Сам у себя

Когда сухопутное существо, будь то животное, человек или подземный житель, попадает в воду, всегда возникает частичная потеря ориентации. В момент погружения все органы чувств испытывают потрясение. Холод обжигает, движения замедляются, перед глазами возникают цветные пятна и лопаются пузырьки воздуха. Пребывание в туннеле времени можно сравнить с нырком, только растянутым.

Это вовсе не значит, что само путешествие протекает однообразно. Каждый раз все оказывалось по‑другому. Демон‑колдун Кван, считавшийся самым опытным темпоранавтом на планете, писал в своей ставшей бестселлером автобиографии «Кван: Мое время – сейчас»: «Путешествие по туннелю времени можно сравнить с полетом по кишечнику гнома. Некоторые участки преодолеваешь легко, даже не без удовольствия, но стоит свернуть, как тут же натыкаешься на зловонную пробку. Проблема заключается в том, что туннель времени является, по сути своей, эмоциональной конструкцией, поглощающей внешние ощущения из реального времени, вокруг которого он пролегает. Если вы попадаете в участок, как будто заполненный зловонной жижей, можете не сомневаться: люди что‑то уничтожают».

Артемис и Элфи с трудом преодолели такой зловонный участок, соответствующий уничтожению всей экосистемы Южной Америки. Они воспринимали ужас животных и даже ощущали запах сгоревших лесов. Кроме того, Артемис чувствовал, что Элфи тонет в буре эмоций. Если она утратит самообладание, атомы ее тела рассеются и будут поглощены потоком.

«Элфи, сосредоточься, – мысленно обратился он к спутнице. – Вспомни, кто ты и почему мы здесь».

Им обоим приходилось нелегко. Память составляющих их организмы частиц уже была ослаблена путешествием на Гибрас, и соблазн слиться с потоком казался почти непреодолимым.

Для укрепления решимости Артемис вызвал в памяти образ матери.

«Я знаю, где и когда хочу оказаться, – думал он. – Точно знаю, где и когда».

Поместье Фаулов, почти восемь лет назад

Артемис и Элфи вынырнули из туннеля времени и оказались в кабинете десятилетнего Артемиса. В физическом смысле все прошло гладко и напоминало прыжок с низкой стены на толстый ковер, но в плане эмоциональном этот переход стал для них десятиминутной атакой самых худших в жизни воспоминаний. Туннель времени: каждый раз – будто первый.

Элфи поплакала, вспомнив мать, но настойчивый бой напольных часов быстро напомнил ей, где и в каком времени она находится. Капитан Малой с трудом поднялась на ноги и увидела направляющегося к платяному шкафу Артемиса. Его вид немного развеселил ее.

– Надо же, а ты себя запустил, – сказала она.

Артемис рылся в шкафу.

– Конечно, ничего не подходит, – пробормотал он. – Все мал о.

Элфи отодвинула его локтем.

– Зато мне – в самый раз, – заметила она, снимая с вешалки темный костюм.

– Мой первый костюм, – с любовью в голосе произнес Артемис. – Я надел его для рождественской семейной фотографии. Понятия не имел, как его носить. Помню, жутко нервничал во время примерки. Сшит на заказ у Джильдо Дзенья.

Элфи срывала с костюма полиэтиленовый чехол.

– Главное, чтобы подошло.

Только теперь Артемис достаточно успокоился, чтобы вспомнить о замечании Элфи.

– Что ты имела в виду, сказав, будто я себя запустил?

Элфи повернула дверцу шкафа так, чтобы зеркальная сторона оказалась обращена к Артемису.

– Сам посмотри.

Артемис посмотрел. В зеркале он увидел высокого стройного юношу со щетиной на подбородке и густыми волосами до плеч, почти закрывающими лицо.

– А, вижу.

– Странно, что видишь, – заметила Элфи. – Челочка не длинновата?

– Ускоренное старение. Побочный эффект путешествия во времени, – выдвинул гипотезу совершенно не обеспокоенный происшедшими в нем переменами Артемис. – Когда будем возвращаться, эффект должен получиться обратный. – Он бросил взгляд на Элфи. – Может, тебе тоже стоит взглянуть в зеркало. Не я один изменился.

Элфи оттолкнула его. Она была уверена, что он шутит, но улыбка исчезла с ее губ, когда она увидела себя в зеркале. Лицо было ее, но не совсем: не хватало некоторых шрамов и появившихся за несколько десятилетий морщин.

– Я молодая! – удивленно воскликнула она. – То есть моложе.

– Не расстраивайся, – попытался успокоить ее Артемис. – Это лишь временные изменения. Не более чем маскарад. Моя физическая зрелость, твоя молодость. Через пару мгновений мы снова окажемся в туннеле.

Но Элфи не могла не расстраиваться. Она понимала, как это произошло.

«Я думала о матери. О последних часах, проведенных с ней. О том, какой я была тогда».

Поэтому она изменилась.

«Судя по внешнему виду, я только что окончила Академию. Сейчас я чуть старше Артемиса, в человеческом исчислении».

По какой‑то непонятной причине данная мысль ее беспокоила.

– Надень штаны, – произнесла она резким тоном, застегивая накрахмаленную белую сорочку на все пуговицы. – Твои теории обсудим потом.

Артемис использовал несколько дополнительных дюймов роста, чтобы снять со шкафа большую коробку. В ней лежала аккуратно сложенная одежда, предназначенная для одного из благотворительных магазинов Ангелины Фаул.

Он бросил Элфи серебристый парик.

– Остался от костюмированного бала в стиле семидесятых, – объяснил он. – Насколько я помню, мама изображала звездную десантницу. Спрячь свои остроконечные уши.

– Гораздо проще было бы надеть шляпу, – заметила Элфи, закрывая париком коротко остриженные рыжеватые волосы.

– Боюсь, тебе не повезло, – вздохнув, произнес Артемис, вынимая из коробки старый тренировочный костюм. – Да, явно не из «Харродс», но придется обойтись тем что есть.

Старые туфли Артемиса подошли Элфи, а в коробке нашлась пара отцовских кроссовок, которые перестали сваливаться с его ног, когда он набил носки бумагой.

– Одежда никогда не помешает, если собираешься украсть обезьяну, – заметила Элфи.

Артемис закатал рукава куртки.

– Честно говоря, в одежде нет необходимости. Нам всего‑то надо подождать несколько минут, пока мама едва не поймает Дворецки, когда тот попытается пробраться на верхний этаж с лемуром. Я помню, что он передал мне клетку через дверь, а я сам поднял ее на верхний этаж. Как только здесь появится клетка, мы схватим ее, сбросим с себя эти нелепые тряпки и вернемся к Номеру Первому.

Элфи уставилась в зеркало. Она напоминала президентского телохранителя с другой планеты.

– Слишком просто.

– Так и было просто. И будет. Дворецки никогда не входил в кабинет. Надо всего лишь немного подождать.

Артемис убрал прядь темных волос со лба, открыв печальные разноцветные глаза.

– Слышишь? – спросил он, указав на потолок.

Элфи заправила серебристую прядь за ухо, наклонила голову и напрягла и без того чуткий слух. Она услышала бой напольных часов, сердцебиение путешественников во времени, но, кроме того, пронзительные истеричные крики.

– Мама. – Артемис потупился. – В тот раз она впервые не узнала меня. В данный момент она угрожает вызвать полицию. Через мгновение сбежит по лестнице к телефону и обнаружит Дворецки.

Элфи все понимала. Разве мог сын забыть подобный момент? Пережить его во второй раз было, возможно, проще, но все равно мучительно.

– Я все отчетливо помню. Мы только что вернулись из Ратдаун‑парка – частного зоопарка. Я решил узнать, как она себя чувствует, прежде чем лететь в Марокко. Буквально через месяц она уже не могла обходиться без посторонней помощи.

Элфи сжала его руку.

– Все в порядке, Артемис. Это осталось в прошлом. Через несколько минут твоя мать встанет на ноги и будет любить тебя, как любила всегда.

Артемис кивнул с печальным видом. Он знал, что, вероятно, все так и будет, но также знал, что никогда не избавится от мрачных воспоминаний.

На верхнем этаже пронзительные крики Ангелины Фаул перенеслись из спальни на лестничную площадку.

Артемис прижал Элфи к стене.

– Дворецки, вероятно, уже на лестнице. Мы должны спрятаться, на всякий случай.

Элфи с трудом сдерживала волнение.

– Ты уверен, что он сюда не войдет? В последний раз, когда я встретилась с Дворецки как с противником, на моей стороне была вся Подземная полиция. Меня не прельщает перспектива вступить с ним в бой, будучи вооруженной одним серебристым париком.

– Успокойся, капитан, – произнес Артемис покровительственным тоном. – Он не войдет. Я видел это собственными глазами.

– Видел собственными глазами? – переспросил за их спинами Дворецки, который проник в кабинет из смежной спальни.

Артемис почувствовал, как удары сердца отдаются в кончиках пальцев. Этого не могло быть. Этого не было. Он никогда прежде не испытывал на себе испепеляющего взгляда Дворецки и теперь впервые понял, какой ужас вселяет в людей его телохранитель.

– Я вижу, вы, ребята, решили подобрать себе что‑то из гардероба мистера Фаула, – продолжил гигант, не дожидаясь ответа на свой вопрос. – Итак, намерены поднять шум или будете вести себя спокойно? Бесплатный совет: правильно второе.

«Нам поможет только магия», – решила Элфи.

Она резко дернула подбородком, вызывая магическую силу. Оглушить Дворецки не получится, но можно попытаться его загипнотизировать…

– Отойди, человек, – нараспев произнесла она голосом, заряженным гипнотической энергией.

Но чары работали по двум каналам – визуальному и звуковому. Дворецки слышал волшебные слова, но зрительный контакт в полумраке кабинета был затруднен.

– Что? – удивленно воскликнул телохранитель. – Как ты…

Гиганта слишком часто накачивали специальными лекарствами, чтобы он не распознал попытку манипулировать его волей. Эта мелочь пузатая каким‑то образом пыталась подчинить его себе. Он попятился и сильно ударился плечом об арку.

– Усни, Дворецки, – сказала щуплая фигурка в серебристом парике звездной десантницы.

«Она меня знает?»

Положение становилось серьезным. Эти двое явно некоторое время наблюдали за поместьем и решили проникнуть в дом любой ценой.

«Я должен обезвредить их прежде, чем потеряю сознание, – подумал телохранитель. – Если они меня победят, Артемис и миссис Фаул останутся беззащитными».

Вариантов было два: упасть на карликов‑взломщиков или выстрелить в них из пистолета дротиком со снотворным, припасенным для похищения лемура из Ратдаун‑парка.

Телохранитель выбрал второй вариант. По крайней мере, дротики с лекарством не раздавят этих двоих и не переломают им кости. Приняв решение усыпить юных взломщиков, Дворецки почувствовал себя виноватым, но не слишком, ибо сам работал на Артемиса Фаула и прекрасно знал, насколько опасными могут быть дети.

Звездная десантница вышла из темноты, и гигант отчетливо увидел ее глаза. Один голубой, второй – карий.

– Усни, Дворецки, – повторила она мелодичным, исполненным чарующей силы голосом. – У тебя уже тяжелеют веки? Спи.

«Она меня гипнотизирует!» – понял он и вытащил пистолет. Это удалось ему не без труда – пальцы словно кто‑то окунул в патоку, а потом посыпал шариками от подшипников.

– Сама спи, – пробормотал он и выстрелил девице в ногу.

Элфи изумленно уставилась на торчавший из ноги шприц‑дротик.

– Только не это! – простонала она и упала на пол.

В голове у Дворецки мгновенно прояснилось.

Второй незваный гость даже не пошевелился.

«Из них двоих профессионалом была девчонка, – подумал, поднимаясь с пола, телохранитель. – Интересно, чем помогал партнеру этот странный нечесаный тип?»

Артемис мгновенно понял, что ему остается только назвать себя и сделать Дворецки своим союзником.

«Это будет не просто, – подумал он. – В качестве доказательства я могу предъявить лишь отдаленное сходство с самим собой в детстве».

Тем не менее попытаться следовало, прежде чем его план потерпит полный крах.

– Послушай Дворецки, – начал он. – Я должен кое‑что сказать тебе…

Но тот и не собирался его выслушивать.

– Нет‑нет‑нет, – торопливо пробормотал он и выстрелил Артемису в плечо. – Не хочу слушать ни тебя, ни ее.

Артемис выдернул дротик, но слишком поздно. Крошечная капсула для транквилизатора уже была пуста.

– Дворецки! – воскликнул он, падая на колени. – Ты выстрелил в меня.

– Проклятье, все знают мое имя, – вздохнул телохранитель и наклонился, чтобы поднять с пола незваных гостей.

– Я заинтригован, – произнес десятилетний Артемис Фаул, рассматривая лежащие в багажнике «бентли» два бесчувственных тела. Здесь произошло нечто из ряда вон выходящее.

– Едва ли, – возразил Дворецки, проверяя у девушки пульс. – Воришки каким‑то образом проникли в поместье.

– Они обошли систему безопасности. Датчики движения даже не пискнули?

– Нет. Я наткнулся на этих ребят во время обычного обхода. Прятались в темноте, одеты были в обноски из платяного шкафа.

Артемис задумчиво постучал пальцем по подбородку.

– Гм. То есть их одежду ты не нашел?

– Ни лоскутка.

– Выходит, они проникли сюда и обошли систему безопасности в одном белье?

– А вот это действительно странно, – согласился телохранитель.

Артемис достал из кармана пиджака тонкий фонарик и направил луч света на Элфи. Пряди серебристых волос засверкали, как стеклянный шар на дискотеке.

– В ней есть что‑то странное. Строение костей какое‑то необычное. Высокие скулы… возможно, она славянка? Широкий, как у ребенка лоб. Но пропорции черепа по отношению к туловищу не как у ребенка, а как у взрослого.

Дворецки глухо хихикнул.

– Значит, они инопланетяне?

– Парень – человек, а она – совсем другое существо, – задумчиво произнес Артемис. – Может быть, генетически усовершенствованное. – Он провел лучом по лицу девушки. – Смотри. Уши остроконечные. Поразительно.

У Артемиса от волнения зашумело в ушах. Происходило что‑то очень странное… Очень важное. Пахло большими деньгами.

Он энергично потер ладони.

– Хорошо. Я не могу позволить себе отвлекаться. В долгосрочной перспективе это существо может помочь нам разбогатеть, но сейчас мы должны забрать лемура.

Дворецки мгновенно поскучнел, хотя попытался скрыть это, резко шлепнув ладонью по крышке багажника.

– Я надеялся, мы забудем об этой обезьяне. Я обучался многим видам боевых искусств, но даже представить себе не мог, что мне придется сражаться с мартышкой.

– С лемуром, Дворецки. Я прекрасно понимаю, что с твоей точки зрения эта операция ниже нашего достоинства, но на кону жизнь моего отца.

– Конечно, Артемис, как скажете.

– Вот именно. План таков. Мы отправимся в Ратдаун‑парк, как планировали, а как мы поступим с незваными гостями, я решу, когда завершим сделку с экстинкционистами. Полагаю, в багажнике им ничего не угрожает?

Дворецки фыркнул.

– Вы шутите.

– Наверное, ты не заметил, Дворецки. Я редко шучу.

– Как скажете, хозяин. Вы – не шутник. Может быть, станете им когда‑нибудь.

– Может быть – когда найду отца.

– Да. Кстати, отвечу на ваш вопрос. Это машина вашего отца, и в ее багажнике побывало больше пленников, чем вам исполнилось лет. Мафия, триады, якудза, Тихуанский картель, Ангелы Ада. Возьмите любую банду и можете не сомневаться: кто‑нибудь из ее членов провел ночь в этом багажнике. Ваш отец специально усовершенствовал его. Установил кондиционер, светильник, чтобы люди не беспокоились, мягкую подвеску и даже источник питьевой воды.

– А он надежен? Не забывай, наши пленники смогли проникнуть в особняк.

Дворецки закрыл багажник.

– Титановый замок, усиленная крышка. Выбраться невозможно. Эти двое останутся там, пока мы их не выпустим.

– Превосходно, – заключил Артемис, устраиваясь на заднем сиденье «бентли». – Сейчас, только доделаю кое‑что, а там забудем на время об этих двоих и сосредоточимся на лемуре.

– Превосходно, – эхом откликнулся Дворецки и добавил вполголоса: – Мартышки! Всю жизнь мечтал.

Ратдаун‑парк, графство Уиклоу, Ирландия

Хотя Элфи была на пять килограммов легче Артемиса, в себя она пришла первой. Она была рада очнуться, потому что ей снился кошмар. Во сне она ударилась коленями и локтями о стенки багажника «бентли», и ей привиделось, будто она находится на борту полицейской подводной лодки.

Свернувшись калачиком, Элфи лежала в темноте, глотала неподатливый комок в горле и сражалась со своими страхами. Ее мама получила смертельную дозу радиации, будучи заключена в металлическую коробку, а теперь и сама капитан Малой оказалась внутри такой же.

Именно мысли о матери в итоге успокоили Элфи. Она открыла глаза и попыталась исследовать замкнутое пространство глазами и кончиками пальцев. Очень скоро эльфийка обнаружила вмонтированный в стальную стенку плафон. Она включила свет и обнаружила лежащего рядом Артемиса, а за его плечом – плавный скат крышки багажника. Позаимствованные туфли стояли на сверкающей дуге колесной арки.

«Все ясно. Мы в машине».

Артемис застонал, вздрогнул и открыл глаза.

– Продавайте акции «Феникса»… – пробормотал он, но быстро вспомнил о Дворецки и дротиках. – Элфи. Элфи!

Капитан Малой похлопала его по ноге.

– Все в порядке, Артемис, – произнесла она на гномьем языке на тот случай, если в машине притаились «жучки». – Я здесь. Куда я денусь?

Юноша повернулся на бок, откинул со лба густые волосы, мешавшие ему видеть, и тоже перешел на язык волшебного народца.

– Мы получили одинаковые дозы транквилизаторов, а ты, хоть и уступаешь мне в весе, очнулась первой. Магия?

Половина лица Элфи оставалась в темноте, несмотря на включенный светильник.

– Да. Фирменный коктейль Номера Первого – мощная штука.

– Достаточно мощная, чтобы помочь нам сбежать?

Элфи потратила минуту на осмотр поверхностей багажника, провела пальцами по каждому сварному шву. Закончив, она покачала головой, сверкнув серебристым париком.

– Ни одного слабого места. Даже решетка кондиционера совсем не выступает. Нам не выбраться.

– Конечно, не выбраться, – согласился Артемис. – Мы внутри «бентли». Багажник – стальная коробка с титановым замком. – Он набрал полную грудь прохладного воздуха. – Как это могло получиться? Все изменилось. Дворецки должен был оставить клетку в моем кабинете. Вместо этого он подкрался из спальни и усыпил нас. Теперь мы не знаем, где находимся сами и, тем более, где находится лемур. А вдруг они его уже забрали!..

Элфи прижалась ухом к крышке багажника.

– Я могу сказать тебе, где мы находимся. – Снаружи сопели и фыркали звери.

– Мы рядом с животными. Я думаю, в зоопарке или зверинце.

– Ратдаун‑парк! – воскликнул Артемис. – И это говорит о том, что они еще не забрали лемура. График и ситуация изменились.

Элфи задумалась.

– И мы эту ситуацию больше не контролируем. Наверное, пора признать поражение. Когда твое младшее «я» отвезет нас в особняк, вернемся домой, в свое время. Может, тебе удастся отыскать лекарство в будущем.

Артемис ожидал такого предложения.

– Я думал об этом. Лемур по‑прежнему представляет собой оптимальный вариант, и мы находимся всего в нескольких метрах от него. Дай мне пять минут, и мы выберемся отсюда.

Элфи, что неудивительно, ему не поверила.

– Пять минут? Даже великий Артемис Фаул вряд ли способен выбраться из стальной коробки всего за пять минут.

Артемис закрыл глаза и сосредоточился. Он старался не обращать внимания на тесноту, елозящие по щекам пряди волос и неприятный зуд от щетины на подбородке.

– Сдавайся, Фаул, – не отставала Элфи. – Мы попались. Даже Мульчу Рытвингу, если б он проходил мимо, пришлось бы изрядно повозиться с этим замком.

Артемис нахмурился, недовольный тем, что его отвлекают, потом его лицо расплылось в жуткой из‑за яркого света улыбке.

– Если бы Мульч Рытвинг проходил мимо, – прошептал он. – Каковы шансы?

– Нулевые, – ответила Элфи. – То есть совсем никаких. Готова поставить свою пенсию.

И в этот момент кто‑то постучал по крышке багажника.

Элфи закатила глаза.

– Нет. Даже ты не…

Улыбка Артемиса прямо‑таки лучилась самодовольством.

– Скажи, какая у тебя пенсия?

– Не могу поверить. Отказываюсь. Этого просто не может быть!

Кто‑то снова постучал по крышке, потом послышался тихий скрип и приглушенное ругательство.

– Какой гортанный голос, – заметил Артемис. – Совсем как у гнома.

– Скорее всего, это Дворецки. – Элфи уже начал раздражать довольный вид Фаула.

– Дворецки ругается на гномьем? Маловероятно.

Из внешнего мира до них донеслись металлические звуки…

Дзинь. Блям. Бум.

…И крышка багажника распахнулась, открыв кусочек звездного неба и сверкающий силуэт гигантской опоры. Тут же проем заслонила косматая голова с лицом, измазанным землей и кое‑чем похуже. Подобное лицо могла любить только родная мать его обладателя, и то лишь в том случае, если у нее было слабое зрение. Темные, близко посаженные глаза, густая борода, которая шевелилась, словно раскачиваемые течением водоросли. Зубы у этого существа были крупные и квадратные, и копошащееся между резцами насекомое не добавляло ему привлекательности.

Это был, конечно, Мульч Рытвинг.

Гном поймал невезучее насекомое языком и с наслаждением разжевал.

– Жужелица, – сообщил он, смакуя добычу. – Leistus montanus. Приятный букет, крепкий, немного грубоватый, панцирь, и просто взрыв ароматов на нёбе, когда раскусишь.

Он проглотил бедную тварь, и мощно рыгнул, шлепнув толстыми губами.

– Никогда не рыгайте в туннеле, – посоветовал он Артемису и Элфи небрежным тоном, будто они сидели за столиком в кафе. – Земля опускается вниз, воздух поднимается вверх. Очень плохая мысль.

Элфи хорошо знала Мульча. Болтовней он просто отвлекал внимание, чтобы тем временем как следует осмотреться.

– Ладно, теперь к делу, – произнес наконец гном, отбрасывая в сторону мертвый волосок бороды, которым открыл замок. – Судя по всему, я нашел запертыми в багажнике машины человека и эльфийку и должен задать себе вопрос: «Должен ли я выпускать их на свободу?»

– И как ты на него ответишь? – спросил Артемис, с трудом скрывая нетерпение.

Черные, навыкате глаза Мульча отражали лунный свет.

– Так, молодой вершок понимает язык гномов. Интересно. Тогда пойми вот что, человек. Я выпущу вас только после того, как получу свои деньги.

«Ага, – смекнула Элфи. – Значит, дело в деньгах. Эти двое каким‑то образом успели договориться».

Она решила, что достаточно долго провела в заточении.

«Мульч еще не стал моим другом, – подумала она, – поэтому нет необходимости вести себя вежливо».

Она подтянула колени к подбородку, прижала их к себе обеими руками, чтобы увеличить хотя бы на фунт силу упругости.

Мульч мгновенно понял, что она собирается сделать.

– Эй, эльфийка…

Больше он сказать ничего не успел, поскольку получил сокрушительный удар по лицу крышкой багажника. Гном попятился и свалился в вырытую им самим яму, удивленно вскрикнув и подняв тучу пыли.

Элфи вылезла из багажника, перешагнув через Артемиса, и принялась жадно глотать свежий воздух, расправив грудь и подняв лицо к небу.

– Извини, – сказала она между вздохами. – Там было слишком тесно. Не люблю, когда тесно.

– Клаустрофобия? – спросил Артемис, выбираясь из багажника.

Элфи кивнула.

– Была раньше. Я думала, что справилась с ней. Правда, потом…

Из ямы, в которую провалился гном, донесся шум, затем последовала россыпь очень скверных ругательств и земля зашевелилась.

Элфи быстро пришла в себя, спрыгнула в яму и схватила Мульча, прежде чем тот успел раззявить челюсти и удрать.

– Он может нам пригодиться, – прохрипела она, вытаскивая отчаянно сопротивляющегося гнома из ямы. – Все равно он нас видел, так что ущерб уже нанесен.

– Это двойной захват! – завопил Мульч. – Ты из полиции!

Она развернулся к ней лицом и зацепился волосками бороды за парик Элфи.

– Я тебя знаю, Элфи Малой. Капитан Элфи Малой. Один из цепных ротвейлеров Джулиуса Крута… – Но вдруг морщинистый лоб гнома наморщился еще сильнее от недоумения. – Но этого не может быть.

Прежде чем Артемис успел предупредить Элфи, чтобы она ничего не спрашивала, она сделала именно это.

– Почему не может быть, Мульч?

Гном ничего не ответил, но его выдал виноватый взгляд, брошенный через плечо на висевший за его спиной потрепанный рюкзак «текфаб». Элфи, ловко развернув пленника, открыла главное отделение.

– Так, посмотрим, что у нас здесь за сокровища, – сказала она, обыскивая рюкзак. – Аптечка, паек, липкие панели связи. А это что, старая универсальная отмычка? – Потом она узнала нанесенную лазерным лучом надпись на основании. – Это же моя!

Несмотря на то что их связывала многолетняя дружба, Элфи направила всю силу гнева на Мульча.

– Где ты это взял? – закричала она. – Как ты ее достал?

– Подарок, – неуверенно произнес Мульч. – От моего… э… – Прищурившись, он прочел надпись. – От моей мамочки. Она всегда называла меня Элфи из‑за моего вспыльчивого характера.

Такой рассерженной Артемис эльфийку еще не видел.

– Говори Рытвинг, только правду!

Мульч собрался заупрямиться, это было видно по тому, как он скрючил пальцы и оскалился, но буквально через мгновение природное добродушие возобладало и он успокоился.

– Украл эти вещи в Таре, – признался он. – Я вор, не так ли? Но в свою защиту могу сказать, что у меня было трудное детство, мое чувство собственного достоинства регулярно ущемляли, и я стал вымещать обиду на других, наказывая их кражей собственности. Таким образом, пострадавшая сторона – я сам. И я себя прощаю.

Слушая болтовню Мульча, Элфи вспомнила, каким верным другом он станет, и гнев исчез так же быстро, как возник. Она провела пальцем по дарственной надписи.

– Мамин подарок, – сказала она тихо. – Самая надежная отмычка из всех, что у меня были. Как‑то раз в Гамбурге, беглый преступник заперся в машине. Я потянулась за отмычкой, а ее нет. Так я впервые упустила преступника. Беглеца схватили люди, и майору Круту пришлось посылать целую бригаду техников на зачистку. Это была катастрофа. А виноват, оказывается, всю дорогу был ты.

– Всю дорогу? – с недоумением переспросил Мульч. – Я снял ее с ремня в раздевалке всего час назад… – Мульч прищурился и хлопнул волосатыми ладонями. – Клянусь клапаном на заднице! Вы путешествуете во времени.

Элфи поняла, что сболтнула лишнего.

– Чушь!

Но гном уже пустился в пляс.

– Нет‑нет, все сходится. Ты говоришь о грядущих событиях в прошедшем времени. Вы послали записку, чтобы я пришел сюда и спас вас. – Мульч прижал руки к щекам в притворном ужасе. – То, что совершили вы, по незаконности несравнимо со всеми моими преступлениями, как прошлыми, так и будущими. Представить невозможно, какую награду я получу, если сдам вас обоих Джулиусу Круту.

– Послали записку? – переспросила Элфи. – Ерунда какая. Правда, Артемис?

– Определенно, – согласился юноша. – Но если бы кто‑нибудь послал записку из будущего, то куда и в какое время?

Мульч ткнул большим пальцем в Элфи.

– Рядом с ее шкафчиком есть соединительная коробка. Выглядит так, словно к ней никто не прикасался уже много лет. Я проверил ее только потому, что в таких местах иногда прячут ценные приборы. В этой, впрочем, ничего такого не оказалось, только адресованный мне конверт, а в нем – записка с просьбой прийти сюда и освободить вас.

Артемис довольно улыбнулся.

– Полагаю, за наше спасение было предложено соответствующее вознаграждение?

Борода Мульча возбужденно зашевелилась.

– Крупное вознаграждение. Нет… колоссальное вознаграждение.

– Колоссальное, да? Хорошо, ты его получишь.

– Когда? – тут же спросил Мульч.

– Скоро. Хочу, чтобы ты оказал мне еще одну услугу.

– Я так и знал, – заскрежетав зубами, сказал гном. – Никогда не приступай к работе, не увидев деньги. Почему я должен тебе верить?

Артемис сделал шаг вперед, и взгляд его за завесой густых волос стал жестким.

– Ты не обязан мне верить, Мульч. Ты должен меня бояться. Я – вершок из твоего будущего, но могу оказаться и в прошлом, если ты откажешься нам помочь. Нашел тебя сейчас, найду и потом, если захочу. Может случиться так, что в следующем взломанном тобой багажнике машины тебя будут ждать пистолет и полицейский значок.

Мульч почувствовал, как зачесалась борода от дурного предчувствия, а его борода ошибалась редко. Как любила повторять его бабушка: «Доверяй волосам, Мульч. Доверяй волосам». Этот человек явно был опасен, а гному и так хватало неприятностей.

– О’кей, вершок, – неохотно согласился он. – Еще одна услуга. А потом советую тебе приготовить для меня колоссальную сумму золотом.

– Приготовлю, не сомневайся, мой пикантно пахнущий друг.

Мульч был уязвлен до глубины души.

– Не называй меня другом. Просто скажи. Что. Надо. Сделать.

– Всего лишь применить свои природные способности и прорыть для нас туннель. Мне нужно украсть лемура.

Мульч кивнул, словно кража лемуров являлась самым естественным занятием в мире.

– И у кого мы должны его украсть?

– У меня.

Мульч нахмурился, но тут до него дошло.

– А… Путешествие во времени чревато неожиданностями.

Элфи сунула универсальную отмычку в карман.

– И не говори.