Постреволюционное недомогание

Чтобы революция была успешной, ей необходимы следующие предпосылки: массовая мобилизация, энтузиазм, оптимизм и на­дежда, чувство власти и могущества, радость от действия и вновь обретенного смысла жизни, равно как запредельные стремления и утопическое видение будущего. Однако у этого оружия сильная отдача, что становится очевидным, когда революция завершается успехом. Возможны многочисленные «эффекты бумеранга», свя­занные с революционным опытом, которые представляют угрозу для самих революционных достижений. Наиболее заметные из этих эффектов перечисляются ниже.

16. Дилемма «утром в понедельник». Революционные времена необычны, особенно когда революции носят бескровный характер, чем отличалось большинство из них в 1989 г. Революционные време­на — счастливые времена. Тирикьян отмечает, что они напоминают карнавалы или фестивали. Участие в революции, разумеется, более приятное дело, чем подъем в шесть утра для того, чтобы идти на ра­боту. Когда революция кончается и люди должны вернуться к своей рутинной, скучной, серой, земной реальности, их неизбежно охваты­вает чувство разочарования — или послереволюционного похмелья. РУТИНА болезненно контрастирует с ВОЗБУЖДЕНИЕМ.

17. Дилемма короткого медового месяца. Мечты и надежды, столь типичные для революционной эйфории, не могут воплотиться в реальность легко и быстро. Вскоре после революции завышенные ожидания и мечты революционного периода вступают в жесткий конфликт с суровыми реалиями, вроде экономической скудости, бремени иностранных долгов, деморализации, неопределенности законодательной базы, социальной дезорганизации, классовых сдвигов, безработицы, несправедливости. Ни массы, ни даже интел­лектуалы с их утопическим оптимизмом не были готовы признать, что перед ними простирается «долина слез» (Дарендорф). Лишь не­многие догадывались, что за то чтобы произошли реальные измене­ния, потребуется заплатить большую цену. В результате возникают неприятные ощущения относительной депривации, которые тем более болезненны, чем труднее найти объяснения происходящему. Уже нельзя всю вину свалить на «систему» — эту традиционную злодейку и вечный повод для недовольства. В конце концов, мы

действительно сейчас «у себя дома». Опросы показывают, что 60 процентов венгров считают, что ситуация для них ухудшилась, в то время как только 8 процентов отмечают улучшение. В Чехосло­вакии цифры примерно те же: 48 процентов придерживаются мне­ния, что ситуация после революции ухудшилась, тогда как только 22 процента отмечают некоторое улучшение. В Польше 59 процен­тов населения не видят никаких перемен, 16 процентов верят, что ситуация ухудшилась, и 26 процентов считают, что условия стали заметно лучше (опрос проведен при поддержке Freedom House, его результаты опубликованы в «Газете Выборча» 25 апреля 1991 г.). НАДЕЖДЫ редко совпадают с РЕАЛЬНОСТЬЮ.

18. Дилемма трудного отречения. Все наблюдатели согласны
в том, что революции 1989 г. проходили по вулканической модели.
Их энергия вырвалась из глубин под накопленным давлением не­
довольства, неудовлетворенности и фрустрации. Эти революции
осуществлялись массами. Революции завершились победой на ули­
цах и площадях Гданьска, Праги, Варшавы, Новы Гуты и Бухареста.
«Мы народ» — это была реальная сила, стоявшая за этими револю­
циями. Но, как предупреждает Тимоти Гартон Эш в своей книге с
таким же названием, «"Мы, народ" может подняться на борьбу с
ненавистным режимом эксплуатации и угнетения, но "мы, народ"
не может управлять». Задачи управления требуют иных качеств, на­
выков и обязанностей в сравнении с теми, которыми располагает
революционная толпа. Поэтому вскоре после победы революции
«народ» должен отречься от власти, выпустить завоеванную власть из
своих рук и передать ее своим представителям. Демобилизация масс
и политическая апатия — вполне предсказуемые реакции на этот шаг.
Последние опросы подводят к такому же выводу. 91 процент поляков,
81 процент венгров и 59 процентов чехов и словаков не посетили ни
один политический митинг, не приняли участия ни в одной массовой
демонстрации в период после революции (сообщает «Газета Выборча»
25 апреля 1991 г.). НЕПОСРЕДСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ более привле­
кательна, чем ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОЕ ПРАВЛЕНИЕ.

19. Дилемма утраченной невинности. Эта дилемма относится
к революционному лидерству. Смена статуса боговдохновенного,
харизматического лидера на статус государственного служащего
происходит непросто. То, что Макс Вебер описывает как «рутини-
зацию харизмы», означает утрату мифологического ореола вокруг
лидеров, равно как возникновение официальной, формальной
дистанции между ними и их последователями. Это также связано
с внутренними расколами внутри группы лидеров, которые, объ-

единившись под накалом общей борьбы, затем, после победы, всту­пают в драчку за кусок этой победы. С разрушением мифа единства испаряется большая часть массовой веры и доверия к лидерам. Революционная легитимность постреволюционной власти утрачи­вается в междоусобной борьбе, и это делает задачу восстановления легитимности еще более сложной. ХАРИЗМА редко переживает серость ЧИНОВНОГО КАБИНЕТА.

Еще одна проблема, которая определяется этой дилеммой, относится к более широким социальным группам. Наиболее ак­тивные в период революции социальные группы — «руки и мозги» революции (рабочие и интеллектуалы) — неизбежно теряют свои социальные позиции, когда революция завершается. По мере развития капиталистической трансформации группы предпри­нимателей, менеджеров, владельцев капитала, т.е. возникающий средний класс, продвигаются наверх. Тем, кто беззаветно боролся, не достаются плоды победы. Они тайком присваиваются другими. Поэтому ощущение относительного ухудшения социальных усло­вий, несправедливости и разочарования может заставить некоторые группы повернугься к революции спиной под тем предлогом, что революция «была у них украдена». Таким образом, у ПОБЕДИ­ТЕЛЕЙ могут быть устойчивые интересы, которые противоречат интересам БЕНЕФИЦИАРИЕВ со всеми вытекающими отсюда последствиями — барьерами на пути или, по крайней мере, за­держками трансформации.

20. Дилемма добровольного разоружения. Мотивами революции были гражданские свободы — свобода слова, оппозиции, непови­новения, протеста, забастовки. Но переход требует дисциплины, терпения и доверия, несмотря на серьезные лишения, снижение уровня жизни и ухудшение условий социальной безопасности. Возникает необходимость приостановить право на соперничество, удерживаться от борьбы и отказаться от конфликтов. Людей при­зывают сделать это добровольно, однако иногда они не хотят под­чиняться. Таким образом, завоеванные СВОБОДЫ могут вступать в противоречие с императивом САМОДИСЦИПЛИНЫ в процессе реализации этих свобод.

21. Дилемма бойцовского рефлекса. Главной целью массовых, вулканических социальных движений, вызвавших революцию, было государство. Эти революционные движения были пропитаны анти­авторитарным, антиэтатистским духом. Методы оппозиционной борьбы, соперничества и конфликта были направлены исключи­тельно на государство. Применение этих методов было оправдано

до тех пор, пока государство воспринималось как враждебная, на­вязанная и деспотическая сила. Однако с победой революции враг был уничтожен. И все же некоторым группам трудно изменить свою позицию. Сегодня императивом дня является укрепление государ­ства, лояльность граждан к государству, патриотические установки, отказ от некоторых методов борьбы. Однако старые рефлексы могут затормозить движение. Таким образом, ЛОГИКА БОРЬБЫ может пережить свое время и исказить ЛОГИКУ СОТРУДНИЧЕСТВА

22. Дилемма отстающих часов. Революционный опыт пред­ставляет собой разрыв в цепи социальной непрерывности, отмечен­ный необычайной скоростью социальных изменений. Казалось бы, только вчера происходили драматические трансформации: уходили в небытие правительства, рушились режимы, переворачивались социальные иерархии, менялись старый образ жизни и привычная рутина. Легко перенести ожидания, возникшие в период револю­ции, на постреволюционные времена. При этом может возникнуть чувство неудовлетворенности в связи с медленным, постепенным, пошаговым темпом, в котором происходят изменения в нормаль­ной обстановке. Когда социальные часы возвращаются к обычному ритму, складывается впечатление, что они отстают. Обратите в этой связи внимание на навязчивые призывы ускорить изменения, ради­кализировать реформы и выбрать короткий обходной политический маршрут, раздающиеся со стороны влиятельных групп политиков в Польше. Этим призывам с удовольствием внимает некоторая часть населения. Все это отражает глубинное противоречие между БЫСТРЫМ НАЧАЛОМ и МЕДЛЕННЫМ ПРОДОЛЖЕНИЕМ процесса перехода.

Date: 2015-09-27; view: 279; Нарушение авторских прав