Лэнс, ты не против, если мы с тобой поменяемся ногами?

Держу пари, что, когда я в четвертый раз за последние два дня свалилась с велосипеда, овца, стоявшая у дороги, рассмеялась мне прямо в лицо, при этом перестав жевать травку и подняв на меня свою глупую курчавую голову. Мне даже показалось, что у нее приподнялись уголки рта, как у человека, когда он смеется. Ее блеяние звучало примерно так: «Хааа-хаа». Может, у меня уже паранойя?!

Отъехав от дверей гостиницы на расстояние чуть меньше километра, я остановилась на полпути до вершины очередного крутого холма. Мне надо было уточнить, в правильном ли направлении я двигаюсь. Мои измученные ноги отказывались идти вверх. А еще нужно было тащить на себе вещи. Силы были на исходе. Я еще пыталась крутить педали, но расстояние до вершины существенно не сокращалось. Велосипед при этом мотало из стороны в сторону. В итоге я с грохотом повалилась на землю.

Ехать дальше смысла не было. За сегодняшний день я уже преодолела девяносто пять километров, а вчера еще сто девять. Мне покорились две вершины, но какой ценой: я через силу затаскивала наверх себя и свой багаж. Тем не менее я строго поговорила со своими ногами, приказала им напрячься и продолжила длинный и утомительный путь.

Если честно, природа здесь очень сильно впечатляет. Я даже забыла на какое-то время про слабые и трясущиеся ноги. Известняковые фигуры по берегам рек бирюзово-синего цвета — это просто фантастика!

Кроме того, рельеф этой местности очень необычен. Он все время идет под уклон, что даже вызвало у меня тошноту и головокружение. (Наверное, потому, что в этой части Андалусии очень часто проходят киносъемки испанских вестернов.) Из-за того, что вчера я не успела насладиться красотой этих мест, в особенности известняковых фигур, я не могла не остановиться в Эль-Чорро. Скалы здесь достигают в ширину нескольких метров, а вот высота их порядка четырехсот. Эль-Чорро — это рай для скалолазов, для людей, не отличающихся, на мой взгляд, благоразумием. Просто ехать здесь на велосипеде и то страшно, а спускаться вниз — просто ужас какой-то! При этом голову надо держать высоко и не забывать все время притормаживать. Наверное, выглядит очень странно. По обеим сторонам дороги, идущей в Эль-Чорро, на склонах гор притулились белые особняки, утопающие в вечнозеленых лианах, бугенвиллеях. Это уединенное место для богатых туристов, которые приглашают сюда своих друзей. Они целыми днями не спеша прогуливаются вокруг бассейна, демонстрируя загорелое мускулистое тело. Сейчас эти виллы пустуют: ставни закрыты, а их хозяева, денежные воротилы, вернулись в шикарные, обшитые дубом офисы. Никто не знает, как скоро они приедут обратно; у них в запасе еще много других мест отдыха: ну, скажем, квартира в Палм-Бич или великолепно отремонтированный дом в Тоскане.

Когда остановилась в деревне Эль-Чорро, чтобы съесть сэндвич, я увидела группу велосипедистов из Австралии. Они катались на велосипедах по ущелью позади фургона, в котором приехали сюда. Как я не додумалась до этого раньше: способ передвижения, который избрали эти велосипедисты, был самым простым и разумным. Я поняла, насколько глупо с моей стороны было везти вещи, закрепив их прямо на велосипеде. Намного удобнее было бы взять с собой огромный чемодан и набить его нарядами. Можно было бы даже взять несколько самых экстравагантных. Например, пару туфель от испанского дизайнера Маноло Бланика, напоминающих по форме котят, или узкие маленькие брюки с заниженной талией от Гуччи, к тому же всевозможные туалетные принадлежности, о которых можно только мечтать. Все это богатство прекрасно поместилось бы в большой фургон, и путешествие было бы намного приятнее. А если после велосипедной прогулки забраться в уютный салон такого средства передвижения и отправиться на обед в роскошный отель, где можно восстановить силы, то путешествовать по-другому вам уже больше никогда не захочется. Да, в следующий раз я поступлю именно так!

В нескольких километрах от Эль-Чорро, вверх по дороге, находится деревня Барбастро. Некогда здесь была крепость, связанная с именем благородного разбойника Омара ибн Хафсуна. Этот испанский Робин Гуд жил в Средние века, в IX веке. Он принял мусульманство. (Но его семья, исповедовавшая ислам, перешла в христианство сразу после того, как в Испанию пришли мавры.) Ибн Хафсун был не только очень воинственным, но и жестоким.

Его отец отрекся от него, когда тот убил своего соседа. После ибн Хафсун был вынужден спасаться бегством в Марокко. Но через год вернулся в Испанию и построил крепость в Барбастро. Его хитрость и храбрость помогали ему держать под контролем огромные территории — от города Картахена и пролива Гибралтар, в самой южной части южного побережья Испании, до городов, находившихся внутри страны, таких как Эсиха, Баэна и Хаэн. Несмотря на свой жесткий нрав и амбиции, ибн Хафсун слыл джентльменом. Говорят, что он очень уважал женщин и позволял им спокойно и беспрепятственно путешествовать по всем его владениям.

Благородные разбойники всегда воспевались испанскими поэтами и писателями. О них слагали романтические истории, и на ибн Хафсуне они, конечно же, не закончились. Например, эта отдаленная горная область помнит героическое сражение XX века: последний разбойник, по прозвищу Большие Шаги, погиб в 1934 году во время перестрелки с испанской жандармерией. Все эти благородные робины гуды были беспощадными, дикими, занимались воровством, отличались особой жестокостью, кровожадностью и даже желанием убивать. Но грабили они только богатых, проявляя при этом храбрость и мужество. Они сражались как герои и шли на это с одной только целью — помочь бедным и угнетенным. Да, это был мир настоящих мужчин, где женщинам отводилась только одна роль — роль домохозяйки.

Испанцы всегда превозносили мужское начало. Например, Диего Корриентес, благородный разбойник, никогда, как написано в рассказах о нем, серьезно не ранил своих жертв и никогда никого не убивал. Он грабил богатых только во имя бедных, чтобы те не умерли с голоду. Местный аристократ, дон Франсиско Бруна, не очень жаловал Диего Корриентеса. Однажды карета дона Франсиско Бруна поравнялась со всадником Диего Корриентесом:

— Рад видеть вас, дон Франсиско! — широко улыбаясь, воскликнул Корриентес. — У меня развязались шнурки на ботинках. Как замечательно, что вы оказались рядом. Завяжите мне их, пожалуйста. — И он сунул ногу в окно кареты дона Франсиско. Тому ничего не оставалось, как завязать шнурки Корриентесу.

Существует еще одна интересная легенда о том, как Корриентесу удалось ограбить дона Франсиско. Будучи очень решительным человеком, он заявился в дом дона Франсиско и обратился к нему со следующим вопросом:

— Это правда, что вы обещали десять тысяч реалов тому, кто передаст их прямо в руки вору Диего Корриентесу?

— Да, это правда. Вот эти деньги.

— Тогда отдайте деньги мне, потому что я и есть Диего Корриентес, — заявил бесстрашный разбойник, а когда дон Франсиско оправился от шока, Корриентеса уже не было, и денег, естественно, тоже.

Но самым известным из всех разбойников был Хосе Мария Эль Темпранильо, по прозвищу Молодой. Оно было дано ему потому, что он вступил на путь благородного разбойника в очень юном возрасте и очень быстро стал королем гор. У него были гладкие черные волосы, голубые глаза, белоснежные зубы и красивые, изящные руки. Он носил шикарную рубашку, бархатный жакет с серебряными пуговицами и кожаные чапсы — штаны, надеваемые поверх брюк. Он был таким смелым и таким красивым, каким только мог быть настоящий разбойник. Перед тем как напасть на дилижанс, он помогал дамам выйти из него, усаживал их в тень и только потом приступал к грабежу. Он всегда оставлял своим жертвам достаточно денег, чтобы они могли спокойно доехать до следующей деревни, и никогда не позволял себе красть драгоценности, которые были подарены возлюбленными.

Однажды высоко в горах Эль Темпранильо увидел бедного погонщика мулов на хромой лошади, который вез бурдюки с уксусом в свою деревню. Эль Темпранильо громко захохотал, увидев его:

— Зачем тебе, мой друг, этот старый осел?

Услышав такие слова, погонщик мулов очень сильно обиделся:

— Ты можешь смеяться, но эта старая лошадь, хотя и безобразна, единственное, что помогает мне не оказаться в могиле. Без нее я бы давно умер с голоду, а купить другую лошадь я не могу, у меня нет денег.

— Возьми этот мешок, — сказал Эль Темпранильо, — и направляйся в дом богатого старика Эррера. Он продает лошадь. Дай ему полторы тысячи реалов за нее. Обязательно подумай над моим предложением, потому что, если завтра увижу тебя на твоем старом муле, я сброшу тебя и твоего осла в ущелье.

Погонщик сделал так, как ему велел Эль Темпранильо. Он пошел в дом богача, заплатил ему ровно полторы тысячи реалов и купил лошадь. Следующей ночью в дом Эрреры ворвалось два человека. Они избили его, завязав глаза, и потребовали:

— Быстро отдавай деньги!

— Пожалуйста, отпустите меня! У меня нет ни монеты.

— Ты лжешь, болван. Мы знаем, что ты вчера продал лошадь за полторы тысячи реалов.

Ему пришлось вернуть деньги, и оказались они, естественно, в руках Хосе Мария Эль Темпранильо, который в итоге пострадал от рук такого же разбойника, как и он сам. Он был зверски убит своим давним товарищем. Дело в том, что Эль Темпранильо увлекся играми с испанской жандармерией, но богиня возмездия этого не одобрила. Жандармерия была в те времена новым полицейским подразделением в деревне и клеймила всех разбойников, наводнивших горные дороги. По сравнению с жандармами Эль Темпранильо был просто ангелом. В 40-е годы XX века испанская жандармерия была правой рукой Франко, исполнителем всех его жестоких законов.

Ее штаб-квартира была в каждом маленьком городе и походила на крепость. Патруль, состоящий из двух жандармов, был в те годы обычным явлением.

Премьер-министр Нарваэс, который отвечал за создание этого полицейского подразделения, был беспощадным и жестоким человеком. Когда он лежал на смертном одре, священник спросил его, простил ли он своих врагов. Нарваэс ответил: «У меня нет врагов, отец. Я их всех застрелил».

Боже, как тяжело подниматься все время вверх, а потом съезжать вниз, и снова вверх, и снова вниз! Преодолев половину пути, на втором по счету трудном подъеме меня стали одолевать дурные мысли.

«Может попросить помощи?» — услышала я из глубины своего сознания тихий голосок.

Однако мои ноги неустанно крутили педали. Внезапно прямо в лицо задул ветер.

«Кончай», — хныкали мои ноги. «Поймай машину, поймай машину, поймай машину», — скулили мышцы. Усталость постепенно сковывала все тело.

От бедер она поднималась выше, к спине и шее, и дальше к голове.

«Не останавливайся!» — подсказывал мне здравый смысл.

«Подумай! Уже через двадцать минут ты могла бы быть наверху, если бы поймала машину, а не тащилась бы два часа на своем ужасном велосипеде. Ты уже лежала бы в ванне, в горячей воде, в горячей воде, в горячей воде», — говорили мне мои ноги.

Настоящим искушением стало такси, проезжавшее мимо.

Но я, как настоящий герой, все же доехала на велосипеде до Ронды, хотя внутри меня все сопротивлялось этому.

Я решила, что после тяжелого дня, проведенного в горах, заслужила поощрительный приз в виде шикарного номера в гостинице. Поэтому заказала его именно в «Сан Габриэль». Когда-то это был старинный особняк. Говорят, что здесь каждый номер — единственный в своем роде, но подтвердить этого не могу, так как еле-еле стояла на ногах. Гостиница была просто великолепной. Несмотря на то что я поселилась в одноместном номере, здесь стояла огромная двуспальная кровать, которая, однако, меркла на фоне роскошного интерьера и терракотовой черепицы, украшавшей крышу гостиницы. Душевая кабинка оказалась такой просторной, что туда поместился бы не один человек. В номере имелся даже крошечный балкон с решеткой из кованого железа, на который отбрасывало тень растущее неподалеку апельсиновое дерево. И стойка администратора была здесь особенной. При входе на стене висел крошечный указатель со стрелкой, который приводил вас в прекрасно обустроенное помещение, где во всем чувствовалась рука настоящего джентльмена: письменный стол, отделанный кожей, и книжные шкафы вдоль стен придавали ему солидность. Женщина, сидевшая за этим столом, улыбаясь, любезно предложила мне сесть в обитое бархатом кресло. Она же тем временем заполнила необходимые бумаги. Я почувствовала, что мой внешний вид явно не соответствует обстановке, в которой оказалась. Кстати, такое происходило со мной не в первый раз.

Дело в том, что на мне была запачканная машинным маслом спортивная форма из лайкры, и я подумала, что, после того как встану, кресло обязательно сожгут.

Я приняла душ в одиночестве, хотя там могла поместиться целая компания моих друзей.

После достала из мини-бара бутылку пива, наделав при этом много шуму. Я выпила его тоже в одиночку, сидя на балконе в тени апельсинового дерева. Сегодня, подумала я, для этого есть повод: я выпуталась из затруднительного положения, выдержала мучительные подъемы в гору, причем на велосипеде, и победила в себе не менее мучительные сомнения. Я устала, но одержала победу, собрала всю волю в кулак и продержалась до самого конца, забыла о боли во всем теле и продолжала двигаться, несмотря ни на что.

Зена, королева воинов, съешь свое сердце! Ты прекрасна в коротком кожаном платье и доспехах! Ты умеешь побеждать призраков и драться ногами. Ты можешь даже сразиться с недругом, пустив в ход хлыст с цепями! Но обругать велосипед ты никогда не сможешь просто потому, что его еще не было. Хитрая Лара Крофт, несущаяся на огромной скорости и бросающая черепки в камбоджийских каменных чудовищ. Продолжай в том же духе, если ты считаешь, что из этого выйдет хоть какой-то толк! А я буду по-прежнему покорять вершины, преодолевать свои страхи, терпеть боль и все время идти вперед. Заметь, что на следующий уровень своей игры я вышла без помощи оружия и у меня даже нет с собой второй запасной шелковой пижамы! Да, я сделала это! В отличие от тебя, Лара, я существую на самом деле! Я живая! И когда я подпрыгиваю от гордости за себя в роскошном номере, моя грудь, свободная от доспехов, дышит по-настоящему!

И вот, очень довольная собой и немного опьяневшая, я надела свои серые, проверенные, но тяжелые брюки, черный топик и отправилась на прогулку по Ронде.

Ронда — это город, который известен не только своими благородными разбойниками, но также корридой и очень глубокими, узкими ущельями. Он находится по соседству с туристическим раем, простирающимся вдоль Коста-дель-Соль, и поэтому здесь каждый день полным-полно туристов. Единственное, что хорошо, так это то, что большинство этих неугомонных, приезжающих сюда на экскурсионных автобусах, на них же и отправляются обратно на побережье, когда солнце уже начинает садиться, окрашивая в розовый цвет горные вершины.

Узкие ущелья в этом районе оставляют неизгладимое впечатление. Они здесь очень глубокие. Если подойти к самому краю моста Пуэнте-Нуэва (что означает «новый мост», несмотря на то что он был построен очень давно), от высоты просто дух захватывает. Но современные туристы предпочитают вести себя осторожно, они боятся уронить в ущелье камеры, а еще не подпускают к краю моста своих маленьких Карлосов. Омрачать неприятностями путешествие в их планы не входит.

Раньше все было по-другому. Люди вообще об этом не задумывались. Ущелье поражало их своей красотой, так же как и своей неприступностью. Здешние жители в прошлом даже и представить себе не могли, что кто-то свалится в пропасть, потому что город, располагавшийся на краю этого ущелья, был фактически недоступен. Но люди решили построить мост.

Город Ронда бережно хранит одну страшную легенду. В первые месяцы Гражданской войны в Испании здесь погибло пятьсот двенадцать человек. Их сбросили с высокого моста, и они разбились о камни. Это было очень жестоко. Роман Эрнеста Хемингуэя «По ком звонит колокол» основан, в частности, на этих событиях. Республиканцы отвели соседей-националистов к зданию муниципалитета, затем построили селян в два ряда на площади и дали им в руки молотило, дубинки и вилы. Их жертвами стали землевладельцы, принадлежавшие правому крылу партии. Республиканцы не первыми испробовали такой изощренный способ убийства людей. Например, в XVIII веке тореадор по имени Педро Ромеро столкнул свою жену в пропасть ущелья после того, как застал ее в постели с другим мужчиной. Это было несправедливо, так как Педро, как говорят, сам переспал с королевой Испании и ее главной соперницей, герцогиней Альба. В качестве трофея он прихватил с собой розовые шелковые трико.

Возможно, Педро все же простили его прелюбодеяние в связи с родом его занятия, так как до сих пор Ронда и Севилья спорят, кто же из них изобрел корриду. В Ронде никто не смеет сомневаться в том, что современная коррида началась с истории семьи Ромеро. В начале XVIII века дедушке Педро по имени Франсиско Ромеро пришла в голову идея использовать шляпу, а потом и накидку, чтобы отвлечь внимание быка от матадора, проносившегося мимо на лошади.

Сын Франсиско по имени Хуан первым вывел квадрилью, то есть группу тореро во главе с матадором, а Педро стал первым, кто укротил быка благодаря ловкости быстрых ног в туфлях на небольшом каблуке. Говорят, что Педро убил пять тысяч шестьсот быков и при этом не получил ни единой царапины. Если посетить в Севилье арену для боя быков, то на стене можно увидеть картину XVII века, на которой изображены солдаты, практикующиеся во владении копьем. Они тренируются на деревянных копиях голов. (Эти деревянные копии — лишь жалкое подобие быка и корриды в целом.)

Гид рассказывает о том, что такая тренировка, как и в любом другом виде спорта, очень необходима, тем более перед корридой, для того, чтобы приблизить условия боя к реальным. Жители Севильи придают корриде большое значение и относятся к ней очень серьезно до сих пор, хотя эта травля быков, сидя верхом на лошади, известна еще со времен Древнего Рима.