Жизнь в пустыне

Тем временем Танковая армия «Африка» расположилась в открытой пустыне между Дерной и Газалой. Солдаты, которые сами себя назвали «африканцами», обычно устанавливали по две палатки сразу, одну над другой, оставляя между ними маленький промежуток, что давало хоть какую—то защиту от жары. Когда почва была не слишком твердой, палатки устанавливались над вырытыми в песке ямами. Это обеспечивало укрытие от вражеского обстрела, исключая прямые попадания. Когда почва была слишком твердой, чтобы зарыться в нее, палатки растягивали между машинами или устанавливали рядом с обломками скал, которые назывались сангарами. Солдаты любили устраивать лагерь возле сангаров, так как они защищали от воздушных атак и избавляли от необходимости отрывать окопы и щели. Палатки всегда устанавливались на большом расстоянии одна от другой, так как их скопление привлекало огонь противника. Проведя несколько ночей в пустыне и насладившись несравненной ночной тишиной, люди начинали замечать, что им не нравится спать под крышей. Ночевка под яркими звездами успокаивала. Как правило, ночи в пустыне довольно прохладные, а с моря дует мягкий бриз. Люди раздевались, чтобы насладиться блаженным отдыхом от жаркого дневного солнца. Энтони Бретт—Джеймс вспоминает: «Всюду царила атмосфера товарищества. Жизнь приобретала новые черты примитивной близости к природе. Люди начинали по—новому смотреть на вещи… Теперь имело значение лишь самое важное… И очень многое из этого важного становилось жизненно важным».

Вокруг лагерей валялось множество мусора, включая пустые канистры (лишь отмеченные белыми крестами использовались для хранения питьевой воды), деревянные и металлические ящики от боеприпасов, которые служили столами и стульями, трубы полевых кухонь. Солдаты называли их «гуляшными пушками». В более мелкие лагеря продукты доставлялись на машинах из центральных лагерей и разогревались на маленьких кострах. Самым популярным методом было насыпать песок в пустую жестянку, плеснуть туда бензина и поджечь.

Немцы были непревзойденными мастерами камуфляжа. В пустыне можно было найти достаточное количество кустов верблюжьей колючки, и она использовалась для маскировки машин. Скалы и кусты помогали маскировать палатки, укрытые колючкой. Для устройства лагерей часто использовались вади, однако это было опасно в случае дождя.

В пустыне господствовали коричневый, желтый и серый цвета. Раскрашенные таким образом маскировочные сети помогали прятать свою технику и англичанам, и немцам. Во всяком случае, они сильно затрудняли обнаружение с воздуха.

Поддержание чистоты в пустыне было очень трудной задачей, так как все и вся приходилось доставлять из Европы. Трюмы транспортов не были бездонными, да и противник мешал перевозкам. Роммель требовал в первую очередь топливо, оружие и боеприпасы. Все остальное — включая швейные принадлежности, мыло, одежду — считалось предметами второй очереди, и очень часто их не хватало. Солдаты чистили свои мундиры, стирая их в бензине или морской воде, а потом оттирали сухим песком. Но очень быстро солдаты обеих сторон привыкали ходить грязными. Энтони Бретт—Джеймс из 5–й индийской дивизии вспоминал:

«Все автомобили можно было заметить издалека, потому что за ними волочился длинный хвост пыли… Вы могли носить шоферские очки, но ваше лицо быстро покрывал песок, который спекается в жесткую маску, липнет к потной коже, собирается в уголках глаз. Руки и ноги покрываются все тем же песком, который проникает под одежду, забивается в горло, заставляет глаза слезиться. Ваши волосы становятся тусклыми и коричневыми. По рукам у вас текут ручейки пота, которые оставляют влажные светлые дорожки в слое песка».

Но самым тяжелым в пустыне была, разумеется, жара. Днем она становилась буквально невыносимой. Майор барон фон Люк, командир 3–го танкового разведывательного батальона, писал: «Все искали хотя бы маленький клочок тени. Кое—кто действительно жарил яйца на раскаленной броне танков. Это не сказка, потому что я и сам делал это».

Рацион немецких солдат был плохим, но все—таки не столь плохим, как у итальянцев. Стандартный рацион состоял из плавленого сыра в тюбиках, консервированных сардинок и итальянского колбасного фарша (называемого «AM»), немецкого Dauerbrot (полезного ржаного хлеба, упакованного в фольгу), иногда из свежего хлеба с отрубями, лука, сушеного гороха, овсяных хлопьев и каменных итальянских сухарей. Аббревиатура AM часто встречалась на ящиках и расшифровывалась как «Amministrazione Militare» — военная администрация. Однако немцы предпочитали читать ее как Alter Mann — старик, а злые на язык итальянцы вообще утверждали, что это Arabo Morte — мертвый араб. Сладости и продукты из Фатерланда (ветчина, пиво, картофель) попадали в Африку очень редко. Если появлялась возможность, солдаты старались купить у местных арабов яйца, цыплят, помидоры, финики.

Естественно, трофейные продукты (особенно тушенка, белый хлеб и консервированные фрукты) считались редкими и ценными деликатесами. После войны фон Меллентин сказал американскому подполковнику Вернеру Л. Карлсону: «Только когда мы захватили английские склады, Африканский корпус сумел по—настоящему поесть. Говяжья тушенка, которую недолюбливали британские солдаты, стала для Лиса пустыни и его солдат настоящим лакомством». Карлсон писал: «Кое—кто из немцев даже отправлял ее своим родным в Германию!»

Основным питьем для Африканского корпуса была опресненная вода, которая была так начинена химикатами, что больше напоминала какой—то реактив. Очень часто в нее добавляли лимонный концентрат или эрзац—кофе. Они тоже воняли химией. Естественно, в рядах Танковой армии «Африка» бушевала дизентерия.

Под давлением Гитлера Вермахт пичкал своих солдат витаминами, хотя их качество, разумеется, было очень далеко от современного. Когда англичане в ноябре и декабре 1941 года захватили несколько картонных ящиков с витаминными пилюлями, они были просто поражены. Пресса союзников раструбила, что немцы накачивают своих солдат наркотиками, чтобы придать им сверхчеловеческую силу.

И словно скуки и плохого питания было недостаточно, жизнь в пустыне значительно осложняли песчаные блохи и насекомые. Барон фон Люк вспоминает:

«Мы обнаружили, что ночи здесь довольно прохладные. Мы не могли снять одежду и заматывались шарфами, пока уже перед самым рассветом не становилось слишком жарко. Всему этому мы научились у местных жителей—бедуинов. Однако настоящим проклятием были мухи. От них можно было спастись, лишь забравшись далеко в пустыню».

Вольф Хекманн пишет, что насекомые «покрывали каждый кусок хлеба с маслом черным слоем буквально в момент приготовления бутерброда. И как ни старались вы отогнать их прочь, есть приходилось вместе с ними». Очень часто серьезной проблемой становились скорпионы и песчаные гадюки.

В пустыне почти не было развлечений, и солдаты Африканского «корпуса изнывали от скуки. Чтобы хоть как—то поднять их дух, была создана специальная рота пропаганды, которая устраивала концерты и самодеятельные спектакли, показывала фокусы, крутила любимые кинофильмы. Но в ней не было женщин.

Большинство солдат любило играть в футбол, занималось перетягиванием каната и так далее. Излюбленным развлечением стала карточная игра скат. Армейская полевая газета «Die Oase» прочитывалась от корки до корки. Учитывая, что условия приема в пустыне были великолепными, солдаты могли поймать почти любую коротковолновую радиостанцию Европы и слушали радио с раннего утра до позднего вечера.

Даже в глубоком тылу было крайне мало мест, где можно было расслабиться и отдохнуть. В Триполи и Бенгази имелось несколько баров и пивных, существовали клубы в Дерне и еще в паре городов. В Триполи на Виа Тассони, дом 4, имелся тыловой бордель Вермахта, но большинство «африканцев» его так и не увидело. Я видел фотографии дамочек, работавших там. Их явно вербовали среди итальянок, которые соглашались ехать в пустыню, но ни одна не отличалась красотой. Единственные немки, которых можно было встретить в пустыне, были медсестры. Около 200 женщин работало в тыловом госпитале в Дерне. Их умение очень потребовалось германским солдатам в ходе предстоящих боев.

План Роммеля

В качестве следующей меры Роммель намеревался разделить Танковую армию «Африка» на две группы: удерживающее соединение под командованием генерала Крювеля и ударное соединение под своим личным командованием. Группа Крювеля состояла из X и XXI итальянских пехотных корпусов, которым были приданы 200–й и 361–й гренадерские полки 90–й легкой дивизии. Когда Крювель занял позиции перед фронтом британской 8–й Армии, сам Роммель должен был вести ударные силы на юг, чтобы обойти линию Газала. Затем он собирался повернуть на север, чтобы окружить и уничтожить армию союзников на линии Газала. После этого Роммель намеревался снова повернуть на восток и двинуться на Тобрук, захватить который он мечтал уже целый год. Ударное соединение состояло из итальянского XX моторизованного корпуса генерала Энеа Наварини (моторизованная дивизия «Триесте» и танковая дивизия «Ариете») на левом фланге, Африканского корпуса генерала Неринга (21–я и 15–я танковые дивизии) в центре и 90–й легкой дивизии на правом фланге. Итальянский моторизованный корпус должен был заняться британскими минными заграждениями севернее Бир—Хакейма. Задачей Неринга был разгром танковых и мобильных резервов и выход на Прибрежную дорогу, то есть самое главное. 90–я легкая дивизия (без двух гренадерских полков, но усиленная 3–м и 33–м танковыми разведывательными батальонами) должна была прикрывать правый фланг Неринга. 90–й легкой дивизии также было придано Специальное подразделение 288 (Sonderverband 288) — полковая боевая группа, усиленная противотанковыми пушками.[42]В таблице показан штатный состав Танковой армии «Африка» на 26 мая 1942 года.