Пятница, 19 июня

Для Матти эта неделя оказалась очень тяжелой. Одиночество было мучительным; стараясь забыться, не падать духом, она изматывала себя работой. В то время как избирательная кампания вступила в полосу активности, она барахталась на месте, чувствуя, как постепенно отстает от событий. Поиски работы ничего не принесли, пришлось убедиться, что в редакциях газет огромной империи Лэндлесса она внесена в черные списки, а редакторы немногих газет, еще оставшихся независимыми, без особой необходимости не жаждали портить с ним отношения. Утром в пятницу подскочили проценты по закладным…

Но главное было в другом. Несмотря на новые кусочки, картинка‑головоломка не складывалась, неясен был принцип их складывания. Имеющиеся немногие факты сталкивались с ее собственными соображениями, и кусочки разлетались, не подходя друг к другу, сколько бы она ни ломала голову. В результате уже несколько дней она не могла избавиться от дергающей боли в висках. Наконец она не выдержала, вытащила из шкафа кроссовки и прочую спортивную амуницию и вскоре уже рыскала по усыпанным листьями дорожкам и тропинкам Голландского парка в надежде, что физическая нагрузка взбодрит ее тело и дух. Но к болезненному подергиванию в висках присоединилась боль в легких и суставах, и ей стало совсем плохо. Уже не хватало ни идей, ни стойкости, ни времени: до первого голосования оставалось всего четыре дня.

В угасающем вечернем свете Матти бежала по широкой каштановой аллее мимо голых стволов, горделиво возвышавшихся над ней, словно живой туннель, населенный призраками. Свернула вниз и оказалась на липовой дорожке, где в дневное время белки и ласточки вели себя так же безбоязненно, как если бы они были ручными. Пробежала мимо руин из красного кирпича, оставшихся от Голландского дома, который полвека назад сгорел дотла вместе со всеми его книгами, красотой и тайнами, оставив после себя лишь воспоминания о прежней славе. В те давние времена, когда елизаветинский Лондон еще не разросся в современный город, Голландский дом был загородной резиденцией Чарльза Джеймса Фокса – легендарного радикального деятеля XVIII века, посвятившего свою жизнь революционному делу и использовавшего свое родовое имение для собраний коллег‑заговорщиков, планировавших низвергнуть премьер‑министра. Такие заговоры всегда кончались неудачей. Кто же тот, кто сделал недоступное Чарльзу Джеймсу Фоксу?

Она снова мысленно обошла поле боя, на котором пал Генри Коллинридж. Все началось с парламентских выборов, а вернее, с предвыборной кампании – она прошла очень слабо, принесла плачевные результаты и споры между Коллинриджем и Уильямсом о том, кто из них в этом больше виноват.

Потом стараниями Стефена Кендрика был инициирован этот скандал с больницами. Никто так и не узнал, откуда взялся опубликованный в газете «Индепендент» документ о предстоявшем сокращении территориальной армии, хотя его и нашли валявшимся в «Баре Анни». Данные закрытого партийного опроса тоже были подброшены для опубликования в печати и сыграли роль одной из той тысячи резаных ран, которые его все‑таки свалили. Но и в этом случае она не знала, кого надо за них благодарить. Правда, теперь ей известно, что О'Нейл имел прямое отношение и покупке акций с использованием паддингтонского адреса и что Лэндлесс неизвестно почему начал вдруг проявлять несвойственный ему ранее интерес к большой политике.

Ну и что? Это все, чем она располагает. Можно ли, отталкиваясь от этого, определить, куда следует дальше двигаться и что искать? Поднимаясь вверх по склону к высшей точке лесистого парка, она ни на минуту не переставала искать ответ на этот вопрос.

Коллинридж отказывается давать интервью. Уильямс согласен общаться с прессой только через свой пресс‑офис. О'Нейл в таком состоянии, что едва ли сможет ответить на какие‑либо вопросы, а Лэндлесс не остановится, даже если встретится на улице. Таким образом, остаешься только ты, господин Кендрик!

Последним рывном она достигла вершины холма и, перевалив ее, начала спускаться по противоположному склону пологой тропинкой, ведущей и ее дому. Теперь она чувствовала себя намного лучше. К ней пришло второе дыхание.

Date: 2015-09-17; view: 278; Нарушение авторских прав