Глава 24. Из Южного залива «Чайка» и «Кристурица» вышли вместе

Из Южного залива «Чайка» и «Кристурица» вышли вместе. Не слишком доверяя пиратам, Колобков заявил, что отпустит их капитана только в открытом океане. В скорости «Чайка» «Кристурицу» хоть и немного, но превосходит, а вот в маневренности значительно уступает.

Израненного Гюнтера Грюнлау отправили в лазарет, а рядовых пиратов переправили на «Кристурицу». Тур Ганикту и Веданоку оказали медицинскую помощь. Теперь они сидят в кают‑компании, с явным любопытством рассматривая интерьер.

– Мы прибыли из очень далекой страны, – рассказал Тур Ганикт через посредство Чертанова. – Там много таких, как я и Веданок.

– Это типа длинноподбородочных и четырехруких? – спросил Колобков.

– Да. Мой народ называется акодате, а Веданок – из камабуков.

– Камабуков… – хмыкнул Колобков. – Смешное слово. А чего вы сюда приперлись?

– Не по своей воле. С тех пор прошло очень много времени. Нас мало осталось. Только я, Веданок, да еще Ияко. Он там, на «Кристурице».

– А почему не здесь?

– Болеет он. Давно уже.

– А откуда у вас такой корабль, и стреляющая рука?

– И та штука, отражающая удары, – присоединился Валера.

– Корабль построен в моей родной стране. Протез мне тоже поставили там. У нас не такое примитивное оружие, как у жителей этих островов.

– А почему тогда волына у тебя одного?

– Потому что раньше мы не были пиратами. Мы просто путешествовали. Занимались туризмом… хотя вы, конечно, не знаете, что это такое… В морях нашей родной страны мало опасностей, и оружие не очень нужно. У нас было кое‑что для самозащиты, но с тех пор прошло много времени…

– А свойство «возьми обратно» – наше родовое, – прогудел Веданок. – У нас, у камабуков, в каждом роду есть свое чудесное свойство.

– Откуда?

– Просто есть. Так всегда было.

– И откуда же вы такие приехали? Из‑за океана?

– Вы все равно не поверите, – мрачно произнес Тур Ганикт.

– А ты попробуй.

– Мы прибыли из… очень издалека. Из места, где на небе горит огромный красный шар, а ночью видно множество светящихся точек. Там в воздухе нету тепория, а пространство вокруг ограничено такой особой полосой – мы называем ее горизонтом.

– И мы тоже, – присоединился Колобков.

– Что?..

– А мы тоже из другого мира. С Земли.

Тур Ганикт посмотрел на землян куда внимательнее, чем раньше.

– Вы тоже из другого мира? – недоверчиво переспросил он.

– Ну да.

– А я думал, что вы откуда‑то из‑за океана… Там много такого, чего нет на этом архипелаге…

– А мы про вас так же думали.

– Интересно… И как же вы сюда попали?

Колобков рассказал. При упоминании мудрецов Тур Ганикт слегка вздрогнул – впрочем, они с Веданоком вообще старались не смотреть на них лишний раз.

– Теперь понятно… – пробормотал он, дослушав до конца. – А нас никто сюда не переправлял… я думаю. Просто однажды ночью мы заблудились в густом тумане, долго там плавали, а потом… потом оказались здесь. После этого мы долго искали путь домой, но так и не нашли. С тех прошло уже больше двадцати тысяч местных суток.

– Нехило…

– Да. Мы давно отчаялись вернуться домой. Сначала нас на борту было семеро, но четверо за это время умерли…

– В том числе и мой брат, – угрюмо добавил Веданок.

– И вы, значит, решили начать пиратствовать?

– Надо же было как‑то жить. Что еще мы могли делать в этом мире, населенном двуногими животными? На Йонту мы же уже не вернемся…

– Куда?

– На Йонту. Так называется наша планета… наш мир.

Колобков вздохнул. Зинаида Михайловна заботливо подлила Тур Ганикту и Веданоку еще чаю. Теперь земляне глядели на пиратов уже совсем по‑новому – с сочувствием, даже симпатией. Товарищи по несчастью, все‑таки.

Даже Рикардо перестал сердито ворчать. Во время стычки с пиратами его заперли в трюме. Довольно ловкий на твердой земле, по качающейся палубе гигантский хомяк до сих пор передвигается не слишком уверенно. В схватке с пиратами от него было бы больше вреда, чем пользы.

– На мой взгляд, вы допустили ошибку, не оставив этих троих в первом же порту, – произнес Тур Ганикт, поглядывая на мудрецов. – Вам известно, что за слухи ходят на архипелаге о Трех Безумных Волхвах?

– Наслышаны уже, – хмыкнул Колобков.

– И не только наслышаны, – недовольно добавил Чертанов.

– Тогда зачем же вы их с собой таскаете?

– Ну…

– И если уж об этом зашла речь – зачем вы разыскивали нас? Вы ведь не случайно здесь оказались, я прав?

– Конечно.

Вот разговор и дошел до самого главного. Колобков откинулся в мягком кресле, размышляя, с чего начать. С ходу потребовать возвращения башни? Или приступить к делу более дипломатично? Жаль, камрад Гюнтер лежит перебинтованный – не с кем посоветоваться.

Тем более, что пока что никакой башни в окрестностях «Кристурицы» и видом не видано. Конечно, никто не ожидал, что она будет лежать на корме или болтаться сзади, как воздушный шарик… но где‑то же она должна быть! Все‑таки башня – предмет довольно крупный, в карман не спрячешь.

– Короче, такое дело, мужики, – ударил ребром правой ладони по раскрытой левой Колобков. – Нам нужно домой.

– Ничем не можем помочь, – угрюмо ответил Тур Ганикт. – У нас такая же проблема. Мы тут плаваем уже две ваших человеческих жизни – и до сих пор не нашли способа вернуться. Может, его и вовсе не существует.

– Один точно существует. Вам он, наверное, не поможет, а вот нам…

– Значит, вы счастливее нас. Воспользуйтесь этим вашим способом и возвращайтесь.

– А вот не можем! Фикус в том, что наша дверца за нарисованным камином, она… ну… она в башне.

– В какой башне?

– В башне вот этих троих дедуганов, которые сейчас играют в лото за соседним столиком.

– А… Ну так и отправляйтесь в нее.

Колобков положил на стол локти, и опер подбородок на сложенные ладони. Его добрый проникновенный взгляд встретился с бледно‑голубыми глазами пришельца из другого мира. Тур Ганикт почесал щеку дулом руки‑мушкета и отхлебнул еще чаю.

– Браток, ну что ты мне здесь ваньку валяешь? – ласково спросил Колобков. – Я тебя сейчас по‑хорошему прошу, как человека – верни эту гребаную башню! Можешь даже оставить себе эти поганые бриллианты… половину… но верни башню!

Тур Ганикт спокойно допил чай, поставил чашку, утер губы салфеткой и сказал:

– Большое спасибо, было очень вкусно. Как вы называете этот напиток?

– Чай, – ответила Зинаида Михайловна. – Вам понравилось?

– О да. Я еще ни разу не пробовал подобного.

– Если хотите, я вам дам одну пачку. У нас еще большой запас.

– Буду бесконечно вам признателен, сударыня.

– Зинулик, не отвлекай мужчин от делового разговора! – сердито вмешался Колобков. – Я повторяю вопрос, товарищ пират. Где башня, Билли? Нам нужна башня!

– У меня нет никакой башни, – холодно ответил Тур Ганикт. – И меня зовут не Билли.

– Это я шутю так… кстати, здорово подыграл.

– Я не подыгрывал.

– Тогда тем более здорово. Но башню все‑таки отдай.

– Еще раз говорю – у меня нет никакой башни. Или, по‑вашему, она лежит у меня в трюме?

Колобков недоуменно замолчал. Меньше всего он ожидал такого расклада. Добраться наконец до вожделенной цели и обнаружить, что похититель башни делает рожу кирпичом и от всего отнекивается…

– Я не понимаю, что вы вообще от меня хотите, – произнес Ганикт. – Вам нужна башня этих троих маразматиков? Ну так отправляйтесь на их остров и ищите ее там. При чем тут я?

– Харе придуриваться, Флинт недорезанный! – не выдержал Колобков. – Я тебе кто, попка‑дурак, по двести раз одно и то же повторять?! Быра мне башню сюда положил!

– Я последний раз повторяю… – зло процедил Ганикт, приподнимаясь из кресла.

Ему на плечо тут же легла тяжелая ладонь Валеры. Веданок грозно заворчал – но ему между лопаток уперся холодный ствол. Гена держал боцмана на мушке, неотрывно глядя в зеркало напротив – не проклевывается ли во лбу бычий рог? Телохранители отлично уяснили, что сверхспособность «возьми обратно» действует только при выпущенном роге. Вероятно, эта волшебная защита требует от хозяина затраты усилий – иначе зачем бы ему вообще требовалось ее выключать?

– Я последний раз повторяю, что у меня нет никакой башни! – резко дернул плечом Ганикт. – И я думаю, что вы спятили!

– Тогда куда же она, по‑вашему, делась?!

– Как это ку… что?..

Ганикта прервал Веданок, слегка толкнувший в бок локтем. Пиратский капитан повернулся к своему боцману, а тот наклонился и зашептал что‑то на ухо.

– Ах да, и верно… – расплылся в улыбке Тур Ганикт. – Совсем забыл.

– Что? – недоуменно уставился на него Колобков. – Что случилось?

– Дайте я догадаюсь, – насмешливо хмыкнул Ганикт. – Вы приехали на остров трех мудрецов, а там вместо башни обнаружили глубокую яму? Верно?

– Ну да. Мы тебе разве не сказали?

– Не сказали. Хотя и следовало бы. Следовало с этого начать, а не разбрасываться с ходу вздорными поклепами. Почему вы решили, что к пропаже башни приложил руку я?

– Мы… мы… – задумался Колобков. – А почему мы так решили?.. Я уже и не помню…

– Мы нашли в яме улику, – ответила за отца Света. – Жемчужное ожерелье. Мы опросили свидетелей, и нам сказали, что это принадлежит вам.

– А, так вы нашли мой амулет! – оживился Тур Ганикт. – А я его искал. Не могли бы вы мне его вернуть?

– Да, конечно, – поднялась с места Света. – Сейчас принесу.

– Ну так что, товарищ пират? – пристукнул ногой об пол Колобков. – Улики налицо. Вещественные, можно сказать, доказательства. Были вы там, на острове. Прямо в том котловане, который от башни остался. Что вы на это скажете?

– Скажу, что я там действительно был. Но этого я и не отрицал.

– Тогда какого же [цензура], мать твою… – начал терять терпение Колобков.

– Достаточно оскорблений, – поморщился Ганикт. – Сейчас я вам все расскажу.

Света вернулась с бусами, из‑за которых и началась вся эта поисковая экспедиция. Тур Ганикт благодарно кивнул и нацепил амулет на шею. Прищелкнув длинными белыми пальцами, он задумчиво произнес:

– Я действительно был на том острове. О нем, и о башне, полной драгоценных камней, мне рассказал один… одно… одно существо…

– Это мы уже знаем, – кивнул Колобков. – Человек‑брульянт.

– Вы встречались с Радагой? – удивился Ганикт. – Ну что ж, тогда эту часть я опущу. Мы приплыли на остров – но сломя голову в башню не полезли. Радага рассказал нам, насколько опасны ее обитатели. Да и сам я много чего слышал об этих… троих… – опасливо покосился в сторону мудрецов Ганикт. Те уже давно оставили в покое лото и с интересом прислушивались к словам пирата. – Мы стали ждать. Ждать и наблюдать за башней. Я был уверен, что рано или поздно эти трое куда‑нибудь отлучатся. И спустя некоторое время это действительно произошло. Они вышли из башни.

– И ты полез ее грабить?

– Нет, – с горечью улыбнулся Ганикт. – Не смог. Выйдя из башни, безумные волшебники ушли недалеко. Они остановились в нескольких шагах от входа и затеяли разговор. Очень долгий и по большей части бессмысленный.

– Это мы знаем, – довольно кивнул Колобков. – Они это умеют.

– В конце концов у них зашла речь об их башне. Кто‑то из них сказал, что не годится бросать дом без присмотра – а вдруг придут воры?

– Как в воду глядели.

– Да. Мне в тот момент даже показалось, что они знают, что мы прячемся в кустах. Но я ошибся. Они ужасно долго спорили, что же делать с этой проклятой башней, и в конце концов решили… взять ее с собой.

– Что?.. – недоверчиво произнес Колобков.

– Вот именно. Они замахали руками, забормотали непонятные слова… и башня начала уменьшаться, пока не стала размером с палец. Один из них – тот, узкоглазый – подобрал ее и положил в карман. Потом эти трое куда‑то ушли и больше мы их не видели. До сегодняшнего дня.

Раздался звук удара. Это Чертанов с силой шарахнул лбом об стол. Его плечи затряслись, послышался тихий всхлипывающий смех.

– Серега, у тебя что, истерика?.. – растерянно спросил Колобков, утирая пот с лысины. – Ну и дела, ну и дела… Деды! Этот пиратишка правду сказал, или как?

Каспар, Бальтазар и Мельхиор переглянулись. В их глазах забрезжил отблеск мысли.

– Я не уверен… – потер лоб Мельхиор.

– Вроде бы что‑то такое было… – добавил Бальтазар, роясь в карманах.

– Да, кажется, я припоминаю что‑то подобное… – смущенно пробормотал Каспар. – Но это было так давно, а память у меня уже не так остра, как в былые годы…

– Геныч!!! Валерыч!!! – бешено взревел Колобков.

– Да, шеф! – хором откликнулись телохранители.

– Стреляйте!!! Убейте этих старых уродов!!! – не помня себя от ярости, проорал бизнесмен, размахивая палкой. – [цензура] [цензура], как же я вас, [цензура], [цензура]!!!

– Петя! – возмущенно вскинулась Зинаида Михайловна, зажимая Оле уши. – Сядь и успокойся!

Роющийся в карманах Бальтазар замер. На его лице появилось странное выражение.

– Что такое у меня в кармане?.. – пробормотал престарелый волшебник, вытаскивая руку.

На ладони лежала крохотная башня.

Колобков почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Тур Ганикт же язвительно захохотал.

– Ой, и правда… – виновато пробубнил Бальтазар, показывая находку Каспару и Мельхиору. – А я‑то думал – что это за штука такая?

– Дайте мне посмотреть, – забрал крохотную башню Каспар. – Кстати, что это за штука?

– Ты что, опять все забыл, старый дурак? Это наша башня. Мы там живем.

– Что за глупости? Мы не можем жить в такой маленькой вещи. Мы там не поместимся.

– Ты, возможно, и не поместишься. А я помещусь.

– Мы все там поместимся – только сначала нужно ее увеличить.

– Ах да.

– Конечно же.

– Как мы могли это забыть?

– Говори только за себя. Я всегда это помнил. Не все еще спятили так, как ты.

– А кто‑нибудь помнит, как ее увеличить? – дрожащим голосом спросил Каспар.

– Я не помню.

– А на меня вообще не смотрите.

– Может быть, надо сказать волшебное слово?

– Пожалуйста, увеличься, – произнес Мельхиор, наклонившись к башне. – Пожалуйста!

– Не работает.

– Может быть, сказать другое волшебное слово?

– Другое?.. А их что – два?

– Я сейчас посмотрю в словаре.

– И я тоже посмотрю.

– А я пукну. Два раза.

– Зачем?

– На всякий случай.

В кают‑компанию вошел Гюнтер Грюнлау – бледный от потери крови, но на ногах держащийся твердо. Зинаида Михайловна налила ему горячего бульона, а Колобков начал возмущенно жаловаться на проклятых стариков. Однако немец только философски пожал плечами и принялся уписывать бульон.

Прошло еще немного времени. Тур Ганикт и Веданок обменялись с землянами сувенирами и отправились на свой корабль. «Кристурица» с ее экипажем больше никого здесь не интересовала.

Расставшись с товарищами по несчастью, «Чайка» неспешно двинулась на юго‑восток, постепенно удаляясь от Черепашьего острова. Фабьев спросил у Колобкова, куда держать курс, но офигевший от произошедшего бизнесмен только невнятно матюкнулся.

– У меня хорошие новости! – наконец провозгласил Каспар. – Я вспомнил, как увеличить нашу башню!

– Правда? – недоверчиво прищурился Бальтазар. – В самом деле? Что‑то не верится.

– Если в самом деле вспомнил – не теряй времени и увеличивай, – предложил Мельхиор.

Каспар умудренно кивнул и достал из‑за обшлага рукава тоненькую иголку. Осмотрев крохотную башню со всех сторон, он… откинул голову и захрапел.

– Он опять уснул, – недовольно сказал Бальтазар.

– Подождем, пока проснется? – спросил Мельхиор.

– Это плохая идея. Лучше приведем его в чувство моим шиацу.

– А это подействует?

– Если не подействует – попробуем пчелиные укусы. Кажется, где‑то здесь у меня был улей…

– А?! Что?! – выпучил глаза Каспар. – Я не сплю, не сплю!.. Что происходит?!

– Ты собирался увеличить нашу башню.

– Я?..

– Возможно, что и не ты. Возможно, это был другой сумасшедший старик с большой бородой.

– А где он?

– Не знаю. Вероятно, ушел.

– Где он?.. – оглянулся Каспар. – Где этот тип?..

– Здесь тоже нет, – сунул нос в ящик стола Мельхиор.

Бальтазар достал из кармана тушь с кисточкой и принялся деловито красить ногти.

Так прошло еще немного времени. Но в конце концов мудрецы все же догадались, что занимаются чем‑то не тем. Каспар укоризненно покачал головой, несколько секунд сверлил взглядом иголку, которую все еще держал в руке, и его лицо просветлело. Он перехватил башню поудобнее, прищурился, высунул для надежности язык и сунул иголку в одно из крохотных окошек на верхнем этаже.

– Кажется, где‑то здесь была пимпочка… или рычажочек… – забормотал он. – О, нажалось…

Послышался тихий щелчок. И башня начала… расти.

– Черт… – прошептал Колобков, только сейчас сообразив, что происходит. – Черт…

– Ой, она тяжелеет… – растерянно произнес Каспар, держа башню уже двумя руками.

– Ты что делаешь, старый кретин?! – заорал на него Колобков.

– Слишком тяжело, – произнес Каспар и сунул башню Мельхиору. – Держи лучше ты.

– А… я… а что мне с ней делать?.. – задергался Мельхиор.

Земляне оцепенели в ужасе. Не растерялись только Гена с Валерой. Телохранители переглянулись, молча кивнули друг другу и одновременно схватили Мельхиора под руки. Престарелого йога на бешеной скорости выволокли из кают‑компании.

Однако Мельхиору не понравилось такое вольное обращение. Он слегка дернул локтями – и здоровенные амбалы разлетелись, как кегли.

– Сволочь старая… – прохрипел Гена, кое‑как поднимаясь на ноги. Все тело до сих пор болит после драки с Веданоком, а тут еще и этот колдун‑маразматик!

– Что мне делать?! – возопил Мельхиор, отчаянно бегая кругами. – Скажите, что мне делать!

Башня в его руках уже достигла трехметровой высоты и продолжала расти дальше. Высыпавшие на палубу земляне принялись наперебой гомонить. Бальтазар залился веселым смехом, показывая на Мельхиора пальцем. Каспар и вовсе не вышел из кают‑компании – его в очередной раз сморил сон.

– Да выбрось ты ее! – прорезался голос Колобкова. – Валерыч, ату негра!

Услышавший команду Валера среагировал мгновенно. Он метнулся к Мельхиору, и что есть силы толкнул его в плечо. Держащий многотонную глыбу йог покачнулся, сделал несколько шагов, с трудом удерживая равновесие, и… вышвырнул башню за борт.

Раздался громкий плеск. Палубу окатило фонтаном соленой воды.

А продолжающая увеличиваться башня стремительно ушла на дно.

– Утонула… – по‑детски улыбнулся Мельхиор.

– Мои бриллианты… – схватился за сердце Колобков.