ВВЕДЕНИЕ. Помните те времена, когда ребенком вы, лежа на траве, смотрели на плывущие по небу облака?

Помните те времена, когда ребенком вы, лежа на траве, смотрели на плывущие по небу облака? Обычно дети в такие минуты фантазируют о том, кем они станут, когда вырастут. Продавец в магазине, булочник, ювелир – список возможностей казался тогда неисчерпаемым; таковым он поистине и был.

Я тоже мечтал в детстве. Но я и представить себе не мог, что стану специалистом по супружеской неверности! И тем не менее, имея за плечами двадцатилетний опыт христианской работы, сейчас я занимаюсь служением, которое рассчитано главным образом на то, чтобы помочь людям оправиться от внебрачных связей. Время от времени я от удивления встряхиваю головой – все еще не могу поверить.

Но не поймите меня превратно. Я благодарен Господу за то, что он повел меня этим путем. Этот путь не из легких. Статистика измен и разводов среди протестантского населения почти такая же, как и среди всего населения США, а это огромное количество разбитых сердец, сломанных жизней и загубленных карьер. Я знаю, я это видел – и видел в гораздо большем количестве, чем хотелось бы, причем в сугубо христианской среде.

Вскоре после того, как старшеклассником я познал Христа, наша семья стала посещать небольшую церковь. Все мы были молодыми христианами – дети и родители приняли Христа примерно в одно и то же время. Мы с жадностью припали к глубокому библейскому учению, которое нам там преподавали. То было прекрасное начало нашего духовного пути, но через несколько лет нам пришлось пережить потрясение, ибо местный пастор (чья жена незадолго до этого умерла) сбежал с женой председателя совета старейшин.

После окончания школы я поступил в библейский колледж, где, как мне думалось, я буду огражден от подобных потрясений. Но не тут‑то было! В первый же год обучения я с ужасом обнаружил, что многие из моих неженатых сокурсников живут сексуальной жизнью. Кроме того, выявились случаи супружеской неверности среди преподавательского состава. Вот каковы на самом деле «чистые» и «святые» библейские школы!

После завершения учебы свое первое пасторское служение я проходил в большой независимой церкви, где и проработал четырнадцать лет. К огромному сожалению, мне снова пришлось столкнуться с неверностью: наш старший пастор под покровом ночи бежал из города с матерью‑одиночкой, чьим душепопечителем он был. В городе у него осталась жена, с которой он прожил двадцать пять лет, семья из трех человек. Я был опустошен. Мой главный начальник, человек, бывший дня меня образцом руководителя и душепопечителя, превратился в полную моральную противоположность того учения, которому посвятил жизнь.

Немедленной реакцией церковного руководства на этот случай была реорганизация работы: только открытые двери в комнатах, где работают душепопечители; душепопечитель и подопечный должны быть одного пола; работа должна проходить только в дневное время. Такие перемены показались мне поверхностными и ненадежными. Кроме того, меня, как и многих моих коллег, задело то, что нас могут подозревать в подобных связях только потому, что так поступил наш старший пастор.

Однако расстройство по поводу изменений в правилах поведения не идет ни в какое сравнение с тем, как этот последний случай неверности повлиял на мою душу Чтобы оправиться, мне пришлось немало над собой поработать. Но когда в душе все улеглось, я поклялся себе, что должен понять, как возникает внебрачная связь, как ее предотвратить и как помочь людям, попавшим в такую ситуацию.

Я продолжал учиться в высших учебных заведениях и, общаясь с пасторами, миссионерами, их женами и другими людьми, обнаружил, что у всех есть свой опыт решения этой проблемы и есть некий общий подход. Все знания, которые мне удалось накопить за многие годы изучения этого предмета и работы с людьми, я вложил в эту книгу. Над ней я работал с моим другом и соавтором Дунканом Дженике, и мы надеемся, что на ее страницах вы найдете материал, из которого извлечете дня себя пользу. Я молюсь, чтобы с помощью Божьего Духа вы бы смогли применить его на пользу себе и вашим любимым. Бог знает, что в этой области нам нужна помощь!

ПРОЛОГ

Письмо от «другой женщины»

Здесь в сокращенном и отредактированном виде приводится письмо, полученное мною от женщины, в руки которой попала рукопись, впоследствии ставшая этой книгой. У женщины были любовные отношения с пастором своей церкви, и она попросила дать ей возможность рассказать о своей боли другим в надежде, что это поможет им избежать ловушки, в которую некогда попала она сама.

Мне кажется, что ее история – хороший способ заставить нас думать об этой важной и болезненной теме. И поскольку в книге мы будем главным образом говорить о супруге, который (которая) имеет отношения на стороне, было бы полезно услышать несколько слов от этой самой «другой женщины». В конце концов, дня любовного треугольника нужны трое, и, к сожалению, это именно то, что сегодня происходит во многих браках. Слишком часто в христианских семьях сюжеты мыльных опер становятся реальностью.

Итак, садитесь поудобнее и слушайте внимательно.

Позвольте мне представить вам «другую женщину».

* * *

Мы с мужем были очень юными, когда нам пришлось пожениться, так как я узнала, что у меня будет от него ребенок. Мы были типичными подростками из среднего класса; просто несколько раз зашли слишком далеко в своей страсти, и я забеременела. Это случалось со многими ребятами, которых мы знали.

Итак, мы поженились. Мы любили друга, и, кроме того, я думала, что если ничего не получится, то всегда можно получить развод и начать все снова. Так в свое время сделала моя мама, многие мои подруги поступали так же, и мне казалось, что это неплохой план.

Но за несколько месяцев до нашей свадьбы я уверовала в Христа и стала христианкой. Мой муж стал верующим вскоре после нашей свадьбы. По мере возрастания в вере и чтения Библии я стала осознавать, что в глазах Бога развод не такое уж простое решение. Но меня это не очень волновало, поскольку начало нашего брака было хорошим.

Пролетело десять лет, мы родили троих детей и создали обычную семью.

Страстно желая быть идеальной христианской женой и матерью, я взяла на себя многие функции по жизнеобеспечению семьи: полный уход за машиной, оплата счетов, разного рода планирование, мелкий ремонт в квартире и т. д., в то время как мой муж Тайлер становился все более и более пассивным на фоне моей гиперактивности. Работал он десять – двенадцать часов в день и всю свою энергию тратил вне дома, на работе. Да и зачем тратить ее дома, если так или иначе я все делала сама.

Из‑за своей кипучей активности я даже не заметила, что мы с Тайлером все больше и больше отдаляемся друг от друга. Я не понимала, что мы стали вращаться на разных орбитах. Я даже не знала, что не удовлетворяю многие из своих потребностей – просто крутилась как белка в колесе и в конце дня, истощенная, валилась в постель, стараясь восстановить силы, чтобы крутить колесо завтра.

В церкви я занялась молодежным служением и добилась там некоторого успеха. Служение охватывало все больше народу, многие ребята обретали спасение и начинали расти в вере, и мне это приносило огромное удовлетворение.

В рамках этого служения я тесно сотрудничала с пастором, ответственным за работу с молодежью, которого я буду называть Тим. И вдруг я обнаружила, что мне все больше и больше нравится быть в компании Тима. Рядом с ним я ощущала себя более живой. Когда мы говорили, он смотрел мне в глаза и был ко мне исключительно внимателен. Он обращал внимание, когда волосы у меня были уложены не так, как вчера, или когда я была одета в новое платье. Мы часами говорили о целях нашего служения, улучшении методов работы и т. д.

Сейчас, когда я пишу это, мои глаза полны слез, потому что все пошло прахом. Всем благородным целям, мечтам о служении молодежи, радости и успеху того времени не суждено иметь продолжения. Тим с позором оставил служение, а церковь понесла колоссальный моральный урон из‑за того, что один из ее пасторов спал со своей внештатной сотрудницей, то есть со мной.

Помню, когда впервые почувствовала, что начинаю сердцем привязываться к Тиму. В тот момент я делилась с ним своими горестями, в частности тем, что касалось семьи, где я выросла. Тим слушал сосредоточенно, сопереживая, и, когда я высказала ему все, что лежало на сердце, он сказал: «Я хочу, чтобы тебе никто больше не причинял боль. Я хочу защитить тебя». Эти слова одновременно зажгли меня и избавили от бурливших во мне переживаний.

Слова не выходили у меня из головы несколько дней. Тим может защитить меня – мысль эта была как бальзам на мою израненную душу. Из‑за моего поведения дома, то есть из‑за роли суперматери, супержены, ответственного «крутого парня», мой муж и понятия не имел, что я нуждаюсь в защите или что я могу просто иметь такое желание. Я все время посылала ему ложные сигналы.

Еще одной стороной, которая привлекала меня в Тиме, были его лидерские качества. Когда я беседовала с ним о какой‑нибудь своей проблеме, он выслушивал до конца, а затем предлагал свой путь выхода. В отличие от него, Тайлер не стал бы слушать меня и сказал бы: «Поступай, как считаешь нужным».

По мере того как мои отношения с Тимом становились все более теплыми, я стала обнаруживать, что мой взгляд на мужа меняется. Оглядываясь назад, я сейчас уже понимаю, что сатана таким образом расставлял свои ловушки вокруг меня и Тима. Мы пытались оправдать наши непозволительные чувства друг к другу; мы стали выискивать недостатки у наших супругов. Вместо того чтобы просто терпеть недостатки и обычные слабости Тайлера, я постоянно твердила о них Тиму, а также досаждала Тайлеру своими придирками и нытьем.

Мы с Тимом пытались прекратить становящиеся все более близкими отношения, поскольку было очевидно, что развиваются они не в том направлении, но решительных мер не приняли. Мы пытались напомнить себе об ответственности перед другим человеком, но это не помогло. Наши чувства ослепили и лишили нас здравомыслия, и мы, отбросив ограничения, пали друг к другу в объятия.

В какой‑то момент мы неосознанно приняли решение жить, повинуясь исключительно нашим чувствам. Я знала, что может произойти, если нас поймают, – на его карьере, возможно, будет поставлен крест, а мой брак запылает ярким пламенем, – но мы оба были уверены, что нас никогда не разоблачат.

Затем это случилось. Супруга Тима поймала нас с поличным. Она дала нам время до конца недели, чтобы подумать о будущем. Тайлер в ту неделю уехал по делам из города, а я была просто парализована страхом и нерешительностью.

Это может показаться странным, но жена Тима придерживалась мнения, что мне не следует ничего рассказывать своему мужу, – полагаю, они с Тимом боялись, что Тим может лишиться пасторской должности. Они думали, что можно перевернуть эту печальную страницу нашей жизни и жить дальше. Мне эта идея нравилась, поскольку я боялась посмотреть в лицо Тайлеру.

На той же неделе мы с Тимом поговорили по телефону и решили, что так будет лучше. Мы вместе помолились и попрощались. В душе же не верилось, что Тим мне больше не позвонит. Я, похоже, принимала желаемое за действительное.

Но прошла неделя, а он не звонил. Я увидела их в церкви в следующее воскресенье. Они держались за руки и, смеясь, беседовали с другой парой. Его жена сияла от счастья, и Тим тоже был явно собой доволен. Я была раздавлена. Я не могла ничего поделать – просто тотчас разрыдалась.

Мне причинили страшную боль. Казалось, что Тим использовал меня, и теперь, когда все закончилось, его жена стала главным человеком в его жизни. Находясь на грани помешательства, я не могла не думать о том, что всего несколько дней назад я была самым главным человеком в его жизни. Сейчас она заняла «мое» место, и дня меня все было кончено. Я чувствовала себя никчемной и брошенной.

В церкви, когда наступали подобные моменты отчаяния, Тайлер, конечно, недоумевал, и тогда я спешила домой. Я чувствовала, что погибаю, что схожу с ума. Тайлер хотел знать, чем я так расстроена, но мне казалось, что рассказать все сейчас будет выше моих сил.

Но он настаивал, и я подумала, что будет хуже, если этот бессмысленный фарс продолжится, и выдала ему всю свою безобразную историю.

Тайлер был сражен наповал. Потребовалось некоторое время, чтобы он, наконец, поверил в то, что рассказанное мной было правдой. Еще несколько недель он ходил ошарашенный.

Между тем я находилась в состоянии жуткой депрессии и даже замышляла самоубийство. Дьявол, через мои греховные действия, обрел себе оплот во мне; он постоянно меня обвинял: «Как могла ты добровольно отдаться такому человеку, как Тим? Он был так немощен в своем грехе, он – пастор! Видишь, он никогда тебя не любил; он бросил тебя и вернулся к жене. Тебя провели».

Разумеется, Тайлер вскоре позвонил начальнику Тима, старшему пастору, и все закончилось увольнением Тима. Церковный совет все знал, но они старались не посвящать в это паству, решив, что дело это «личное». Ничего себе – личное! Пытаясь сохранить все в тайне, они тоже выдавали желаемое за действительное.

Вскоре мне начали звонить друзья, чтобы выяснить, правда ли то, что им стало известно. Многие невольно причиняли мне еще большую боль, и я все пытаюсь понять, почему они считали нужным поучать меня, человека, уже много лет жившего библейским учением, говоря, что действия мои были греховными. Разве они не понимали, что я и сама знала, что мои действия были греховными? Я очень хорошо это знала, и иногда даже хотела покончить с собой.

Оттого что мои так называемые друзья напоминали мне о моем проступке, мне еще больше хотелось общаться с моим настоящим другом – Тимом. Тайлер пытался меня понять, но он был очень расстроен, ведь ему было нелегко. Кроме того, мы столь долго не общались с ним по душам, что разговоры не приносили никакого облегчения. Я жаждала безоговорочной любви и принятия, но не находила практически ни того, ни другого.

Прошло несколько месяцев без какого‑либо контакта с Тимом. Он, похоже, снова находил себя в браке – ситуация совершенно противоположная моей. Я продолжала чувствовать себя блуждающей в одиночестве, беззащитной и опозоренной.

Затем, однажды, когда Тайлер был на работе, Тим позвонил. Он признался, что скучал по мне и все еще любит меня. Он сказал, что так долго откладывал этот звонок, потому что хотел дождаться, пока страсти немного улягутся. Он нашел работу в ресторане быстрой еды, и его жена уже начала ослаблять свой контроль над ним. Он спросил, нельзя ли нам увидеться прямо сегодня. И мы встретились так, будто и не расставались.

Будучи физически и духовно обессиленной, я, как сухая губка, впитывала в себя вновь обретенную любовь Тима. Огонек нашей связи, как упавшая на сноп сена искра, тут же разросся до размеров пожара.

Мы продолжали в том же духе несколько месяцев, а наши супруги об этом и не подозревали. Тим сказал, что любовь ко мне столь важна дня него, что он пойдет на любой риск. Ради этого стоило даже отказаться от церковного служения.

Я почувствовала, что меня любят еще больше, и с радостью вернулась в мир своих фантазий: снова начала мечтать, что когда‑нибудь выйду замуж за Тима. «Конечно же, наши супруги тоже найдут себе пару», – неразумно рассуждала я. Благодаря возродившейся связи боль моя была на время утолена, и я стала выбираться из эмоциональной ямы.

Затем нас снова поймали.

Я чувствовала себя алкоголиком, который тянется к бутылке. Только моей бутылкой был Тим.

В этот раз нас застал Тайлер. Он настоял на смене номера телефона на тот, что не нельзя будет найти в справочной книге, и на смене церкви. Я согласилась; мы оба понимали, что это был последний шанс что‑то изменить – сейчас или никогда. Мы с Тайлером действительно начали общаться.

Неоднократно мы засиживались с ним за полночь: в такое время у меня на глазах были слезы. Помню одну ночь, когда я, по существу, полностью признала, что не обладаю нужной решимостью и не могу себя контролировать. Рыдая, я буквально кричала: «Помоги мне! Я не знаю, как остановиться! Я слаба и больше не знаю, что правильно, а что нет. Пожалуйста, Тайлер, помоги мне остановиться!» Той ночью я плакала и плакала в объятиях Тайлера. Этот момент стал дня нас поворотным.

Мы с Тайлером стали советоваться друг с другом, и сегодня медленно, но верно я выздоравливаю. Бог преподает мне важные уроки: я должна больше полагаться на Него, а не на мужа или любовника, и должна искать себя в Нем. Конечно, муж – главный человек, на которого следует опереться, но даже он не может быть моей единственной опорой. Если он к моим проблемам не так чуток, как другой человек, в этом нет ничего страшного. Моя главная цель – идти с Богом и Тайлером, давая знать о моих нуждах мужу, а не искать их удовлетворения у другого человека.

Одним из факторов, который помог мне принять решение остаться в семье, стал реализм. Я прочитала очень полезную книгу «Решение о разводе»[2], где говорилось о суровых реальностях распавшегося брака. Если вы решитесь развестись и уйти с другим партнером, то обязательно столкнетесь с такими явлениями, как нестабильность материального положения, недовольство пасынков и падчериц, борьба за право посещать своего ребенка, проблемы с бывшим мужем (женой), смешение старой и новой семьи, постоянное чувство вины, депрессия. Когда я взглянула правде в глаза, это подействовало отрезвляюще. Я перестала погружаться в мир фантазий, куда уходила с Тимом и где думала, что проживу с ним счастливо всю оставшуюся жизнь.

Я еще много могу говорить об уроках, которые извлекла из своей жизни, но закончу призывом к тебе, читатель: тщательно проработай содержащийся в данной книге материал. Те, кто пережил супружескую измену, найдут здесь много практической пользы. Ну а кроме того, здесь еще содержатся мудрые подсказки всем супружеским парам.

Date: 2015-09-24; view: 250; Нарушение авторских прав