Джозеф Аддисон

(1672—1719 гг.)

писатель

Мужчины, которые относятся к женщинам с наибольшим почтением, редко пользуются у них наибольшим успехом.

Без постоянства не может быть ни любви, ни дружбы, ни добродетели.

Болезнь ревнивца столь злокачественна, что решительно все превращается ею в пищу для себя.

Брак отличается той особенностью, что с ним прекращается поклонение идолу. Когда мужчина ближе присмотрится к своей богине, она снова становится простой женщиной.

В беседах с глазу на глаз между близкими друзьями мудрейшие люди очень часто высказывают весьма слабые суждения, потому что разговор с другом — это то же самое, что мысли вслух.

В мире нет ничего более обманчивого, чем то, что принято называть «усердием».

Время мне представляется необъятным океаном, поглотившим много великих писателей, причинившим аварии иным, а некоторых разбившим вдребезги.

Всегда есть что сказать в оправдание обеих сторон.

Все мы что‑то делаем для потомства; хотелось бы увидеть, что потомство делает для нас.

Гордость происходит от недостаточного размышления и незнания самого себя.

Если верить нашим философам, человек отличается от других живых существ умением смеяться.

Если многие научные познания не успели сделать человека более умным, то весьма естественно, делают его тщеславным и заносчивым.

Если я люблю свой сад, то не потому, что там растет вишня, а потому, что туда залетают дрозды; они распевают песни, а я за это кормлю их вишнями.

Женщина редко обращается за советом, прежде чем купить подвенечное платье.

Женщина слишком чистосердечна и принципиальна, чтобы внять голосу рассудка…

Зачаточным умением каламбурить наделены, в сущности, все, только у обычных людей эти ростки остроумия сдерживаются логикой и здравым смыслом, а у человека талантливого они дают пышные всходы.

Зачем говорить мне, что мое счастье не более как греза? Если даже оно греза, пусть дадут мне ею насладиться.

Здоровье и веселье оплодотворяют друг друга.

Злословие и насмешка — вот что пользуется у публики неизменным спросом.

Знание — это то, что наиболее существенным образом возвышает одного человека над другим.

Из всех представителей рода человеческого зависти и злословию более всего предаются плохие поэты.

Имей мертвецы возможность прочесть хвалебные надписи на своих надгробиях, они бы умерли вторично — от стыда.

Истинное счастье по природе своей любит уединение; оно — враг шума и роскоши и рождается главным образом из любви к самому себе.

Истинный юмор умеет сохранить серьезную мину, тогда как все вокруг покатываются со смеху; фальшивый же, напротив, смешлив — зато серьезны те, кто ему внимает.

Книги — это имущество, завещаемое умом человечеству, предназначенное для передачи из поколения в поколение, на пользу тем, которые со временем родятся.

Когда на трон садится добрый монарх, самое время издавать законы против беззакония власти.

Когда я вижу эти столы, покрытые столькими яствами, мне чудится, что за каждым из них прячется, как в засаде, подагра, водянка, лихорадка и множество других болезней.

Молчание иногда более многозначительно и возвышенно, чем самое благородное и самое выразительное красноречие, и во многих случаях свидетельствует о высоком уме.

Мы, англичане, отличаемся особой робостью во всем, что касается религии.

Мы отмаливаем грехи и пороки, предоставляя решать Всевышнему, что может значить и то, и другое.

Наименее шумливая, наиболее скромная дружба часто — наиболее полезная. Поэтому я всегда предпочел бы сдержанного друга не в меру усердному.

«Наличными у меня всего девять пенсов, но на счету в банке — тысяча фунтов» — примерно так же соотносится искусство беседы с умением выражать свои мысли на бумаге.

Настоящий критик должен подробнее останавливаться на преимуществах, а не на недостатках…

Наши достославные клубы зиждятся на еде и питье, то есть на том, что объединяет большинство людей.

Нескромный человек часто опасней, чем злой, ибо последний нападает только на своих врагов, тогда как первый причиняет вред своим врагам и своим друзьям.

Несложно быть веселым, находясь на службе у порока.

Нет более приятного упражнения для ума, чем благодарность; выражение благодарности сопровождается таким внутренним удовлетворением, что обязанность в полной мере искупается исполнением.

Нет в природе явления более разнообразного и многоликого, чем женский головной убор.

Нет иной защиты от порицания, кроме безвестности.

Нет на свете существа более неприкаянного, чем вышедший из моды кумир.

Неудивительно, что большое количество знаний, не будучи в силах сделать человека умным, часто делает его тщеславным и заносчивым.

Ничего люди не принимают с таким отвращением, как советы.

Ничто, если не считать преступления, не делает человека столь презренным и ничтожным в глазах мира, как непоследовательность.

Остроумно написанный памфлет точно отравленная стрела, которая не только наносит рану, но и делает ее неизлечимой.

Павлин в своем блеске не выставляет напоказ столько цветов, сколько можно насчитать в праздничном наряде англичанки.

Первый стакан — за себя, второй — за друзей, третий — за хорошее настроение, четвертый — за врагов.

По кладбищам, могильным плитам и эпитафиям можно судить о нации, ее невежестве или благородстве.

Порой думаешь, что лучше быть рабом на галерах, чем остроумцем, особенно если остроумие это — плод выдумок наших литераторов, людей столь же высокообразованных, сколь и малоодаренных.

При помощи физических упражнений и воздержанности большая часть людей может обойтись без медицины.

Раздельный кошелек у супругов — вещь столь же неестественная, как и раздельное ложе.

Расчетливому и равнодушному хитрецу проще убедить женщину, что он ее любит, и преуспеть, чем страстному влюбленному с его пылкими выражениями чувств.

Самая необузданная страсть у всех живых существ — похоть и голод; первая вызвана постоянным стремлением к воспроизводству себе подобных, вторая — к самосохранению.

Самое важное и самое трудное для мощного духа — это уметь сдерживать себя: пруд спокойно стоит в долине, но чтобы сдерживать его, нужны горы.

Самые неисправимые пороки — это те, которыми упиваются.

Скромность — это не только орнамент, но и страж добродетели.

Слова, если только они хорошо подобраны, обладают такой силой, что описанное на бумаге нередко производит более яркое впечатление, чем увиденное воочию.

Смысл истинной дружбы в том, что радость она удваивает, а страдание делит пополам.

Спорщики напоминают мне рыбу, которая, попав на крючок, вспенивает вокруг себя воду, пока не становится незаметной.

Титулы и слава предков придают блеск имени, носимому с достоинством, но делают еще более презренным опозоренное имя.

Тот, у кого тонкий нюх на всякого рода намеки и выпады, принимает самые невинные слова за обман и подстрекательство — зато на вопиющие пороки и заблуждения обращает внимание только в книгах.

Трудно себе представить, что сталось бы с человеком, живи он в государстве, населенном литературными героями.

Уверенность в том, что ты любим, смягчает страдания разлуки. Последнее «прости» даже теряет свою горечь, когда в нем еще слышится отзвук любви.

Умный человек счастлив, лишь когда удостаивается собственной похвалы; дурак же довольствуется аплодисментами окружающих.

Хорошая книга — это подарок, завещанный автором человеческому роду.

Хотя я всегда серьезен, что такое меланхолия, мне неведомо…

Человек всегда должен задумываться над тем, насколько у него больше имущества, чем ему необходимо, и насколько несчастнее он может стать в будущем.

Человек, который наделен даром насмешки, имеет обыкновение придираться ко всему, что дает ему возможность продемонстрировать свой талант.

Человек отличается от всех других созданий способностью смеяться.

Читатель прочтет книгу с гораздо большим удовольствием, если будет знать, кто ее автор: негр или белый, холерик или сангвиник, женатый или холостяк.

Чтение для ума — то же, что физические упражнения для тела.

Я всегда предпочитал радость веселью. Веселье — это манера поведения, тогда как радость — это привычка ума. Веселье краткосрочно, радость же постоянна и неизменна.

Я не считаю, что человек теряет время, не занимаясь государственными делами. Напротив, я придерживаюсь мнения, что мы с большей пользой потратим время, если займемся тем, что не вызовет шума, не привлечет внимания.

Я попытаюсь оживить мораль остроумием и умерить остроумие моралью.

Взрослея, мы становимся серьезнее, и это, позволю себе заметить, первый шаг к тому, чтобы поглупеть.

Если это не полная чушь, этого нельзя положить на музыку.

Женщины, счастливые в первом браке, чаще решаются на второй.

Когда душа видит сны, она — театр, актеры и аудитория.

Люди набожные воздерживаются от неблаговидных поступков из страха; люди чести — из презрения к такого рода поступкам.

Мы постоянно делаем что‑то для потомства, а я хотел бы, чтобы потомство что‑нибудь сделало для нас.

Поэзия опер обыкновенно настолько же плоха, насколько хороша их музыка.

Трус — это человек, который в минуту опасности думает ногами.

Человек — наиболее склонное к веселости из творений Всевышнего; все, что ниже, и все, что выше его, серьезно.

Date: 2015-09-25; view: 336; Нарушение авторских прав