Глава 19. «Да потому, что любят меня»

«Да потому, что любят меня». Эхо этих слов звучало в ушах Дэнни. Должно быть, приятно иметь таких родных. А у нее никогда не было настоящей семьи. В шайку Даггера чаще всего попадали малыши от пяти до десяти лет, не связанные кровными узами, а к четырнадцати – семнадцати годам они обычно начинали самостоятельную жизнь. Редко кто из них навещал прежнюю «семью». Уходя, уходили навсегда.

Дэнни нравилось возиться с малышами, у нее было несколько любимцев, и все-таки никого из них она не считала братом или сестрой. Только с Люси она была по-настоящему близка. Люси заменяла ей сестру. Но когда Люси стала проституткой, времени на Дэнни у нее почти не осталось.

Уже давно Дэнни твердо решила, что когда-нибудь у нее будет собственная семья. Поначалу мысль была неясной, Дэнни не принимала ее всерьез да и понимала, что вечный маскарад помешает ей. Ну как искать мужа, если сама выглядишь как чей-то муж? Но теперь она опять стала собой, значит, ничто не помешает ей выйти замуж сразу же, как только найдется подходящий человек. Вот тогда-то у нее и появится настоящая семья.

Семейство Мэлори собиралось постепенно, гости начали съезжаться еще за несколько часов до ужина. Одними из первых прибыли Регина Иден и ее муж Николас – наверное, потому, что жили совсем рядом.

Регина оторопела, увидев Дэнни в темно-синей юбке, белой блузке и голубом переднике. Справившись с потрясением, Регина произнесла:

– Невероятно! Должно быть, у меня портится зрение. Себе подобных я обычно узнаю сразу и в любой одежде.

– Это из-за моих волос, мэм. Мужская стрижка, как видите.

– Пожалуй. – Регина вздохнула. – Мне просто стыдно за такую чудовищную ошибку.

– Хорошенькая девчушка, – услышала Дэнни замечание Николаса Идена, когда он уводил жену в другой угол большой гостиной, здороваться с Дрю.

– Мог бы и промолчать, – упрекнула Регина, хотя и в шутку. – А Джереми наверняка это заметил.

После этого прибыло еще несколько представителей клана Мэлори. Двери открывал Карлтон. Дэнни пришлось принести в гостиную чай – сначала один поднос, потом второй. В гостиной она улавливала обрывки разговоров и имена, замечала, с каким любопытством посматривают на нее гости.

Две дамы, которые вчера возили Джереми и Реджи по магазинам, оказались его кузиной и тетей. Темноволосая кузина Келси была замужем за Дереком – рослым, белокурым красавцем, типичным Мэлори. Вскоре выяснилось, что отец Дерека, Джейсон, – тот самый маркиз, который редко бывает в столице.

Полыхающие медью волосы принадлежали Рослинн, жене дяди Джереми, Энтони. Увидев его, Дэнни растерялась: сходство Энтони и Джереми ошеломляло, разве что первый был чуть старше. Вероятно, странно еще в молодости знать, как ты будешь выглядеть, когда постареешь. Впрочем, и Энтони поражал красотой, поэтому Джереми мог не беспокоиться. Он действительно знал, что еще много лет будет привлекать заинтересованные взгляды.

Приехал еще один дядя – тот самый граф, о котором упоминала миссис Эпплтон. Эдвард Мэлори был самым веселым из всех блондинов в семье. Десятью годами старше брата Энтони, Эдвард уже успел обзавестись большой семьей. С собой он привез жену Шарлотту и двух взрослых сыновей – Трэвиса и Маршалла. Все три дочери супругов были уже замужем, сегодня к ужину их не ждали. Две дочери жили в поместьях вдали от столицы, а младшая, Эми, отправилась в Америку с мужем Уорреном – одним из братьев Дрю Андерсона. На родину молодая чета обещала вернуться летом, но когда именно, никто не знал.

Поскольку предстоял ужин в узком семейном кругу, к гостям позволили присоединиться и Джудит – младшей дочери Энтони и Рослинн. Неудивительно, что у таких красивых родителей подрастала прелестная дочь. Джудит унаследовала золотисто-рыжие волосы матери и прекрасные синие глаза – такие же, как у ее отца, Регины и Джереми. Девочка была не по годам развита, а ее замечания отличала забавная и трогательная откровенность.

Незадолго до ужина Джудит подошла к Дэнни, несколько минут смотрела на нее в упор, а потом объявила:

– А ты очень красивая.

– Ты тоже.

– Знаю. – И девочка вдруг недовольно вздохнула. – Говорят, когда я вырасту, папа со мной еще наплачется.

– Почему?

– Из-за женихов.

– А их будет много? – полюбопытствовала Дэнни.

– Да, сотни! Дядя Джеймс говорит, папе с ними не справиться. И его задразнят… – она придвинулась ближе и шепнула: – задницей!

Дэнни подавила смешок.

– А ты сама что думаешь?

– Наверное, дядя Джеймс прав.

Дэнни невольно рассмеялась и тут же пожалела об этом: взгляды всех присутствующих обратились на нее. Но это было еще терпимо, хотя и неудобно, если бы на нее вместе со всеми не смотрел и Джереми.

Он как раз обходил гостиную, перебрасывался шутками с родными, встречал их и старался не обращать внимания на Дэнни, занявшую пост у самой двери. Но теперь, услышав ее смех, он буквально пожирал ее взглядом. Все вдруг заговорили о ней: Дэнни знала это, чувствовала, даже улавливала обрывки разговоров, хотя и не могла понять, зачем она им сдалась. Для себя она уяснила, что быть в центре внимания очень неловко.

В другом углу комнаты Энтони прошептал Джереми:

– Посели ее отдельно. Если слуги узнают, что ты спишь с ней, пойдут сплетни. Да, Джейсон двадцать пять лет держал в любовницах собственную экономку, но у него был потайной ход в комнату Молли. А в этом Доме ничего подобного нет.

– Я с ней не сплю.

– Наглая ложь. – Энтони хмыкнул. – Таких лакомых кусочков раньше ты не пропускал.

– Я и теперь не собирался, – буркнул Джереми. – Но пока не время.

Энтони приподнял вороную бровь.

– Теряешь форму, дружище? Джереми нахмурился:

– Похоже на то. Приходится постоянно напоминать себе, что таких, как она, больше нигде не найти.

– Да, редкостная красавица. Но ты имел в виду что-то другое?

– И ее красоту тоже. Оказалось, что в ней нет ровным счетом ничего заурядного. Прошлое, привычки – все в ней неожиданное и странное.

– Джереми, этого просто не может быть, – возразил Энтони.

– Еще как может! Вчера она говорила, как уличный оборванец, Сегодня обратилась ко мне, как учитель английского! Она мыслит по-мужски. А еще несколько дней назад она носила панталоны – в таком наряде она проходила целых пятнадцать лет. Но едва примерив юбку, она захотела замуж, – сварливым тоном закончил Джереми.

– За тебя? – закашлялся Энтони.

– Нет, она знает, что я убежденный холостяк, потому и не желает иметь со мной ничего общего. Ей нужен порядочный муж.

Энтони рассмеялся:

– Услышав про панталоны, я уже был готов тебе поверить. О порядочном муже мечтают все женщины.

Джереми поднял бровь.

– Даже те, кого никак не назовешь порядочными?

– Ясно. Значит, она хочет возвыситься? Ну, если у тебя нет ни единого шанса покорить ее, значит, от нее лучше избавиться – от греха подальше.

Наконец Джереми усмехнулся:

– Мэлори не сдаются без борьбы.

В другом углу гостиной Эдвард спрашивал жену:

– Скажи, эта горничная тебе никого не напоминает?

– Трудно сказать… – отозвалась Шарлотта. Эдвард задумчиво нахмурился:

– Не могу сказать где, но кажется, я уже встречался с ней.

– Наверное, видел мимоходом – может, на улице или где-нибудь в магазине. Такие хорошенькие лица запоминаются надолго.

– Ты права. – Он вздохнул. – Теперь буду мучиться, пока, не вспомню.

Сидящий у камина Трэвис со вздохом сказал брату:

– Джереми наверняка уже застолбил этот участок. Маршалл хмыкнул:

– Еще бы! Но я бы не позволил ей служить горничной.

– А может, ей это нравится.

– Скорее она еще не успела понять: стоит ей шевельнуть пальцем – и наш кузен будет безумно счастлив. Везет этому прохвосту! Хотел бы я знать, где он находит такую прелесть? В любом обществе первые красавицы изо всех сил добиваются его внимания. Вот и Эмили Баскомб положила на него глаз, а мне дача отставку, – признался Маршалл. – А я уже начинал обхаживать ее, даже небезуспешно, пока не появился наш дорогой кузен.

– Понимаю, – кивнул Трэвис. – Скорее бы Джереми женился! Чертовски трудно поладить с дамами, когда он рядом. Хорошо еще, Дерек уже женат, от него мне тоже доставалось.

– К тому времени, как Джереми женится, мы будем уже дряхлыми стариками. Эх, вот бы мне такое лицо и плечи! Женщины сами бросались бы мне на шею!

В центре комнаты, устроившись на новом диване, Регина говорила Келси:

– Не понимаю, о чем только думал Джереми, когда брал ее в дом. Дядя Джеймс обещал поговорить с ним о правилах приличия.

– Дорогая, это же холостяцкий дом.

– Знаю, и слуги вряд ли возмутятся, узнав, что он поселил здесь любовницу. Но сплетен все равно не избежать, если он не примет меры. Ведь она у него в услужении, значит, живет в одном крыле со слугами. С Джереми ничего не случится, а репутация бедной девушки будет погублена.

Келси похлопала Регину по руке.

– А по-моему, на этот раз не следует вмешиваться. У него еще никогда не было собственных слуг. Пусть привыкает, как его отец и дядя. Эти известные всему Лондону повесы живо научились управлять прислугой.

Если бы Дэнни знала, что все собравшиеся Мэлори считают ее любовницей Джереми, она не смутилась бы, а разозлилась и закатила скандал, а в итоге получила бы расчет, несмотря на все попытки шантажа. Но она и не подозревала, к каким выводам насчет нее пришли гости. И хотя она догадывалась, что гости говорят о ней, и сгорала от смущения, приход Перси спас ее.

Едва войдя в гостиную, он заметил ее, застыл, нахмурился и вдруг воскликнул:

– А, понял! Близнецы. Я знаком с твоим братом. Славный малый. Оказал мне услугу, за которую я буду вечно ему признателен.

Дэнни не знала, что ответить. Поправить его? А если в ответ он выпалит, что еще несколько дней назад она носила панталоны?

От необходимости отвечать ее избавил Джереми. Он-то прекрасно знал, что Перси способен выболтать что угодно, даже в присутствии всех родных.

– Ты опоздал, дружище. Едва ли успеешь выпить перед ужином. Пойдем наверстаем упущенное.

– Нет, пить я не стану, – отказался Перси. – Мне не терпится узнать, повезло ли тебе с кухаркой. Кстати, где ты разыскал сестру нашего воришки? Только не говори, что ты снова ездил в тот воровской притон – таверну, где мы побывали той ночью!

Джереми уже успел увести Перси в укромный уголок, поэтому его почти никто не услышал. Но сам Джереми не выдержал и со стоном возвел глаза к потолку.

Дэнни решила, что пора ускользнуть из гостиной и проверить, готов ли ужин.