Глава четвертая. Чжоуский Хоу-цзи носил имя Ци

Чжоуский Хоу-цзи носил имя Ци. Его мать, девушку из рода Ю-тай, звали Цзян Юань, она была старшей женой императора Ку [682]. [Однажды], выйдя в поле, Цзян Юань увидела след [ноги] великана, сердце ее наполнилось радостью, и она захотела наступить на этот след, а наступив на него, [почувствовала] в себе движение, похоже, как понесла плод. Наступил срок, и у нее родился сын. Считая это плохим предзнаменованием, она бросила ребенка в узком проулке [683], однако проходившие здесь лошади и быки обходили [брошенного] и не наступали на него; [тогда Цзян Юань] перенесла ребенка в лес, но в это время на горе в лесу находилось множество людей, [поэтому она вновь] перенесла его и бросила на льду в канаве, но прилетели птицы и своими крыльями укрыли младенца со всех сторон. Тогда Цзян Юань поняла, что родила необыкновенное дитя, подобрала сына, вскормила и вырастила его. [Так как] вначале она стремилась бросить младенца, ему дали имя Ци — “Брошенный”.

Еще в младенчестве Ци обладал наклонностями великана [684], в своих играх и забавах любил сажать коноплю и бобы, [притом его] конопля и бобы [вырастали] превосходными. Затем, став взрослым, [Ци] любил возделывать землю, [он знал, что] нужно земле, засевал ее подходящим зерном и собирал [хороший] урожай. Весь народ брал с него пример.

Император Яо, прослышав про это, выдвинул Ци на должность управителя земледелия, и Поднебесная получила от этого пользу, [а Ци] стал известен заслугами. Император [180] Шунь сказал ему: “Ци! Простой народ начинает голодать, ты будешь начальником земледельческих работ — хоуцзи, сей все злаки в соответствующее время”,- и пожаловал Ци земли в Тай [685]. [С тех пор его] прозвали Хоу-цзи, носил он и другую родовую фамилию Цзи [686]. Возвышение Хоу-цзи произошло во времена Тао-тана, Юя и Ся [687], при которых он и проявил [свои] высокие добродетели.

[Когда] Хоу-цзи умер, [место отца] занял его сын Бу-ку” В последние годы жизни Бу-ку правление рода Ся-хоу ослабло, должность начальника земледельческих работ была упразднена, хлебопашество забросили. Бу-ку, лишившись своей должности, бежал в земли жунов и ди [688].

[Когда] умер Бу-ку, ему наследовал его сын Цзюй [689]. [Когда] умер Цзюй, ему наследовал его сын Гун-лю. Хотя Гун-лю и жил среди жунов и ди, но он снова вернулся к занятиям Хоу-цзи, пахал и сеял, давая земле то, в чем она нуждалась. [Гун-лю] из районов рек Цишуй и Цзюйшуй переправлялся через реку Вэйшуй [в новые места] и добывал там различные материалы [690]. Так у тех, кто кочевал, появились богатства, а у тех, кто жил оседло, появились запасы, и народ благодаря ему жил в радости.

Байсинов влекло к Гун-лю, и они во множестве переселялись, становясь под его руку. С этого времени начался подъем дома Чжоу. Вот почему стихотворцы воспевали Гун-лю, вспоминая его добродетели [691].

[Когда] Гун-лю умер, ему наследовал его сын Цин-цзе, [при котором] княжество находилось в Бинь [692]. [Когда] умер Цин-цзе, ему наследовал его сын Хуан-пу. [Когда] умер Хуан-пу, ему наследовал его сын Ча-фу. [Когда] умер Ча-фу, ему наследовал его сын Хуй-юй [693]. [Когда] умер Хуй-юй, ему наследовал его сын Гун-фэй. [Когда] умер Гун-фэй, ему наследовал его сын Гао-юй. [Когда] умер Гао-юй, [ему] наследовал его сын Я-юй [694]. [Когда] умер Я-юй, ему наследовал его сын Гун-шу Цзу-лэй. [Когда] умер Гун-шу Цзу-лэй, ему наследовал его сын Гу-гун Дань-фу. Гу-гун Дань-фу вернулся к занятиям Хоу-цзи и Гун-лю. [Он обладал] множеством добродетелей, действовал по справедливости, и люди на его землях [181] поддерживали его. Когда сюньюйские жуны и ди [695]напали на Гу-гуна, желая заполучить [его] богатства, [Гу-гун] дал им требуемое. Добившись своего, они вновь напали, желая заполучить земли и людей. [Тогда] все население вознегодовало и решило воевать. [Но] Гу-гун сказал: “[Когда] появляется народ, над ним ставится правитель, чтобы действовать ему на пользу [696]. Ныне жуны и ди напали [на нас] и ведут войну из-за моих земель и народа. Какая же разница народу быть под моей или под их [властью]? Народ выражает желание воевать из-за меня, [но] править народом, убивая его отцов и сыновей, такого я допустить не могу”. После чего он вместе с домочадцами поспешно покинул Бинь [697], переправился через реки Цишуй и Цзюйшуй, перешел через горы Ляншань и остановился у подножия гор Цишань. Все жители Бинь, поддерживая старых и неся малых, как один, вновь перешли к Гу-гуну у подножия гор Цишань. Многие жители соседних владений, услышав о человеколюбии Гу-гуна, также перешли к нему. Тогда Гу-гун отверг обычаи жунов и ди, стал сооружать города, окруженные стенами, и предместья вокруг них, строить здания и дома и расселил там народ. [Он] установил пять управлений со своими обязанностями [698]. Весь народ воспевал в песнях Гу-гуна, прославляя его добродетели [699].

Старшего сына Гу-гуна звали Тай-бо, второго сына звали Юй-чжун. [Жена Гу-гуна] Тай-цзян родила младшего сына Цзи-ли [700]. Цзи-ли [вырос и] женился на Тай-жэнь [701]. Обе женщины были мудрыми. [Когда у Тай-жэнь] родился сын по имени Чан, появилось благовещее знамение. Гу-гун сказал: “В моем роду кто-то должен возвыситься, не будет ли это Чан”? Старшие сыновья Тай-бо и Юй-чжун поняли, что Гу-гун намерен поставить у власти Цзи-ли, чтобы впоследствии ему наследовал Чан, и они оба бежали к цзиньским маням [702]. [Там они] татуировали тело, обрезали волосы, тем самым уступив [право наследования] Цзи-ли.

[Когда] Гу-гун умер, ему наследовал Цзи-ли, это был правитель Гун-цзи [703]. Гун-цзи совершенствовал пути управления, завещанные Гу-гуном, поступал всегда по справедливости, и владетельные князья повиновались ему. [182]

[Когда] Гун-цзи умер, ему наследовал его сын Чан, это и был Си-бо (“Повелитель Запада”). Си-бо, названный [позднее] Вэнь-ваном [704], следовал деяниям Хоу-цзи и Гун-лю, брал за образец установления Гу-гуна и Гун-цзи, был неизменно милосерден, чтил старых, заботился о малых, уважал мудрых и склонялся перед ними [705]. [Он] целыми днями принимал служилых, не имея времени на еду, и поэтому служилые в большом числе шли под его руку. Бо-и и Шу-ци, которые жили в Гучжу [706], услышав о том, с какой любовью Си-бо печется о старых, отправились [в Чжоу] и покорились ему. Тай-дянь, Хун-яо, Сань И-шэн, Юй-цзы, сановник Синь-цзя и другие [707]— все отправились [в Чжоу] и покорились Си-бо.

Чун-хоу Ху оклеветал Си-бо веред иньским Чжоу[-синем], сказав: “Си-бо творит добрые дела, множит добродетели, и владетельные князья все устремляются к нему, что сулит вам, государь, беду”. Император Чжоу[-синь] заточил тогда Си-бо в Юли. Горюя о Си-бо, Хун-яо и другие [его приближенные] нашли красавицу в роде Ю-синь, разномастных скакунов у [племен] лижунов [708], девять четверок лошадей у ю-сюнов и другие редкостные изделия и через любимца правителя Инь — Фэй-чжуна поднесли все это Чжоу[-синю]. Чжоу очень обрадовался и сказал: “Одного такого дара достаточно, чтобы освободить Си-бо, а тут даров так много!” — после чего помиловал Си-бо, пожаловал ему лук, стрелы, боевой топор и секиру, предоставив Си-бо право проводить карательные походы. [Чжоу-синь] сказал: “Это Чун-хоу Ху оклеветал Си-бо”. Си-бо поднес [Чжоу-синю] земли к западу от реки Ло и просил его отменить пытку огнем. Чжоу[-синь] согласился на это.

Си-бо скрыто творил добро, и все владетельные князья прибывали [к нему] решать [споры] по справедливости. В это время между жителями Юй и Жуй [709]возникла тяжба, которую они не могли разрешить, и они направились в Чжоу. Вступив в пределы [Чжоу, люди увидели, что] землепашцы все уступают друг другу межи, а в народе царит обычай во всем уступать старшим [710]. Люди из царств Юй и Жуй, еще не встретившись с Си-бо, устыдились и сказали друг [183] другу: “То, из-за чего мы спорим, чжоусцы считают постыдным, зачем же идти [к “Повелителю Запада”], только осрамимся!”. И [они] возвратились обратно, уступив во всем друг другу. Владетельные князья, услышав об этом, сказали: “Си-бо, наверное, будет правителем по воле Неба”.

На следующий год [Си-бо] пошел походом на цюаньжунов, через год предпринял поход на царство Мисюй, еще через год разбил царство Ци [711]. Иньский [чиновник] Цзу-и, услышав про эти. [походы], испугался и доложил императору Чжоу[-синю]. Чжоу[-синь] сказал: “Разве не существует воли Неба? Что же в этом случае можно сделать!” На следующий год. [Си-бо] пошел походом на Юй [712], а еще через год напал на Чун-хоу Ху. Основав город Фэнъи, [Си-бо ушел] от гор Ци-шань и перенес столицу в Фэн [713]. На следующий год Си-бо скончался, ему наследовал его старший сын Фа, это был У-ван [714].

Си-бо находился на престоле, вероятно, пятьдесят лет. И, вероятно, во время своего заключения в Юли [он] увеличил восемь символов из трех черт “Книги перемен” до шестидесяти четырех символов из шести черт [715]. Стихотворцы рассказывали о Си-бо, что, вероятно, в год, когда он получил мандат Неба и [стал] именоваться ваном [716], прекратилась тяжба между [людьми] Юй и Жуй. Через десять лет он скончался[717]и получил посмертное имя Вэнь-вана. [Он] изменил [прежние] законы, определил начало первой луны; дал Гу-гуну посмертное имя Тай-вана, и Гун-цзи — [посмертное имя] Ван-цзи, вероятно, потому, что благовещее знамение для правителей [дома Чжоу] стало появляться начиная с Тай-вана [718].

У-ван, заняв престол, сделал Тай-гуна по имени Ван наставником [719], Чжоу-гуна по имени Дань — помощником. Чжао-гун, Би-гун и другие [тоже] помогали вану. [Они] подражали [720]в делах Вэнь-вану и совершенствовали [управление].

На девятом году [правления] У-ван принес жертвы [звезде] Би [721]. Он дошел на востоке до Мэнцзиня, чтобы показать [свою] военную силу [722]. Сделав из дерева поминальную табличку Вэнь-вана [723], [У-ван] возил ее на повозке в средней колонне войск. У-ван сам называл себя “наследником Фа” и [184] заявлял, что выступил в поход по повелению Вэнь-вана и не решился бы [на это] самочинно.

Затем [У-ван] обратился к начальникам военного приказа, приказа просвещения, приказа общественных работ и всем высшим чинам [со следующими словами] [724]: “Будьте все почтительны и верьте [мне]! У меня нет знаний, [но] благодаря тому, что мои предки обладали добродетелями, я, недостойный, воспользовался их прошлыми заслугами, [сумел] установить в конце концов награды и наказания и тем упрочить их доблести” [725]. Следом [он] поднял войско в поход. Ши-шан-фу [726]объявил [начальникам]: “Соберите ваших людей, предоставьте ваши лодки и весла, тот, кто опоздает, будет казнен”.

[Когда] У-ван переправлялся через реку Хуанхэ, на средине потока в его лодку прыгнула белая рыба; У-ван нагнулся и взял рыбу, чтобы принести ее в жертву. Когда переправились, [вдруг] появился огонь, который, [поднявшись], вновь опустился вниз. Достигнув дома, [где остановился] ван, огонь превратился в ворона красного цвета, который [громко] закаркал [727].

В это время владетельные князья, не сговариваясь, собрались в числе восьмисот у Мэнцзиня. Они единодушно сказали: “Чжоу[-синя] можно покарать!” У-ван сказал: “Вы не знаете воли Неба, еще нельзя”, после чего повернул войска и вернулся обратно [728]. Прождав два года, [У-ван] узнал, что безрассудство и жестокость проявились у Чжоу[-синя] еще больше и что [он] убил сына вана Би-ганя и заточил в тюрьму Ци-цзы. [Иньские] тайши Цы и шаоши Цзян, захватив с собой музыкальные инструменты, [употребляемые при жертвоприношениях], прибежали в Чжоу. Тогда У-ван объявил владетельным князьям: “[Дом] Инь совершил тягчайшие преступления, нельзя не покарать его полной мерой”. И, повинуясь [посмертной воле] Вэнь-вана [729], [он] возглавил триста боевых колесниц, три тысячи удальцов [730], сорок пять тысяч латников и выступил на восток в карательный поход против Чжоу[-синя] [731]. В день у-у двенадцатой луны на одиннадцатом году [правления У-вана] армия полностью [185] переправилась [через Хуанхэ] у Мэнцзиня, где собрались все владетельные князья. [Они] говорили: “[Мы будем] стараться изо всех сил, не допуская нерадивости!” [732]. У-ван составил “Великую клятву” и объявил ее народу: “Ныне иньский ван Чжоу внимает только словам своей наложницы, он сам порвал с Небом и разрушил три основы [733], отдалил от себя близких родичей: отца, мать и брата, отбросил музыку своих предков, сложил вместо нее непристойные мелодии и всякими безобразными звуками веселит и ублажает женщину. Поэтому ныне я, Фа, с почтением исполняю наказание, определенное Небом [Чжоу-синю]. Постарайтесь же, доблестные мужи, нельзя откладывать кару на второй или третий раз!”

В день цзя-цзы второй луны перед рассветом У-ван [выступил] и утром прибыл в Муе, в окрестностях [столицы] Шан, где принес клятву [734]. В левой руке У-ван держал желтую секиру [735], а правой рукой сжимал белый бунчук, чтобы давать команду. [Ван] сказал: “Далеко мы [зашли], люди западных земель!” — и продолжал: “О! Вы, высокие вожди, владеющие землями, начальники приказа просвещения, военного приказа и приказа общественных работ, чиновники, начальники стражи, тысячники и сотники [736], люди [царств] Юн, Шу, Цян, Моу, Вэй, Лу, Пэн и Пу [737], поднимите ваши копья, подравняйте ваши щиты, выставьте ваши пики, я [принесу сейчас] свою клятву”. [После чего] ван сказал: “У древних была поговорка ”Курица не вещает утра, но, если курица возвестила утро, значит, конец дому” [738]. Ныне иньский ван Чжоу внимает только словам женщины, самочинно прекратил жертвоприношения своим предкам, не уделяя этому никакого внимания. [Он] по неразумию забросил управление своими владениями, отдалил родичей: отца, мать, брата — и не прибегает [к их] помощи, зато почитает и возвышает преступников и беглецов из всех частей страны, доверяет им и [широко] использует их, дабы тиранить народ и обирать шанское государство. Ныне я, Фа, с почтением исполняю наказание, определенное [Чжоу-синю] Небом. В сегодняшнем бою, сделав не свыше шести-семи шагов, останавливайтесь и подравнивайтесь. Старайтесь, доблестные мужи! Сделав не более четырех-пяти-шести-семи [186] ударов [своим оружием], останавливайтесь и подравнивайтесь, будьте усердны, доблестные мужи! Держитесь воинственно [739], деритесь, как тигры, как медведи, как барсы, как драконы; в окрестностях столицы [740]не нападайте на тех, кто может перебежать к [нам], чтобы [заставить их] работать на [наших] западных землях. Будьте усердны, доблестные мужи мои! [Если] не будете стараться, то навлечете на себя смерть!” [Когда] клятва была принесена, собравшиеся войска владетельных князей в числе четырех тысяч колесниц построились в боевые порядки в Муе.

Император Чжоу[-синь], узнав о приближении У-вана, также выставил армию, насчитывающую семьсот тысяч человек, чтобы дать отпор У-вану [741]. У-ван послал Ши-шан-фу вместе с сотней воинов завязать с врагом бой [742]и быстро двинулся во главе главных сил на войска императора Чжоу[-синя] [743]. И хотя армия Чжоу-синя была многочисленной, но никто не хотел сражаться, все желали, чтобы У-ван скорее вступил [в столицу]. [Поэтому] войска Чжоу[-синя] повернули оружие и стали сражаться против него, открыв [путь] У-вану [744]. [Когда] У-ван [с войсками] стремительно подошел, иньская армия развалилась и взбунтовалась против Чжоу[-синя].

Чжоу[-синь] бежал, вернулся [в столицу], поднялся на террасу Лутай [б5], покрыл себя одеждами с драгоценной яшмой, бросился в огонь и погиб.

У-ван, держа в руках большой белый флаг, подал знак чжухоу, которые все низко склонились перед У-ваном. У-ван сделал в их сторону легкий поклон. Чжухоу, следуя за У-ваном, направились в [столицу] шанского государства [745]. Шанские байсины ожидали [их] в предместьях. Тогда У-ван послал чиновников объявить шанским байсинам [следующее]: “Верховное Небо ниспослало [вам] счастье!”. Шанцы дважды поклонились до земли, У-ван также ответил им низким поклоном [746].

Затем [У-ван] вступил [в столицу] и подъехал к месту, где погиб Чжоу[-синь]. У-ван лично выпустил в его труп три стрелы, после чего сошел с колесницы, легким мечом пронзил тело [747], желтой секирой отсек голову Чжоу[-синя] и [187] подвесил ее к большому белому знамени [748]. Вслед за тем [У-ван| направился к двум любимым наложницам Чжоу[-синя], но обе женщины [уже] повесились, сами лишив себя жизни [749]. У-ван также выпустил три стрелы в них, пронзил [их тела] мечом, черной секирой отсек головы и подвесил их к малому белому знамени. После этого У-ван покинул [столицу] и возвратился в войска.

На другой день [в столице] расчищали дороги, восстанавливали жертвенник [духу земли] и дворец шанского Чжоу. Когда наступил срок, сотня воинов, неся на плечах знамена, выстроилась впереди [750], младший брат У-вана Шу Чжэнь-до[751]почтительно подал парадную колесницу [752], Чжоу-гун Дань с большой секирой и Би-гун [753]с малой секирой встали по бокам У-вана. Сань И-шэн, Тай-дянь и Хун-яо с мечами в руках, охраняли У-вана. Прибыв на место, они встали по южную сторону жертвенника. Помощники [У-вана] из главных сил; армии следовали [за ним] [754]. Мао-шу Чжэн поднес чистую воду [755], вэйский Кан-шу [по имени] Фэн разостлал циновки, Чжао-гун [по имени] Ши помог расстелить цветные ткани, Ши-шан-фу подвел жертвенных животных [756]. Инь-и [757][прочел] на дощечке обращение к духам, гласившее: “Последний потомок Инь, младший сын в семье Чжоу, пренебрег славными добродетелями прежних ванов и отбросил их. [Он] оскорблял, и поносил духов Неба и Земли и не приносил им жертв, утратив разум, жестоко обращался с байсинами шанской столицы. Это стало ясным [для всех] и было услышано Верховным правителем — Владыкой небес”. После этого У-ван дважды склонился до земли в поклоне [жертвеннику] и сказал: “В исполнение изменившейся великой воли [Верховного правителя] мы устранили [дом] Инь и выполнили мудрое повеление Неба” [758]. У-ван вновь дважды поклонился до земли, и покинул [жертвенник].

[У-ван] пожаловал Лу-фу, сыну шанского Чжоу, оставшееся население Инь. Но так как Инь только что было умиротворено и еще не было сведено вместе, У-ван приказал своим младшим братьям Гуань Шу-сяню и Цай Шу-ду помогать Лу-фу управлять инь[цами] [759]. Затем приказал [188] Чжао-гуну освободить из заключения Ци-цзы, приказал Би-гуну освободить из заключения байсинов и написать о заслугах Шан-жуна на воротах его деревни. Приказал Нань-гун Ко[760]раздать богатства, [собранные] в Лутае, распределить зерно, [хранившееся] в Цзюйцяо [761], чтобы помочь бедному и слабому люду [762]; приказал Нань-гун Ко и Ши-и перевезти [в Чжоу] девять треножников и драгоценные яшмы [763]; приказал Хун-яо насыпать холм над могилой Би-ганя; приказал управляющему молениями принести жертвы в войсках [764]. После этого [У-ван] распустил войска [765]и выехал обратно на запад. По пути объехал владения и записал свои деяния, составив У чэн (“Завершение военных дел”) [766].

[У-ван] пожаловал владетельным князьям земли, одарил по рангам жертвенными сосудами, употребляемыми в храме предков, и составил Фэнь Инь чжи циу (“Распределение иньской утвари”) [767]. У-ван, вспоминая о прежних мудрых правителях, пожаловал в награду потомкам Шэнь-нуна владение в Цзяо, потомкам Хуан-ди — владение в Чжу, потомкам императора Яо — владение в Цзи, потомкам императора Шу-ня — владение в Чэнь, потомкам великого Юя — владение в Ци [768]. Вслед за тем одарил землями [своих] заслуженных чиновников и советников, в первую очередь Ши-шан-фу. Пожаловал Шан-фу владение в Инцю, названное Ци, пожаловал младшему брату Чжоу-гуну Даню владение в Цюйфу, названное Лу, пожаловал Чжао-гуну Ши владение в Янь, младшему брату Шу-сяню — владение в Гуань, младшему брату Шу-ду — в Цай. Остальные получили наделы по их заслугам [769].

У-ван, собрав всех вождей и управителей [770], поднялся [с ними] на холм у Бинь, чтобы обозреть шанские поселения [771]. [После чего] У-ван вернулся в Чжоу, [но] ночами никак не мог уснуть [772]. Чжоу-гун Дань, придя к вану, спросил: “Почему [вы, ван], не спите?” У-ван ответил: “Скажу тебе, [Дань]: ведь Небо не стало принимать даров от Инь, еще когда я, Фа, не родился, и [так продолжалось] доныне в течение шестидесяти лет. [Дошло до того, что] лоси стали пастись на лугах, а дикие гуси заполнили поля [773]. [Коль скоро] Небо не принимает [189] жертв от [дома] Инь, [я] ныне добился успеха. Когда Небо установило власть Инь, оно выдвинуло триста шестьдесят мужей, известных в народе, но [иньские правители] их не возвышали и не почитали, [а, наоборот,] устраняли вплоть до последнего времени [774]. Как же могу я беспечно спать, не упрочив еще покровительства Неба [ко мне]?”

Ван продолжал: “[Только когда] покровительство Неба[775]будет утверждено и я буду опираться на небесные чертоги [776], [когда я] найду всех преступных, разжалую всех тех, кто следовал за иньским ваном Шоу, денно и нощно буду заботиться [о народе], привлекать [его к себе], чтобы устроить наши западные земли [777], тогда [наконец] я покажу себя в делах, и [мои] добродетели засияют повсюду.

От излучины реки Лошуй до излучины реки Ишуй места для жительства удобные, без [естественных] препятствий, там когда-то располагалось владение Ю-ся. Глядя на юг, мы видим [оттуда] Саньту, глядя на север, видим селения у гор, оглянувшись назад, видим реку Хуанхэ, вглядываясь вперед, видим реки Лошуй и Ишуй, не удаляясь отсюда, [воздвигнем] чертоги” [778].

[Поэтому У-ван] стал строить столицу Чжоу в Лои, но затем уехал. [Он] пустил коней пастись у южных склонов гор Хуашань, пустил быков пастись на холмах Таолинь; [приказал] спрятать щиты и копья, отвел в полном порядке и распустил войска, показывая Поднебесной, что больше применять их не намерен [779].

Через два года после покорения Инь У-ван спросил Ци-цзы о причинах гибели Инь. Ци-цзы было больно говорить о преступлениях Инь[ского дома], поэтому он стал рассказывать о том, что способствует существованию и гибели государства [780], У-ван тогда устыдился и [тоже] стал спрашивать о путях [правления, определенных] Небом [781].

[Впоследствии] У-ван заболел. [Коль скоро] Поднебесная еще не была собрана [воедино], высшие сановники испугались и благоговейно стали гадать [об исходе болезни]. Чжоу-гун молился об отвращении беды, предлагал себя в жертву, выражая готовность [умереть] за вана. У-вану стало лучше, [но] [190] через какое-то время он скончался [782]. На престоле его сменил старший сын Сун, это и был Чэн-ван.

[Так как] Чэн-ван был еще мал, а [дом] Чжоу только что утвердился в Поднебесной, Чжоу-гун боялся, что владетельные князья взбунтуются, и взял управление государством на себя. Гуань-шу, Цай-шу и другие младшие братья [У-вана], подозревая Чжоу-гуна [в стремлении захватить власть], совместно с У-гэном подняли мятеж против Чжоу [783]. Чжоу-гун, заручившись повелением Чэн-вана, пошел походом [на восставших], [он] казнил У-гэна и Гуань-шу и сослал Цай-шу. Вэйский княжич Кай был поставлен править [землями] Сун вместо иньского потомка [У-гэна] [784]. [Затем Чжоу-гун] собрал в большом числе оставшихся иньцев и пожаловал их младшему брату У-вана, даровав ему титул вэй[ского] Кан-шу.

Цзиньский Тан-шу нашел благовещий колос [785]и преподнес его Чэн-вану. Чэн-ван переслал колос Чжоу-гуну в военный лагерь. Чжоу-гун получил [благовещий] колос, находясь на восточных землях, и объявил [народу] волю Сына Неба [786]. Вначале, [когда] Гуань-шу и Цай-шу восстали против Чжоу, Чжоу-гун выступил покарать их, и по прошествии трех лет все были усмирены. Вот почему сначала были составлены Да гао (“Великое обращение”), затем Вэй-цзы чжи мин (“Повеление вэйскому княжичу”), Гуй хэ (“Передача колоса”), Цзя хэ (“Благовещий колос”), Кан гао (“Обращение к Кан-шу”), Цзю гао (“Обращение по поводу вина”) и, наконец, Цзы цай (“Искусство плотника”) [787]. Эти события [описаны]” разделе, посвященном Чжоу-гуну [788].

Чжоу-гун ведал делами управления семь лет. [Когда] Чэн-ван стал взрослым, Чжоу-гун возвратил управление Чэн-вану, [а сам], став лицом к северу, занял место среди чиновников.

Чэн-ван, проживавший в Фэн, послал Чжао-гуна возобновить строительство города Лои согласно воле У-вана. Чжоу-гун вновь прибег к гаданию, которое объяснило, что по окончании сооружения [столицы] туда следует поместить девять треножников. [Чжоу-гун] сказал: “Там, [в Лои], [191] средина Поднебесной, и при доставлении дани с четырех сторон страны длина пути будет одинаковой [для всех]”. Были составлены Чжао гао (“Обращение к Чжао-гуну”) и Ло гао (“Обращение, касающееся Лои”).

Когда Чэн-ван переселил оставшихся иньцев [в отведенные места], Чжоу-гун объявил иньцам волю правителя, составив До ши (“Множеству мужей”) и У и (“Нельзя быть нерадивым”) [789]. Назначив Чжао-гуна на должность воспитателя, а Чжоу-гуна — на должность наставника [790], [Чэн-ван] выступил на восток в поход против племен хуайи, сокрушил царство Янь и переселил его правителя в Богу [791]. Возвратясь из Янь, Чэн-ван остановился в Цзунчжоу [792]и составил До фан (“Множество местностей”).

Покончив с существованием Инь, Чэн-ван внезапно напал на племена хуайи, после чего вернулся в Фэн[цзин] и сочинил Чжоу гуань (“Чжоуские чиновники”) [793]. [Он] возродил правильные обряды и музыку, и тогда изменились установления и порядки, народ [зажил] в мире и согласии, и [повсюду] слышались хвалебные песни. Как только Чэн-ван покарал племена восточных и, сишэни явились к вану с поздравлениями [794]. Ван одарил [их правителя] Жун-бо и составил. Хуй сишэнь чжи мин (“Пожаловал повеление сишэням”) [795].

Незадолго до смерти Чэн-ван, опасаясь, что его наследник Чжао не удержит власть, повелел Чжао-гуну и Би-гуну, встав во главе чжухоу, оказать помощь наследнику и возвести его на престол.

Когда Чэн-ван скончался, оба гуна, возглавляя владетельных князей, представили [Небу] наследника Чжао в храме прежних ванов. [Они] подробно рассказали [наследнику], как нелегко было Вэнь-вану и У-вану создавать свое государство, как необходимо быть бережливым и рачительным, не проявлять излишних желаний, [как надо] с честностью и искренностью наблюдать за делами государства. [После этого] они составили Гу мин (“Предсмертная воля”) [796].

Вслед за тем наследник Чжао вступил на престол. Это был правитель Кан-ван. Вступив на престол, Кан-ван обратился ко всем владетельным князьям и рассказал им о [192] деяниях Вэнь[-вана] и У[-вана] и [о своем намерении] продолжать их дело. Было составлено Кан гао (“Обращение Кан-вана”) [797]. Вот почему во времена Чэн-вана и Кан-вана в Поднебесной царили спокойствие и мир, наказания были приостановлены и сорок с лишним лет не применялись [798]. Кан-ван повелел составить приказ, по которому Би-гуну предлагалось разделить поселения и [населить] пригороды столицы Чжоу. Было составлено Би мин (“Повеление Би-гуну”) [799].

[Когда] Кан-ван умер [800], на престол вступил его сын Чжао-ван по имени Ся. При Чжао-ване в управлении государством [проявились] слабости и изъяны. Во время объезда южных владений Чжао-ван погиб на реке Цзян и не вернулся [в столицу].

О его смерти [долго] не сообщали [в столицу], утаивая [его гибель] [801]. На престол возвели сына Чжао-вана по имени Мань, это был Му-ван. Когда Му-ван вступил на престол, ему исполнилось уже пятьдесят лет. Управление страной [к этому времени] пришло в упадок и ослабло, и Му-ван, скорбя о том, что пути правления Вэнь[-вана] и У[-вана] соблюдаются слабо, повелел Бо-цзюну, занимавшему должность главного церемониймейстера — тайпу, быть [более] осмотрительным в делах государственного управления. Было составлено Цзюн мин (“Повеление Бо-цзюну”). [В стране] вновь восстановилось спокойствие [802].

[Когда] Му-ван собрался идти походом против цюаньжунов, Цзи-гун Моу-фу [803], увещевая [его], сказал: “Нельзя так [поступать], ведь прежние ваны славились добродетелью и не стремились показывать военную силу. Если войска укрыты и действуют [только] в нужное время, то их действия внушают страх, а если выставлять [войска], то [к ним] привыкают, а привыкнув, не боятся. Именно поэтому в гимне чжоуского Вэнь-гуна говорится:

Копья, а также щиты

повелели собрать,

Луки и стрелы вложить

обратно в колчаны.

К доблести мудрой мы тогда [193]

устремились,

Распространяя ее по [древнему] Ся.

Истинный царь, мы будем все это

хранить! [804]

По отношению к народу прежние ваны старались улучшать его добродетели, облегчать его жизнь, умножать его богатства. [Помогали] с пользой применять орудия, разъясняли, что полезно и что вредно, просвещением совершенствуя всех [805]. [Они] побуждали людей служить полезному и искоренять дурное, стремиться к добродетели и избегать насилия, вот почему [они] сумели сохранить [власть] из поколения в поколение, все более умножая [свое] величие. В прошлом наши правители ряд поколений занимали должности начальника земледельческих работ, служа Юю и Ся. [Однако] когда правление [дома] Ся ослабло, хлебопашество было заброшено, и им перестали заниматься, наш прежний правитель Бу-ку, лишившись своей должности, по собственной воле ушел и укрылся в землях жунов и ди.

[Находясь среди жунов и ди ],Бу-ку не смел пренебрегать делами, всегда и во всем проявлял свои добродетели, заботливо совершенствовал свои занятия, улучшал наставления и правила. [Бу-ку] с утра до вечера оставался внимательным и прилежным [в труде], придерживался честности и искренности, поддерживал преданность и верность. [Так Бу-ку] ряд поколений блистал добродетелями и не посрамил своих предков [806].

Когда же подошло время [правления] Вэнь-вана и У-вана, то они не только засияли прежним блеском, но и приумножили [достигнутое] своей любовью и мягкостью. [Они] ревностно служили небесным духам и оберегали народ, и не было таких, кто бы не радовался.

Шанский правитель Ди-синь причинял народу большое зло, простой народ больше не в состоянии был терпеть и с радостью поддержал У-вана, вот и произошел бой при шанском Му[е].

Случилось так потому, что прежние ваны не усердствовали в военных делах, [они] старательно оберегали покой народа и стремились устранять то, что приносило вред. По системе, [194] установленной прежними правителями, в средине государства [лежали земли] дянь-фу, за этой серединой [лежали земли] хоу-фу, [далее], в поясе владений всех рангов знати [лежали земли] бинь-фу [807], где жили и и мань [лежали земли] яо-фу, где жили жуны и ди, [лежали земли] хуан-фу. Жившие в поясе дянь-фу [поставляли необходимое] для ежедневных жертв цзи; жившие в поясе хоу-фу [поставляли необходимое] для месячных жертвоприношений сы; жившие в поясе бинь-фу [поставляли необходимое] для сезонных жертвоприношений сян; жившие в поясе яо-фу [поставляли] годичные дары гун; а жившие в поясе хуан-фу должны были являться на поклон к новому правителю [808].

[Так] ежедневно приносились жертвы цзи, ежемесячно приносились жертвы сы, посезонно приносились жертвы сян, раз в год подносились дары гун, и соблюдалось представление новому вану. Таков был порядок, установленный прежними ванами в жертвоприношениях [809].

Если не поставлялось необходимое для ежедневных жертв, то [ваны] совершенствовали свои намерения, если не поставлялось необходимое для месячных жертв, [они] совершенствовали слова [приказов], если не поставлялось необходимое для сезонных жертв, [они] совершенствовали записи [законов], если не приносились годичные дары, [они] совершенствовали наименования [даров], если не представлялись новому правителю, [они] совершенствовали добродетели; если же, несмотря на установленный порядок, дары все же не приносились, тогда совершенствовали наказания.

В этом случае не поставлявших [необходимое для] ежедневных даров наказывали, не поставлявших [необходимое для] месячных даров карали, против не поставлявших [необходимое для] сезонных даров шли походом, не приносящим годичных даров делали внушение, не представлявшихся новому вану предупреждали.

Таким образом, существовали законы для наказаний, имелись войска для кары, накоплялись средства для походов, существовали приказы для внушающих страх укоров, имелись слова для письменных предупреждений. [195]

[Если же] и приказы были распространены и предупреждения были сделаны, а дары, несмотря на это, не приносились, то [прежние ваны] еще более совершенствовались в своих добродетелях, но не утруждали народ [походами] в далекие земли [810]. Вот почему вблизи не было таких, кто бы ослушался, а вдали не было таких, кто бы не покорился.

Ныне, со времени смерти Да-би и Бо-ши [811], роды цюаньжунов вовремя прибывают с положенными им дарами представляться вану, а вы, Сын Неба, говорите: “Я должен пойти походом на цюаньжунов за то, что они не приносят [необходимого для] сезонных жертв, и показать им свою военную мощь”. Это не что иное, как отказ от наставлений прежних правителей, и не сулит ли такой поход вам, ван, поражения? [812]. Я слышал, что вождь цюаньжунов Шу-дунь [813]следует во всем прежним добродетелям, неизменно их соблюдая и твердо придерживаясь [814]. Он имеет [основания] сопротивляться нам!”

Му-ван [все-таки] [815]пошел походом на цюаньжунов и, [только] получив в дар четырех белых волков и четырех белых оленей, возвратился обратно. С тех пор те, кто пребывал на землях хуан-фу, перестали являться [ко двору вана]. Среди владетельных князей появились несогласные [с ваном], о чем Фу-хоу доложил Му-вану. [Тогда] ван приступил к совершенствованию [системы] наказаний, сказав:

“Эй, подойдите ко мне, имеющие владения и земли! [Я] поведаю вам о том, как правильно применять наказания. Когда вы ныне умиротворяете байсинов, разве вы не должны выбирать достойных людей [судьями], разве вы не должны быть осмотрительными в применении наказаний, разве вы не должны [тщательно] оценивать обстоятельства [преступления]?

[Порядок определения наказаний таков: ] когда обе [спорящие] стороны налицо, судьи должны выслушать их, [руководствуясь при этом] пятью внешними признаками [816]. Если пять признаков ясны и неоспоримы, определяется [одно] из пяти тяжелых наказаний. [Если в определении] одного из пяти тяжелых наказаний нет ясности, то определяется [одно из] пяти легких наказаний. [Если же] ни одно из легких [196] наказаний неприменимо, тогда определяется [один из] пяти проступков [судей]. Изъянами, ведущими к пяти проступкам, [считаются]: превышение власти закона и использование родственников. Если проверка подтвердила такое злоупотребление, то оценивается и [тяжесть] проступка [817].

[Если судьи] сомневаются [в необходимости применения] пяти тяжелых наказаний, они милуют, [смягчая приговор], если сомневаются [в необходимости применения] пяти легких наказаний, они милуют, [смягчая приговор], но для этого требуется проверка. [Когда] множеством [данных] доказана неоспоримость [преступления], лишь допросы создают основание [для приговора]. Если же нет ясности [в совершении преступления], не должно быть сомнений [в невиновности]. Во всем благоговейте перед величием Неба!

При сомнении в [необходимости] наказания клеймением милуйте и налагайте наказание [в виде откупа] в сто шуа [818], проверив действительную вину. При сомнении [в необходимости] наказания отрезанием носа милуйте, а наказание [откупом] удваивайте [819], проверив действительную вину. При сомнении [в необходимости] наказания отрубанием ног милуйте, а наказание [откупом] увеличивайте еще почти в два раза, проверив действительную вину. При сомнении [в необходимости] наказания кастрацией милуйте, а наказание [откупом] устанавливайте в пятьсот шуа [820], проверив действительную вину. При сомнении [в необходимости] наказания смертной казнью милуйте и устанавливайте наказание [откупом] в размере тысячи шуа, проверив действительную вину.

Наказания клеймением описаны в тысяче [статей], наказания отрезанием носа описаны в тысяче [статей], наказания отрубанием ног описаны в пятистах [статьях], наказания кастрацией описаны в трехстах [статьях], наказания смертной казнью описаны в двухстах [статьях]. [Таким образом], пять тяжелых наказаний описаны в трех тысячах [статей закона]”.

Это называлось Фу сын (“Кодекс наказаний, составленный Фу-хоу”) [821].

Пробыв на престоле пятьдесят пять лет, Му-ван скончался. На престол вступил его сын Гун-ван по имени И-ху [822]. [197] [Однажды] Гун-ван путешествовал по реке Цзин в сопровождении Кан-гуна из царства Ми. [Кан-гуну] прислали в дар трех девушек [823]. Мать Кан-гуна сказала ему: “Нужно поднести девушек вану. Ведь трое диких животных составляют цюнь — стаю, три человека составляют чжун — толпу, а три женщины составляют цань — роскошь. Ван на охоте не бьет всей стаи, гун, разъезжая, не снисходит до всех людей, ван, используя [прислужниц], не берет трех из одного рода [824]. [Присланные] три девушки — прекрасные создания. [Хотя] народ и дает тебе красавиц, но какими же добродетелями ты заслужил их? Даже ван не заслуживает такого, что же говорить о таких ничтожных, как ты! [Если ты], ничтожный, заберешь эти создания, то в конце концов непременно погибнешь”.

Кан-гун не преподнес [женщин вану], и через год Гун-ван уничтожил царство Ми. [Когда] скончался Гун-ван, на престол вступил его сын И-ван по имени Цзянь [825]. Во время [правления] И-вана дела царского дома пришли в упадок, и стихотворцы сочиняли [о нем] сатиры. [Когда] скончался И-ван, на престол вступил младший брат Гун-вана Би-фан, это был Сяо-ван. [Когда] скончался Сяо-ван, владетельные князья возвели на престол, как и следовало, старшего сына И-вана по имени Се, это и был И-ван [826]. [Когда] скончался И-ван, на престол вступил его сын Ли-ван по имени Ху.

Ли-ван пробыл на престоле тридцать лет. Любя богатства и выгоды, [он] приблизил к себе жунского И-гуна. Жуйский сановник Лян-фу [827], увещевая Ли-вана, сказал: “Не придет ли дом вана из-за этого в упадок? Ведь жунский гун стремится прибрать к рукам богатства и не понимает, [что это несет] большие беды. Богатства — это то, что порождается всем сущим, то, что создается Небом и Землей, поэтому, если кто-либо захватывает их единолично, этим причиняется огромный вред. Все сущее, все созданное Небом и Землей должно использоваться всеми, как же можно захватывать это одному? Гнев, вызванный [такими действиями], будет весьма велик, и [страна] не будет готова [на случай] больших бед. Если так наставлять правителя, то разве он сможет долго [198] [править]? Кто управляет людьми, должен открывать путь к богатствам, но распределять их между верхними и нижними [828], чтобы все духи, люди и все сущее получали по справедливости. [Ван] должен все время находиться в страхе, опасаясь вызвать недовольство. Поэтому в ”Гимнах” поется:

Думаем о просвещенном Хоу-цзи,

Достойном сравняться с Небом,

Ты утвердил весь наш народ,

Нет никого справедливее тебя [829].

А в ”Больших одах” сказано: ”Одаряя своими милостями, [Вэнь-ван] создал Чжоу” [830]. Таким образом, разве [наши прежние правители] не распределяли богатств, опасаясь [грядущих] бед? Поэтому-то им удалось создать Чжоу, которое сохранилось до сегодняшнего дня. Ныне вы, ван, учитесь захватывать богатства только для себя, разве это допустимо? Даже если простолюдин захватывает богатства для себя одного, это называют грабежом, если же ван будет поступать так, мало кто покорится ему. Если вы используете Жун-гуна, Чжоу непременно потерпит неудачу”. Ли-ван не послушал его и все же поставил Жун-гуна на пост высшего сановника, чтобы тот управлял делами.

[Ли-] ван был жесток и бесчеловечен, предавался излишествам и проявлял высокомерие, за что население страны[831]хулило его. Чжао-гун, увещевая вана, сказал: “Народ не вынесет [такой] жизни!” [Но] ван разгневался и призвал колдуна из Вэй, приказав ему следить за теми, кто хулит его, и по его доносам казнил их. Число хулителей вана уменьшилось, [но] и чжухоу перестали являться ко двору. На тридцать четвертом году [правления] [832]ван стал еще суровее, люди в царстве не осмеливались разговаривать [друг с другом] и, [встречаясь] на дорогах, только обменивались взглядами. Ли-ван возрадовался этому и сказал Чжао-гуну: “Я сумел прекратить хулу, [никто] не смеет разговаривать”.

Чжао-гун ответил: “[Вы] лишь преградили путь молве, но закрыть людям рты труднее, чем преградить путь воде. [199] [Если] реку преградить, а она прорвет запруду, то от этого непременно пострадает множество людей. Народ тоже подобен реке. Вот почему тот, кто следит за рекой, делает брешь в преграде, чтобы направить в нее [лишнюю] воду, а тот, кто управляет народом, дает ему волю высказываться. Поэтому Сын Неба, осуществляя свое правление, обязывает как высших сановников, так и чиновников всех рангов представлять ему стихи [833], слепцов — представлять песни [834], летописцев — представлять записи; наставники правителя должны предостерегать, подслеповатые почтенные старцы декламировать оды [835], слепцы — петь, чиновники — увещевать, простолюдины — передавать [наверх] разговоры, приближенные чиновники — открыто давать советы, родичи — выявлять ошибки и поправлять промахи. [Таким образом], слепцы и летописцы наставляют и вразумляют, а старцы совершенствуют [поучения] [836]. После чего ван, приняв все это в соображение, действует, и тогда дела осуществляются [успешно] и нет нарушений.

Люди имеют рты, подобно тому как на земле есть горы и реки, которые рождают все богатства, подобно тому как на ней есть возвышенные и низкие места, плодородные и орошаемые земли, которые дают одежду и пищу. Рот [человека] распространяет слова, которые являются источником хорошего и дурного. Делая добро и остерегаясь плохого, можно производить богатства, одежду и пищу. Ведь чаяния народа лежат в сердце, а высказываются они ртом, складываясь вместе, они проводятся в жизнь. Если же закрыть рты народу, долго ли все это сможет продолжаться?” [837]. Ван не послушал [советов]. Теперь в государстве никто не осмеливался высказываться, а по прошествии трех лет все взбунтовались и напали на Ли-вана. Ли-ван бежал в Чжи [838].

Старший сын Ли-вана Цзин спрятался [от восставших] в доме Чжао-гуна. Население столицы, узнав об этом, окружило дом. Чжао-гун сказал: “Ранее я неоднократно увещевал вана, но ван не следовал [моим советам], и из-за этого [он] дошел до столь бедственного положения. Ныне, [если] будет убит старший сын вана, разве ван не посчитает меня врагом [200] и не разгневается на меня? [839]. Тот, кто служит повелителю, в опасности не должен роптать и негодовать, а если [повелитель] обижает его, не должен сердиться, тем более [когда речь идет о] службе государю!”. Затем он выдал [народу] своего сына вместо старшего сына вана, и наследник сумел в конце концов избежать [гибели].

Управление государством стали осуществлять два первых советника Чжао-гун и Чжоу-гун, и это правление было названо Гун-хэ (“Общее согласие”). На четырнадцатом году правления Гун-хэ (827 г. до н. э.) Ли-ван умер в Чжи [840]. Когда наследник Цзин возмужал в семье Чжао-гуна, оба первых советника возвели его на престол, объявив ваном. Это был Сюань-ван. После того как Сюань-ван занял престол, оба советника [продолжали] помогать ему, совершенствовали управление, беря за образец методы Взнь-вана, У-вана, Чэн-вана и Кан-вана, и владетельные князья вновь стали почитать дом Чжоу своим главой. На двенадцатом году правления Сюань-вана (815 г. до н. э.) луский У-гун явился ко двору [841].

Сюань-ван не возделывал землю на поле в тысячу му [842], и Вэнь-гун из Го, увещевая вана, сказал: “Нельзя так [поступать]!” [843]. Однако ван не послушался. На тридцать девятом году правления Сюань-вана (789 г. до н. э.) произошло сражение в Цяньму [844]. Войска вана были наголову разбиты жунами из цянских родов.

Коль скоро Сюань-ван потерял свои войска из южных царств [845], [он] стал пересчитывать население в Тайюани. Чжун Шань-фу убеждал его: “Народ нельзя считать”. [Но] Сюань-ван не послушал его и все-таки пересчитал народ [846].

На сорок шестом году правления (782 г. до н. э.) Сюань-ван скончался [847], и на престол вступил его сын Гун-шэн, принявший титул Ю-вана [848]. На втором году правления Ю-вана (780 г. до н. э.) в Западном Чжоу в районе Трехречья произошло землетрясение [849]. Бо Ян-фу сказал: “Чжоу ожидает гибель! [Известно, что] взаимодействие сил Неба и Земли не теряет своего порядка, если же этот порядок нарушается, то народ восстает. [Когда] сила ян повержена и не в состоянии выйти [наверх] и, будучи подавлена силой инь, не в состоянии [201] воспарить, тогда случается трясение земли. Ныне в районе Трехречья произошло землетрясение, и это означает, что сила ян утратила присущее ей место и подавлена силой инь. [Когда] сила ян теряет [свое место] и находится под давлением силы инь, истоки [рек] обязательно закупориваются; если же истоки закупорятся, то государство непременно гибнет. Когда вода и земля [должным образом] взаимодействуют, народ пользуется этим, а когда земля не взаимодействует [с водой], у народа недостает всего необходимого, чего же тогда ожидать, кроме гибели? В прошлом, когда реки Ишуй и Лошуй обмелели, погиб [дом] Ся. [Когда] обмелела река [Хуан]хэ, погиб [дом] Шан. Ныне добродетели [дома] Чжоу в таком же [состоянии], как в конце тех двух династий. К тому же истоки рек вновь закупорены, а закупорка обязательно приведет к их обмелению. Ведь [существование] страны всегда зависит от гор и рек, [когда же] горы рушатся, а реки мелеют — это признак гибели государства. Обмеление рек непременно приводит к обвалу гор. Что же касается государства, оно гибнет на протяжении не более десяти лет, такова основа [большого] счета. То, что отвергается Небом, не просуществует более этого срока”. В том году обмелели три реки и случился обвал в горах Цишань.

На третьем году правления (779 г. до н. э.) Ю-ван страстно полюбил Бао-сы. Бао-сы родила ему сына Бо-фу, и Ю-ван решил отстранить [законного] наследника престола. Мать наследника, дочь Шэнь-хоу, была старшей женой Ю-вана. Когда же Ю-ван взял к себе Бао-сы и полюбил ее, он хотел убрать государыню из рода Шэнь и вместе с ней устранить старшего сына И-цзю, чтобы сделать Бао-сы старшей женой, а Бо-фу — наследником.

Чжоуский историограф Бо-ян, читая исторические записи, сказал: “Чжоу погибнет!” [В этих записях говорилось, что] в прошлом, когда род Ся-хоу пришел в упадок, появились два необыкновенных дракона, которые сели во дворце императора Ся и проговорили: “Мы два правителя [владения] Бао”. Император Ся стал гадать, убить ли [драконов], прогнать ли их или задержать у себя, но ответ [оракула] был [202] неблагоприятным. [А когда] погадал, не попросить ли слюны драконов, чтобы сохранить ее, то ответ оказался благоприятным. Тогда разложили цветные ткани и обратились с такой просьбой к драконам, написав ее на бамбуковой дощечке. Драконы исчезли, оставив слюну, которую собрали [в сосуд] и спрятали. [Когда] Ся погибло, сосуд со слюной перешел к дому Инь. [Когда] Инь погибло, то сосуд перешел к дому Чжоу. Во время этих трех династий никто не осмеливался открыть сосуд. Только в последний год правления Ли-вана [дерзнули] открыть [сосуд] и посмотреть в него. Слюна [драконов] растеклась по дворцу, и ее никак не могли убрать. Ли-ван приказал тогда [дворцовым] женщинам раздеться догола и громко кричать [850]. Слюна превратилась в черную черепаху, которая заползла в заднее дворцовое помещение. Находившаяся в заднем дворцовом помещении юная служанка, у которой только что выпали молочные зубы, встретилась с черепахой. Позднее, достигнув зрелости [851], она забеременела без мужа и родила ребенка, но, испугавшись, бросила свое дитя.

[Еще] в годы правления Сюань-вана дети пели такую песню:

Лук из дерева янь и колчан из дерева цзи —

Вот что погубит дом Чжоу.

Услышав эту песню и узнав, что есть муж и жена, которые продают подобные изделия, Сюань-ван приказал схватить и убить их. [Но] муж и жена бежали и увидели выползшего на дорогу необыкновенного ребенка, брошенного ранее юной служанкой из заднего дворцового помещения. Услышав, жалобный крик в ночи, [супруги] пожалели и подобрали ребенка, после чего оба скрылись, убежав в Бао. Баосцы были виноваты [перед ваном] и, чтобы искупить вину, попросили дозволения поднести ему девочку, брошенную юной служанкой. [А так как] брошенная девочка была передана из Бао, ее и назвали Бао-сы.

На третьем году правления Ю-ван увидел эту девушку в задних дворцовых помещениях и полюбил ее. Бао-сы родила сына Бо-фу. В конце концов [Ю-ван] устранил старшую [203] жену из рода Шэнь и старшего сына — наследника, сделав Бао-сы государыней, а Бо-фу-наследником. Историограф Бо-ян сказал: “Беда произошла, ничего уже поделать нельзя” [852]

Бао-сы не любила смеяться, Ю-ван всеми способами старался ее рассмешить, [но] она не смеялась. Ю-ван соорудил [на горах] сигнальные вышки и [установил] большие барабаны. Когда приближался противник, на сигнальных вышках зажигали огни. Владетельные князья [в этом случае] все прибывали [на помощь]. [Однажды] все прибыли, но увидели, что неприятеля нет, вот тогда-то Бао-сы громко рассмеялась. Ю-ван обрадовался этому и много раз зажигал сигнальные огни. После этого [сигналам] перестали верить, и владетельные князья один за другим также перестали являться [на помощь] [853].

Ю-ван сделал Ши-фу из княжества Го своим высшим сановником, [поручив ему] управлять делами, что вызвало ропот среди населения страны. Ши-фу был человеком коварным, искусным в лести, любил наживаться, [но] ван все равно привлек его. К тому же ван устранил старшую жену из рода Шэнь и сместил наследника престола. [Отец старшей жены] Шэнь-хоу разгневался и вместе с [царством] Цзэн и племенами цюаньжунов из западных варваров напал на Ю-вана [854]. Ю-ван зажег сигнальные огни, призывая на помощь войска, но войска [ чжухоу ]не пришли. Затем [нападающие] убили Ю-вана у подножия горы Лишань [855], схватили Бао-сы, забрали все богатства [дома] Чжоу и ушли. После этого владетельные князья соединились с Шэнь-хоу и совместно возвели на престол прежнего наследника — старшего сына Ю-вана И-цзю. Это и был Пин-ван, который продолжил принесение жертв [предкам] Чжоу.

Взойдя на престол, Пин-ван переехал на восток, в Лои, с целью укрыться от нападений жунов [856]. Во время [правления] Пин-вана чжоуский дом ослаб, сильные князья присоединяли к себе [земли] слабых, началось усиление княжеств Ци, Чу, Цинь и Цзинь, и управление [все больше] зависело от местных правителей [857]. [204]

На сорок девятом году правления Пин-вана (722 г. до н. э.) в Лу пришел к власти Инь-гун [858]. На пятьдесят первом году правления (720 г. до н. э.) Пин-ван скончался, и, [так как] его старший сын Се-фу рано умер, на престол был возведен сын последнего Линь. Это был Хуань-ван. Он был внуком Пин-вана.

На третьем году правления Хуань-вана (717 г. до н. э.) чжэнский Чжуан-гун прибыл ко двору, но Хуань-ван не оказал ему должных почестей [859]. На пятом году правления (715 г. до н. э.) [правитель] Чжэн, будучи обиженным, выменял у [князя] Лу поля в Сюй [860], а поля в Сюй использовались Сыном Неба для принесения жертв горе Тайшань. На восьмом году правления Хуань-вана (712 г. до н. э.) в Лу убили Инь-гуна и поставили у власти Хуань-гуна [861]. На тринадцатом году правления (707 г. до н. э.) напали на Чжэн, [один из] чжэнцев выстрелил в Хуань-вана из лука и ранил его. Хуань-ван тогда покинул [Чжэн] и вернулся обратно [862].

На двадцать третьем году правления (697 г. до н. э.) Хуань-ван скончался, и на престол вступил его сын Чжуан-ван по имени То. На четвертом году правления Чжуан-вана (693 г. до н. э.) чжоуский гун Хэй-цзянь вознамерился убить Чжуан-вана и поставить на престол сына [Хуань]-вана Кэ. Синь-бо доложил об этом Чжуан-вану, и ван казнил чжоуского гуна. Сын вана Кэ бежал в княжество Янь [863].

На пятнадцатом году правления (682 г. до н. э.) Чжуан-ван скончался, и на престол вступил его сын Си-ван по имени Ху-ци. На третьем году правления Си-вана (679 г. до н. э.) циский Хуань-гун впервые стал гегемоном среди князей [864].

На пятом году правления (677 г. до н. э.) Си-ван скончался, и на престол вступил его сын Хуй-ван по имени Лан. Наступил второй год правления Хуй-вана (675 г. до н. э.), В свое время [865]Чжуан-ван полюбил наложницу Яо. Она родила ему сына по имени Туй, который стал любимцем отца.

Когда Хуй-ван вступил на престол, он отобрал у своих высших сановников сады и превратил их в свои парки, и [205] из-за этого Бянь-бо и другие пять сановников подняли мятеж. [Они] намеревались призвать на помощь войска княжеств Янь и Вэй, чтобы напасть на Хуй-вана. Хуй-ван бежал в Вэнь, а затем поселился в Ли в княжестве Чжэн. [Восставшие] возвели на престол младшего брата Си-вана Туя [866], [в связи с чем] везде играла музыка и устраивались танцы [867]. [Смена вана] рассердила правителей княжеств Чжэн и Го. На четвертом году правления Хуй-вана (673 г. до н. э.) правители Чжэн и Го напали на Туя, объявленного ваном, и убили его, вновь вернув на престол Хуй-вана.

На десятом году правления (667 г. до н. э.) Хуй-ван даровал цискому Хуань-гуну титул гегемона.

На двадцать пятом году правления (652 г. до н. э.) Хуй-ван скончался, и на престол вступил его сын Сян-ван Чжэн [868]. Мать Сян-вана умерла очень рано, и [он рос при мачехе], старшей жене Хуй-вана Хуй-хоу. Хуй-хоу родила сына по имени Шу-дай, который стал любимцем Хуй-вана, [поэтому] Сян-ван опасался его. На третьем году правления Сян-вана (649 г. до н. э.) Шу-дай задумал с помощью жунов и ди напасть на Сян-вана [869]. [Узнав об этом], Сян-ван решил убить Шу-дая, и Шу-даю пришлось бежать в княжество Ци. Циский Хуань-гун послал тогда Гуань Чжуна [870]помирить жунов с домом Чжоу и отправил Си-пэна — помирить жунов с княжеством Цзинь [871].

[Чжоуский] ван оказал прибывшему Гуань Чжуну почести, как первому министру. Гуань Чжун, отказываясь [от таких почестей], сказал: “Я — лишь небольшой чиновник, [у нас в Ци] служат назначенные вами, Сын Неба, два высших инспектора — Го и Гао. Когда весной и осенью они прибудут за получением ваших приказаний, то какие же почести вы окажете им? [Вот почему] я, слуга вашего владетельного князя [872], осмеливаюсь отказаться [от высоких почестей]”. Ван сказал: “О [посланец] моего дяди! [873]. Я лишь отмечаю этим ваши заслуги, и вы не противьтесь моей воле!”

Гуань Чжун в конце концов согласился принять почести, соответствующие рангу младшего министра, и после этого вернулся [в княжество Ци]. На девятом году правления [206] Сян-вана (643 г. до н. э.) умер циский Хуань-гун. На двенадцатом году правления Сян-вана (640 г. до н. э.), Шу-дай вновь вернулся в Чжоу [874].

На тринадцатом году правления Сян-вана (639 г. до н. э.), княжество Чжэн напало на Хуа. Сян-ван послал Ю-суня и Бо-фу просить за Хуа [875], но чжэнцы арестовали его послов. Чжэнский Вэнь-гун был обижен на то, что Хуй-ван, вернувшись [в столицу], не подарил большого кубка [его отцу] Ли-гуну [876], и еще был обижен на то, что Сян-ван действовал в пользу княжеств Вэй и Хуа, поэтому он и задержал Бо-фу. Ван разгневался и хотел с помощью племен ди напасть на Чжэн. Фу-чэнь, увещевая его, сказал: “Во многих случаях — и когда наш дом Чжоу переезжал на восток, [правители] Цзинь и Чжэн оказали нам поддержку, и когда сын вана Туй поднял мятеж, опять-таки Чжэн помогло усмирить его. Ныне же вы из-за малой обиды отвергаете Чжэн!” Но ван не послушал [совета]. На пятнадцатом году правления (637 г. до н. э.) [Сян]-ван послал войска племен ди напасть на Чжэн. В благодарность племенам ди [за помощь] он намеревался девушку из этого племени сделать своей старшей женой. Фу-чэнь, [опять] увещевая вана, сказал: “Пин[-ван], Хуань[-ван], Чжуан[-ван] и Хуй[-ван] — все получали помощь княжества Чжэн, а вы отбрасываете родственных вам и хотите породниться с [инородными] ди, так поступать нельзя!” Но ван [опять] не послушался [совета]. На шестнадцатом году правления (636 г. до н. э.), когда Сян-ван низложил свою старшую жену из племени ди [877], дисцы напали на Чжоу и убили Тань-бо [878]. Фу-чэнь сказал: “Я несколько раз увещевал [вана], но он не следовал [моим советам]. Если сейчас я не выйду [на бой], то разве ван не подумает, что я обижен на него?” И, встав во главе своих людей, погиб в бою [с племенами ди ].

В свое время старшая жена Хуй-вана хотела возвести на престол сына вана [Шу]-дая. Поэтому она с помощью своих сообщников подстрекала дисцев, и те вторглись в Чжоу. Сян-ван, спасаясь от беды, бежал в Чжэн, где чжэнский [гун] поселил его в Фань. На престол вступил и стал ванном [207] [Шу]-дай. Он забрал с собой [свою мать], низложенную Сян-ваном старшую жену [Хуй-вана] из племени ди и поселился с ней в Вэнь. На семнадцатом году правления (636 г. до н. э.) Сян-ван попросил помощи у княжества Цзинь. Цзиньский Вэнь-гун вернул вана [в столицу] и убил Шу-дая. После этого Сян-ван подарил цзиньскому Вэнь-гуну нефритовый жезл, вино для жертвоприношений, лук и стрелы [879], сделал его гегемоном [среди князей] и отдал правителю Цзинь земли в Хэнэй [880]. На двадцатом году правления (632 г. до н. э.) цзиньский Вэнь-гун вызвал Сян-вана, и Сян-ван встретился с ним в Хэяне и Цзяньту [881]. Все владетельные князья явились туда на прием. В записях это скрывается, и там написано: “Ван, правящий по воле Неба, объезжал владения в Хэяне” [882]. На двадцать четвертом году правления Сян-вана.(628 г. до н. э.) умер цзиньский Вэнь-гун. На тридцать первом году (621 г. до н. э.) умер циньский Му-гун.

На тридцать втором году правления (620 г. до н. э.)[883]Сян-ван скончался, и на престол вступил его сын Цин-ван по имени Жэнь-чэнь. На шестом году правления (613 г. до н. э.) Цин-ван скончался, и на престол вступил его сын Куан-ван по имени Бань.

На шестом году правления (607 г. до н. э.) Куан-ван скончался, на престол вступил его младший брат Юй, это был Дин-ван.

На первом году правления Дин-вана чуский Чжуан-ван напал на лухуньских жунов [884]и дошел до реки Ло, откуда послал гонцов узнать о девяти треножниках. Ван поручил Ван-сунь Маню найти способ отвергнуть [эти притязания], и чуские войска удалились [885]. На десятом году правления Дин-вана (597 г. до н. э.) чуский Чжуан-ван окружил [столицу] Чжэн, и правитель Чжэн сдался, но вскоре был восстановлен на своем месте [886]. На шестнадцатом году правления Дин-вана (591 г. до н. э.) умер чуский Чжуан-ван.

На двадцать первом году правления (586 г. до н. э.) Дин-ван скончался, на престол вступил его сын Цзянь-ван по имени И. На тринадцатом году правления Цзянь-вана (573 г. до н. э.) цзиньцы убили своего правителя Ли-гуна и призвали [208] его сына Чжоу, находившегося в землях дома Чжоу, поставив его у власти под именем Дао-гуна [887]. На четырнадцатом году правления (572 г. до н. э.) Цзянь-ван скончался, на престол вступил его сын Лин-ван по имени Се-синь. На двадцать четвертом году правления Лин-вана (548 г. до н. э.) Цуй-чжу в княжестве Ци убил своего правителя Чжуан-гуна [888].

На двадцать седьмом году правления (545 г. до н. э.) Лин-ван скончался, на престол вступил его сын Цзин-ван по имени Гуй. На восемнадцатом году правления Цзин-вана (527 г. до н. э.) старшая жена вана и старший сын Шэн преждевременно умерли [889]. На двадцатом году правления (525 г. до н. э.) Цзин-ван, любивший своего сына Чжао, захотел сделать его наследником [890], но в это время скончался [891]. Сторонники другого княжича, Гая, боролись за престол [для него], но население столицы поставило у власти старшего сына [Цзин]-вана по имени Мэн. Тогда сын вана Чжао напал на Мэна и убил его. Мэну [посмертно] был дан титул Дао-вана. Цзиньцы напали затем на княжича Чжао и возвели на престол Гая. Это и был Цзин-ван [892].

Когда в первый год правления Цзин-вана (519 г. до н. э.) цзиньцы хотели ввести его в столицу, княжич Чжао сам себя возвел на престол, поэтому Цзин-ван не смог вступить [в столицу] и поселился в Цзэ [893]. На четвертом году правления (516 г. до н. э.) правитель Цзинь, возглавив князей, ввел Цзин-вана в [столицу] Чжоу, а княжич Чжао стал его подчиненным [894]. Владетельные князья обнесли стеной [столицу] Чжоу [895]. На шестнадцатом году правления Цзин-вана (504 г. до н. э.) сторонники княжича Чжао вновь подняли мятеж, и Цзин-ван бежал от опасности в Цзинь. На семнадцатом году правления (503 г. до н. э.) цзиньский Дин-гун вновь вернул Цзин-вана в [столицу] Чжоу. На тридцать девятом году правления Цзин-вана (481 г. до н. э.) циский Тянь-чан убил правителя Ци Цзянь-гуна. На сорок первом году правления Цзин-вана (479 г. до н. э.) Чу уничтожило Чэнь [896]. Умер Конфуций [897].

На сорок втором году своего правления (478 г. до н. э.) Цзин-ван скончался [898], и на престол вступил его сын [209] Юань-ван по имени Жэнь. На восьмом году правления (469 г. до н. э.) Юань-ван скончался, и на престол вступил его сын Дин-ван по имени Цзе [899]. На шестнадцатом году правления Дин-вана (453 г. до н. э.) три [сильных] дома в Цзинь убили Чжи-бо и разделили между собой его земли [900]. На двадцать восьмом году правления (441 г. до н. э.) Дин-ван скончался, на престол вступил его старший сын Цюй-цзи, это был Ай-ван. Ай-ван пробыл на престоле три месяца, когда его младший брат Шу неожиданно напал и убил Ай-вана и сам вступил на престол, это был Сы-ван. Сы-ван пробыл на престоле пять месяцев, когда его младший брат Вэй напал на него и убил и сам вступил на престол, это был Као-ван; все эти три сана были сыновьями Дин-вана.

На пятнадцатом году правления (426 г. до н. э.) Као-ван скончался, на престол вступил его сын Вэй-ле-ван по имени У. [Еще при жизни] Као-ван пожаловал своему младшему брату земли в Хэнани, дав ему титул Хуань-гуна, чтобы он продолжал нести обязанности чжоуского гуна. Когда умер Хуань-гун, его место занял его сын Вэй-гун, а когда умер Взй-гун, его место занял его сын Хуй-гун, который пожаловал своему младшему сыну земли в Гун, чтобы тот служил [чжоускому] вану, его стали титуловать Хуй-гун Восточного Чжоу [901].

На двадцать третьем году правления Вэй-ле-вана (403 г. до н. э.) девять треножников покачнулись. [Ван] повелел правителей Хань, Вэй и Чжао отнести к рангу владетельных князей — чжухоу [902].

На двадцать четвертом году правления (402 г. до н. э.) [Вэй-ле-ван] скончался, на престол вступил его сын Ань-ван по имени Цзяо. В тот год разбойники убили чуского Шэн-вана. Пробыв на престоле двадцать шесть лет, Ань-ван скончался, на престол вступил его сын Ле-ван по имени Си. На второй год правления Ле-вана (374 г. до н. э.) Дань — историограф Чжоу посетил циньского Сянь-гуна и сказал ему:

“Вначале Чжоу составляло одно целое с владением Цинь, но потом они разъединились, это разъединение продлится пятьсот лет и сменится новым объединением, а по [210] прошествии семнадцати лет такого объединения в [стране] появится ван-деспот” [903].

На седьмом (десятом) году правления (369 г. до н. э.)[904]Ле-ван скончался, на престол вступил его младший брат Бянь, это был Сянь-ван. На пятом году правления (364 г. до н. э.) Сянь-ван принес поздравления циньскому Сянь-гуну. Сянь-гун был объявлен гегемоном.

На девятом году правления Сянь-вана (360 г. до н. э.) [чжоуский ван] послал циньскому Сяо-гуну жертвенное мясо из подношений [духам] Вэнь-вана и У-вана. На двадцать пятом году правления Сянь-вана (344 г. до н. э.) правитель Цинь собрал владетельных князей в [столице] Чжоу. На двадцать шестом году правления Сянь-вана (343 г. до н. э.) дом Чжоу даровал циньскому Сяо-гуну звание гегемона [среди чжухоу ]. На тридцать третьем году правления (336 г. до н. э.) [чжоуский ван] послал поздравление циньскому Хуй-вану. На тридцать пятом году правления (334 г. до н. э.) Сянь-ван послал циньскому Хуй-вану жертвенное мясо, поднесенное [духам] Вэнь-вана и У-вана. На сорок четвертом году правления Сянь-вана (325 г. до н. э.) циньский Хуй-ван стал именовать себя ваном. После этого все владетельные князья тоже сделались ванами. На сорок восьмом году правления (321 г. д

Date: 2015-09-05; view: 424; Нарушение авторских прав