Контрнаступление русских

Первоначальные планы германского главнокомандования предусматривали, что на зиму в России останется лишь незначительная часть германской армии. Предполагалось, что после разгрома Красной армии можно будет обойтись относительно небольшими охранными силами, которые займут выгодные для обороны рубежи. Основные силы было решено отвести в удобные для расквартирования районы, пока будет решаться вопрос об их дальнейшем использовании. Но получилось иначе. Вся, до последней дивизии, германская армия на Востоке продолжала вести тяжелые бои с противником, в условиях суровой русской зимы, далеко за пределами родины. Служба снабжения из‑за отсутствия хороших коммуникаций не могла удовлетворить потребности войск, а усилившаяся активность партизан сводила на нет все ее усилия. Войска на фронте не имели теплого зимнего обмундирования, которое позволило бы им спокойно переносить жестокие русские морозы. Несколько лучше снабжались только авиационные части и войска СС. Начавшийся в Германии сбор теплых вещей для действующей армии показал готовность немецкого народа на многие жертвы, однако прошли недели, прежде чем собранные вещи попали на фронт. К тому же не все из них оказались пригодными для фронтовиков. Вооружение и снаряжение германских войск также не полностью соответствовали условиям ведения военных действий в России зимой.

Все это привело к тому, что боевое и тактическое преимущество, до сих пор бывшее на стороне германских войск, перешло к русским, которые были не только привычны к суровому климату, но и имели соответствующее зимним условиям снаряжение и вооружение.

Русское командование, казалось, только и ждало, когда наступательные возможности немцев иссякнут, а тактическая обстановка и климатические условия позволят ему пустить в ход свой последний козырь. Когда это произошло, русские немедленно перешли в контрнаступление на самом опасном для них участке фронта – на позиции группы армий «Центр», использовав для этого силы, стянутые из глубины страны. Для немцев начались тяжелейшие недели. Существовала реальная опасность, что измученные германские войска не выдержат ни физически, ни морально суровых климатических условий и не устоят перед контрударами войск противника. Разве не при таких же условиях потерпела под Москвой поражение Великая армия Наполеона, хотя и имела тогда большое преимущество, потому что в ее руках, по крайней мере вначале, находился весь город с его ресурсами! (Наполеон в 1812 г. занял Москву 2 (14) сентября, а оставил 7 (19) октября, то есть до морозов, тема которых в дальнейшем была французами раздута, чтобы оправдать свое поражение (то же самое сделали в XX в. немцы). – Ред.) Многие германские военачальники полагали, что только в результате отвода войск на благоприятные для обороны позиции можно избежать полного поражения. Но этому всеми силами воспротивился Гитлер. Он запретил отступать. Между Гитлером и главнокомандующим сухопутными силами начались серьезные разногласия не только по вопросам ведения военных действий, но и по вопросам организации и снабжения войск. Фельдмаршал фон Браухич, здоровье которого было уже подорвано, не выдержал всей тяжести этой борьбы, подал в отставку и 19 декабря 1941 года был освобожден от должности. В этот трудный час командование сухопутными силами взял на себя сам Гитлер, ибо был убежден, что только моральное воздействие, которое он оказывал на подчиненных, и сила, стоявшая за его приказами, смогут вернуть стойкость дрогнувшей армии на Востоке. Исполненный недоверия к старому офицерскому корпусу, Гитлер с фанатическим рвением принялся за исполнение новых обязанностей. Он работал без отдыха, все чаще вмешиваясь в мельчайшие детали военного руководства и, находясь в своей ставке, принимал порой решения, не имея полного представления о положении дел на местах. То, что Гитлер, являясь главой государства, одновременно был не только Верховным главнокомандующим, но и сильно загруженным всякими мелочами в качестве главнокомандующего сухопутными силами, отрицательно повлияло на весь дальнейший ход войны. Хотя нельзя отрицать, что в критической обстановке конца 1941 и начала 1942 года решение Гитлера продолжать борьбу любыми средствами было единственно правильным. Неверным оно стало только тогда, когда Гитлер и после преодоления кризиса продолжал, в ущерб задачам общего руководства, всецело заниматься проблемами сухопутных сил. Не обращая внимания на предложения военных советников, он возвел в систему такую практику руководства операциями, которая, хотя и привела немцев однажды, в особой ситуации, к успеху, в изменившейся обстановке не могла осуществляться долго. Пренебрежение установившимися нормами и накопленным опытом неизбежно должно было привести к разгрому сухопутных сил и всех вооруженных сил Германии, а значит, и к ее поражению в войне.

Но в декабре 1941 года решение Гитлера оказало воистину магическое действие на войска, влив в них новую энергию. Бескомпромиссный приказ безоговорочно пресекать всякие попытки самовольного отхода войск хотя и приводил к новым критическим ситуациям, однако в конце концов позволил предотвратить катастрофу. Фанатически упорное сопротивление германских войск все же истощило наступательный порыв противника.

Понятно, что находившиеся в вопиющем противоречии со всеми требованиями традиционного военного искусства решения Гитлера сталкивались с ожесточенным сопротивлением многих военачальников, которые своими глазами видели отчаянную борьбу войск и бедственное положение на фронте.

Следствием этого явилась смена должностных лиц в командовании сухопутных сил, равно как и смена многих командиров на фронте. Старый офицерский корпус казался Гитлеру недостаточно твердым и надежным, поэтому фюрер легко расставался с военачальниками, которые воевали в Польше и Франции и принесли ему победу в этих военных кампаниях. Гнев Гитлера не обошел даже таких прославленных полководцев, как Гудериан (создатель германских войск) и Гёпнер, которые, подобно другим генералам, вынуждены были под давлением обстоятельств самовольно отвести свои войска с занимаемых позиций.

Но в конце концов успех, которого немцы добились в этой критической обстановке, оправдывает действия Гитлера. Вот что писал о руководстве Гитлера войсками в этот период генерал‑полковник Йодль: «Никогда я не восхищался Гитлером так, как зимой 1941/42 года, когда он один восстановил пошатнувшийся Восточный фронт, когда его воля и решимость передались всем, включая солдат, сражавшихся на передовой, так же как это было в минувшей войне, когда Гинденбург и Людендорф возглавили германское Верховное главнокомандование. Всякое иное изображение действий Гитлера неверно и противоречит исторической правде…»

Тактика удержания коммуникаций, превращения узловых пунктов и центров снабжения в «крепости» и их обороны оправдывала себя до тех пор, пока она была непривычной для противника. К тому же применение этой тактики, безусловно, изматывало германские войска и вызывало сильный износ боевой техники.

Губительным в мероприятиях по руководству войсками в те дни было то, что, как указывалось выше, они были возведены в систему и стали в последующие годы альфой и омегой гитлеровского оперативного искусства, хотя обстановка уже была иной и требовала других методов.

Но вернемся к событиям на фронте.

Зимние сражения группы армий «Центр»

Первые атаки русские нанесли на флангах группы армий «Центр» – против 3‑й и 4‑й танковых групп и 2‑й танковой армии, продвинувшихся дальше всех вперед, а против расположенной в центре 4‑й армии первоначально ограничились лишь сковывающими боями. И хотя 3‑й и 4‑й танковым группам (с января 1942 г. – танковым армиям) и 2‑й танковой армии удалось избежать окружения, к которому стремились русские, им пришлось уйти с выступающих на восток участков фронта, понеся серьезные потери в живой силе и технике. На юге 2‑я танковая армия сначала оставила выступ фронта восточнее и севернее Тулы и заняла позиции по линии Ефремов – район восточнее Калуги; на севере 3‑я и 4‑я танковые группы отошли за линию рек Руза и Лама.

Новый кризис начался, когда на южном фланге возникла угроза прорыва русскими позиций 2‑й армии в направлении на Орел. (Здесь, к западу от Ельца и к югу от Ефремова 6–16 декабря были окружены и разгромлены две пехотные дивизии XXXIV армейского корпуса немцев. Развивая успех, войска Юго‑Западного (с 24.12.1941 снова Брянского) фронта вышли на рубеж р. Зуша. – Ред.) В результате тяжелых боев, в которые была втянута 2‑я армия, и оказанного на 2‑ю танковую армию сильного давления противника обе армии начали медленно отходить на сокращенную линию фронта восточнее Курска и Орла и в районе верхнего течения Жиздры. В этих боях между 2‑й танковой армией и 4‑й армией образовалась брешь, которую удалось закрыть только после ожесточенных боев в районе города Сухиничи.

На северном крыле группы армий «Центр», которую вместо заболевшего фельдмаршала фон Бока теперь возглавил фельдмаршал фон Клюге, создалась еще более критическая обстановка. В упомянутую выше брешь между 2‑й танковой армией и 4‑й армией (генерал Хейнрици) русские подвижные войска прорвались между Сухиничами и Юхновом, и их передовые части вышли к Дорогобужу восточнее Смоленска. Этот прорыв представлял серьезную угрозу для медленно отступавшей на восток за линию Калуга – Можайск 4‑й армии. В ожесточенных боях эту брешь в середине января удалось закрыть, отрезав вырвавшиеся вперед русские войска, и восстановить связь с левым флангом 2‑й танковой армии. Однако прорвавшиеся части Красной армии в течение нескольких месяцев держались в районе Дорогобужа, угрожая и временами прерывая тыловые коммуникации 4‑й танковой армии и 9‑й армии и сковывая большие силы, которые пришлось в основном снять с фронта. Тот факт, что в течение долгого времени было невозможно собрать достаточно сил, чтобы ликвидировать в собственном тылу эту угрозу, многократно умноженную партизанской активностью, говорил о неимоверном напряжении сил на всем Восточном фронте. Однако главная опасность возникла северо‑западнее Москвы. Здесь русские в начале января 1942 года перешли в наступление крупными силами через Рузу и Ламу, а также южнее Калинина против 3‑й и 4‑й танковых армий и 9‑й армии. Фронт армий медленно смещался к линии Гжатск – Ржев. Одновременно русские прорвали фронт на стыке между группами армий «Север» и «Центр» по обе стороны от Осташкова. В образовавшуюся брешь устремились сильные подвижные части и соединения, приспособленные для ведения мобильных боевых действий в зимних условиях. Достигнув линии Холм – Великие Луки, они повернули на юг. Эти войска прорвали слабые фланги 9‑й армии (генерал Модель) западнее Ржева, ударили частью сил в тыл 9‑й армии с запада, а другая часть направилась в район северо‑западнее Вязьмы. 4‑я танковая армия и 9‑я армия оказались почти полностью окруженными.

Главный удар русские направили против центральной группировки группы армий «Центр», оказавшейся в почти полном окружении, и единственной артерии, по которой велось их снабжение, – железнодорожной линии Смоленск – Вязьма. Наступление велось войсками Калининского фронта, штаб которого уже находился намного западнее, чем штабы немецких армий. Атаки русских были практически непрерывными. Только путем нечеловеческого напряжения их все же удалось отразить и удержать фронт, причем кое‑где даже улучшить положение.

Действия 9‑й и 4‑й танковых армий, в сложнейших условиях удерживавших на востоке, севере, западе и юге почти 600‑километровый фронт, можно по праву считать примером доблести войск и умелого командования.

Date: 2015-09-26; view: 370; Нарушение авторских прав