Николай Рерих Рихарду Рудзитису, Гаральду Лукину и Ивану Блюменталю. Спасибо Рихарду Яковлевичу за его письмо от 21 июня по 3 июля

15-ИЮЛЯ-1939

Родные наши!

Спасибо Рихарду Яковлевичу за его письмо от 21 июня по 3 июля. Видим, что он теперь вернулся в Ассерн[158], и потому опять пишу туда. Сам я эти дни болен – какая-то форма малярии, температура от 35-ти до сорока, с сильными головными болями, продолжится ещё несколько дней. Относительно магазина Вы имеете столько основательных соображений, что сделайте на месте, как лучше и как крепче, чтобы опять не пришлось менять фирму, это было бы убийственно для успеха.

Из Парижа сообщают, что в шведских газетах была отличная статья о Всев. Иванове, просили передать выписку Вам и нам. Такое положительное сведение крайне полезно для книжных разговоров И.Г.Блюменталя. Вообще, странно, что Вы не получили ответа от Всев. Иванова на три посланные ему монографии. Не переменил ли он адрес или не хватают ли книги в японской цензуре? Это нужно выяснить через Калантаевских или Инге. Вы поступили правильно, посылая Георгиеву и английскую монографию. Кроме того, было бы любопытно, если бы он написал отзыв в теософском Вестнике Каменской. Ведь Вы послали Каменской монографию для отзыва, а между тем уже в двух номерах ничего не было. Конечно, по существу, нам тамошний отзыв вовсе не нужен, но психологически очень любопытно произвести и эту разведку. В последнем номере Вестника сообщается, что йога Каменской есть йога красоты. Вспоминая всю деятельность Каменской и все её особенности, как-то не вмещается указанная йога. В том же номере Вестника Соловская, которая сообщает, что у неё самой йога радости, в той же статье говорит, что «Сокровенное Учение» есть океан хаотических сведений. Вот как последовательница йоги радости бросает свой камень в Основоположницу. И это нужно знать, так же как и панегирики её Арунделю, которые после такого брошенного камня особенно трудно воспринимаются. Между прочим, не знает ли Георгиев случайно адреса тех любителей моего искусства в Триесте, которые видели мои картины в каком-то музее Загреба. Об этом писала Писарева, я спрашивал её об этом адресе, но, очевидно, она находится в таких неимоверных трудностях, что на такие подробности уже не может реагировать. А знать об этом нужно.

Очень хорошо, если Вы без всяких затруднений получите несколько картин с латвийской выставки для музея, лишь бы при этом не возникали расходы и всякие осложнения. Юпатову мы не верим, а теперь он, вероятно, сделался тайным агентом Бенуа и прочих, как И.Г.Б. называет, «завистливых чудовищ». Очень нужно знать, дошла ли наконец монография до В.П.П[отёмкина]. Если предположить, что простая передача книги берёт несколько месяцев, то сколько же времени взяли бы серьёзные переговоры?

В американском Рассвете была статья Мир в маске. Не было ли сведений о фроловской мозаике в Сегодня! Из Парижа пишут, что это сведение весьма положительное. Пожалуйста, сообщите, каким способом можно Вам переводить деньги за проданные здесь английские монографии. Продаются они за 30 рупий, десять идёт во Фламму за продажу, а двадцать должны идти в погашение издательских расходов. Мы знаем, что каждый лат в этом, отношении для Вас на счету.

На этот раз больше писать трудно. Будем ждать Ваших добрых вестей, надеемся, что со здоровьем у Вас благополучно. И ждём добрых вестей об утолении болей Клементия Станиславовича. Вероятно, Вы встречаете много интересных приезжих на взморье.

Привет сердечный Вам всем от всех нас – да будет Вам светло.

Духом с Вами,

Н.Р.

Прилагаем пять рупий и просим на них купить, приняв во внимание пересылку, семян русского укропа и послать почтовой посылкой, Paraugi bezvertiba – Registered sample post.

_______