Июня 1992 года. Тому, кто хочет действительно узнать, что такое восточный базар, советую ходить на него с проводником – желательно местным и обязательно умеющим торговаться

Тому, кто хочет действительно узнать, что такое восточный базар, советую ходить на него с проводником – желательно местным и обязательно умеющим торговаться. Только тогда вы узнаете, что такое истинный восточный базар, что там на самом деле можно купить (по факту – все) и за какие цены. Восточный базар, даже если он находится под суперсовременной крышей из поляризованного стекла, как в Бейруте, все равно остается восточным базаром – местом, где можно как приобрести неземное удовольствие, купить товар за полцены – так и расстаться с кошельком, а то и с жизнью. Запах восточных пряностей кружит голову, блеск небрежно вывешенных на дверях лавок золотых цепей и браслетов затуманивает разум, аромат наргила[85]пьянит и манит. Тут и в самом деле не обойдешься без спутника, который сохраняет трезвую голову и здравый рассудок сам и не позволяет их терять тебе…

Бейрутский рынок в Шия был уникальным. Здесь издревле была торговая улица, и богатые торговцы не стали все сносить и создавать ультрасовременный торговый центр. Они взяли да накрыли всю торговую улицу сверхсовременным куполом из усиленного стекла. А под торговой улицей, вынув миллионы кубометров грунта, создали подземный торговый центр из четырех этажей, первый из которых был на глубине десять метров под землей. Получился этакий гибрид из древности и современности, а кое‑кто даже называл эту улицу одним из чудес света. Ослепительно блестящая в лучах солнца конструкция стеклянной крыши была видна даже из порта…

Али, судя по его уверенной манере поведения, бывал здесь уже не первый раз. Он с каменным лицом протискивался сквозь толпу, не обращая внимания на назойливых нищих, гадалок, зазывал, и мне ничего не оставалось, как следовать в кильватере за ним.

Наконец Али свернул к одной из лавок, в которой торговали драгоценностями. Зазывала – пацаненок лет десяти – сразу оживился, схватил его за рукав, но Али только досадливо отмахнулся и что‑то строго сказал…

– Что здесь? – тихо спросил я на русском, тихо, потому что светиться здесь как русским мне не улыбалось. Не потому, что здесь не любили русских – здесь, на этой улице со всем почтением встретили бы и самого шайтана, заведись у него в кармане лишние денежки. Просто мне не хотелось, чтобы кто‑то запомнил, что здесь были русские…

Вышел и хозяин лавки – пожилой, осанистый, с длинной седой бородой араб, поздоровался с Али, как это принято на Востоке, пожимая руку гостя двумя своими руками. Кивнув на меня, что‑то коротко спросил – Али ответил. После чего хозяин кивнул и направился в глубь лавки…

– Уважаемый Муртади предлагает следовать за ним… – тихо сказал мне Али.

– Мы здесь зачем?

– Иди и сам увидишь…

А лавочка‑то оказалась совсем не простой. Как и многое на Востоке – с двойным дном. В подвале (который здесь вообще есть далеко не у каждого строения) оказалась замаскированная дверь, ведущая в другое помещение. Хозяин, прикрыв собой часть стены, проделал какие‑то манипуляции – и целая полка, на которой был сложен запас товара, поползла в сторону. Зайдя в открывшееся помещение, я остановился на пороге, с удивлением присвистнул…

Того, что лежало на стеллажах – явно армейского происхождения, хватило бы, наверное, на пару батальонов. Причем большая часть оружия была армейской, запрещенной к гражданскому обороту…

Хозяин снова что‑то сказал…

– Уважаемый Муртади предлагает дорогим гостям выбрать, что им по душе… – перевел Али

– Слушай, – потрясенно сказал я по‑русски, – а он не боится?

– Чего?

– Ну, полиции там…

– Полиции… Муртади платит всем исправникам в городе, это у него розничный магазин, а есть ведь еще и оптовые склады. А потом – у него негласное соглашение с жандармерией. Он не продает ничего религиозным и национальным экстремистам – а те знать не знают про Муртади. Да и те, кто покупает, об этом месте не сильно распространяются – понимают, что им придется сюда обращаться еще не раз.

– А ты как узнал…

– Да так…

На Востоке вообще для своих секретов нет…

В раздумье я прошелся мимо полок, лихорадочно вспоминая, сколько у меня в кармане денег. Выходило более чем достаточно, рептильный фонд в полиции был богатым, но вынимать и пересчитывать толстую пачку денег в любой восточной лавке глупо. Наоборот, надо прикидываться бедным, тогда получишь хорошую скидку, поэтому деньги по совету Али я еще в машине разложил на несколько частей и рассовал по разным местам, усложнив задачу еще и карманникам, которых в этих краях тоже было немало…

Оружие было всех видов, моделей и стран – даже из Японии, которая вообще производит в основном для себя и на экспорт ничего не отправляет. Большая часть оружия – и это объяснимо – была русской, явно пущенной налево с армейских складов. Дальше примерно поровну шли американские и германские образцы. Германские – в основном не из самой Германии, а из свободной провинции Богемия[86], где оружие было основным экспортным товаром. Британских и прочих образцов было совсем мало, что и неудивительно – боевое оружие Британской империи было дорогим по цене и при этом намного уступало русским, германским и американским образцам по своим характеристикам. В отличие от охотничьего, боевое оружие британцы делать так и не научились…

Русское оружие отпадало сразу – а жаль. На полке я уже успел углядеть штурмкарабин Драгунова[87]самой последней модели – мощное, надежное и чрезвычайно точное оружие, которым были вооружены практически все стрелки Императорского стрелкового общества[88]. У меня самого было нечто подобное дома в качестве гражданского оружия – причем сделанное на заказ, вручную на ижевской фабрике оружейного мастера Евдокимова. Но нельзя…

Оставалось выбирать среди германских и американских образцов. Выбор германского оружия был на славу – «Эрма», «Маузер», «Вальтер», «Хенль» – только самое распространенное. В большом количестве лежал «Маузер» – как знаменитые на весь мир снайперские винтовки, состоявшие на вооружении и в Германской, и в Российской империи, так и образцы лицензионного производства[89]. Просто великолепное снайперское оружие – и именно поэтому оно отпадало. Стоит только найти на месте акции снайперскую винтовку «Маузера» – и сразу станет понятно, «откуда ноги растут».

Оставалось американское оружие, лежавшее на самом дальнем, плохо освещенном стеллаже, – снайперские винтовки стояли вертикально в держателях, и к каждой была прикреплена рукописная табличка с ценой. Медленно пройдя мимо стеллажа туда‑сюда, я выбрал два варианта, к которым следовало бы присмотреться поподробнее…

Первый отличался каким‑то… показным уродством, он больше походил даже не на оружие в общепринятом его представлении, а на инструмент. Зачерненная сталь, прямые линии, рукоятка, как у автомата «кольт», принятого на снабжение армии САСШ и славящегося своей ненадежностью – видимо, чтобы у солдата под рукой было что‑то привычное и не приходилось переучивать. Для снайперской винтовки – спорное решение, но тем не менее. Остальное же внушало уважение – длинный толстый ствол, оканчивающийся внушительным многокамерным дульным тормозом, удобный затвор, армейский прицел Leupold, установленный в каркасе со стандартными планками, чтобы можно было дополнительно поставить прицел ночного видения или тепловизор.

Второй образец больше походил на винтовку – черный пластиковый приклад, как на обычной винтовке, но складывающийся и с регулируемой щекой. Такой же толстый ствол, дульный тормоз поменьше, чем на первой. Оптический прицел – переменной кратности в отличие от первого. Поверх ствола – широкая противомиражная лента. Прицел – германский Zeiss, такой же, как и в нашей армии, с переменной кратностью 4‑16.

Быстро осмотрел обе винтовки. Обе под мощнейший патрон.338 Lapua, который армия САСШ без стеснения совести украла у нас, мотивировав тем, что он изготовлен на базе гильзы их патрона. Впрочем, у нас на «Стреле» был еще более мощный патрон.338, на вооружение армии не был принят и использовался частными стрелками. Первая – «армалайт‑30», стандартная снайперская винтовка армии САСШ, совсем новая, даже со следами консервационной смазки и явно непристрелянная. Вторая, «Макмиллан», уже бывшая в употреблении, но если я что понимаю в оружии – из нее отстреляли максимум пятьдесят патронов, не больше. Стволы обеих – в идеальном состоянии, а это самое главное…

– Почем?

– «Армалайт» – за тысячу восемьсот отдам, «Макмиллан» – за две тысячи двести …

Однако… Ломили неслабо… Две магазинные цены.

– А почему «Макмиллан» дороже, он же в употреблении был?

– Так пристрелян же. Уважаемым господам не придется пристреливать самим.

Общаться приходилось через Али, немного сложнее…

– Полторы за «армалайт» – и договорились…

– Здесь не торгуются, уважаемый господин…

Вот это новости – на базаре, да и не торгуются…

– Али… Передай уважаемому господину Муртади, что патроны я могу и не у него купить…

Али о чем‑то заспорил с хозяином лавки – горячо, эмоционально, как это и принято на Востоке.

– Тысячу семьсот, если купите сто патронов к ней…

– Тысячу семьсот и пятьдесят, – твердо объявил я, – и прицел я хочу именно «Цейсс» вместо того, что на ней установлен.

– Тогда еще триста рублей вдобавок.

– Двести.

Что мне, бой, что ли, с ней вести? А патроны тут – явно недешевые. И прицел лучше иметь знакомый, и так винтовка незнакомая, приноравливаться к ней придется.

После минутного молчания хозяин лавки протянул руку – договорились…

Date: 2015-09-05; view: 280; Нарушение авторских прав