Вопрос в невопросной форме

(Пути и формы решения логической структуры вопроса)

Представление о вопросе, как об особой форме мышления и по­знания, вне определения его логической структуры является в прин­ципе хотя и верным, но по существу не доказанным положением. По­этому все требования рассматривать его в качестве особой логики мышления остаются благими пожеланиями. По аналогии именно стро­гая логическая структура суждения позволила представить его как де­дуктивную форму мышления, как такую логическую процедуру с по­нятиями, которая позволила получить новое знание. Возникает вопрос к вопросу: если вопрос и вопросно-ответные отношения служат особой специфической формой мышления, то каким образом эта форма позво­ляет получить новое знание? В противном случае, представление воп­роса, как особой формы мышления, не имело смысла.

Попытки решения проблемы логической природы вопроса осуще­ствлялись посредством сведения логической структуры вопроса к логи­ческой структуре суждения. Такой подход был вполне оправдан и ес­тественен.

Во-первых, логика вопроса рассматривалась через известное и ап­робированное, т. е. через логику суждения.

Во-вторых, логика суждения и логика вопроса имеют много обще­го и при определенном типе вопроса их логические структуры оказы­ваются идентичными. Так, например, вопрос первого типа полностью поддается рассмотрению в логической структуре суждения, т. е. его можно выразить дизъюнкцией простых суждений.

Однако, принципы сведения вопроса к суждению не всегда были убедительными. Например, П. В. Копнин писал: «Мы считаем, что мысль—вопрос имеет все общие признаки суждения. Во-первых, мысль—вопрос является формой отражения действительности; содер­жанием вопроса, как и других форм суждения, в конечном счете является объективный мир» (с этим трудно не согласиться, хотя автор и не доказывает идентичности их логических структур). «Во-вторых, вопрос, как всякая другая форма суждения, может быть истинным илиложным» (правда другие философы это отрицают, нов этом случае не­обходимо определить, что понимать под истинностью и ложностью в вопросе и суждении). «Хотя разумеется, истинность или ложность воп­роса отличаются от истинности или ложности суждений-сообщений. «В-третьих, вопрос, как и всякое другое суждение, представляет собой некоторую связь мыслей, отражающую общие, объективно существу­ющие связи явлений действительности» (это так же верно, но именно характер связи мыслей, отражающих объективно существующие связи явлений действительности и является предметом внимания логиков, занимающихся проблемой вопроса; это и отличает вопрос от сужде­ния). «В-четвертых, всякий вопрос имеет субъектно-предикатную форму, т. е. всякий вопрос имеет субъект, предикат и связку» (не вся­кий, конечно, вопрос; субьектно-предикатную форму имеет только вопрос первого типа и то не полную, поскольку один из элементов обя­зательно имеет вероятностное значение). «Наконец, мысль—вопрос реально существует, как и суждение вообще, в форме предложений» (это тоже верно, но не может говорить об их идентичности)[30].

Несмотря на осторожность своих высказываний о соотношении суждения и вопроса — «имеют все общие признаки», тем не менее П. В. Копнин по существу сводит вопрос к суждению, что не всегда обос­нованно, и в основном работает на вопросах первого типа. И в самом деле, вопрос типа «Колумб открыл Америку?» имеет много общего (почти все вышеперечисленные признаки) с суждением; однако вопрос второго первого типа — «Кто открыл Америку?» уже имеет очень мало общего.

В последние годы стали более осторожно говорить о сведении ло­гической структуры вопроса к логической структуре суждения, однако эти попытки постоянно возобновляются с применением более тонкой логической интерпретации.

Так, в современной формальной логике большое внимание уделя­ется попыткам сведения вопроса к пропозиционным формам; при этом уних выделяется то общее, что и те и другие не содержат в себе опре­деленных утверждений, вследствие чего они могут спокойно включать в себя различные переменные[31]. Однако, данное отождествление, по мнению других авторов, не позволяет полностью раскрыть логическую природу вопроса.

Осуществляется подход к вопросу как к команде или требованию. И в самом деле любой вопрос связан так или иначе с требованием, на­пример, получения информации: «Вопросительное высказывание в ко­манде,— пишет Ф. С. Лимантов,— определяет не только основной процесс элементарного предписания, но и процесс перехода от одного элементарного предписания к другому. Поэтому логический анализ структуры, выраженной в форме команды вопроса...может представ­лять интерес не только для теории и практики программирования, но и для логики вопросов»[32].

Имеются также и другие пути сведения вопроса к суждению. Но важно отметить, в какой бы форме вопрос не был представлен, каким бы образом он не был сведен к суждению, сущность вопросительного предложения как такового всегда остается. Если нам необходим ответ, мы облекаем свое требование в определенную форму, а именно в воп­росительную. В течение многовековой истории естественный язык вы­работал такую форму общения, которая позволяет отделить одно вы­сказывание от другого, в частности, вопрос от суждения. Сведение воп­росной формы к не вопросной (в любом его виде) по существу затруд­няет процесс общения, во всяком случае требует постоянного указания на то, что данное суждение не может считаться обыкновенным сужде­нием, т. е. положительным, утвердительным знанием, а представляет собой вопрос в форме суждения. Фактически получается, что сняв воп­рос и превратив его, нередко искусственно, в суждение, мы тут же дол­жны указать, что это вопросительное суждение, т. е. вернуться к тому, с чего начали. Сведение вопроса к суждению имеет смысл только с той точки зрения, что позволяет в ряде случаев выявить некоторые зако­номерности в логической природе вопроса, применить некоторые пра­вила, выработанные в формальной логике для анализа логической структуры вопроса. Но как было показано, не все типы вопросов могут быть сведены к логической структуре суждения и раскрыть его логи­ческое содержание.

Непосредственная редукция не позволяет решить поставленную задачу в принципе и по существу; более того может расцениваться в ряде случаев попыткой ухода от решения самой проблемы — опреде­ления логической структуры вопроса. Безусловно, они тесно между со­бой связаны и более того оказываются зависимыми друг от друга (о чем речь будет идти далее). В целом рассмотрение логики вопроса в рамках логики суждения дало много интересных моментов и прежде всего помогло приблизиться к пониманию подлинной природы вопроса.

Однако получение ответа на вопрос «Что такое вопрос?» оказалось трудным делом и показало, что его решение невозможно получить в рамках традиционной логики. Как пишут Сергеев К. А. и Соколов А. Н., «к настоящему времени наметились различные подходы к построению формальной системы логики вопроса. Условно эти направления можно разграничить в зависимости от того, как те или иные авторы трактуют проблему «Что такое вопрос?» Так одни отождествляют вопросы с осо­бого ряда суждениями (Д. Харра) или с классом особого рода сужде­ний. Это направление польский исследователь Т. Кубинский справед­ливо назвал логикой вопросов без вопросов. Другие считают вопросы эпистемологическими требованиями. Третьи признают вопросами пра­вильно построенные формулы некоторого формализованного языка, содержащие вопросные операторы. Представители четвертого направ­ления усматривают возможность развития логики вопросов в рамках некоторой лингвистической теории. Наконец, существует направле­ние, специфика которого состоит в том, что в центре внимания его представителей попытки уточнения отдельных понятий логики воп­росов»[33].

Каждое из этих направлений, хотя и не даст полного представле­ния о сущности и логической природе вопроса, тем не менее показы­вает его различные стороны и многообразие в своем единстве. Все это позволило обнаружить некоторые особенности вопроса, закономерно­сти его построения, выработать некоторые правила верной постановки вопроса и т. д., выявить некоторые элементы логической структуры вопроса и связи между ними. Попытки сведения вопроса к суждению позволили определить не только общее между ними, но и отличия.

Первое отличие заключается в том, что хотя вопрос «... так же содержит определенную информацию о мире, однако она составляет лишь исходное начало, или предпосылку, а не основное ее содержание и поэтому представлена в вопросе в «свернутой» логико-граммагической форме»[34]. Это замечание говорит с неполноте вопроса, как тако­вого, когда содержащаяся в нем информация представляет собой толь­ко условие для развертывания истинного его содержания. Представля­ется, что в большей степени (о чем авторы умалчивают), это относится к вопросам второго типа: и в самом деле, когда мы задаем вопрос «Кто открыл Америку?», то неполное суждение «открыл Америку» не отражает содержание вопроса, а выступает лишь основой для развер­тывания этого содержания, которое определяется вопросным операто­ром.

Второе отличие заключается в том, что вопрос ничего не утверж­дает и ничего не отрицает, он только содержит определенную инфор­мацию и какое-то конкретное решение.

И третье отличие заключается в том, что в сравнении с суждением вопрос не содержит в себе элементов истинности или ложности.

Между тем попытка редуцирования логической структуры вопро­са к логической структуры суждения имеет и другую сторону, которая в литературе не выражена в явной форме. Дело в том, что если бы уда­лось приспособить логическую структуру вопроса к логической струк­туре суждения, рассмотреть одно через другое и, в конечном счете, свести одно к другому, т. е. все свести к логической структуре сужде­ния, то были бы сразу сняты все вопросы о вопросе, как особой форме мышления; разговоры о неполноте дедуктивной системы были бы пре­кращены; последняя сохранила бы себя как целостная и основная си­стема познания, принципом которой выступает непротиворечивость мышления (к полному торжеству старых представителей формальной логики, отрицавших возможность противоречий как в мышлении, так и в предмете). Но именно противоречие, как уже отмечалось, и поста­вило под сомнение единственность дедуктивной системы, как формы познания, в результате чего и возникла проблема вопроса.

Date: 2015-09-05; view: 358; Нарушение авторских прав