Подлинный гений мошенничества должен любить тех, кого он провел

ПУСТЬ УМИРАЮТ ДУРАКИ

Марио ПЬЮЗО

Что ты видишь, то и есть. Ничего сложного. Люди не столь важны для других людей.

***

– от того, что ты показал, куда в тебя попали пули, ты не становишься крутым. Это делает тебя жертвой крутых. Вот если бы ты показал мне парня со шрамами от твоих пуль, это произвело бы на меня впечатление.

***

Буквально ничто не могло меня испугать, потому что именно в это время своей жизни я ничему не придавал значения.

***

в классе были талантливы, но лишь немногие обладали энергией и желанием пройти далекий путь, посвятив свою жизнь писательству. Я был одним из них, и чувствовал, что она к ним не относится. Секрет был прост. Писательство было единственной вещью, которой мне хотелось заниматься.

***

Почему так получается, что я серьезна, а все, что я пишу, звучит смешно? А ты всегда шутишь и ведешь себя несерьезно, а от твоего рассказа хочется плакать?

***

Каждый время от времени проявляет слабость. Какого черта. Даже герои устают.

***

Женщины для меня были святыней, используемой, по правде говоря, эгоистически, но позволявшей переносить все невзгоды.

***

Большинство мужчин – дерьмо

***

Расплачиваться адекватно, что означало деньги, время и чувство.

***

Ты всегда будешь в действии. Так что у тебя всегда будут проблемы.

***

Измениться или умереть, сказал он однажды. Вот для чего вся жизнь. А он просто не мог измениться. Вина была его.

***

Мне не слишком нравились и белые, так почему я должен был любить черных?

***

Важно помнить все хорошее, все счастливые времена. Большая часть десяти лет была счастливой. Один раз я даже перепугался оттого, что слишком счастлив для своих средств, обстоятельств и амбиций.

***

– Все делают ошибки. Это не имеет значения, если ошибка не смертельна. – Ты сделаешь и еще.

***

Подлинный гений мошенничества должен любить тех, кого он провел.

***

Короче говоря, мне лучше быть обманутым, нежели обмануть; я радостно соглашался, чтобы меня провели, пока я сам никого не провел. И я понимал, что это броня, в которую сам себя заковал, что это вовсе не заслуживало восхищения. Слово не могло оскорбить меня, если оно не вселяло чувства вины. Если я был о себе хорошего мнения, то какая разница, если другие думают обо мне плохо?

***