Глава 2. Светлый и выпуклый рубчик шрама на его груди похож на обрывок бечевки

Светлый и выпуклый рубчик шрама на его груди похож на обрывок бечевки. Начинается в нескольких дюймах под левым соском, вьется через заросли темных волос, выгибается аркой, потом еще одной и возвращается к начальной точке, образуя форму сердца.

Арчи всегда чувствует эту полоску твердой, бугристой плоти под полотном рубашки. У него хватает и других шрамов, но только этот, кажется, так и не перестает причинять боль. Детектив знает – это мнимая боль. Вот сломанное ребро, что плоховато срослось, действительно беспокоило, а шрамы никогда не болят, тем более прошло уже столько времени.

Зазвонил телефон, и это может означать только одно – новую жертву.

Ему сейчас звонят лишь два человека – бывшая жена и бывший напарник. С Дебби он сегодня уже говорил. Остается Генри. На дисплее сотового телефона высветился код департамента полиции. Значит, угадал.

Арчи поднес телефон к уху.

– Да.

Гостиная погружена во мрак. Не то чтобы ему хотелось или нравилось сидеть в потемках, просто он не двигался с места уже несколько часов. Солнце давно зашло, но Арчи не счел нужным включить свет. Кроме того, темнота отчасти скрывала печальное зрелище – неприбранную квартиру с убогой мебелью и заляпанным ковролином на полу.

Трубка прорычала хрипловатым голосом Генри:

– Он опять похитил девочку.

Что и требовалось доказать.

Сумеречная комната озарялась монотонным миганием электронного будильника. Цифры на дисплее показывали, что мигает он так уже больше полутора часов, но Арчи так и не удосужился выставить текущее время.

Просто прикинул в уме, который теперь час.

– Значит, опять сформируют оперативную группу, – произнес Арчи.

Он уже сообщил Генри, что готов вернуться, если будут приняты его условия. Шеридан положил руку на папки, лежащие на коленях и полученные от Генри еще несколько недель назад. В прозрачные файлы аккуратно вложены снимки мертвых девочек, сделанные на месте преступления.

– Прошло уже два года. Я сказал им, что ты совершенно здоров и полностью восстановил работоспособность.

Арчи улыбнулся в темноте.

– Ты старый брехун.

– Могущество позитивного мышления. Греттен Лоуэлл заставила всех наложить в штаны со страху, а ты сумел ее взять. Сейчас объявился этот новый парень. На его счету уже две убитые девочки, теперь вот жди третий труп.

– Это Греттен взяла меня. – Плоский латунный пенальчик с таблетками лежал на кофейном столике рядом со стаканом воды. Арчи никогда не пользовался подставками. Этот исцарапанный столик достался ему вместе с арендованной квартирой. Здесь все, включая самого Шеридана, покрыто шрамами.

– Но ты выжил. – На секунду воцарилось молчание. – Не забывай об этом.

Легонько надавив большим пальцем на крышку пенальчика, Арчи открыл его, достал три белые овальные таблетки и сунул в рот.

– Мои обязанности прежние? – Он отпил из стакана и с облегчением почувствовал, как таблетки проскользнули внутрь.

– Старший оперативной группы.

Осталось последнее условие. И самое важное.

– А как насчет журналистки?

– Не нравится мне это, – сказал Генри.

Арчи спокойно ждет. Колесо раскрутилось, и Генри уже не пойдет на попятную. Опять же для Арчи он сделает что угодно, и тот это знает.

– Хороша деваха, – сдается Генри. – Видел ее фотку. Тебе понравится. У нее волосы розового цвета.

Шеридан опускает взгляд на папки у себя на коленях. Он справится. Просто надо продержаться, пока не сработает придуманный им план. Арчи открывает верхнюю папку. Глаза, привыкшие к темноте, различают призрачные очертания испачканного в грязи тела. Первая жертва убийцы. Воображение окрашивает фото в нужные цвета – малиновая полоса от удавки на шее; багровая вздувшаяся кожа.

– Сколько лет пропавшей девочке?

– Пятнадцать. Вышла из школы, но дома так и не появилась. Исчезла вместе с велосипедом. – Генри помолчал. Арчи ощутил бессильную злость, переполнявшую напарника. – У нас нет никаких улик.

– Янтарная тревога?

– Объявлена полчаса назад, – ответил Генри.

– Прочешите близлежащую местность. С собаками. Пошлите по домам полицейских в форме – может, кто-нибудь что-то видел.

– Вообще-то, строго говоря, ты приступаешь к исполнению обязанностей только завтра утром.

– Все равно займись этим, – настоял Шеридан.

Генри чуть замялся.

– Значит, мы можем на тебя рассчитывать?

– Сколько времени она отсутствует?

– С четверти седьмого.

«Ее уже нет в живых», – мелькнуло в голове Арчи.

– Заскочи за мной через полчаса.

– Через час, – помолчав, сказал Генри. – Выпей кофейку. Я пошлю за тобой машину.

Отключив телефон, Арчи несколько минут неподвижно сидит в темноте. Тишина. Не слышно ни ревущего телевизора у соседей сверху, ни шагов над головой. Только с улицы доносится глухой равномерный шум проносящихся мимо автомобилей, да с тарахтением отключился компрессор холодильника. Арчи посмотрел на будильник и опять подсчитал в уме – сейчас начало десятого.

Под воздействием таблеток его охватил теплый кайф. За три часа можно доставить человеку много неприятностей. Арчи медленно расстегнул верхние пуговицы рубашки, просунул за отворот ладонь и среди множества рубцов на груди нащупал сердце, вырезанное руками Греттен Лоуэлл.

Десять лет своей службы в полиции детектив проработал в опергруппе, преследовавшей «убийственную красотку», самую кровожадную серийную убийцу из Нортуэста. Много времени он провел, изучая отчеты патологоанатомов, собирая улики и свидетельские показания. И все же, несмотря на этот труд, Греттен сумела заманить его в ловушку. Теперь Арчи свободен, а Греттен за решеткой.

Забавно. Иногда ему чудится, что все наоборот.