть какие-то отношения между любящими людьми или нет? Или вас это не интересует? Вот как вы рассуждали, расскажите.

Режиссер назвал эту сцену переломным моментом повести, ее центральным событием: «Про что отрывок? Самое главное, что здесь случилось, пришла к родному человеку, а встретила волка».

— Вот я и играю человека, живущего по-волчьи, — не выдержал исполнитель роли, — но Георгий Александрович говорит: нельзя, ложь, фальшь, бездейственно, хотя я в каждой клеточке действия пытался это сыграть, а что играть — иное не знаю. Ведь по Распутину я зверь! Пурга, а шаги слышу даже на лежанке. Дерганный от вечной тревоги. Что было бы, если вдруг вошла не Настена, а чужой человек? Я бы выстрелил, не задумываясь. Дезертир — отступать некуда!..

Товстоногов попросил определить ведущее предлагаемое обстоятельство отрывка.

—Для меня то, что я стал зверем, — настаивал исполнитель. — Возьмем начало сцены, когда мне послышались шаги...

—Оставьте в покое начало, там как раз все ясно.

—И дальше, встретились. «Как дома? Как отец, не заметил пропажи ружья?» Ага, не заметил, вроде бы успокоился, но поговорили — опять тревога.

—Кто определит ведущее предлагаемое обстоятельство? — Товстоногов предложил всему курсу принять участие в анализе.

Пока студенты собирались с мыслями, режиссер выдвинул несколько версий названий. «Неожиданное свидание», «Тайная встреча» — точно определить сложно.

—Простите, что перебиваю, но вам надо понять раз и навсегда: метод действенного анализа предполагает поиск элементарного. Если вам сложно определить ведущее предлагаемое обстоятельство, то вы ничего в повести не поняли. «Неожиданное свидание» — первое событие отрывка, я же говорю о ведущем предлагаемом обстоятельстве, то есть событии, вскрывающем его сквозное действие! Ребенок может родиться! Вот в этих страшных условиях у Настены от Андрея должен родиться ребенок — вот событие этой сцены!

Теперь в обсуждение включились все.

—Что значит для нее беременность? Мечта сбылась! А у актрисы сразу такое горе. Почему? Война? Да плевать на нее!

—Мне кажется, отрывок — пример жизни персонажей в разных событиях. Для нее беременность — это беда. Для него — продолжение рода!

—Ты говоришь не о разных событиях, а о разных отношениях к одному и тому же событию — беременности!

—А почему ты считаешь, что для нее беременность беда? Это в результате отрывка может быть беда! И то вряд ли! Бедой беременность становится тогда, когда Настену выгнали из дома,

когда ей приходилось врать, что забеременела она от уполномоченного, когда стали следить, куда она по ночам бегает.

—Четыре года не беременела, а тут ведь никто не знает, что от мужа, что он здесь, дезертировал, как кому что она объяснит? Она что — ненормальная? Она не понимает, как на нее деревня будет смотреть через несколько месяцев?

Спор длился довольно долго. Георгий Александрович не вмешивался. И на курсе, и на репетициях в театре бывают минуты, когда он как бы отдает инициативу, разрешая высказаться всем, пока аргументы не исчерпают себя.

Г.А. Давайте разберемся, зачем она сюда пришла?

Один из студентов вспомнил фразу Настены: «Я растеряна».

—Во-от! Значит, мы следим за тем, как в ней и в нем рождается определенное отношение к беременности. С одной стороны, мечта сбылась, с другой — общественное мнение, которое вот-вот возникнет. [...] Распутин написал психологический роман, а вы из него сделали детектив. Поймают или не поймают, разоблачат или нет? А нравственные, психологические проблемы остались за бортом. Когда мы, педагоги, говорим; что все сложнейшее надо решать через элементарное, то это не значит, что «Живи и помни» нужно строить как детектив. Детектив у Распутина находится в области большого круга предлагаемых обстоятельств, который не может не отразиться на малом круге. Но, прежде всего, надо сыграть дальний круг — беременность жены. Сколько лет прошло, как женаты, и вот наконец-то! Малый круг — это и есть тот элемент, тот атом, тот кирпичик, из которого складывается сложное построение. А нет малого круга — отсюда и плохая речь, и фальшивая театральность, Вспомните, как вы уронили посуду при известии о ребенке? Штамп. Потом бросились на нее грудью. Что это? Распутин требует других выразительных средств, другой пластики, иного языка, неторопливого, а не мелкого городского гороха. Да и сам процесс осознания у коренного сибиряка весомее, крепче, медленнее. В крови может быть даже заторможенный, но твердый способ существования. Кстати, если не ошибаюсь, в конце повести, услышав голоса на реке, он очень рационально собрался, делово скрыл следы и ушел в пещеру, где, как он считает, его до-олго никто не сможет найти. Никаких прыжков, дерганий, мысль работала хладнокровно, четко, без истерики. Что бы я сделал методически, работая над отрывком в дальнейшем? Прежде всего, задав обстоятельства дезертирства в самом начале, я бы отбросил всякие прятки. Счастливый день и не один. Со мной Настена. Чтобы добраться до меня, она прошла в пургу несколько километров. Слежки за ней не может быть никакой. Разве в такую метель нормальный человек выйдет из дома? И вот в полной безопасности займитесь сутью дела: выяснениями отношений вокруг будущего ребенка. Ищите психологическую природу любящих друг друга людей. Расскажите, что между ними происходит, неукоснительно точно выполняя все переходы, повороты. Сначала он воспринял ее беременность глобально: мой род будет продолжен. Потом конкретно: какова в связи с этим будет ее судьба. Она увидела, что он рад ребенку. Замечательно! Но вдруг поняла, что он совершенно не думает о ней, что он эгоист. Я хочу за этим следить, но вы не даете мне возможности. Нет элементарного фундамента. Один-два раза потом уже найдем места, где напомним зрителям, в каких обстоятельствах идет эта встреча у Распутина, а сейчас репетируйте так, словно вы в будуаре. Главная линия существования должна идти в контрасте с окружающей опасностью, проколы должны быть неожиданны, они, так сказать, являются гарниром к обеду, а гарнир можно приготовить за одну репетицию, главное — найти природу отношений с Настеной. И последнее. Если ясно существо, избегайте словесного мусора. Вся сложность в том, КАК это сделать, КАК это воспроизвести не в словах, не в определениях, а в сценическом процессе.

Date: 2015-09-24; view: 1819; Нарушение авторских прав