Глава 10. Меня проводили в конференц-зал, служивший оперативным штабом

«Ходок»

Меня проводили в конференц-зал, служивший оперативным штабом.

На составленных вместе столах стояли ноутбуки и принтеры. На стенах висели карты Пакистана, в том числе и план города Абботтабада. В один конец комнаты были сдвинуты кресла и диваны из искусственной кожи с металлическими подлокотниками, а также горшки с цветами, чтобы освободить побольше места для нашего снаряжения.

В комнате никого не было, кроме пары человек из ЦРУ в штатском, которые молча занимались своими делами. Я попытался сохранить в памяти содержание карт и фотографий, но их было слишком много. Все еще не верилось, что Усама бен Ладен наконец найден.

До сих пор надежных сведений о его местонахождении не было. Он был злым духом, развязавшим эту войну. Все мои товарищи мечтали принять участие в операции по его поимке или ликвидации, но всерьез никто об этом не задумывался. Надо было быть невероятным везунчиком, чтобы оказаться в нужное время и в нужном месте. То, что в этот вторник я находился в оперативном штабе операции, явно указывало, что удача от меня не отвернулась. Руководство решило взять не боевую группу в полном составе, а собрать ее из различных подразделений.

Майк подвел меня к организационной схеме группы. Там было двадцать восемь фамилий, включая минера-подрывника. Кроме того, в нее были включены переводчик и служебная собака по кличке Каиро.

– Али – переводчик из ЦРУ, – сказал Майк. – Четверо в этом списке будут выполнять роль запасных на тот случай, если кто-то получит травму в ходе тренировок. Мы разбили всех на четыре группы. Ты назначаешься командиром одной из них.

Я заметил, что Том тоже числится в списке командиров.

– Полетишь на первом вертолете, – продолжал Майк. – Твоя группа отвечает за объект С1 на южной стороне участка.

Индексом С1 на плане был обозначен гостевой дом, стоявший на некотором отдалении от главного здания, в котором, как предполагалось, обитал бен Ладен. Добираться к месту проведения операции мы должны были на двух вертолетах.

Я отметил, что на первой машине вместе со мной летят Чарли и Уолт, хотя они были в составе другой группы. Оба вертолета были одинаковой вместимости. Вместе с моей группой летел также Майк, который должен был возглавить операцию, если вертолет Джея вдруг выйдет из строя. При штатном же развитии ситуации в его функции входила координация работы транспорта и контроль времени в ходе операции.

Объект захвата я представлял себе пока лишь в общих чертах. На схеме, которая висела на стене, был обозначен гостевой дом, находившийся на краю участка, и забор. Я бы соврал, если бы сказал, что мне не хотелось оказаться в составе группы, которая должна была высаживаться на крышу главного здания, обозначенного как А1. По плану именно эта группа должна была первой проникнуть на третий этаж, где, как предполагалось, жил бен Ладен. Но я постарался отогнать от себя эту мысль и сосредоточился на том, что предстоит делать мне. А задачи предстояли обширные, и я был счастлив, что мне доверено участвовать в операции.

– Пока все понятно, – сказал я, изучив схему. – А Уилл успеет вернуться вовремя?

Уилл входил в список моей группы и в данный момент нес службу в Джелалабаде. Он владел арабским языком и мог бы пригодиться для общения с семейством бен Ладена.

– Вы встретитесь с ним в Джелалабаде, – ответил Майк. – Сейчас мне надо идти на совещание, а ты пока посмотри макет. На него потратили уйму денег. Твоя группа вернется с завтрака через несколько минут.

Я вышел из оперативного штаба и начал прохаживаться по вестибюлю, отхлебывая кофе из чашки. Наше оборудование было размещено в примыкавшей к вестибюлю комнате. В одном углу были сложены чехлы с оружием, у дальней стены на полу стояли рации и зарядные устройства, а рядом с ними – сумки с различным оборудованием. В одном углу я заметил широкоформатный принтер, а в другом стопкой возвышались белые доски для записей и подставки для них, а также множество блокнотов.

В переговорной комнате рядом с фойе я нашел макет виллы бен Ладена. Он был выполнен из пенопласта и установлен на фанерной подставке размером 120 на 150 сантиметров. Рядом стоял массивный деревянный ящик с замками. Им накрывали макет, когда он не использовался.

Дом бен Ладена был изображен в мельчайших деталях вплоть до деревьев в саду и автомобилей, стоявших как на самом участке, так и на главной дороге, проходившей мимо особняка с северной стороны. На макете были видны все двери, ворота и калитки, цистерны для воды на крыше и даже колючая проволока, натянутая над забором. Двор был засеян травой. Почти так же детально были изображены и соседние участки.

Попивая кофе, я принялся за изучение макета.

Участок площадью 0,4 гектара располагался на улице Какул в жилом районе Абботтабада. Этот город к северу от пакистанской столицы Исламабада был назван в честь британского майора Джеймса Эббота. Здесь находилась пакистанская военная академия.

Мои коллеги еще завтракали, и я мог без помех рассматривать макет со всех сторон. Не терпелось приступить к делу, но я старался не спешить и для начала переварить все, что узнал сегодня утром. Неужели мы все-таки добрались до Усамы бен Ладена?

* * *

Усама бен Ладен родился в марте 1957 года в Эр-Рияде. Он был седьмым из пятидесяти детей миллиардера Мухаммеда Авада бен Ладена, сколотившего себе состояние на строительстве. Его мать Алия Ганем, родом из Сирии, была десятой женой миллиардера. Бен Ладен почти не знал своего отца, так как родители развелись, когда ему было всего десять лет. Впоследствии его мать вторично вышла замуж, и он рос в семье, где кроме него было еще четверо сводных братьев и сестер.

Еще учась в средней школе в городе Джедда (Саудовская Аравия), бен Ладен примкнул к исламистской группе, члены которой учили весь Коран наизусть. Там же он познакомился с фундаменталистским направлением ислама и отрастил себе длинную бороду, как у пророка Мухаммеда.

В восемнадцатилетнем возрасте бен Ладен женился на своей двоюродной сестре. В 1976 году, когда он заканчивал учебу в школе, у него родился сын. Бен Ладен поступил в университет короля Абдулазиза в Джедде и окончил его по специальности «общественное администрирование».

Когда в 1979 году советские войска вторглись в Афганистан, бен Ладен переехал в пакистанский город Пешавар, а затем перебрался в Афганистан. Будучи мусульманином, он считал своим долгом воевать против захватчиков. При поддержке США бен Ладен организовывал учебные лагеря для моджахедов. По окончании войны в 1989 году он вернулся в Саудовскую Аравию, но очень быстро разочаровался в коррумпированном королевском правительстве. В 1992 году бен Ладен начал открыто высказывать свое недовольство и был изгнан в Судан.

Годом позже он основал организацию Аль-Каида, что в переводе с арабского означает «основа», «фундамент». Его целью было развязывание войны против США и создание единого арабского государства на Ближнем Востоке, которое строилось бы на исламских принципах.

Его личная война против Соединенных Штатов началась в 1996 году, когда боевики Аль-Каиды взорвали в Саудовской Аравии грузовик с американскими военнослужащими. Под давлением мировой общественности суданское правительство выслало бен Ладена из страны, и он бежал в Афганистан, где нашел покровительство со стороны движения Талибан.

В 1998 году Аль-Каида стала известна всему миру после того, как ее боевики произвели взрывы в посольствах США в Кении и Танзании. При этом погибли почти сто человек. Вслед за атаками на посольства в 2000 году в Аденском заливе был взорван американский эсминец «Коул». Но самой известной стала террористическая атака в США 11 сентября 2001 года. В результате погибли почти три тысячи человек в Нью-Йорке, Вашингтоне и Пенсильвании.

Когда в 2001 году коалиционные войска вторглись в Афганистан и начали теснить талибов, бен Ладен укрылся в пещерах Тора-Бора, где едва не был захвачен в плен.

Последние десять лет коалиционные войска, включая и США, охотились за ним на всем протяжении афгано-пакистанской границы, но, за исключением неудачного эпизода в 2007 году, все данные разведки сводились к тому, что он находится где-то в Пакистане.

* * *

Вскоре начали подходить и остальные участники группы. Я все еще был занят изучением макета, когда в комнату вошел Том. Он также был командиром группы, которая летела вместе со мной на первом вертолете. Перед его людьми стояла задача по захвату первого этажа основного здания А1.

– Ему дали кличку «Ходок», потому что он часами ходит по двору. Его постоянно видят вот здесь, – Том указал на часть двора в восточной части участка. – По мнению разведки, таким образом он поддерживает свою физическую форму. В ЦРУ считают, что это и есть УБЛ.

Следом подошли Уолт и Чарли с широкими улыбками на лице.

– Ты угадал, – сказал я Чарли. – Как они его нашли?

– Через курьеров. На него работают два человека. Накануне представители ЦРУ вкратце рассказали моим коллегам, каким образом осуществлялся поиск бен Ладена. В оперативном штабе я нашел несколько брошюр с разведывательными данными, касающимися бен Ладена и места его пребывания. Пока мы ждали прихода с завтрака всех остальных членов группы, я быстро ознакомился с ними. Ввиду моего опоздания на день я хотел побыстрее наверстать упущенное еще до того, как начнется серьезное планирование.

Позднее открытые источники подтвердили, что особняк бен Ладена стоимостью около одного миллиона долларов был построен в 2005 году неподалеку от пакистанской военной академии. По размерам он намного превосходил все дома в округе. В особняке отсутствовали телефонная связь и подключение к интернету. Сплошной каменный забор с южной стороны был выше, чем в других местах, чтобы невозможно было увидеть, что происходит на участке. Из-за забора с улицы не был виден даже третий этаж основного здания.

За все время наблюдения не было зафиксировано никаких контактов «Ходока» с внешним миром. Другие обитатели особняка поддерживали весьма ограниченное общение с соседями. Весь мусор из домов не вывозился, а сжигался на месте.

Одним из тех, кто, как достоверно было известно, жил в особняке, был Ахмед аль-Кувейти.

Это имя впервые всплыло в ЦРУ после допроса Мухаммеда аль-Кахтани – саудовского подданного, который подозревался в причастности к группе боевиков, захвативших самолеты 11 сентября 2001 года. В августе 2001 года иммиграционная служба США запретила ему въезд, полагая, что он хочет нелегально остаться в стране. Впоследствии в ходе расследования было установлено, что один из руководителей террористического заговора Мухаммед Атта встречал его в тот день в аэропорту Орландо.

Аль-Кахтани вернулся в Дубай, но в декабре 2001 года был схвачен в ходе сражения в районе Тора-Бора и переправлен в тюрьму на американской военной базе Гуантанамо на Кубе. При сличении отпечатков пальцев выяснилось, что это тот же человек, которому было отказано во въезде в США, и он был подвергнут интенсивным допросам, продолжавшимся несколько месяцев на протяжении 2002 и 2003 годов.

В конце концов он признался, что в США его отправил основной разработчик плана террористической атаки 11 сентября Халид Шейх Мухаммед. Он также сообщил, что встречался с бен Ладеном и прошел обучение в одном из лагерей террористов. В ходе допросов он назвал Ахмеда аль-Кувейти как курьера бен Ладена и одного из самых приближенных к нему людей. Халид Шейх Мухаммед, который также находился в то время под арестом в США, признал, что был знаком с аль-Кувейти, но всячески отрицал его причастность к Аль-Каиде.

В 2004 году был пойман агент и курьер Аль-Каиды Хасан Гуль. Он рассказал представителям разведки, что аль-Кувейти очень близок к бен Ладену. При повторном допросе Халида Шейха Мухаммеда тот старался всячески принизить роль аль-Кувейти. Преемник Мухаммеда Абу Фарадж аль-Либи, схваченный пакистанцами в 2005 году, рассказал на допросах, что уже давно не видел аль-Кувейти. Поскольку и Мухаммед, и аль-Либи отрицали, что аль-Кувейти играет какую-либо существенную роль в Аль-Каиде, аналитики разведки начали подозревать, что он находится где-то рядом с бен Ладеном.

ЦРУ было достоверно известно что Ахмед аль-Кувейти и его брат Абрар аль-Кувейти в прошлом работали на бен Ладена. Они начали следить за Ахмедом аль-Кувейти в Пакистане в надежде, что он приведет их к брату, а через него и к бен Ладену.

Впоследствии, в 2010 году, был перехвачен телефонный разговор Ахмеда с одним из членов семьи, в котором ему был задан вопрос, где он работает и чем занимается. Аль-Кувейти никогда не упоминал в разговорах имя своего работодателя, и поэтому ответил только: «Занимаюсь тем же, чем и раньше».

Этот уклончивый ответ позволил свести разрозненные фрагменты информации воедино и стал начальной точкой в разработке операции. Конечно, все это были лишь косвенные свидетельства, но ничем другим мы не располагали.

ЦРУ начало следить за Ахмедом аль-Кувейти и выявлять его связи. Было установлено, что он ездит на белом пикапе с изображением носорога на чехле запасного колеса. В конце концов удалось проследить его путь до виллы в Абботтабаде, на макет которой я смотрел в данный момент.

* * *

Все данные ЦРУ указывали на то, что бен Ладен живет на третьем этаже объекта А1 – основного здания. Его сын Халид занимал второй этаж. Предполагалось, что в доме находятся также одна или две женщины и около десяти детей. Обычно на всех объектах, которые нам приходилось захватывать, находились дети, поэтому для нас это не было чем-то необычным.

Джей и Майк на протяжении предыдущих недель подготовили в Вашингтоне общий план операции. Наша задача заключалась теперь в том, чтобы конкретизировать его и испытать на практике. Свои возможности мы знали лучше, чем кто-либо, и, поскольку проведение операции было доверено именно нам, должны были сыграть немаловажную роль в ее планировании.

Мы собрались вокруг макета. Джей и Майк изложили свой предварительный план. Поскольку все участники группы прибыли на день раньше, некоторые детали им уже были известны.

– Мы высаживаемся непосредственно на объект, – сказал Джей. – Первый вертолет спустит десантные тросы внутри участка.

Перейдя к южной стороне макета, он указал на гостевой дом, обозначенный как С1.

– Марк, ты со своей группой отвечаешь за С1. Вы высадитесь рядом с ним. Снайпер возьмет на себя крытую стоянку для автомобилей и займет позицию на навесе. Остальные захватывают С1 и проводят его зачистку. Там живет Ахмед аль-Кувейти с женой и детьми. Закончив с этим зданием, переходите к А1 и обеспечьте прикрытие для группы Тома.

Остальная часть команды первого вертолета под командованием Тома должна была разделиться и захватить А1.

– Чарли и Уолт занимают позицию у северной двери А1 и ждут, – продолжал Джей. – В ЦРУ утверждают, что «Ходок» обычно пользуется этой дверью, и полагают, что существует винтовая лестница, которая ведет от нее прямо в жилые помещения третьего этажа.

Том вместе с остальными людьми должны были направиться к южной двери, войти в здание и зачистить первый этаж. Имелись предположения, что на первом этаже живет брат курьера Абрар Ахмед аль-Кувейти с семьей. В зависимости от обстановки на первом этаже Том со своей группой либо пробиваются к северной двери и впускают внутрь Чарли и Уолта, либо, если сквозной проход к ней отсутствует, выходят наружу, обходят здание и проникают внутрь через северную дверь.

– У нас нет данных о внутренней планировке дома, но есть предположения, что он может быть поделен на две изолированные друг от друга жилые зоны. Поэтому Чарли и Уолт занимают свою позицию у двери до тех пор, пока Том не даст разрешения на вход, – сказал в заключение Джей.

Второй вертолет в соответствии с планом высаживал с северной стороны участка группу из пяти человек, которые должны были обеспечивать внешнее прикрытие. Два человека со служебной собакой патрулировали участок по периметру. Собака должна была преследовать возможных беглецов. Оставшиеся два бойца и переводчик занимали позицию на северовосточном углу участка. Перед ними ставилась задача отгонять зевак и при необходимости вести дела с полицией.

Внешнее прикрытие было, пожалуй, самой опасной частью всего плана. Если наша работа на объекте затянется, можно было рассчитывать на то, что к дому подтянутся местные жители и, скорее всего, полиция. Не исключено было, что появятся и военные. Миссия у ребят была не из самых приятных, но обойтись без нее было абсолютно невозможно.

– После того как десантируется наружное прикрытие, – продолжал Джей, – второй вертолет зависает над А1, и вся команда спускается по тросам на крышу, после чего проникает на балкон третьего этажа и начинает зачистку верхних помещений.

Если данные разведки были правильными и вся операция пойдет по плану, то именно эта группа имела все шансы первыми встретиться с бен Ладеном.

Весь остаток инструктажа был посвящен техническим деталям высадки. В самом конце были определены кодовые слова, которые должны использоваться в ходе операции для переговоров по радио, чтобы максимально сократить радиообмен и обеспечить точную передачу информации. В этой операции все кодовые слова были так или иначе связаны с американскими индейцами.

– Для УБЛ будет использоваться код «Джеронимо» (Вождь индейского племени чирикауа, боровшегося с американскими поселенцами. – Прим. перев.), – сказал Джей.

Весь инструктаж длился около часа, после чего Майк и Джей собрались уходить.

– Теперь изучайте этот макет, пока не просверлите в нем глазами дырки, – сказал на прощание Майк. – Мы с Джеем уже несколько недель на него смотрим, а вам его только вчера доставили. Не спешите и постарайтесь полностью вникнуть в ситуацию.

У нас была заведена привычка никогда не принимать первоначальный план «на ура», и мы всегда подвергали его критике.

Первым делом мы постарались отыскать альтернативные пути проникновения на виллу. Никому не хотелось десантироваться с вертолета непосредственно на объект. От такой тактики мы уже отказались много лет назад. Намного удобнее было высадиться где-то в отдалении и скрытно подобраться к цели, чтобы в самый последний момент использовать фактор внезапности.

Группа разведки и снайперы внимательно изучали спутниковые снимки, чтобы отыскать подходящие места приземления в четырех-шести километрах от цели, но убедились в бесполезности этих попыток. Вилла была расположена в жилом районе. Все возможные точки приземления либо находились слишком близко к постройкам, либо путь от них к цели пролегал по городским улицам. Риск быть обнаруженными во время рейда был слишком велик. В конечном счете было решено, что высадка на объект – это меньшее из двух зол. Да, проникновение в здание будет сопряжено с большим шумом, но зато пройдет быстрее. Это лучше, чем засветиться еще на подходе, задолго до цели.

Группы разбрелись по разным углам оперативного штаба, чтобы обсудить свою часть операции. Вдобавок нам предстояло еще разделить между собой общее имущество команды – лестницы, кувалды, взрывчатку и т. п., – чтобы определить, что будет нести каждый из участников помимо личного снаряжения.

– Мне нужна будет лестница, чтобы залезть на навес, – сказал наш снайпер.

Мы решили, что лестница слишком тяжелая и громоздкая, и ее спустит на своей спине Майк, а снайпер пусть сосредоточится на своем деле и прикроет нас огнем с воздуха.

В нашем вертолете было два снайпера. Они должны были стоять у обеих дверей, пока мы спускаемся по тросам. Нам не хотелось, чтобы кто-то в этот момент вышел во двор с АК-47 и перестрелял нас во время десантирования.

– Поскольку Уилл сегодня отсутствует и не может возразить, ему достается кувалда, – сказал я с ухмылкой. – Я понесу кусачки и два заряда взрывчатки для открывания дверей.

Эти заряды представляли собой колбаски из пластита, имевшие 5 сантиметров в толщину и 30 в длину. На них была нанесена клейкая полоса, позволявшая закрепить заряд на двери. Через три секунды после приведения его в боевое положение раздавался взрыв, ломавший замки, и дверь обычно открывалась.

Каждая группа должна была обеспечить себя всем необходимым, чтобы действовать самостоятельно и не бегать в ходе операции к соседям за нужным оборудованием.

За все карты и снимки местности отвечала сотрудница Агентства аэрокосмической разведки – блондинка примерно тридцати лет. Она владела обстановкой вплоть до малейших мелочей.

Стоя на коленях около макета, я изучал дверь, ведущую в гостевой дом.

– Послушайте, – окликнул я ее, – вы не знаете, в какую сторону открывается эта дверь: внутрь или наружу?

Она вышла куда-то и через несколько минут вернулась с ответом:

– Двойная металлическая дверь, открывается наружу.

И так было на протяжении всей недели. Если у нас имелся какой-то вопрос, она находила на него ответ. От нее мы узнали, по какому маршруту гуляет «Ходок», кто еще живет в доме, какие двери заперты, а какие могут быть открыты и даже где какие машины стоят. У нее было неимоверное количество снимков, сделанных с беспилотников и спутников. Казалось, нет такой вещи, которой она не знает об этой вилле.

* * *

В это время в Вашингтоне президент Обама с советниками все еще обсуждали различные варианты операции. Распоряжение о проведении захвата виллы было пока не подписано, так что нам оставалось только разрабатывать и уточнять планы и проводить тренировки. Белый дом по-прежнему не списывал со счетов возможность нанесения по вилле авиационного удара с помощью бомбардировщиков «В-2».

Министр обороны Роберт Гейтс выступал за воздушный налет, так как в этом случае операция меньше походила на вторжение наших армейских подразделений на территорию Пакистана и нарушение его суверенитета.

Опыт проведения наземных рейдов на чужой территории, подобных тому, что мы в данный момент разрабатывали, был у США не столь уж велик. После операции «Коготь орла» все с большой опаской относились к посылке наших групп на территорию других государств.

В ходе той операции один из шести вертолетов, доставлявших наших спецназовцев на промежуточную базу в иранской пустыне, потерял ориентацию в пыльной буре и столкнулся с самолетом-заправщиком МС-130Е. В огне погибли оба летательных аппарата и восемь человек. Это была одна из первых операций группы «Дельта». Она прервалась, фактически не начавшись, и вызвала огромный скандал, который стал одним из факторов, помешавших президенту Картеру выиграть повторные выборы.

Для атаки с воздуха требовалось тридцать две 900-килограммовые бомбы с устройством самонаведения. Налет должен был продолжаться полторы минуты, а образовавшаяся воронка достигать в глубину, как минимум, десяти метров, чтобы с гарантией разрушить систему бункеров, возможно, находившихся под зданием. Риск повреждения соседних домов был весьма велик, а вот возможность идентифицировать останки после таких разрушений, наоборот, очень мала.

Какой бы способ ни был избран для проведения операции, руководство хотело точно быть уверенным, что это именно бен Ладен. Наземный штурм был рискованной затеей, но удар с воздуха представлялся в этом плане еще более проблематичным.

* * *

Спустя несколько дней после прибытия в Северную Каролину мы впервые увидели «Ходока».

Стоя у компьютерного монитора, мы смотрели видеозапись, сделанную беспилотным летательным аппаратом. Изображение было черно-белым и не очень четким. На нем можно было разглядеть главное здание и двор в северо-восточной части участка.

Через несколько секунд в двери показался «Ходок». С такой высоты он выглядел не больше муравья. Невозможно было разглядеть лицо и даже определить рост. Однако мы видели, как он вышел через северную дверь и принялся ходить по двору по часовой стрелке, описывая овалы. Над этим местом был натянут импровизированный тент, но он не в состоянии был закрыть весь двор.

– И так он может ходить целыми часами, – сказал аналитик из ЦРУ. – Проходя мимо людей, работающих во дворе, он никогда не останавливается и не помогает им.

Иногда он выходил на прогулку с женщиной или ребенком, но и те тоже никогда не останавливались и не выполняли никаких работ. Когда однажды на виллу пригласили ветеринара, чтобы осмотреть живущую во дворе корову, животное перевели на противоположную сторону участка.

– Мы считаем, это было сделано, чтобы никто из посторонних не мог видеть эту часть двора, – сказал аналитик. – Конечно, все это косвенные свидетельства, но, похоже, на этой вилле кого-то прячут. А теперь взгляните сюда.

На записи, сделанной в другой день, мы увидели ту же виллу. Вдруг в правом углу экрана появился пакистанский вертолет, который пролетел над участком и скрылся.

– Откуда он взялся? – спросил я.

– Это пакистанский военный вертолет, – ответил аналитик. – Совершенно очевидно, что он взлетел с территории военной академии.

Мы внимательно смотрели на экран, пытаясь найти признаки какой-то реакции на пролетевший вертолет, но на участке ничего не происходило. Незаметно было, чтобы «Ходок» побежал к машине и попытался скрыться. Всем мгновенно пришла в голову одна и та же мысль: обитатели виллы привыкли к звуку вертолетов.

– Значит, мы можем приземлиться к ним на крышу прежде, чем они сообразят, что на самом деле происходит, – сказал Чарли.

После того как план операции был готов, мы приступили к тренировкам.

Подняв нас на борт, «Черный ястреб» пролетел над сосновым лесом и завис неподвижно. Я сидел, свесив ноги за порог левой двери, и сверху смотря на такой же макет виллы бен Ладена, но уже в натуральную величину. Он был возведен в отдаленной части базы из фанеры и морских грузовых контейнеров. Вокруг был натянут сетчатый забор.

Взявшись за трос, я спустился во двор и подбежал к двойной двери объекта С1. Товарищи, спустившиеся вслед за мной, быстро разбежались по своим местам. Грохот двигателей над головой не давал возможности разговаривать, но после трех дней тренировок в этом и не было никакой необходимости. Весь ход операции уже отложился в мышечной памяти. Кроме отсечек времени, регулярно передававшихся по радио, в эфире царила тишина. Каждый точно знал, что ему делать. У нас за плечами был многолетний опыт, поэтому все шло, как планировалось. Этот объект был ничуть не сложнее, чем сотни других, которые нам приходилось штурмовать в прошлом.

Репетиции были устроены не столько для отработки навыков, сколько для того, чтобы убедить Белый дом, что мы в состоянии провести операцию.

Впечатляло внимание к деталям при возведении макета. Строительная бригада базы посадила деревья в нужных местах, выкопала канаву вокруг участка и даже насыпала кучи земли, которые должны были имитировать картофельные грядки на настоящей вилле.

После нескольких попыток мы попросили пристроить балкон на третьем этаже и немного перенести двери, чтобы их расположение больше напоминало настоящий объект.

К следующей тренировке все изменения были уже произведены.

Строители ни в чем нам не отказывали и не задавали вопросов. Они просто шли и делали то, о чем их просят. Никакой бюрократии. Я уже отвык от такого к нам отношения. Мы получали все, что было нужно, без всяких возражений и проволочек. Как же все это отличалось от работы в Афганистане!

Единственным темным пятном было незнание внутренней планировки зданий. Мы понятия не имели, как все будет выглядеть внутри. Но это нас не слишком тревожило. Имея многолетний боевой опыт, мы не видели здесь большой проблемы. Никто не сомневался, что объект будет захвачен. Главное только – спуститься с вертолета.

Остановившись у нужной мне двери контейнера, изображавшего объект С1, я заглянул внутрь и осмотрелся, прежде чем заходить. Неизвестно было, будет ли Ахмед аль-Кувейти вооружен и не будет ли на нем пояса смертника. Мы исходили из того, что все мужчины в доме – бен Ладен, Халид и оба брата Кувейти – окажут вооруженное сопротивление.

Отрепетировав оптимальный сценарий, мы начали вводить в тренировки различные усложняющие факторы. Вместо того чтобы спускаться по тросам, мы приземлялись за пределами участка и атаковали объект с этой позиции. Кроме того, мы практиковались в поимке беглецов на тот случай, если кто-то из обитателей вздумает сбежать еще до штурма.

Каждая ситуация отрабатывалась до такой степени, что уже сидела у нас в печенках. Никогда в жизни мы не посвящали столько времени подготовке к захвату одного объекта, но это было очень важно. Миссия сама по себе была несложной, но усиленные тренировки помогали нам добиться четкого взаимодействия, так как вся команда была собрана из разных подразделений.

Закончив последнюю тренировку, мы собрались в оперативном штабе, и Джей огласил последние данные:

– Сейчас мы возвращаемся домой, а в понедельник вылетаем на запад, где проведем репетицию в условиях, максимально приближенных к боевым.

Я поднял руку:

– Есть ли официальное согласие сверху на проведение операции?

– Нет, – ответил он. – Вашингтон пока выжидает.

Я посмотрел на Уолта. Тот картинно закатил глаза. Как всегда: сначала гонят в шею, а потом ждут чего-то. Это нам уже было знакомо со времен операции по спасению капитана Филлипса.

– Печенкой чую, ничего из этого не выйдет, – сказал Уолт, когда мы выходили из штаба.

* * *

Рано утром в понедельник мы отправились на новую базу.

В четверг, то есть почти спустя две недели после того, как мы узнали о сути предстоящей операции, там должна была состояться генеральная репетиция.

Боевая команда и все планировщики собрались в громадном ангаре. На полу была расстелена карта восточной части Афганистана. На импровизированной трибуне рядом с картой сидели важные персоны: председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майк Маллен, командующий силами специальных операций на Восточном побережье адмирал Эрик Олсон, который в прошлом был командиром DEVGRU, и вице-адмирал Билл Макрейвен.

За время своей карьеры Макрейвен прошел все руководящие посты в войсках спецназначения, в том числе командовал и DEVGRU. Я относился к нему с глубочайшим уважением. Этот высокий, худощавый и подтянутый человек возглавлял Объединенное командование силами специальных операций (ОКССО). Многие из тех, кто дослужился до адмиральского чина, выглядят, как старики, но по Макрейвену было видно, что он хоть сейчас готов в бой. Он не только прекрасно разбирался в военных вопросах, но и пользовался большим влиянием в вашингтонских политических кругах.

Сначала был устно доложен весь ход операции «Копье Нептуна», начиная от маршрута, по которому должны лететь вертолеты. Отдельные ее этапы демонстрировались на макете, который был установлен тут же на полу. Эта процедура заняла полтора часа.

Первыми выступали пилоты. Они описали маршрут от Джелалабада до виллы в Абботтабаде, рассказали об условиях радиосвязи, а также о возможных препятствиях, которые могут ожидать их по пути, и способах их преодоления.

Затем слово по очереди было предоставлено всем командирам боевых групп, которые вкратце изложили стоявшие перед ними задачи.

– Моя группа десантируется с помощью тросов из первого вертолета во двор виллы, занимает и берет под охрану объект С1, а затем оказывает поддержку группам, работающим на объекте А1, – доложил я.

Больше всего вопросов от командования было задано группе, которая должна была осуществлять внешнее прикрытие. Особое внимание было уделено тому, что делать с людьми, которые соберутся вокруг объекта.

– Каковы ваши действия в случае появления местной полиции или войск? – спросили у командира группы.

– Будем всеми силами стараться сгладить напряженность, – ответил он. – Для начала задействуем переводчика, потом служебную собаку. Если не поможет, будем наводить на них лазерные прицелы видимого спектра света. Применение силы предусмотрено лишь в самом крайнем случае.

В самом конце мы подняли вопрос, ставится ли перед нами задача захвата или убийства бен Ладена. Юрист из Министерства обороны пояснил, что казнь не является целью операции.

– Если он будет голый и с поднятыми руками, нет никакой необходимости стрелять, – сказал он. – Я не собираюсь учить вас, как надо действовать, а хочу только сказать, что, если он не будет представлять никакой угрозы, его следует арестовать.

После совещания мы погрузились в вертолеты и провели заключительную генеральную репетицию перед представителями командования на натурном макете. Это было последним препятствием. Я не сомневался, что мы справимся, но было все же как-то непривычно работать под таким наблюдением. Я чувствовал себя, словно рыба в аквариуме. Однако мы готовы были продемонстрировать любой цирк, лишь бы только это помогло склонить чашу весов на нашу сторону.

За минуту до подлета к объекту командир экипажа открыл дверь, и я свесил ноги за борт.

Держась за трос, краем глаза я увидел, что высокие чины стоят возле макета, поднеся к глазам приборы ночного видения. Когда вертолет начал снижаться над целью, его винты подняли такой вихрь пыли и камней, что проверяющие бросились врассыпную. Особенно весело было смотреть, как несколько присутствовавших женщин пытались бежать в туфлях на высоких каблуках.

Репетиция прошла без каких-либо замечаний.

– Думаешь, все-таки дадут добро? – спросил Чарли, когда все было закончено.

– Понятия не имею, – ответил я, – но хотелось бы надеяться.

На следующий день все разлетелись по домам. Мы были полностью готовы, и теперь оставалось только ждать.