Список смешных фраз

♦ Сон – это новый секс.

♦ Завтрак – это новый обед.

♦ Хэллоуин – это новое Рождество.

♦ Май – это новый сентябрь.

♦ Понедельник – это новая среда (для составления планов после работы).

♦ Три – это новые два (о количестве детей).

♦ Сорокалетие – это новое тридцатилетие, а одиннадцать – это новые тринадцать (о возрасте).

Почему они кажутся мне смешными? Не знаю…

У меня появилась возможность посмеяться над собой, когда в одной из книжных рецензий упомянули «входящий в моду жанр», получивший название «трюковой нонфикшн».

– Только посмотри на это! – сказала я Джеми, тряся у него перед носом газетой. – Я – часть целого жанра! И не просто жанра, а трюкового жанра. «Методологической журналистики»!

– А в чем трюк‑то?

– Целый год заниматься чем‑нибудь одним.

– Ну и что в этом такого? Торо переехал в Уолден‑Понд на целый год… ну, на два года, но смысл тот же.

– Но теперь мой проект выглядит совсем неоригинально и тупо, – взвыла я, – плюс ко всему, я еще и не единственная, кто пишет «трюковую» книжку о счастье! И все получается неоригинально, тупо и поверхностно!

А потом я вспомнила: надо быть умнее, беспокойство и попытки встать в оборонительную позицию не приведут к счастью. Смейся в голос, шути над собой, действуй так, как хочешь себя чувствовать, займись рефреймингом.

– Ну здорово, – сказала я Джеми, внезапно перейдя на фальшивый бодрый тон, – я оказалась частью творческого направления, сама того не подозревая. Я проспала бум доткомов, я еле‑еле умею обращаться с iPod, я не смотрю «Американского идола», но тут мне в кои‑то веки удалось точно уловить дух времени.

Я заставила себя рассмеяться и немедленно почувствовала себя гораздо лучше. Джеми тоже развеселился, обрадовавшись, что ему не придется пытаться вытаскивать меня из депрессии.

Правило «смеяться вслух» распространялось не только на сам смех. Стремление реагировать со смехом означало, что мне надо отбросить гордыню, желание защищаться и «зацикливаться» только на себе. Я вспомнила об одном из важнейших моментов в жизни святой Терезы, когда она решила «смеяться вслух». Сообразно себе она назвала в качестве поворотной точки в своей духовной жизни, казалось бы, совершенно непримечательный эпизод. Каждое Рождество ей доставлял огромную радость ритуал открывания оставленных в ее башмачках подарков (так делают французы, вместо того чтобы развешивать на каминах носки), но однажды, когда ей было 14 лет, она, спускаясь за подарками, случайно подслушала, как ее отец сказал: «Ну, к счастью, это в последний раз!»

Привыкшая к тому, что родители холили и лелеяли ее, как маленькую девочку, юная Тереза могла расплакаться в ответ на любой упрек или резкое слово, и от такой бессердечной фразы ее должно было бы бросить в слезы. Однако, стоя на лестнице, Тереза почувствовала то, что позднее описала словами «полная трансформация». Она сдержала слезы и, вместо того чтобы разрыдаться под влиянием отцовских слов, отвергнуть его подарки или обиженно запереться в своей комнате, сбежала вниз по лестнице и радостно развернула свои свертки. Ее отец радостно смеялся вместе с ней. Тереза поняла, что самая правильная реакция на раздражение – просто «засмеяться вслух».