Двадцать пять. Общее собрание прошло как нельзя лучше, если это слово приемлемо в данных обстоятельствах

Общее собрание прошло как нельзя лучше, если это слово приемлемо в данных обстоятельствах. Сотрудники были напуганы, но у каждого имелись свои причины. Ирвины психовали из-за того, что им запрещалось выходить в опасную зону. Новостники разбились на два лагеря. Одни мечтали зацепиться за ирвина, выбраться хотя бы на соседнюю улицу и выяснить, что за кошмар творится в штатах. Других, наоборот, радовала возможность держаться как можно дальше от зоны катастрофы. Тем не менее, сидя взаперти, они мечтали о свободном притоке информации. Такое поведение меня всегда выводило из себя. Эти ребята были твердо уверены в том, что ирвины просто счастливы рисковать жизнью ради процветания карьеры новостников.

Сочинители, напротив, ликовали из-за того, что можно оставаться дома. Но, с другой стороны, они не могли оправиться от шока и на протяжении всего разговора то и дело срывались. Мне приходилось со скрежетом тормозов останавливать собрание и ждать, когда Мегги успокоит подчиненных. И она проявила свое мастерство. Ей даже удавалось утихомирить сочинителей минут на пять, но не дольше. Затем паника начиналась снова, и я был готов кого-нибудь убить — вот только не мог выбрать, кого именно.

Ситуацию спас Махир. Он взял ведение собрания на себя и проявил спокойствие, сноровку и изящество. Когда Мегги нужно было исполнить роль воспитательницы детского сада, Махир выдерживал паузу, а потом как ни в чем не бывало продолжал дискуссию. Он отвечал на вопросы, адресованные ему, но при этом понуждал нашу тесную компанию подавать частые реплики. Ведь мы тоже присутствовали на собрании, и об этом не стоило забывать. Если бы вместо журналистики Махир подался в организаторы мероприятий, он наверняка сколотил бы целое состояние.

Пока шло собрание, Бекс с Аларихом упаковывали припасы и переносили их к двери гаража. Вначале им помогала Мегги, но ни она, ни Аларих не были ирвинами, поэтому Бекс быстро взяла инициативу в свои руки. Собранные вещи она просматривала лично. Думаю, она была права. Бекс хотела лично убедиться, что мы ничего не забыли. Да уж, дорога до лаборатории доктора Эбби предстояла не из легких.

— Так, ребята, — произнес я, вмешавшись в пятый по счету спор между сотрудниками. Прения возвращались к одной теме: кто сильнее страдает из-за нынешних ограничений — ирвины или новостники. — Я рад, что мы теперь на одном рубеже, но наш беспроводной усилитель того и гляди вырубится из-за недостатка питания. Пожалуй, нам пора закругляться. Не знаю, долго ли придется ждать, пока вернется связь. А пока — у каждого из вас есть задания, и временных руководителей отделов мы назначили. Вопросы есть?

Вопросов не оказалось. Чудеса, просто невероятно. Три временных руководителя отделов — Кети в Коннектикуте (отдел сочинителей), Луи в Огайо (новостники) и Дмитрий в Мичигане (ирвины) — так сильно нервничали, что их цифровые изображения выглядели паршиво. Мы бы не попросили их взять на себя такую ответственность, если бы сомневались в них. Даже не знаю, кто действительно мог бы взвалить на себя треть объема одного из главных новостных сайтов во время масштабной катастрофы. Ребята были отличными профи, и пока в них еще никто не стрелял. Это чего-то стоило.

— Хорошо. Я отключу нашего малыша, пока он не перегрелся и не вышел из строя.

Я посмотрел на монитор своего лэптопа. Передо мной были лица сотрудников «Известий постапокалипсиса». Они волновались не меньше меня. Возможно, мир приблизился к своему концу. Все стало несколько серьезнее, чем наши схватки и догонялки с зомби.

Скажи что-нибудь вдохновляющее, — шепнула Джорджия. — Они должны услышать от тебя нечто особенное. Ты — лидер.

На такую работу я никогда не нанимался. Мне удалось проглотить слово «Например?», когда мои подчиненные еще не ушли из онлайна. Я кашлянул, отчаянно пытаясь придумать хоть что-нибудь. В голове было пусто. Я почувствовал себя так, будто уже нахожусь в опасной зоне.

Ты сможешь, — произнесла Джорджия.

Я еще раз кашлянул.

— Ребята…

Каждый в ожидании устремил на меня глаза. Я растерялся и сделал новую попытку:

— Год выдался трудный. Простите меня — те из вас, кто начал работать с нами уже после президентской кампании. Вы не видели меня в мои лучшие дни. Но в «Известиях постапокалипсиса» трудятся самые лучшие админы в обозримой Вселенной. Только благодаря им мы еще держимся на плаву.

— Он совершенно прав, — заметил Махир.

Я проигнорировал его насмешку.

— Старожилам я скажу одно. Вы на этот зомби-кошмар не подписывались. Да и я — тоже. И, по идее, я имею право на собственное мнение, верно? Но вы знаете свое дело лучше, чем я. А вообще, независимо от того, когда вы пришли к нам… каждый делал свою работу потрясающе. Просто безупречно. Если бы меня попросили собрать команду новостников для репортажей, освещающих последние дни на Земле… я бы предложил только ваши кандидатуры. Конечно, не со всеми своими коллегами я хорошо знаком, но я доверяю людям, которые вас рекомендовали. И поскольку я бы доверил им свою жизнь, думаю, что могу рискнуть и с вами.

Мое утверждение было встречено смехом. Хотя у нескольких ребят веселье получилось нервозным. Некоторые кивнули, что меня немного смутило.

— Не представляю, как сильно ухудшится ситуация, прежде чем хоть немного улучшится. Мы сейчас оказались на том же самом месте, где были двадцать лет назад. Кругом зомби, ситуация — мрачнее некуда, и никто толком ничего не понимает. Я не стану вам лгать. Первое Пробуждение уже миновало, но сейчас все может быть гораздо серьезнее. Наши имена могут запросто оказаться на Стене. — Я умолк и начал мысленно молиться за Баффи, Джорджию, Дейва и Келли. Я вспомнил охрану конвоя в городе Икли, штат Оклахома. А еще — соседей в Окленде, семью Алариха. Слишком много жертв. — Вы знаете, каков наш мир. Но это не имеет значения. Главное в эти дни — другое. Мы будем продолжать наше дело. Мы будем продолжать добывать новости, говорить правду. А если нам суждено оказаться на Стене — значит, господь свидетель, мы выполнили все, что было в наших силах. Мы оставили после себя столько информации, сколько сумели, и мы ушли. И тогда правду будут говорить другие — уже после нас.

Наступила долгая пауза.

Хорошее выступление, — отметила Джорджия.

Внезапно один из ирвинов захлопал в ладоши. Понятно, ведь именно их учат поднимать шум при малейшей возможности. К нему присоединились еще несколько сотрудников. Другие просто улыбались. Я оторопело смотрел на монитор.

Ты им нравишься.

Я потерял дар речи.

Меня выручил Махир. Он наклонился к своему лэптопу и подытожил:

— Мы заканчиваем наше собрание, поскольку электроэнергия на исходе. Леди и джентльмены, нам было сказочно приятно беседовать с вами. Мы будем стараться сообщать вам о нашем положении. Пока же считайте, что в обозримом будущем мы не будем пребывать в онлайне. Если у вас появятся вопросы или возникнут трудности, обращайтесь к временным руководителям отделов. Берегите себя.

Махир навел курсор на значок «Закончить конференцию» и кликнул мышью.

Экран почернел. Изображение исчезло. В этом было что-то жуткое. Конец. Возможно, многих из ребят я видел в последний раз. Ком подкатил к горлу, стало больно дышать. Я кашлянул и расправил плечи.

— О'кей, — произнес я. — Пора.

Остатки аппаратуры собрали и упаковали меньше чем за десять минут. Мегги задержалась в гостиной. Она кормила бульдожек какими-то лакомствами и ласково с ними разговаривала. Те с радостью вкушали еду и слушали хозяйку. Их, разумеется, немного смущало волнение Мегги. В ее доме постоянно бывали гости, их визиты и вечеринки не доставляли Мегги особых забот или беспокойства. Для маленьких собачьих умов наш отъезд, по идее, не должен был отличаться от всех прочих. Возможно, это к лучшему.

Пока она возилась со своими питомцами, я поднялся в гостевую комнату и облачился в бронированную одежду. Затем я с головы до ног обмазался кремом «Skin-So-Soft», включая те места, где был покрыт трехслойным кевларом. Согласно рекламе, кожа у меня должна стать нежной, как у младенца. Буду надеяться, что средство поможет мне избежать инфекции и не превратиться в зомби.

Я постоял на пороге и обвел взглядом комнату. Кровать застелена, на тумбочке пусто. Ничто не говорило о том, что я здесь жил.

— Когда мы перестанем кочевать? — спросил я вслух.

Джорджия промолчала, и я спустился вниз.

На кухне оказалась Мегги. Она кивнула мне, утерла глаза тыльной стороной ладони и повернулась лицом к задней двери.

— Дом, — произнесла она ясно и четко, — свяжись с офицером Вайнштейном. Скажи ему, что пора приступить к делу, о котором мы договорились.

— Хорошо, Магдалена, — ответил он своим обычным — приятным и безликим — тоном.

— Спасибо, дом. — Она оглянулась на меня через плечо. — Я предупредила Алекса о нашем отъезде. Все будет организовано без лишнего шума.

— Нас выпустят? — спросила Бекс.

— Если команда наружной охраны объявит, что мы открываем изоляционный замок даже на несколько минут, у компьютерной системы автоматики не будет выбора. Компьютерная система безопасности включает самый высокий уровень защиты только в случае недозволенного проникновения. А если домом не завладеют зараженные, никто даже не узнает об отъезде. — Мегги снова вытерла слезы. — Ненавижу это.

— Понимаю, — тихо вымолвил я.

В динамике раздался щелчок. Кто-то включил ручное управление системой. Зазвучал мужской голос.

— Мисс Гарсиа? Вы уверены в своем решении?

Она вяло улыбнулась, глядя в точку прямо над дверью — похоже, именно там располагалась скрытая камера.

— Нет. Но я должна это сделать. Пожалуйста, Алекс.

— Ваш отец…

— Подписывает ваши чеки, но работаете вы на меня. Ты не забыл? Такой уговор существовал всегда. Пожалуйста, дай нам несколько минут, чтобы выехать отсюда, а потом можешь опять запирать дом.

Алекс тяжело вздохнул.

— Если с вами что-нибудь случится, ваш отец с нас шкуру спустит. Вы понимаете?

— Да.

— Просто хотел удостовериться. У вас десять минут. Постарайтесь сделать все так, чтобы я ни о чем не пожалел.

В динамике снова послышались щелчки — Алекс отключил микрофон. Зазвучал голос дома — теперь почти ошарашенный.

— Приказ об изоляции отменен. Спасибо за ожидание. Если таково ваше желание, вы можете покинуть пределы поместья.

— Хватайте ваши вещички, ребята, — распорядился я и взял в одну руку дорожную сумку, а в другую — мотоциклетный шлем. — Сматываемся.

— Задачу понял, — отозвался Аларих, схватив ящик с беспроводным усилителем.

Бекс молча подняла коробку, набитую сухими завтраками и банками содовой, и пинком открыла дверь гаража.

Микроавтобус стоял там как ни в чем не бывало. Мотоцикл находился во дворе, что меня совсем не радовало. Мы работали слаженно и впятером загрузили весь скарб меньше чем за пять минут. Коробки и пакеты мы рассовали по всему салону и дополнительным отсекам. Я не спрашивал, зачем нам столько вещей. Ведь вряд ли мы вернемся обратно, поэтому мы постарались взять все самое необходимое и потенциально полезное. Проще потом выбросить ненужное, чем чего-нибудь хватиться в дороге.

Мы загрузились уже наполовину, когда Аларих обнаружил, что места в микроавтобусе может не хватить.

— Погодите, — удивился он. — Нужно что-то выкинуть. Мы завалили заднее сиденье.

— Нормально. — Я показал ему свой шлем. — Я буду на байке.

— Но…

— Надо, чтобы кто-то из нас ехал первым. Кроме того, — усмехнулся я, — ты же понимаешь, что я включу камеру.

— Теперь везде — опасная зона, — запротестовал Аларих.

— Я облился репеллентом. Если меня укусят — ну, значит, я заслужил такое обращение. Ну, хватит, заканчивайте. Время поджимает. Дом может передумать.

Бекс бросила Алариху дорожную сумку. Он поймал ее, охнул, расстроенно глянул на меня и развернулся к микроавтобусу. Мне было все равно, что он считает меня идиотом. Возможно, так и есть. Но еще я был реалистом.

Как только погрузка была закончена, четверо моих друзей забрались в салон, закрыли окна и двери. Теперь мы могли переговариваться только с помощью интеркома.

— Как связь? — спросил я.

— Громко и четко, — ответил Махир.

— Отлично. Покатили.

Створка ворот гаража плавно поехала вверх, повинуясь сигналу Мегги. В помещение хлынул ночной воздух и охладил меня, несмотря на кевларовую броню. На самом деле зазнобило меня не от холода, а от мысли о том, насколько изменился состав воздуха. Появился новый риск заражения, которого мы прежде никогда не боялись. Ведь Келлис-Эмберли уже стал для нас известной величиной. Он был (за неимением более удачного определения) — «безопасным» вирусом. Он мог убить нас, но мы понимали его поведение. Мысль о новом векторе заражения пугала.

Бекс завела мотор микроавтобуса и включила фары. Их свет мне не требовался. Наружные огни особняка горели на полную мощность. На дворе было светло, как в солнечный полдень. Я подошел к мотоциклу, перебросил ногу через седло, уселся поудобнее.

— Вперед, — произнес я в микрофон внутри шлема. — Я — сразу за вами.

Микроавтобус выехал из гаража. Я дождался нужного момента, повернул ключ зажигания и тронулся следом.

Путь по подъездной дороге оказался мучительным. Мы двигались настолько медленно, что две трети времени мне приходилось тащиться пешком и вести байк рядом с собой. Когда это было невозможно, я был вынужден катиться вниз, не включая двигатель, стараясь не перевернуться и не вылететь из седла. Ни в том, ни в другом не было бы ничего хорошего. В любом случае, мне бы пришлось с этими проблемами разбираться самому. Я не позволил бы ребятам покидать салон и помогать мне. Такое в наши планы не входило.

Ворота были открыты, что позволило нам беспрепятственно преодолевать серпантин на пути к улице, лежавшей у подножия холма. У каждой створки стояли охранники, держа наготове винтовки. Полагаю, они не верили, что мы действительно уезжаем, пока мы не миновали третий пропускной пункт. Только после этого они начали закрывать ворота с грохотом, который я услышал даже через шлем. Затем охранники продвигались вперед и смыкали ряды в следующем проеме.

Когда мы миновали последний препон, ниндзя остались позади нас. Один из них, наверное, офицер Вайнштейн, в знак прощания поднял вверх свою штурмовую винтовку. Бекс повела микроавтобус по дороге в соответствии с указаниями навигатора. Я прибавил газа, чтобы угнаться за ней. Спустя пару секунд дом Мегги скрылся из виду. Чуть дольше был виден холм, очертания которого мелькали на поворотах дороги.

Но огни особняка были еще заметны. Они озаряли ночь, подсвечивая облака лучами. Когда и этот свет угас, я испытал облегчение. Слишком сильно он мне напоминал о том, что мы здесь пережили.

Я услышал сигнал интеркома — меня вызывали на связь. Я кивнул.

— Слушаю.

— Мы направляемся к шоссе I-5, ведущему к Портленду, — прозвучал голос Бекс прямо у меня в ухе. — Примерно сорок миль по главной дороге — мимо самого густого леса.

— Понял тебя.

Скоростная трасса наиболее безопасна. Такие дороги хорошо охранялись, асфальтовое покрытие поддерживалось в хорошем состоянии. Крупные магистрали имели удобный доступ к многочисленным аварийным службам, включая убежища, где можно было спрятаться. Но это был единственный путь, который могли отслеживать наши враги. Современные хайвеи проложили таким образом, что каждый из них легко изолируется от остальных. Не исключено, что при атаке на нас пятерых могут пострадать случайные люди… но после всех злоключений я не питал иллюзий насчет нравственных критериев наших преследователей.

— Ты поосторожнее, — произнесла Бекс. Связь прервалась, и микроавтобус рванул вперед, прочь от огней Уида — прямо во мрак.

Мне осталось только следовать за Бекс.

Трасса I-5 была пугающе пустой. Даже на пунктах охраны не горел свет. Очередное доказательство того, что во время общенациональной угрозы никакой «долг» не заставит обитателей выйти из родного дома. Если бы половину тех, кто призван охранять дорогу, поймали, их должны были судить за государственную измену. Хотя в данный момент у них не было причин переживать. Обвинение в госизмене не так страшно, как зараза и смерть.

Наконец мы добрались до «точки», где с помощью автоматической системы сдали анализ крови. Потом мы снова продолжили путь, останавливаясь на каждом пункте проверки.

Во время этих кратких пауз ребятам в микроавтобусе приходилось опускать стекло. Я в такие минуты затаивал дыхание и ждал возгласов ужаса. Но пока обстановка была относительно спокойной. Мы находились далеко от ураганного фронта, поэтому, возможно, нам ничего не грозило… но я не был ни в чем уверен на сто процентов. Спасибо Господу Богу за классный репеллент.

Итак, мы мчались на полной скорости по пустой трассе, и сорок миль проехали минут за тридцать. Затем Бекс выбрала шоссе-дублер — как раз параллельное I-5. Его почти целиком упрятали за бетонную стену, возведенную для защиты автомобилистов. Полагаю, что беднягам, которые были вынуждены жить в крошечных домиках и старых трейлерах, стоящих вдоль дороги, не повезло. Именно об этом факте все стараются забыть. Наверняка мир изменился, но очень многие не могут позволить себе ни продвинутую систему безопасности, ни герметично закрывающиеся окна. А теперь еще Келлис-Эмберли нашел себе новый вектор распространения…

Мне даже думать об этом не хотелось.

Мы проезжали город Эшленд, штат Орегон, когда снова послышался сигнал интеркома.

— На связи, — ответил я.

— Шон? — Голос Бекс прозвучал неуверенно. — Навигатор выдал мне конечный пункт маршрута.

— И?

— Это — Шейди Коув.

Я ухитрился совладать с мотоциклом, но лишь потому, что следил за дорогой. Джорджия, обитавшая у меня в голове, начала остервенело ругаться.

— Ты уверена?

— Да. — Бекс замолчала. Наконец она спросила: — А она не могла заманить нас в ловушку?

— Не знаю. Разве у нас есть еще место, куда мы можем податься?

Бекс не ответила.

— Вот и я такого же мнения, — сообщил я. — Нам — прямая дорога в Шейди Коув. Скажи всем, пусть снимут оружие с предохранителей и поглядывают в зеркала заднего обзора.

— Надеюсь, ты ведаешь, что творишь, Мейсон, — сказала Бекс и отключилась.

— Я тоже, — пробормотал я.

После Пробуждения многие маленькие городки были объявлены необитаемыми. Они стали мертвыми зонами, разбросанными по карте мира. Теперь здесь никто не бывает. Кроме, конечно, прекрасно подготовленных и вооруженных до зубов ирвинов, ищущих приключений и горячие сюжеты. Но в принципе даже они в такие места ночью не суются. Отправиться в мертвую зону после захода солнца — значит подписать себе смертный приговор. Санта-Крус в Калифорнии как раз в списке «X». И большая часть Индии. И Шейди Коув, штат Орегон. Когда-то это был уютный процветающий городок, где обитало около двух тысяч жителей. Окруженный лесами, он находился на удобном расстоянии от нескольких национальных парков, популярных у туристов.

Но появились зомби, и милый живописный Шейди Коув превратился в адскую ловушку. То же самое могло случиться с Уидом, если бы не рыбная промышленность. К сожалению, Шейди Коув не мог похвастаться предприятиями, важными для местной экономики. Долгие годы тут просто текла спокойная жизнь. Во время Пробуждения мы потеряли множество людей. А городок с такой численностью населения на статистической карте являлся едва заметной точкой.

Плохо, — прошептала Джорджия. — Нам нужно повернуть обратно.

— Но ведь ясно, как божий день, — возразил я. — Если доктор Эбби хочет убраться подальше от властей, мертвая зона — идеальное место. Шейди Коув ни разу не подвергали бомбежке. — Я вымученно улыбнулся. — Между прочим, ты знаешь о существовании городка только из-за моего нытья. Помнишь, сколько раз я просил, чтобы ты меня туда отпустила?

Я всегда тебе отказывала, и не без причины.

— Но сейчас у нас нет выбора.

Джорджия не нашлась что ответить.

Одни шоссе-дублеры сменились другими дублерами, а те, в свою очередь, дорогами, на которых асфальт остался только местами. Все это время огни на охранных стенах вдоль главных трасс ярко светились. Они будто дразнили меня, напоминая о гладком покрытии и четко обозначенных местах съездов. Но пока мы укладывались в ограниченное доктором Эбби время. Навигатор исправно снабжал Бекс инструкциями, поскольку она не останавливала микроавтобус и не орала на меня, обвиняя в том, что я затащил все нашу компанию в «черную дыру».

Когда я проехал мимо знака с надписью «ШЕЙДИ КОУВ — 5 миль», я начал верить, что мы доберемся до конечного пункта живыми.

А потом из леса слева от меня выскочил первый зомби.

Он двигался с непостижимой скоростью, свойственной только недавно зараженным. Обычный человек будет быстрее на короткой дистанции, но инфицированные «новички» всегда выигрывают на длинных. Им плевать на боль. Они не испытывают никакого физического дискомфорта, даже когда их легкие перестают вдыхать достаточный объем воздуха. Неинфицированные, в конце концов, перестанут вас преследовать. Зомби будет гнаться за добычей до тех пор, пока не рухнет от изнеможения. Но спустя пару минут он воспрянет вновь и продолжит погоню.

Микроавтобус вильнул в сторону, чтобы избежать столкновения с мертвяком. Я сделал то же самое. Я так старался удержать мотоцикл в вертикальном положении, что не заметил еще троих зараженных. Они выскочили из-за деревьев, и один попытался ухватиться за мой байк. Он, разумеется, не отдавал себе отчет в том, как глупо нападать на человека на мотоцикле.

— Черт…

Я ударил по тормозам. Зомби отлетел в сторону. Микроавтобус выровнялся и помчался на полной скорости. Я повернул ручку газа и устремился за ним, но тут же остановился. Пальцы зомби обхватили мою шею, и меня сорвало с мотоцикла.

Кевларовая куртка погасила большую часть удара, когда я упал на асфальт. Тем не менее одежда не могла спасти меня от зомби, прижимавших меня к дороге и пытавшихся найти прореху в моей бронированной одежде. Я оторвал их цепкие руки от своего тела и попытался высвободиться. Если бы я только мог дотянуться до своих пистолетов, у меня был бы шанс спастись. Хотя и не слишком большой.

Дрожащие пальцы нащупали рукоятку оружия. Я выдернул пистолет из кобуры с такой силой, что сумел сбросить руку одного зараженного и пальнул в морду первого мертвяка, не целясь. Выстрел получился оглушительно громким, у меня заложило уши. Зараженный отлетел назад. Это позволило мне приподняться, сесть и выстрелить в зомби справа от меня. Осталось… черт. Осталось, навскидку, еще трое. Теперь они полностью сосредоточились на своей добыче. В нескольких шагах от меня на боку валялся мотоцикл. Я знал, что пока я не перестреляю всех, мне до него не добраться. Численное преимущество — не на моей стороне.

Не валяй дурака. Ты из переделок посерьезнее выходил целым и невредимым.

— Чья бы корова мычала, — пробормотал я и снова выстрелил.

Я так сосредоточился на зомби, что забыл о главном правиле, которое надо постоянно держать в голове, если живых мертвецов больше трех. Помни о том, что они умнее, чем ты думаешь. На изумление крепкие руки снова схватили меня за плечи и рванули назад.

Я вдруг услышал звук рвущейся материи. Моя одежда не выдержала хватки зомби — возможно, из-за предыдущего падения или дефекта в конструкции кевларовой брони. Я приготовился к худшему и резко повернул голову, пытаясь прицелиться. С ужасом я увидел, что весь левый рукав моей куртки разодран по шву, а рука прикрыта только фланелевой рубашкой.

Зараженный, державший меня, зашипел, показал мне расшатанные почерневшие зубы и опустил голову, а я поднял пистолет. Пуля попала ему прямо в лоб. На асфальт брызнула струйка мозгов. Руки чудовища обмякли. Зомби упал на спину с выражением комичного изумления на обезображенном болезнью лице. Из леса выбегали все новые мертвяки. Но несколько мгновений я не понимал, стоит ли обращать на них внимание.

Я не мог оторвать взгляда от прорехи в моей фланелевой рубашке. Кровь уже просочилась сквозь ткань. Боль пришла секунду спустя, но на нее мне было наплевать. Я угодил в лапы вируса Келлис-Эмберли.

Схватив оторванный рукав куртки и кое-как нацепив его на руку, я бросился к мотоциклу, по пути отстреливаясь. У меня в шлеме непрерывно звучал сигнал вызова. Я не знал, как долго это продолжалось. Стычка с зомби началась будто лет десять назад, хотя умом я понимал, что она не могла длиться больше нескольких секунд. Я резко кивнул.

— …здесь? Шон, пожалуйста, скажи, ты жив?

— Да, Махир. — Я выстрелил в очередного зомби, метнувшегося ко мне. — А вы где, братцы?

— Мы едем за тобой. Ты продержишься?

— Смогу, но должен предупредить тебя, приятель, что вы зря все затеяли.

Махир резко втянул в себя воздух.

— Шон, только не говори мне…

— Результатов анализа пока нет, но кровища хлещет вовсю. — Впереди ослепительно загорелись фары микроавтобуса. — Эй, не надо возвращаться!

— Если ты думаешь, что мы тебя бросим, не сделав анализ, то ты — полный идиот. Ложись!

Команда Махира прозвучала настолько строго, что я, не раздумывая, рухнул на четвереньки и больно ударился коленями об асфальт за секунду до того, как в воздухе надо мной засвистели пули. Уцелевшие живые мертвецы попадали на дорогу дергающимися комками. Пальба прекратилась. Воцарилась ночная тишина.

— Садись на мотоцикл и поезжай, — произнес голос у меня над ухом.

В первое мгновение я не смог понять, кто говорит — Джорджия или Махир.

Голос добавил:

— Нам нужно повернуть на Олд Ферри Роуд.

— Махир, я вправду не думаю, что…

— Если у тебя процесс полыхнет до того, как мы туда доберемся, ты потеряешь управление мотоциклом. Если нет, то доктор Эбби будет рада исследовать твою кровь на предмет обнаружения нового штамма. — Голос Махира смягчился. — Прошу тебя, Шон. Не заставляй нас бросать тебя.

— Бред, — произнес я.

— Да.

— Хорошо, что ты со мной согласен.

Я кивнул, чтобы прервать связь, прижал рукав как можно плотнее к руке, поднял байк с дороги и уселся в седло. Мотоцикл легко завелся. Попытка не пытка. Хотел сберечь нашу команду, и вот что получилось. Но лгать им я не мог.

Ну? — произнесла Джорджия. — Ты поедешь за ними или будешь раздумывать?

— Поеду, — ответил я.

Микроавтобус с трудом развернулся на узкой дороге. В темноте загорелись красные габаритные огни. Бекс рванула с места в карьер. Я снова повернул ручку газа, помолился о том, чтобы вирусный процесс у меня начался поскорее, и поехал вслед за друзьями.

Сегодня мы были на экскурсии в правительственной тюрьме для зомби в Алькатрасе.

Многим не нравится, что данное учреждение располагается именно «по этому адресу». Зато теперь научно доказано, что Ромеро ошибался как минимум в одном. Зомби нужен кислород. Кроме того, у них слишком сильно нарушена координация движений, они не умеют плавать и не знают, как управлять лодками. Поэтому в случае побега, сопряженного с распространением инфекции, они будут естественным путем изолированы. Но это не имеет значения. Когда разговор заходит о зомби, чаще всего слышишь: «Только не у меня на заднем дворе».

Я смотрела внутрь камер через бронированное стекло, а на меня глядели десятки глаз, так похожих на мои… Я изо всех сил пыталась найти в них хоть что-нибудь… хоть один намек, который подскажет мне, что существа в клетках — все еще люди. Бесполезно. Только мрак.

Если сегодня я о ком-то помолюсь, то только о Шоне. Если мой брат вытворит что-нибудь безумное и его укусят, я буду рядом и пристрелю его. Я не смогу жить, зная, что позволила ему дождаться активации процесса. Никто не заслуживает такого конца. Никто.

Date: 2015-09-24; view: 245; Нарушение авторских прав