Об этюдах как материале для изучения творческого процесса

— Почему вся ваша книга написана только какими-то примитивными «этюдами»?

Так сетовал один теоретик, которому случайно попала в руки книга («Искусство жить на сцене»), задолго до ее издания.

Иначе говоря, почему не рассуждениями, не привычными театроведческими теоретизированиями, не обильными сносками на «литературу», не выписками из всевозможных стенограмм? И не ерунда ли, наконец, все эти пустяковые этюды по сравнению с полновесным сценическим

творчеством?

Ответ на это очень простой: не рассуждения, а факты, только факты, способные вскрыть истинный ход происходящего.

Беда в том, что не так-то легко увидать факт.

В крупном, сложном явлении, каким на деле является спектакль, подлинные факты, составляющие процесс нашего творчества, бывают обыкновенно так заслонены или даже так изменены всеми окружающими их явлениями, что их и узнать нельзя. В таком сложном произведении, как роль, кроме внешних и внутренних особенностей действующего лица, должны быть установлены все мельчайшие условия его жизни, а также жизни пьесы и ее быта. Этого всего так много, что «за деревьями не увидишь леса». Поэтому необходимо создать условия, которые были бы наивозможно простыми и в то же время содержали бы все основное.

Такие условия и удалось скомпоновать в этих этюдах. А через них уже оказалось возможным усмотреть как основные двигатели творческого процесса, так и многое, мешающее ему. Словом, все, что раньше ускользало от наблюдения.

Таким образом, читателю следует иметь в виду, что они не случайны и не примитивны. Они такими кажутся только при крайне поверхностном взгляде. На самом же деле они полностью заключают в себе весь творческий процесс актера. И при описании того, как они проходят в школе, можно передать все главное, нужное для верного творческого состояния на сцене.

Наш театр может гордиться тем, как много открыто у нас для анализа пьесы и роли. Но надо сознаться, в деле исследования самого творческого процесса актера основное и существенное остается до сих пор неизвестным.

Всем нашим наблюдателям мешало и до сих пор мешает именно то, что объект для их наблюдений недостаточно прост. Его сложность и сбивает их с пути.

Работая над таким многосторонним и противоречивым явлением, как спектакль, они хоть и ищут основ творческого процесса актера, первоистоков его, но дело подвертывает им вместо первоистоков творчества — «элементы»

работы над созданием роли, «элементы» постановки, то есть, в сущности, — анализа пьесы (задача, куски, действие, объект, публичное одиночество, круг, сквозное действие и другие).

Только находка не такого малоподходящего объекта для наблюдения <как спектакль. — Ред> может повернуть дело и дать ему настоящее направление.

Таким <подходящим. — Ред.> объектом и являются эти особым образом сконструированные и особенным образом проводимые, этюды.

Все, замеченное при работе с ними, переводилось на практическую репетиционную работу в театре и полностью оправдало себя.

Но теперь точка зрения на истоки и процесс творчества актера становилась совершенно другой.