Глава 7 Общие творческие способности 2 page

1. Как таковых творческих способностей нет. Интеллектуальная одарен­ность выступает в качестве необходимого, но недостаточного условия творче­ской активности личности. Главную роль в детерминации творческого поведе­ния играют мотивации, ценности, личностные черты (А. Танненбаум, А. Олох, Д. Б. Богоявленская, А. Маслоу и другие). К числу основных черт творческой личности эти исследователи относят когнитивную одаренность, чувствитель­ность к проблемам, независимость в неопределенных и сложных ситуациях.

Особняком стоит концепция Д. Б. Богоявленской, которая вводит понятие креативной активности личности, полагая, что она обусловлена определенной психической структурой, присущей креативному типу личности. Творчество, с точки зрения Богоявленской, является ситуативно нестимулированной активно­стью, проявляющейся в стремлении выйти за пределы заданной проблемы. Кре­ативный тип личности присущ всем новаторам, независимо от рода деятельности: летчикам-испытателям, художникам, музыкантам, изобретателям [10].

2. Творческая способность (креативность) является самостоятель­ным фактором, независимым от интеллекта (Дж. Гилфорд, К. Тейлор, Г. Гру­бер, Я. А. Пономарев). В более «мягком» варианте эта теория гласит, что между уровнем интеллекта и уровнем креативности есть незначительная корреляция. Наиболее развитой концепцией является «теория интеллектуального порога» Э. П. Торренса: если IQ ниже 115-120, интеллект и креативность образуют еди­ный фактор, при IQ выше 120 творческая способность становится независимой величиной, то есть нет креативов с низким интеллектом, но есть интеллектуалы с низкой креативностью [II].

Предположение Торренса на удивление хорошо соответствует данным Д. Пер-кинса [12], согласно которым для каждой профессии существует нижний допус­тимый уровень развития интеллекта. Люди с IQ ниже определенного уровня не могут овладеть данной профессией, но если IQ выше этого уровня, то прямой

Общие творческие способности 169

связи между интеллектом и уровнем достижений нет. Главную роль в опреде­лении успешности работы играют личностные ценности и черты характера.

3. Высокий уровень развития интеллекта предполагает высокий уровень творческих способностей и наоборот. Творческого процесса как специфиче­ской формы психической активности нет. Эту точку зрения разделяли и разде­ляют практически все специалисты в области интеллекта (Д. Векслер, Р. Уайсберг, Г. Айзенк, Л. Термен, Р. Стернберг и другие).

В этом разделе попытаемся рассмотреть третью точку зрения.

Айзенк, опираясь на значимые (но все же невысокие) корреляции между IQ и тестами Гилфорда на дивергентное мышление, высказал мнение, что креатив­ность есть компонент общей умственной одаренности. Уайсберг утверждает, что творческое мышление диагностируется по качеству продукта, а не по способу его получения. Всякий познавательный процесс, с его точки зрения, опирается на прошлые знания и влечет их преобразования в соответствии с требованиями задачи [13].

В последнее время распространение получила концепция Стернберга. Со­гласно Стернбергу, интеллект участвует и в решении новых задач, и в автомати­зации действий. По отношению к внешнему миру интеллектуальное поведение может выражаться в адаптации, выборе типа внешней среды или ее преобразо­вании. Если человек реализует третий тип отношений, то при этом он проявит творческое поведение [14].

Как бы то ни было, теоретические рассуждения должны подкрепляться фак­тами. Сторонники редукции творческих способностей к интеллекту опираются на результаты эмпирических исследований, к числу которых относится класси­ческая работа Л. Термена и К. Кокс [15]. В 1926 году они проанализировали биографии 282 западноевропейских знаменитостей и попытались оценить их IQ на основе достижений в возрасте от 17 до 26 лет. Кроме того, они опирались на шкалу Стэнфорд—Бине для оценки их интеллекта в детстве. При этом в ходе оценки достижений учитывались не только интеллектуальные, но и творческие достижения, что априорно ставит под вопрос правильность выводов. Если мето­дика учитывает в IQ не только интеллектуальные, но и творческие показатели, выводы о связи IQ и творческих способностей являются артефактами метода. Но тем не менее результаты, полученные К. Кокс, получили широкую извест­ность и вошли во многие учебники психологии [16].

Было проведено сравнение возрастных показателей приобретения знаний и навыков у знаменитых людей с аналогичными данными выборки обычных детей. Оказалось, что IQ знаменитостей значительно выше среднего (158,9). Отсюда Л. Термен сделал вывод, что гении — это те люди, которых еще в раннем детстве по данным тестирования можно отнести к категории высокоодаренных (см. таб­лицу 15).

Наибольший интерес представляют результаты Калифорнийского лонгитюда, который организовал Л. Термен в 1921 году. Термен и Кокс отобрали из учащихся 95 средних школ Калифорнии 1528 мальчиков и девочек в возрасте

170 Глава 7

ВАШИНГТОН НАПОЛЕОН

ЛЮТЕР ЛИНКОЛЬН

НЬЮТОН БЕТХОВЕН

ДАРВИН

РЕМБРАНДТ

ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ

МОЦАРТ

ДИККЕНС ДЕКАРТ

ВОЛЬТЕР

ГЕТЕ

———————————————I——————I——————I——————I——————I——————I——————I——————I——————|——————|——————|————

110 120 130 140 150 160 170 180 190 200 210

i i IQ в 17 лет

Рис. 37. IQ знаменитых людей в возрасте 17 и 26 лет

от 8 до 12 лет с IQ 135 баллов, что составило 1% от всей выборки. Уровень интеллекта определялся по тесту Стэнфорд—Бине. Контрольная выборка была сформирована из учащихся тех же школ. Выяснилось, что интеллектуально ода­ренные дети опережают своих сверстников в уровне развития в среднем на два школьных класса.

В ходе исследования проводилось три среза по измерению IQ: 1927-1928, 1932-1940 и 1951-1952 годы. Последняя проверка осуществлена Д.Фельдма­ном через 60 лет после начала исследования: он проверил достижения членов выборки Термена с 135 < IQ < 180 и с IQ > 180.

800 мужчин с IQ, превышающим 135 баллов, входящих в выборку Термена, опубликовали к 50-м годам 67 книг (21 — художественные произведения и 46 — научные монографии), получили 150 патентов на изобретения, 78 человек стали докторами философии, 48 стали докторами медицины и т. д. Фамилии 47 мужчин вошли в справочник «Лучшие люди Америки за 1949 год». Эти показатели в 30 раз превысили данные по контрольной выборке.

Надо сказать, что испытуемые, отобранные Терменом, отличались ранним развитием (рано начали ходить, говорить, читать, писать и пр.). Все интеллекту­альные дети успешно закончили школу, 2/3 получили университетское образо­вание, а 200 человек стали докторами наук.

Что касается творческих достижений, то результаты не так однозначны. Ни один ранний интеллектуал из выборки Термена не проявил себя как исключи­тельно талантливый творец в области науки, литературы, искусства и т. д. Никто из них не внес существенного вклада в развитие мировой культуры.

Интересно, что у членов обследуемой группы в 1955 году доход был в 4 раза выше среднего дохода на душу населения в США. Практически все они добились

Общие творческие способности 171

Л.Термен

высокого социального статуса. Таким образом, ранние интеллектуалы чрезвы­чайно успешно адаптировались в обществе. Интеллект не только не является препятствием, но служит необходимым условием достижения успеха в демок­ратическом обществе.

Однако высокий (и даже сверхвысокий) уровень интеллекта не гарантирует творческих достижений. Можно быть интеллектуалом и не стать творцом. Компен­сируется ли социальным успехом отсутствие творческих достижений? И столь ли привлекательна личная участь творческого человека, при всей прижизненной и (возможно!) посмертной славе? На эти вопросы я постараюсь ответить в следующих разделах книги.

Отсутствие однозначной связи между интеллектом и креативностью стало основой двух исследовательских подходов, альтернативных редукционистскому. Их можно обозначить как личностно-мотивационный и психометрический.

ТВОРЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ И ЕЕ ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ

Многие из исследователей сводят проблему человеческих способностей к проблеме творческой личности: не существует особых творческих способнос­тей, а есть личность, обладающая определенной мотивацией и чертами. Действи­тельно, если интеллектуальная одаренность не влияет непосредственно на твор­ческие успехи человека, если в ходе развития креативности формирование определенной мотивации и личностных черт предшествует творческим проявлениям, то можно сделать вывод о существовании особого типа личности — «Человека творческого».

Знаниями об особенностях творческой личности психологи обязаны не столько своим усилиям, сколько работе литературоведов, историков науки и культуры, искусствоведов, которые так или иначе касались проблемы творческой личности, ибо нет творения без творца.

Творчество есть выход за пределы заданного (пастернаковское «поверх ба­рьеров»). Это лишь негативное определение творчества, но первое, что бросается в глаза, — сходство поведения творческой личности и человека с психическими нарушениями. Поведение того и другого отклоняется от стереотипного, обще­принятого.

Есть две противоположные точки зрения: талант — это максимальная сте­пень здоровья, талант — это болезнь.

Традиционно последнюю точку зрения связывают с именем гениального Чезаре Ломброзо. Правда сам Ломброзо никогда не утверждал, что существует прямая зависимость гениальности и безумия, хотя и подбирал эмпирические примеры в пользу этой гипотезы: «Седина и облысение, худоба тела, а также плохая мускульная и половая деятельность, свойственная всем помешанным, очень часто встречается у великих мыслителей (...). Кроме того, мыслителям, наряду с помешанными, свойственны: постоянное переполнение мозга кровью (гиперемия), сильный жар в голове и охлаждение конечностей, склонность к острым болезням мозга и слабая чувствительность к голоду и холоду» [17].

Ломброзо характеризует гениев как людей одиноких, холодных, равнодуш­ных к семейным и общественным обязанностям. Среди них много наркоманов и пьяниц: Мюссе, Клейст, Сократ, Сенека, Гендель, По. Двадцатый век добавил в этот список множество имен, от Фолкнера и Есенина до Хендрикса и Моррисона.

Гениальные люди всегда болезненно чувствительны. У них наблюдаются рез­кие спады и подъемы активности. Они гиперчувствительны к социальному по­ощрению и наказанию и т. д. Ломброзо приводит любопытные данные- в попу­ляции евреев-ашкенази, живущих в Италии, больше душевнобольных, чем у ита­льянцев, но больше и талантливых людей (сам Ломброзо был итальянским евреем). Вывод, к которому он приходит, звучит следующим образом: гений и безумие могут совмещаться в одном человеке.

Список гениев, больных душевными заболеваниями, бесконечен. Эпилепсией болели Петрарка, Мольер, Флобер, Достоевский, не говоря уже об Александре Ма­кедонском, Наполеоне и Юлии Цезаре. Меланхолией болели Руссо, Шатобриан. Психопатами (по Кречмеру) были Жорж Санд, Микеланджело, Байрон, Гете и дру­гие. Галлюцинации были у Байрона, Гончарова и многих других. Количество пья­ниц, наркоманов и самоубийц среди творческой элиты не поддается подсчету.

Гипотеза «гений и безумие» возрождается и в наши дни. Д.Карлсон [18] считает, что гений — это носитель рецессивного гена шизофрении. В гомозиготном состоянии ген проявляется в болезни. Например, сын гениального Эйн­штейна болел шизофренией. В этом списке — Декарт, Паскаль, Ньютон, Фарадей, Дарвин, Платон, Кант, Эмерсон, Ницше, Спенсер, Джеме и другие.

Но не присутствует ли в основе представлений о связи гениальности и психи­ческих отклонений иллюзия восприятия: таланты на виду и все их личностные качества тоже. Может быть, душевнобольных среди «средних» не меньше, а даже больше, чем среди «гениев»? Т. Саймонтон провел такой анализ и выявил, что среди гениев число душевнобольных не больше, чем среди основной массы населения (около 10 %) Единственная проблема: кого считать гением, кого не считать таковым?

Если исходить из вышеизложенной трактовки творчества как процесса, то гений — это человек, творящий на основе бессознательной активности, который способен переживать самый широкий диапазон состояний ввиду того, что бессоз­нательный творческий субъект выходит из-под контроля рационального начала и саморегуляции.

Как это ни удивительно, именно такое, согласующееся с современными пред­ставлениями о природе творчества, определение гениальности дал Ломброзо:

«Особенности гениальности по сравнению с талантом в том отношении, что она является чем-то бессознательным и проявляется неожиданно».

Следовательно, гений по преимуществу творит бессознательно, точнее, через активность бессознательного творческого субъекта. Талант же творит рацио­нально, на основе продуманного плана. Гений по преимуществу — креатив, та­лант — интеллектуал, хотя и та и другая общие способности есть у обоих.

Что касается колебаний настроения, то еще Вильям Гирш отмечал их нали­чие у гениев [19], а многочисленные исследования выявили взаимосвязь креатизма с нейротизмом. Заметим, что нейротизм в меньшей мере определяется гено­типом, чем другие черты темперамента [20].

Выделяются и другие признаки гения, отличающие его от таланта: оригиналь­ность, универсальность, продолжительность творческого периода жизни.

Гегель в «Эстетике» также коснулся вопроса о природе способностей: «Го­ворят, правда, и о научных талантах, однако наука предполагает только наличие общей способности к мышлению, которая, в отличие от фантазии, не проявляется как нечто природное, а как бы абстрагируется от всякой природной деятельно­сти, так что будет более правомерным сказать, что не существует специфики научного таланта в смысле определенного дарования» [21]

То, что различия в уровне интеллекта в значительной мере определяются генотипом (то есть природным фактором), Гегель, в отличие от нас, мог не знать.

Интерес к феномену гениальности вспыхнул в эпоху Возрождения. Именно тогда в связи с интересом к творчеству появились первые биографии художни­ков и композиторов. Этот интерес был воскрешен усилиями романтиков в нача­ле XIX века и, как «миф», похоронен в XX веке.

Однако несомненно в отличие от «просто креативов», «гений» обладает очень мощной активностью бессознательного и, как следствие (а может быть, это причина?), склонен к крайним эмоциональным состояниям.

Психологическая «формула гения» может выглядеть следующим образом:

гений = (высокий интеллект + еще более высокая креативность) х •х активность психики.

Поскольку креативность преобладает над интеллектом, то и активность бес­сознательного преобладает над сознанием. Возможно, что действие разных фак­торов может привести к одному и тому же эффекту — гиперактивности голов­ного мозга, что в сочетании с креативностью и интеллектом дает феномен гениальности.

Наконец, приведу выводы В. Бодэрмана, касающиеся конституциональных особенностей выдающихся ученых. Среди них чаще всего встречаются: «Легкий, хрупкий, но изумительно симметричный тип, и тип низкорослого гиганта. Первый, в общем, имеет все, кроме физической мощи и здоровья, вся его энергия концен­трируется в мозгу... Низкорослые гиганты имеют счастливую судьбу быть крепкими телом и духом. Такие низкорослые тела имеют особую тенденцию порождать большие головы и, следовательно, те большие мозги, которые обычно ассоциируются с исключительной интеллектуальной мощью» [22].

Гораздо более продуктивен не поверхностный, а систематический естествен­нонаучный подход к изучению психических особенностей творческой личности.

Главное отличие творческой личности представители глубинной психологии и психоанализа (здесь их позиции сходятся) видят в специфической мотивации. Остановимся лишь вкратце на позициях ряда авторов, поскольку эти позиции отражены в многочисленных источниках.

Отличие заключается только в том, какая мотивация лежит в основе твор­ческого поведения. 3. Фрейд считал творческую активность результатом субли­мации (смещения) полового влечения на другую сферу деятельности: в творче­ском продукте опредмечивается в социальноприемлемой форме сексуальная фантазия.

А. Адлер считал творчество способом компенсации комплекса недостаточ­ности (неправильный перевод — неполноценности). Наибольшее внимание фе­номену творчества уделил К. Юнг, видевший в нем проявление архетипов кол­лективного бессознательного.

Р. Ассаджиоли (отчасти вслед за А. Адлером) считал творчество процессом восхождения личности к «идеальному Я», способом ее самораскрытия.

Психологи гуманистического направления (Г. Олпорт и А. Маслоу) считали, что первоначальный источник творчества — мотивация личностного роста, не подчиняющаяся гомеостатическому принципу удовольствия; по Маслоу — это потребность в самоактуализации, полной и свободной реализации своих способ­ностей и жизненных возможностей. И так далее [44].

Ряд исследователей полагают, что для творчества необходима мотивация до­стижений, другие считают, что она блокирует творческий процесс. А. М. Матюшкин на основе эмпирических данных делает вывод о преобладании в нашей стране среди творческих работников не мотивации роста (познавательной и самоактуализации), а мотивации достижений.

Правда, возникает вопрос, а являются ли «творческие работники» бывшего СССР действительно творческими?

Однако большинство авторов все же убеждены в том, что наличие всякой мотивации и личностной увлеченности является главным признаком творче­ской личности. К этому часто приплюсовывают такие особенности, как независи­мость и убежденность. Независимость, ориентация на личные ценности, а не на внешние оценки, пожалуй, может считаться главным личностным качеством креатива.

Творческим людям присущи следующие личностные черты:

1) независимость — личностные стандарты важнее стандартов группы, неконформность оценок и суждений;

2) открытость ума — готовность поверить своим и чужим фантазиям, восприимчивость к новому и необычному;

3) высокая толерантность к неопределенным и неразрешимым ситуациям, конструктивная активность в этих ситуациях;

4) развитое эстетическое чувство, стремление к красоте [23].

Часто в этом ряду упоминают особенности «Я»-концепции, которая характе­ризуется уверенностью в своих способностях и силой характера, и смешанные черты женственности и мужественности в поведении (их отмечают не только психоаналитики, но и генетики).

Наиболее противоречивы данные о психической эмоциональной уравнове­шенности. Хотя гуманистические психологи «во весь голос» утверждают, что творческие люди характеризуются эмоциональной и социальной зрелостью, вы­сокой адаптивностью, уравновешенностью, оптимизмом и т. п., но большинство экспериментальных результатов противоречит этому.

Согласно приведенной выше модели творческого процесса, креативы долж­ны быть склонны к психофизиологическому истощению в ходе творческой активности, так как творческая мотивация работает по механизму положитель­ной обратной связи, а рациональный контроль эмоционального состояния при творческом процессе ослаблен. Следовательно, единственный ограничитель творчества — истощение психофизиологических ресурсов (ресурсов бессозна­тельного), что неизбежно приводит к крайним эмоциональным состояниям.

Исследования показали, что одаренные дети, чьи реальные достижения ниже их возможностей, переживают серьезные проблемы в личностной и эмоциональ­ной сфере, а также в сфере межличностных отношений [24]. То же относится и к детям с IQ выше 180 баллов.

Аналогичные выводы о высокой тревожности и плохой адаптированности творческих людей к социальной среде приводятся в ряде других исследований. Такой специалист, как Ф. Баррон, утверждает, что, для того чтобы быть творче­ским, надо быть немного невротиком; следовательно, эмоциональные нарушения, искажающие «нормальное» видение мира, создают предпосылки для нового под­хода к действительности [25]. На мой взгляд, здесь перепутаны причины и след­ствия, нейротичность есть побочный результат творческой активности.

Если связь нейротизма и креативности обнаружена во многих исследованиях, то по отношению к такой базовой характеристике темперамента (в большей мере зависящей от генотипа), как экстраверсия, однозначный вывод сделать трудно.

Однако в исследовании А. М. Петрайтите [26], проведенном в 1981 году на мужчинах и женщинах 20-35 лет, выявлены положительные корреляции между креативностью, социальной экстраверсией и интроверсией. Причем для тестиро­вания креативности использовались субтесты теста Э. П. Торренса («Употреб­ление предметов», «Незаконченные рисунки», «Невероятное событие»), а перцеп­тивная интроверсия выявлялась посредством теста Роршаха: преобладание ки­нестетических ответов над цветовыми характерно для интровертов.

Независимость от группы в сочетании с собственным видением мира, ори­гинальным «бесконтрольным» мышлением и поведением вызывает негативную реакцию социальной микросреды, как правило, ратующей за соблюдение традиций.

Сама творческая активность, связанная с изменением состояния сознания, психическим перенапряжением и истощением, вызывает нарушения психиче­ской регуляции и поведения.

Талант, креативность — это не только большой дар, но и большое наказание. Приведем результаты еще нескольких исследований, целью которых было выявление личностных особенностей творческих людей.

Наиболее часто в научной литературе упоминаются такие черты творче­ских личностей, как независимость в суждениях, самоуважение, предпочтение сложных задач, развитое чувство прекрасного, склонность к риску, внутренняя мотивация, стремление к порядку.

К. Тейлор в результате многолетних исследований творчески одаренных детей пришел к выводу, что, на взгляд окружающих, они излишне независимы в суждениях, у них нет почтения к условностям и авторитетам, чрезвычайно развито чувство юмора и умение найти смешное в необычных ситуациях, они менее озабочены порядком и организацией работы, у них более темпераментная натура.

Одно из наиболее основательных исследований по выявлению личностных черт творческих людей было проведено под руководством К. Тейлора и Р. Б. Кэттелла. Оно было посвящено изучению сходств и различий креативного поведения в науке, искусстве и практической деятельности.

В качестве основной диагностической методики авторы использовали извест­ный специалистам опросник 16 PF Кэттелла.

В одной из серий исследования сравнивались профили личностных черт извест­ных ученых и инженеров (36 человек), музыкантов (21 человек), художников и обычных студентов последних курсов университетов (42 человека). Авторы не обнаружили никаких значимых различий между учеными и художниками по предложенному ими комбинированному индексу креативности. Однако удалось выявить значимые различия между этими группами по отдельным шкалам 16PF.

Профили обеих групп творческих личностей значимо отличались от профиля группы студентов.

Из чего складывался «индекс креативности»? Было высказано предположе­ние, что креативное поведение описывается двухфакторной структурой (резуль­тат вторичной факторизации чисел 16PF на выборке креативов). Креативы, по сравнению с некреативами, являются более отстраненными или сдержанными (А—), они более интеллектуальны и способны к абстрактному мышлению (В+), склонны к лидерству (Ет), более серьезны (F-), являются более практичными или свободно трактующими правила (G-), более социально смелы (Н+), более чувствительны (J+), обладают очень богатым воображением (М+), они либе­ральны и открыты опыту (Q1+) и самодостаточны (Q2).

В более поздних исследованиях Гетцельна выявились различия между деяте­лями искусства и учеными по шкалам 16PF: у первых было более развитое вображение (фактор М), и они имели низкие баллы по фактору G.

Таблица 19. Корреляции шести различных показателей творческих способностей в различных областях деятельности (Д. Хочевар, по Лук А. Н. Теоретические основы выявления творческих способностей. М.: ИНИОН, 1979)

Для исследования личностной составляющей креативности был разработан тест-опросник «Что вы за личность?» (WKPY — «What kind of person are you?»). Результаты заполнения этого теста коррелировали с данными, получеными с помощью 16PF. При исследовании 100 художественно одаренных студентов было выявлено 5 значимых факторов, коррелирующих с индексом креативности по WKPY: Q1(+); E(+); Q2(+); J(+); G(-).

Практически все исследователи отмечают существенные различия психоло­гических портретов ученых и деятелей искусств. Р. Сноу отмечает большой прагматизм ученых и склонность к эмоциональным формам самовыражения у литераторов. Ученые и инженеры более сдержанны, менее социально смелы, более тактичны и менее чувствительны, чем деятели искусства.

Эти данные и легли в основу предположения, что креативное поведение можно расположить в пространстве двух факторов. Первый фактор включает изобразительное искусство, науку, инженерию, бизнес, видео- и фотодизайн. Вто­рой фактор включает музыку, литературу и дизайн одежды.

Двухфакторная модель креативного поведения проверялась во множестве исследований. Выявлено, что факторы не являются ортогональными: г = 0,41.

В одном из исследований на выборке 590 человек проверялась модель, пред­ложенная К. Тейлором: он выделил 8 областей проявления креативности. Использовался опросник ASAS («Artistic and Scientific activities survey»). Он предназначен для выявления различий между новичками и профессионалами и призван охватить разнообразные сферы проявления творческой активности:

1) искусство, 2) музыку, 3) театр, 4) науку и инженерию, 5) литературу, 6) бизнес, 7) дизайн одежды, 8) видео- и фотодизайн. Результаты, полученные с помощью ASAS, коррелируют с показателями тестов креативности по Торренсу. Шкалы считаются консистентными (а Кронбаха от 0,8 до 0,68), общая согласованность — 0,69 [40].

В результате эмпирического исследования вновь выявлены два фактора креативного поведения. В первый фактор вошли изобразительное искусство, видео-и фотодизайн, музыка, литература, дизайн одежды, театр. Во второй фактор объ­единились наука, инженерия и бизнес. Причем корреляция между факторами равна 0,32.

Следовательно, существует четкое разделение личностных проявлений твор­ческого поведения в искусстве и науке. Кроме того, деятельность бизнесмена более сходна с деятельностью ученого (по своим творческим проявлениям), потом с деятельностью художника, артиста, литератора и т. д.

Не менее важен и другой вывод: личностные проявления креативности рас­пространяются на многие области человеческой активности. Как правило, твор­ческая продуктивность в одной основной для личности области сопровождается продуктивностью в других областях.

Главное же в том, что ученые и бизнесмены в среднем лучше контролиру­ют свое поведение и менее эмоциональны и чувствительны, чем деятели искус­ства.

Остановимся и сделаем некоторые выводы.

Можно рассмотреть приведенные выше результаты исследований с точки зрения отношений уровня интеллекта и креативности у конкретной личности.

В том случае, когда высокий интеллект сочетается с высоким уровнем креативности, творческий человек чаще всего хорошо адаптирован к среде, ак­тивен, эмоционально уравновешен, независим и пр. Наоборот, при сочетании креативности с невысоким интеллектом человек чаще всего невротичен, тре­вожен, плохо адаптирован к требованиям социального окружения. Сочетание интеллекта и креативности предрасполагает к выбору разных сфер социальной активности.

По крайней мере, заметно, что различные исследователи, приписывая совер­шенно противоположные черты творческим личностям, имеют дело с различны­ми типами людей (по классификации Когана и Воллаха) и переносят выводы,

справедливые для одного типа, на всю совокупность творческих людей прошлого, настоящего и будущего.

Являются ли творческие люди с высоким уровнем интеллекта настолько уравновешенными, адаптивными и самореализующимися, как это кажется неко­торым исследователям?

Возможно, борьба двух одинаково сильных начал: сознательного (интеллек­туального, рефлексивного) и бессознательного, (творческого) — переносится из экзопсихического плана в эндопсихический (иначе — интрапсихический):

«С кем протекли его боренья? С самим собой, с самим собой...»

Возможно, эта борьба и предопределяет особенности творческого пути: по­беда бессознательного начала означает торжество творчества и смерть.

Творчество конечно во времени. Результаты десятков исследований, посвя­щенных анализу биографий ученых, композиторов, писателей, художников, свиде­тельствуют о том, что пик творческой активности человека приходится на период с 30 до 42-45 лет.

Date: 2015-09-18; view: 776; Нарушение авторских прав