Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 2. Два из трех наиболее удачных фильмов Тодд Пикетт сделал под руководством продюсера Кивера Смозермана





 

Два из трех наиболее удачных фильмов Тодд Пикетт сделал под руководством продюсера Кивера Смозермана. Первый из них назывался «Стрелок». Эта картина, претендовавшая на высокую идею и сдобренная изрядной дозой тестостерона, не только принесла Смозерману большую славу, но всего за несколько недель превратила Тодда, тогда еще никому не известного парня из Огайо, в настоящую кинозвезду. Для фильмов Смозермана требовался не актерский талант, а образчик физических достоинств, при виде которых у зрителей захватывало бы дух. Тодд Пикетт оказался именно из такой породы людей. Когда бы он ни представал перед камерой – будь то в сцене с девушкой или на фоне военного самолета, – от него невозможно было отвести глаз. Камера придавала ему некое магическое очарование, а он, в свою очередь, оказывал колдовское действие на камеру.

В реальной жизни Тодд был привлекательным парнем, но не без изъянов: недостаточно высок, широкобедр и слегка кривоног. Однако на экране эти физические недостатки исчезали, и он становился воплощением мужского совершенства, с мужественной, как у истинного героя, формой скул, лучезарными глазами, чувственной и одновременно суровой линией рта. Его естественная красота соответствовала вкусам времени, и к концу первого лета, которое принесло Пикетту невероятную славу, образ его героя в белоснежной униформе, выгодно подчеркивавшей заманчивость ягодиц, оставил неизгладимый след в истории кинематографической иконографии.

Через несколько лет на кинонебосклоне взошли новые звезды, многие из них так же быстро, как и Тодд. Однако достойно воспринять неожиданно пришедшую к ним славу, как в свое время сделал Тодд Пикетт, сумели далеко не все. Он готовился к восхождению на Олимп чуть ли не с того дня, когда его мать, Патриция Донна Пикетт, впервые повезла его в кино в Цинциннати. Наблюдая за множеством мелькавших на экране лиц, он уже тогда подспудно ощущал (по крайней мере, так он заявил позже), что создан для этого мира и что если очень захочет и приложит старания, то примкнуть к параду кинозвезд для него будет лишь вопросом времени.

После успеха в фильме «Стрелок» он без особого труда включился в работу фабрики кинозвезд. Во время интервью Тодд всегда держался почтительно и скромно, беседовал с журналистами в такой непринужденной и веселой манере, что покорял даже отъявленнейших циников. Хотя он вполне сознавал действие собственных чар, ему было несвойственно самодовольство; несмотря ни на что, он никогда не забывал о своих корнях на Среднем Западе и оставался по‑детски преданным матери. Но больше всего привлекало в его персоне то, что он всегда честно, без всякого притворства, признавал свои актерские недостатки, и это было совершенно новым явлением в кинематографе.

Через год после выхода в свет «Стрелка» Пикетт снялся подряд в двух картинах. Прежде всего это был очередной супербоевик Смозермана под названием «Молния», который был выпущен к Дню независимости и побил все прежние рекорды кассовых сборов. Второй фильм, «Уроки жизни», приуроченный к рождественским праздникам, представлял собой приятную сентиментальную историю; в ней Тодд снялся в паре с Шерон Кэмпбелл, бывшей моделью «Плейбоя» и нынешней актрисой, которая в свое время стала объектом пристального внимания бульварной прессы из‑за развода с мужем, дебоширом и алкоголиком. Участие в фильме одновременно двух звезд было воспринято публикой самым благожелательным образом, и Тодд не встретил ни одной резкой рецензии в свой адрес. Хотя его популярность целиком и полностью зиждилась на внешних данных, критики отмечали, что в нем вполне определенно проявлялись признаки актера, который в своем стремлении завоевать зрителя обнажает в себе все новые и новые качества. Тодд никоим образом не стеснялся проявлять слабость характера и дважды в «Уроках жизни», согласно сценарию, рыдал, почти как дитя. Картина стала хитом сезона, и оба ее создателя сделали на имени Тодда большие деньги. Для театральных касс он стал воистину золотой находкой.

В последующее десятилетие слава работала на Тодда. Разумеется, некоторые роли ему удавались лучше других, но даже самые худшие из его актерских работ по сравнению с жалкими потугами большинства современных артистов, можно сказать, имели триумфальный успех.

Конечно, материал для съемок предоставлялся ему не по собственному усмотрению. С самого начала у него сложились тесные отношения с менеджером Максин Фрайзель. Это была невысокая стервозная дамочка сорока с лишним лет, которую некогда окрестили Самой Отвратительной Персоной Голливуда и которая, прослышав о какой‑нибудь церемонии награждения, неизменно спрашивала, будет ли та совершаться достаточно торжественно. Когда Максин впервые взялась представлять Пикетта, у нее были и другие клиенты, но едва его карьера пошла в гору, она оставила всех и всецело посвятила себя Тодду. Вскоре эта особа вошла в плоть и кровь всех его дел, всех сфер его жизни – как личной, так и профессиональной. Цена, которую она требовала за услуги Пикетта, быстро достигла неслыханных высот, причем для совершения любой сделки она выезжала на дом. Свою точку зрения Максин Фрайзель навязывала буквально во всем: как в части изменения сценария, так и в подборе актеров, найме кинорежиссеров, операторов, декораторов и художников по костюмам. Главной ее заботой были интересы ее чудо‑мальчика. Говоря языком прежней, феодальной системы, она правила из‑за трона короля. Любой, кто работал вместе с Тоддом – от главы киностудии до незаметного стилиста, – рано или поздно с ней сталкивался, и на каждого эта встреча производила неизгладимое впечатление.

 

Безусловно, со временем очарование Пикетта не могло не потускнеть. Восходили одна звезда за другой, с каждым новым сезоном на экране появлялись все новые лица, и через десять лет публика, которая в восьмидесятые годы не давала Тодду прохода, начала искать себе иных кумиров. Вовсе не потому, что он теперь хуже играл, – просто другие стали играть лучше. У супербоевика появилось новое направление. Такие кассовые фильмы, как «День независимости» и «Титаник», за очень короткий срок принесли невероятный доход, и по сравнению с ними бывшие суперхиты кинематографа теперь имели весьма скромный успех.

Дабы удержать уходившую из‑под ног почву, Пикетт решил вновь пойти на сотрудничество со Смозерманом, который тоже был бы не прочь вернуть их былую славу. Они решили создать картину под названием «Боец». В основе сюжета этого фильма лежала довольно примитивная история уличного драчуна из Бруклина, который со временем превратился в отчаянного защитника своей земли от мародерствующих врагов. Нелепый в своей неправдоподобности сценарий представлял собой заимствованные клише из модных в пятидесятых годах фантастических фильмов. Чтобы поставить и выпустить картину на экран, поначалу планировалось уложиться в сто миллионов долларов, однако Смозерман был убежден, что в случае надобности сумеет договориться с киностудиями «Фокс» или «Парамаунт».

У картины есть все необходимое для зрелищного фильма, говорил он, – легкодоступная идея (простой парень при помощи своей смекалки и грубой физической силы побеждает суперразвитую межгалактическую империю), дюжина сцен, которые можно украсить современными спецэффектами, и тот тип героя, который Тодд может сыграть даже во сне, а именно: обыкновенный парень при экстраординарных обстоятельствах. Если фильм, у которого есть все задатки будущего хита, не получит зеленый свет, киностудиям об этом придется горько пожалеть.

Ему было трудно что‑либо возразить. Как человек, Смозерман являл собой некую пародию на беспрестанно тараторящего торговца, который в любую минуту мог взорваться. Поскольку кроме всего прочего он был весьма озабочен сексуально, в его непосредственном окружении постоянно обитало множество «крошек», как он сам их называл. Обыкновенно он обещал такой «крошке» дать главную роль, в случае если она сумеет достойно пройти пробу у него в будуаре, но в конечном счете отказывал, как только та ему наскучивала.

Подготовка к съемкам «Бойца» проходила довольно гладко, пока не случилось непредвиденное. Неделю спустя после своего сорокачетырехлетнего дня рождения Смозерман скончался. О неуемности его аппетитов всегда слагались легенды; в любом городе он умел отыскать злачное место, чтобы всласть ублажить свою ненасытную плоть. Обстоятельства смерти лишний раз подтвердили его репутацию: он умер за столиком в одном ночном клубе Нью‑Йорка во время лесбийского шоу. Сердечный спазм, очевидно, оказался столь сильным и неожиданным, что лишил жизни Смозермана прежде, чем тот успел позвать на помощь. Когда обнаружили бездыханное тело продюсера, его лицо покоилось на кипе пакетиков с кокаином. В отличие от большинства своих современников, которые, щадя свои носовые пазухи, перешли на более усовершенствованную форму приема зелья, Смозерман продолжал потреблять его по старинке, но в лошадиных дозах. Это был один из тридцати пяти запрещенных препаратов, что обнаружились в его организме при вскрытии.

Согласно воле покойного, он был похоронен в Лас‑Вегасе. Как Смозерман всегда утверждал, здесь он пережил самые счастливые дни своей жизни – все выиграл и все потерял.

Дважды упомянутая во время панихиды, эта фраза глубоко врезалась в память Тодда, и мурашки от мрачного предчувствия пробежали у него по спине. Смозерман всегда знал и вполне примирился с мыслью, что все происходящее в Голливуде – просто игра, а следовательно, можно потерять все, что имеешь, в мгновение ока. Он был азартным человеком и находил удовольствие в самой возможности провала, более того, она придавала особую пикантность успеху. Что же касается Тодда, то он никогда не изменял покеру и рулетке. Слушая хвалебные речи лицемеров, большинство из которых Смозермана откровенно ненавидели, Тодд понимал, что уход Кивера из жизни мрачной тенью ляжет на его, Пикетта, актерское будущее. Золотые деньки остались в прошлом, и уже недалек был тот день, когда его место под солнцем займут другие; если, конечно, этот день уже не наступил.

На следующий после похорон день Тодд поделился своими опасениями с Максин. Однако она, как всегда самоуверенная, поспешила его переубедить.

– Смозерман был динозавром, – сделав глоток водки, произнесла она. – Все эти годы люди носились с его дерьмом только потому, что буквально на всем он умел делать крупные деньги. Но, честно говоря, он был падшим человеком. А ты – классный актер. Так с какой стати тебе волноваться?

– Не знаю, – в голове Тодда гудело от выпитого спиртного, – порой погляжу на себя со стороны…

– И что?

– Я уже не тот парень, который снимался в «Стрелке».

– Конечно нет, черт тебя побери. Тогда ты был никто. А теперь один из известнейших актеров в истории кино.

– Теперь хватает других героев.

– Ну и что из этого? – парировала Максин, пытаясь развеять его сомнения.

– Не надо, слышишь! – отрезал Тодд» стукнув ладонью по столу. – Не делай этого! Оставь свои увещевания! Ладно? Смозерман хотел вернуть меня на пьедестал, но сыграл в ящик! Мы сели в лужу. И нам надо думать, как из нее выбраться.

– Ладно, успокойся. Я только хотела сказать, что Смозерман нам не нужен. Мы найдем кого‑нибудь, чтобы переработать сценарий, если ты этого хочешь. Потом подыщем толкового режиссера, чтобы его поставить. Кого‑нибудь, кто владел бы современным стилем. Смозерман был чересчур старомоден. Все у него делалось по‑крупному. Большие сиськи. Большие автоматы. Но современного‑то зрителя этим уже не возьмешь. Нужно все время держать нос по ветру, иначе можно опоздать. Знаешь, хоть мне и неприятно это говорить, но смерть Смозермана сыграла нам на руку. Тебе требуется нечто новое. Новый образ Тодда Пикетта.

– Думаешь, это так просто? – ухмыльнулся Тодд, хотя очень хотел верить, что Максин разрешит его проблему.

– А что в этом сложного? – возразила ему Фрайзель. – Ты крупная звезда. Нам лишь нужно вновь поместить тебя в центр зрительского внимания. – Поразмыслив с минуту, она добавила: – А знаешь что? Пожалуй, нам стоит пообедать с Гарри Эппштадтом.

– О боже, зачем? Ты же знаешь, как меня воротит от этого мерзкого говнюка.

– Может, он и говнюк. Но тебе же нужно, чтобы кто‑то платил за съемки «Бойца». А ради того, чтобы этот сукин сын отвалил тебе за роль двадцать миллионов плюс хороший процент, ты вполне можешь побыть с ним часок‑другой паинькой.

 

Date: 2015-09-24; view: 282; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.005 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию