Глава VI. Социальная проблематика российской печати 4 page

Некоммерческая пресса. Среди СМИ, специализирующихся на освещении социальных тем, отдельное место занимает пресса, учредителями и издателями которой являются некоммерческие организации. Большинство изданий НКО выходит в форме бюллетеней (в том числе электронных), вестников и малополосных газет. Такие издания часто освещают конкретный социальный проект или деятельность одной организации. Меньшее число выходит в форме журналов, газет интернет-изданий. Их тематика непосредственно связана со сферой деятельности НКО – правозащитой, экологией, благотворительностью, проблемами инвалидов, пенсионеров, детей-сирот. Одна из основных проблем прессы НКО – нестабильность. Деятельность большинства НКО в России напрямую зависит от финансирования по грантам. Это, как правило, 1–3 года. Поэтому многие издания, успев сформировать концепцию, обозначиться, собрать аудиторию, вынуждены закрываться – организации не удается найти дополнительных средств на поддержание их существования по истечении гранта.

При всей нестабильности и временами низком уровне профессионализма (в большинстве изданий НКО в качестве авторов выступают не профессиональные журналисты, а эксперты и сотрудники НКО), пресса третьего сектора имеет свои преимущества перед «большими» СМИ. Она в значительной степени обладает независимостью, возможностью писать о социальном, причем действительно животрепещущем, избегая заказных статей, политики, рекламы. Именно поэтому издания НКО пользуются спросом в своих целевых аудиториях. А для журналистов, специализирующихся в той или иной социальной теме, они являются по-настоящему ценным источником информации.

9. Коммуникативные механизмы: от чего зависит эффективность.

Начало и середина 90-х отмечены, наряду с принципиальным изменением взаимоотношений между прессой и широкой аудиторией, также и серьезными сдвигами в профессиональной среде. Условия, в которых протекала профессиональная деятельность отдельных жуналистских «цехов», были очень разными – возможно, это стало одной из причин того, что многочисленные реалии повседневности оказались в информационной тени. Рейтинг их привлекательности для журналистов, по-видимому, оказался невысоким. В эту тень попала и социальная проблематика. Журналистика в целом, так много сделавшая для разрушения тоталитарного режима, оказалась неготовой к тому, чтобы выявлять и обсуждать «будничные драмы», которые неизбежно следуют за радикальными социальными изменениями. Это выразилось в преобладании манипулятивных технологий освещения проблем общества и качестве социального анализа.

Информационный монолог. Само по себе обращение к социальным проблемам еще не гарантирует полноценной коммуникации, хотя и привлекает внимание. Если аудитория СМИ не воспринимается как равноправный партнер диалога, как его участник, а является объектом воздействия, ей может быть адресована определенная информация. Часто – неполная либо недостоверная, имеющая целью не вовлечение в обсуждение и решение социальных проблем, а достижение какой-либо выгоды для тех, кто прямо или косвенно заинтересован в публикации. Такая модель взаимоотношений между аудиторией и прессой все еще остается доминирующей для многих региональных изданий. Формально они почти полностью посвящены социальным проблемам, но фактически представляют собой отчет о деятельности властных структур в области решения проблем местного сообщества. Это своего рода «информационная витрина». Информация о деятельности властных структур, безусловно, необходима обществу. Если она становится предметом обсуждения, критики, анализа, публикуется наравне с информацией из других источников, то это полезно и эффективно. Однако настоящего публичного обсуждения, полноценной дискуссии по поводу того, как решать те или иные конкретные проблемы, значимые для большинства, часто не происходит. Подтверждением тому служат ставшие популярными телесюжеты о целых замерзших городах, пожарах в школах и общежитиях, забытых деревнях. Эти российские «ужастики» – прямое следствие отсутствия общественного контроля за действиями местного руководства со стороны прессы. Опасность информационного монолога также в том, что он эксплуатирует потребительскую ментальность, порождает иллюзии пассивного ожидания. Важнейший жизненный материал, по сути, становится предметом манипулирования, средством укрепления авторитарных амбиций властных структур.

Спекуляции и упрощения. Рассматривая средство массовой информации исключительно как коммерческий проект, как бизнес, предприниматель ориентируется на большие тиражи и, спекулируя на естественном интересе к «человеческим» темам, снижает социальную жизнь до уровня бытовых неурядиц, скандалов, нелепиц, беззастенчиво эксплуатирует частную жизнь, избирая крайности, кризисные состояния. Серьезные социальные проблемы, лежащие в основе процессов повседневности, упрощаются, сводятся к банальностям, болезненным неестественным проявлениям, смакуются детали – торжество пошлости взамен сущности. Но частная жизнь – отнюдь не антипод социальности, это оборотная сторона общественных отношений, чрезвычайно важная для человека сфера жизни. Криминализация бытовых и человеческих отношений, одно из проявлений социального кризиса, стала в прессе инструментом извлечения коммерческой прибыли, но не предметом анализа и серьезной общественной озабоченности. Отдавать темы частно-бытовой жизни, в том числе и все, что «ниже пояса», на откуп исключительно «массовой» прессе – значит проявлять моральную незрелость, духовную неразвитость и недостаток профессионализма. Спекулятивными упрощениями нередко грешат и вполне «приличные» коммерческие издания. Упрощения – характерная черта многих глянцевых журналов.

Негативизм. Необходимость баланса между негативом и позитивом – первоочередная профессиональная проблема. Следует различать критику и негативизм: объективная оценка по существу может быть только полезна, какой бы критичной она ни была. Однако по-настоящему деловая критика, конструктивный анализ того или иного решения, начинания, программы, проекта, особенно если инициатива исходит от властных органов, – совсем не то, что бездоказательная, некомпетентная критика, снисходительный тон, необоснованная высокомерность, обвинительный подтекст, оппозиционность всегда и во всем. Даже влиятельные серьезные издания демократического направления не всегда отдают себе отчет в том, что негативистская риторика не менее социально опасна, чем угодливое «поддакивание» властям: она развязывает руки и стимулирует безответственность чиновников, порождает чувства тревоги, пессимизма, апатии. К прессе перестают прислушиваться и в том случае, когда критика обоснованна, когда к обсуждению предлагаются разумные аргументы. Конфликтная коммуникация, конфронтация «из принципа» постоянно делает социальные приоритеты разменной монетой в борьбе за политическое влияние.

Сенсационность. Обычная практика: актуальную проблему журналисты не замечают, если ничего экстраординарного вокруг нее не произошло – как будто бы ждут «грома». Нет сенсации – нет и проблемы. Однако и чрезвычайное происшествие нередко остается без последующего анализа. Журналисты предпочитают ограничиваться сенсационным сообщением или сюжетом, строить версии, домысливая подробности, и не спешат поднимать ситуацию до социальной проблемы, находить причины, восстанавливать контекст, привлекать экспертов, искать пути решения проблемы. Легче сделать текст, в котором идет речь о сенсационных или трагических последствиях неразрешенных проблем, чем опубликовать материал по существу, хотя время, отпущенное на сенсации в социальной сфере, уже прошло.

Некомпетентность нередко лежит в основе освещения социальных проблем. На первый взгляд, социальные проблемы – это то, что не требует особых знаний, поиска новых тем – все и так на виду, проблемы касаются каждого, собственного социального и личного опыта достаточно, чтобы об этом писать. Бродячие социальные сюжеты буквально захлестнули прессу. Они и сегодня остаются актуальными, но уже не дают никакого эффекта: «картинка» уместна лишь в случае открытия темы, привлечения к ней внимания; затем нужен глубокий анализ, знания, исследование вглубь; если же этого нет, новизна восприятия уходит, эмоции притупляются, тема становится избитой, банальной, общество от нее устает, по существу, не приступив к реальной работе. Так случилось со многими социальными проблемами. Нескончаемая череда судебных очерков, расследований, социальных репортажей, живописующих бытовую преступность, переполняют прессу. Реакция изумления, потрясения, гнева, отвращения сменились привыканием и безразличием. Сами по себе уродства не исчезли. Но от частой эксплуатации патология не вызывает соответствующей исключительной реакции, возникает опасность восприятия ее как нормы.

«Чернуха» надоела, а проблема остается неразрешенной. Но вернуться к ней, снова привлечь внимание уже гораздо труднее. Мнимая простота социальных тем значительно снижает качество социального анализа.

«Безгеройность» и морализаторство. Скучная, невыразительная, бесцветная форма часто сопутствует публикациям, раскрывающим опыт решения проблем. Так или иначе о проблемах и конфликтах удается рассказать ярко, но позитив, в котором так нуждается общество, выглядит в журналистских текстах откровенно серо, пресно. Такой текст – иногда сухой и бесстрастный, иногда умильно-восторженный – не привлекает внимания, остается незамеченным; обществу часто неизвестно о важных и хороших делах, потому что тексты о них страдают изложением прописных истин, откровенным морализаторством. Складывается ощущение, что «порок» привлекателен и овеян романтикой, а «добродетель» пугающе тосклива.То же происходит и с персонажами, которые интересны прессе. «Герой нашего времени» в журналистском воплощении – личность яркая, нестандартная, с выраженными лидерскими качествами. На другом полюсе журналистского внимания – криминальные личности; при этом в свете всех громких разоблачений и войны компроматов читателю никогда точно неизвестно, на каком именно фланге в действительности находится та или иная публичная личность, будь то министр, депутат, предприниматель. Создавая свой звездный пантеон, пресса сама делает персонажами, героями, ньюсмейкерами личностей, чей моральный облик далек от общепризнанных нравственных норм, подчеркивает их «отвязность». На этом общем фоне хорошие новости выглядят не ободряюще, а уныло. Фактически мы живем в «безгеройное» время: лидеры есть, а героев нет. Пресса редко находит их в среде нормальных людей.

Во всех рассмотренных негативных «сюжетах» наблюдается обращение к актуальной социальной проблематике, однако они вызывают дисфункциональный эффект. Здесь уместнее говорить о суррогатах, о проявлениях псевдосоциальности. Отсутствие концептуальности в освещении социальных проблем, в выработке коммуникативных стратегий оставили в 90-х гг. задачу гражданского воспитания нерешенной. О том, что это опасно, сказано немало слов. Опасна ситуация, когда социальные сюжеты в прессе обращены к актуальным проблемам, но не приближают решений. Они не дают надежды, а лишь усиливают деморализованность, апатию, разобщенность и поддерживают ощущение бессилия. Такое общественное самочувствие не прокладывает дороги к гражданственности, к настоящей социальности, которая способна сделать россиян современным, сильным и достойным уважения сообществом. И в том, что для значительной части аудитории средств массовой информации либеральная идея так и осталась не свободой выбора, не богатством личных возможностей, а стихией, принесшей неисчислимые бедствия и крушения судеб, пресса сыграла не последнюю роль.

Не следовало бы описывать «как не надо», если бы эти технологии безвозвратно ушли в прошлое или, по крайней мере, четко осознавались как неэффективные и опасные. Однако они живучи. И сегодня информационный диктат властных структур в регионах, упрощения в коммерчески успешных изданиях, ставка на скандальность и сенсационность в новостной журналистике, негативизм и некомпетентность аналитики играют существенную роль в освещении социальной проблематики. Если раньше социальной тематики явно недоставало, то теперь налицо избыток суррогатных информационных продуктов. Ни те, ни другие не приближают к решению действительно важных социальных проблем. И все же конструктивные подходы набирают силу.

За прошедшее десятилетие, когда социальная журналистика переживала упадок, постепенно сложилось новое понимание ее целей, сути, творческого своеобразия. Журналисты, специализирующиеся в области освещения социальных проблем, солидарны в том, что одно лишь эмоциональное отражение социальных язв, преобладание конфликтных коммуникативных стратегий – это вчерашний день. Негатив неконструктивен – сейчас требуется осознание и понимание реалий, поиск и освоение социальных технологий, позитивное мышление. Все эти предпосылки заложили основу для развития другой социальной журналистики. Некоторые из этих позитивных тенденций обозначили себя вполне определенно.

Новости «с человеческим лицом». Для новостей приоритетными остаются области внешней и внутренней политики, финансы и экономика, чрезвычайные происшествия. Так структурируется новостной поток, например, в выпусках телевизионных новостей. Некоторое время назад, когда информационные программы усиленно искали интересные формы подачи материалов, один из телевизионных каналов предложил зрителям отмечать самую интересную новость в выпуске. В зрительском рейтинге лидером неизменно оказывалась новость «с простым человеческим лицом», которая, как правило, завершала выпуск. Встречи президентов, решения правительства почти никогда не становились лидерами зрительского рейтинга. Новости мирового масштаба имели шанс пробиться на первые места, если они непосредственно касались человеческих судеб, – например, природные или гуманитарные катастрофы. Из сообщений, выделенных зрителями, в конце недели формировалась специальная программа новостей недели, и она совсем не была похожа на программы, скомпонованные редакторами. Это наблюдение показывает, что в действительности интерес аудитории к социальной жизни, к повседневности, к «человеческим» новостям очень значителен и остается удовлетворенным не в полной мере – во-первых; жизнь полна интересными событиями там, где журналисты не привыкли их находить, зачастую они не видят в событии «состава новости» и не умеют об этом написать – во-вторых. Сейчас ситуация меняется: социальные новости нередко открывают новостные выпуски. В газетной журналистике все большее распространение получает жанр «расширенной новости», позволяющий раскрыть социальный контекст любого события.

Меняется и само понятие новости. Здесь есть интересный опыт. С начала 90-х гг. идет интенсивный процесс образования специализированных информационных агентств, поиск ими информационных ниш. Агентства экономического профиля быстро заняли лидирующие позиции. Социальное направление привлекло несравнимо меньше ресурсов и внимания, таких информационных служб появилось всего несколько, однако они выстояли. Сейчас Агентство социальной информации (АСИ) – авторитетная и высокопрофессиональная информационная служба, специализирующаяся на распространении информации о социальной жизни и продвижении гражданских инициатив с весьма широким спектром интересов; выпускает ежедневные бюллетени новостей из всех регионов России, вестники, другую актуальную литературу. Информация агентства эксклюзивна и пользуется большим спросом. Немаловажно и то, что акцент в информационной политике АСИ делает на позитивной информации, опыте решения проблем, социальных инициативах, деятельности организации «третьего сектора».

Региональные агентства также поставляют новости социальной жизни, и эти новости нередко предпочитают столичные газеты. «Неполитические» новости глубинки подпитывают мегаполисы, они могут вывести на значительные темы общенационального масштаба, послужить началом серьезного разговора.

Ситуативный анализ с выходом на практические рекомендации. Глобальные, сущностные изменения общества для большинства обернулись ежедневными заботами, для которых пока нет алгоритма решений. Удаленность от повседневных проблем привела прессу к тому, что она не давала полной, своевременной информации, недостаточно отслеживала типичные проблемные ситуации. Сейчас информационная политика меняется в сторону осознания этих проблем. Ситуативный подход набирает популярность у журналистов. Критика и риторика все чаще уступают место прагматике. Суть таких публикаций – освоение новых реалий, выработка цивилизованных норм поведения, опора на свои силы. Часто используется метод включенного наблюдения и последующего репортажного описания ситуации в стиле «проверено на себе». Журналист как бы совмещает две роли: социальную и профессиональную. Программа действий, заложенная в таких публикациях, может содержать возможность выбора, давать общую ориентацию, предостерегать от ошибочных шагов, быть детально прописанной или всего лишь ознакомительной – важно, что она стимулирует собственную активность.

Возвращение очерка, репортажа, корреспонденции. Переместившись на периферию журналистского внимания, обычная жизнь с ее драматическими, но не сенсационными подробностями «увлекла» за собой туда же жанры, в основе которых детализированные описания целостных фрагментов жизни, сюжеты, портреты, естественные диалоги, – классическую корреспонденцию, зарисовку, репортаж, очерк – формы преимущественно неторопливые, описывающие, воздействующие на эмоциональную сферу личности. Фаворитами революционного десятилетия стали интервью, комментарии, проблемные статьи, аналитические обозрения и, конечно, расследования – в их форме проявилась напряженная идеологическая конфронтация, время интеллектуальных элит, наступление рациональной этики. С потерей очерковых форм пресса утратила доверительную интонацию, а в ней-то особенно нуждались читатели, испытывавшие глубокий нравственный кризис. Сейчас интерес к текстам большого объема, беллетризированным житейским описаниям, отдельным человеческим судьбам возвращается. «Социальное измерение» журналистики вновь востребовано. Полная, целостная картина жизни, детали, живой поток жизни имеют колоссальный эффект. Немалую популярность приобрел и жанр «житейской истории» в различных его вариантах. Порой развлекательная форма такого очерка берет верх над замыслом, суть которого в том, чтобы поднять жизненный тонус поучительным примером из жизни, однако на фоне недостатка позитивной информации или ее унылого изложения воздействие житейских историй – из прошлого или настоящего, «звезд» или тех, кто «один из нас» – это положительное воздействие.

Публикация читательских писем, развитие интерактивных форм. Возможно, вновь появившиеся подборки читательских писем на страницах газет – самая живая и интересная информация о состоянии социума, какую можно встретить сегодня в прессе. Отказавшись в свое время от отделов писем, объявив публично о невступлении в переписку, журналисты, как оказалось, многого себя лишили. Сейчас письма возвращаются – и в них отклики, разнообразные мнения, полемика с журналистами и авторами других писем, просто любопытные факты и случаи из жизни. Социальный и интеллектуальный облик авторов «писем в газету», как и характер самих посланий, изменился. Письма-жалобы и письма-просьбы уступили место размышлениям, предложениям, откликам, полемике. Очень интересны читательские форумы, а также блоги: сейчас активно развиваются различные формы их использования в периодике. Развитие интер­активных форм открывает огромные возможности для формирования новой социальности, для интеграции общественных интересов. Мы опять «вступаем в переписку», значит, мы интересны и нужны друг другу.

Согласование позиций, общественная экспертиза. Это относительно новый подход: одномоментная публикация различных взглядов, позиций, мнений относительно актуальной социальной проблемы, предъявление в различных формах имеющихся в общественном понимании уровней знания о конкретной стороне жизни общества, требующей осмысления и решения. Это может быть редакционная статья или постановочный материал журналиста, дающий представление о сути разговора, мнения экспертов, представителей властных структур, разных аудиторных групп – по возрасту, опыту, профессиональной принадлежности, политической ориентации, данные исследований, тексты документов, экспресс-опрос «улицы», описание конкретных ситуаций, историческая справка, аналогии, прецеденты, цитаты. При таком подходе важна как согласительная, так и познавательная роль представленной информации. Журналист выступает здесь в роли организатора духовного сотрудничества, выявляет различные мнения. Высказанные суждения представляют собой разные уровни компетентности, но это и дает возможность услышать друг друга, цель таких акций – выявление спектра мнений и понимание проблемы большинством. Согласовывать можно лишь те позиции, которые высказаны, предъявлены к обсуждению. По существу, это шаг вперед на пути разрешения общественных противоречий: сначала назревшая проблема обозначает себя через отдельные острые, нередко скандальные ситуативные проявления – «выстреливают» публикации сенсационного характера, привлекающие внимание, выражающие эмоциональное восприятие. В ответ могут появиться реакции со стороны «компетентных лиц», отражающие имеющиеся в наличии возможности разрешения проблемы – их, как, правило, оказывается недостаточно. В этой стадии роль прессы особенно важна: можно накалять ситуацию и далее, публикуя все новые и новые ситуативные «всплески». Однако сама по себе яркая картина бедствий эффективна лишь непродолжительное время. Требуется идти дальше – искать пути решения, для чего и нужна общественная экспертиза. Лишь в самое недавнее время проявила себя тенденция идти вглубь, представлять широкий контекст проблемы, привлекать к обсуждению не только тех, кому решать ее в служебном порядке, но и максимально возможный круг социально активных граждан. Все чаще такой подход в освещении социальных проблем используется в качественной прессе.

Дискуссия. Ее можно назвать экспертизой, развернутой во времени. Объектом дискуссий становятся наиболее важные и сложные проблемы, затрагивающие интересы большинства. Если экспертиза выявляет точки зрения, мнения, поднимает уровень компетентности, знакомит аудиторию с важной, но не всем известной информацией и тем самым приближает к согласованному решению, то о дискуссии можно сказать, что в момент ее зарождения обществу неизвестно решение – оно должно быть выработано в ходе дискуссии. Представление общества о проблеме меняется в ходе самой дискуссии. Принять решение на законодательном уровне крайне нелегко, даже если общественная полемика продолжается не один год. Однако вряд ли можно оценивать любые – затянувшиеся, вялые, неконструктивные – дискуссии только как неудачные. Во-первых, раньше решения приняли бы и без широкого обсуждения, в узком кругу – так не раз случалось с законопроектами по социальным вопросам. Вскоре в решениях, принятых без широкого обсуждения, всплывало множество несовершенств, оказывалось, что их надо менять. В этом смысле факт того, что проблема находится в центре общественного внимания, хотя бы отчасти предохраняет ее от поспешных бюрократических решений. Кроме того, вовлеченность большой аудитории в полемику позволяет видеть широкий контекст проблемы, предполагать возможные последствия, консолидировать общественность хотя бы вокруг одной, отдельно взятой проблемы.

В практике сегодняшней журналистики еще немало интересных находок – и социальные проекты, и интерактивные акции, и социальные расследования, и конкурсы. Все это значит, что в нашей прессе, активно осваивающей профессиональные стандарты мировой журналистики существует большой внутренний ресурс, который всегда будет подпитываться уникальным богатством культурной традиции и оживляться остротой информационной потребности.

Все, что говорилось о состоянии социальной журналистики, – о негативных тенденциях, о новом позитивном опыте, об обусловленности моделей социальной журналистики складывающимися типологическими особенностями СМИ – все это подтверждается при анализе главного социального сюжета последнего года, национальных проектов. В откликах, последовавших вслед за объявлением о запуске проектов, присутствовали и эмоциональные суждения, и рациональная критика, и особенно политический подтекст. Политическая оценка явно преобладала над социальным анализом. Наученные горьким опытом «монетизации», инициаторы проектов с самого начала озаботились проблемой их информационного сопровождения. Встал далеко неоднозначный вопрос о его принципах и методах. Для одних участников процесса «информационное сопровождение» означало прямую пропаганду, что-то вроде PR – кампании властей; их политические оппоненты считали приемлемым бойкот и замалчивание, а также критику проектов, разоблачение их «истинной сути», состоящей в попытке удержать политическую власть накануне выборов. Прозвучало и такое мнение: сконцентрироваться на собственно социальной составляющей, выйти за рамки проектов и использовать политический вызов для того, чтобы привлечь внимание к социальной сфере; для этого нужно активно искать адекватные средства.

Практика освещения в СМИ национальных проектов ярко показала политизированность подходов:позитивно-информационный ракурс демонстрировали новостные телевыпуски, оппозиционно-иронический стиль доминировал в публикациях некоторых влиятельных печатных СМИ. Первые стремятся подтвердить серьезность и решимость властей, вторые не скрывают скептического отношения. И в одном, и в другом случае легко прочитывается политический подтекст. Однако постепенно появляется и другое: национальные проекты начинают привлекать все большее внимание к социальным проблемам, СМИ явно стремятся разобраться в них, найти новые информационные подходы и при этом в качестве основного источника информации используются не пресс-службы, а конкретные ситуации из жизни. Манипулятивные механизмы, которые описывались выше, тоже работают. Важно, однако, главное: как бы ни задумывались проекты, им удалось «развернуть» прессу лицом к обществу.

10. Перспективные задачи социальной журналистики. Наиболее актуальными задачами социальной журналистики следует считать повышение ее статуса в профессиональном и общественном сознании, что может произойти за счет усиления ее концептуальности и тщательной разработки каждым изданием собственных коммуникативных стратегий. Нужны полнота информации об обществе, глубокий анализ, адекватные творческие формы. При условии решения этих задач журналистика в действительности могла бы стать технологическим пространством, местом создания, апробации и развития социальных технологий. В российской традиции решать проблемы «всем миром», жить и действовать в мобилизационном режиме: возникла проблема, случилась беда – действуем хаотично и бессистемно, создаем все новые и новые проблемы, забывая о том, что механизм действий во многих случаях известен. Быть способной к выработке алгоритмов решений, по существу, есть показатель профессиональной зрелости журналистики, это и есть ее социальное качество.