Глава 12. Дрю отложил вилку и улыбнулся девочкам, вбежавшим в утреннюю столовую

— Мы ее упустили?

— Она еще не приходила?

Дрю отложил вилку и улыбнулся девочкам, вбежавшим в утреннюю столовую. Очевидно, обе очень волновались. Ни к чему и спрашивать, кого они имеют в виду. Потому что сам думал об этой женщине и задавал себе эти же вопросы.

— Если вы о пиратке, она еще, возможно, спит. Прошлой ночью мы довольно поздно вернулись от вашей кузины Реджи.

— Ей там было весело? — спросила Джудит.

— Возможно, — буркнул он, стараясь выглядеть равнодушным, хотя сама мысль немало его раздражала. — Ее осаждали все присутствующие там холостяки.

— А она сказала, что вовсе не пиратка, — поправила Жаклин, подходя ближе и ловким движением стащив колбаску с его тарелки.

— Зато она ищет клады! — выпалила Джудит.

— И папа пообещал, что она нам обо всем расскажет, — добавила Жаклин.

Дрю красноречиво уставился на племянницу, но та ответила задорной улыбкой и поскорее прикончила колбаску. Дрю с усмешкой покачал головой. Джек была прелестной плутовкой, грациозной, изящной и слишком хорошенькой для своего возраста. Когда она подрастет, с ней не будет никакого сладу!

— Так поздно, и вы еще ничего не ели? — удивился он.

— Ели, только очень давно, — сообщила Жаклин.

— Мы просто заглянули, чтобы проверить, не спустилась ли та леди, — пояснила Джудит. — К тому же сегодня я возвращаюсь домой. Ужасно обидно, если своими ушами не услышу о поисках кладов.

— Если я увижу ее, куколки, немедленно пошлю к вам. Довольные, малышки немедленно исчезли. Оставшись один, Дрю снова вернулся к мыслям о гостье своей сестры.

Ее появление нарушило планы не только Джорджины, но и его собственные. И поскольку сестра с семьей больше не собираются в Коннектикут, он, как и намеревался ранее, проведет здесь неделю‑другую. Только сейчас он вдруг усомнился, стоит ли это делать. Он всегда может навестить Джорджи в другое время. Теперь, когда в доме живет женщина, к которой его влечет, он чувствует себя как‑то неловко, тем более что эта женщина для него под запретом.

Пираты. В отличие от Бойда он никогда с ними не сталкивался. Пираты как‑то ограбили корабль брата. То же самое случилось с другим его братом, Томасом, который едва добрался до порта на сильно поврежденном судне. Впрочем, Томас не особенно расстроился: долго грустить не в его характере. Кроме того, из всех Андерсонов он был самым терпеливым.

Какая бы ирония ни заключалась в этом, но именно Джеймс Мэлори ухитрился сцепиться с обоими братьями в море и победил. Теперь, разумеется, все только смеялись над этим, хотя в то время было не до смеха. Тогда он называл себя пиратом‑джентльменом.

Целых десять лет Джеймс развлекался в высоких широтах, нападая на каждый корабль, даже английский, какой бы ни встретился ему на пути. Для него это было лишь игрой, испытанием его способностей, и, если верить Джорджине, для человека, которому жизнь одного из самых пресловутых лондонских повес настолько приелась, что даже дуэли больше его не трогали, жизнь пирата‑джентльмена оказалась настоящим спасением.

Поразительно, что Габриела Брукс, угадала в Джеймсе того пирата, с которым Джорджина имела дело в прошлом. Пират пирата всегда узнает? Он так не думал.

Когда Джеймс и Джордж рассказали Дрю о судьбе своей гостьи, Джеймс признался, что отец девушки не знал о его занятиях и не подозревал о том, что он пират. О спасенном ему было известно только имя: капитан Хоук. Правда, в бреду Джеймс выболтал свое настоящее имя и кое‑какие сведения о своей семье. Так что скорее всего Джорджина просто съязвила, когда назвала Джеймса пиратом и зверем.

Грубая, неблагодарная особа.

Он продолжал перечислять все ее недостатки, но самым худшим было откровенное желание поймать в сети мужчину. Если бы не ее намерение найти мужа, он вполне мог бы с ней помириться. Только он не желал ничего подобного. Нет, черт побери! Ему просто необходимо питать к ней вражду, чтобы все время помнить: эта женщина для него под запретом.

Вряд ли он нуждался в напоминании о том, что вчера при виде девицы он мгновенно ощетинился. До чего же она ухитрилась разозлить его тогда, на пристани! И это самое странное. Не в натуре Андерсона позволить подобным случаям воздействовать на него до такой степени, что он до сих пор не в силах успокоиться! Обычно его считают легкомысленным. Он даже не может вступить в спор или драку с братцем Уорреном, способным вывести из себя святого своей угрюмостью и ворчанием, и не обращал внимания на докучливого зануду. Только эта девица беспокоила его, как заноза в пальце.

Но тут в дверях возник Бойд и попытался опереться о косяк, однако едва не свалился на пол. Дрю, погруженный в свои мысли, не слышал, как открылась входная дверь, но, очевидно, братец только что добрался до дома. Выглядел он так, словно не спал всю ночь.

Хотя волосы Бойда были такого же цвета, как у Дрю, — светло‑каштановые с золотистыми прядями, он не стригся с тех пор, как сошел на берег, и, судя по их виду, ни разу не причесался. Светло‑карие глаза были налиты кровью. Из пяти братьев только Бойд и Томас унаследовали гигантский рост отца.

— Ты еще не ложился? — предположил Дрю.

— Спал, только понятия не имею где, — буркнул Бойд.

— Так вот что случилось прошлой ночью? Ты бросил меня ради мягкой постели.

— Смутно припоминаю, что она была очень мягкой, но я уверен, что ты и без меня сумел найти дорогу к дому.

— Да, причем довольно рано, — хмыкнул Дрю, качая головой. — В самом деле, Бойд, стоит тебе прийти в порт, как тебе море по колено. Неужели твое последнее плавание было таким длинным?

— Нет. Просто на борту была пассажирка, к которой я воспылал безумной похотью, причем продолжалось это почти две чертовые недели.

Дрю вскинул брови:

— И ты ничего не смог поделать?

— Он а была замужем, везла с собой двоих детей и изнемогала от счастья по поводу того, что плывет к мужу, так что не мог же я дать ей понять, что испытываю…

— Ну? Теперь‑то ты успокоился?

— Спроси после того, как протрезвею, — отмахнулся Бойд и ехидно осведомился: — А как прошел твой вечер?

— Почему не спросить меня после того, как познакомишься с пираткой? — парировал Дрю.

— Нет уж, благодарю. У меня уже целый список предлогов и извинений для любимой сестрицы. Меня‑то она не затащит на свои скучнейшие собрания. Я учился у самого Мэлори, каким образом их избегать. Кроме того, ты куда лучше меня умеешь скучать.

— Твое великодушие, братец, не имеет границ, — расхохотался Дрю. — Хочешь побиться об заклад, что ты изменишь мнение после того, как встретишься с пираткой?

Но Бойд только ухмыльнулся:

— На эту удочку я не попадусь. Если она действительно такая красавица, ты бы постарался сплавить меня отсюда.

— Как хочешь, — пожал плечами Дрю. Бойд с подозрением прищурился.

— Она действительно смазлива?

— А в чем дело? — равнодушно бросил Дрю. — Девушка приехала, чтобы поймать мужа. Или ты готов остепениться?

Бойд на секунду задумался.

— В отличие от тебя у меня нет милашки в каждом порту, так что я не против иметь хорошенькую жену, к которой смогу возвращаться из каждого плавания. Вспомни, это не я, а ты клялся никогда не надевать на себя узду. Но когда я остепенюсь, моя жена уж точно не будет дочерью пирата.

— Предусмотрительно, — согласился Дрю. — Учитывая, что мы ведем законный бизнес, я бы сказал, Клинтон будет сильно возражать, если приведешь в семью пиратку.

В конце концов, один дурной пример уже есть, зачем нам второй?

— Ах вот как? Подначиваешь меня? — обозлился Бойд. Дрю закатил глаза.

— Иди ложись. Если ищешь драки, чтобы уладить наши разногласия, по крайней мере сначала протрезвей.

— Плохая идея, — проворчал Бойд. — Тогда я пожалею тебя. Может, Мэлори окажет мне небольшую услугу вместо тебя?

— О, в таком случае почему ты просто не сказал, что желаешь умереть? — сухо осведомился Дрю.

Date: 2015-09-05; view: 268; Нарушение авторских прав