Церковное пение

Церковное пение стало совершенствоваться особенно со времени имп. Елизаветы, большой его любительницы. Ею заведен был при дворе превосходный хор. Но церковному пению много вредило подражание за­падным образцам и светской музыке.

До половины XVIII века в нем сильно было, начавшееся еще при царе Алексее, малороссийское влияние (хотя и в нем уже проявлялось запад­ное влияние, но все же оно было во многом родным и церковным). После этого придворная капелла попала в руки итальянских и немецких компо­зиторов, которые увлекали за собой и русских регентов.

Подобному направлению развития церковного пения особенно спо­собствовал пышный век имп. Екатерины II, при которой русское городское богослужение повсюду заполнялось чисто светскими оперными мотива­ми. В сельских храмах, наоборот, замечался другой недостаток — плохое знание и искажение даже самых обыкновенных церковных напевов.

Первая нотная книга — Ирмологий — была напечатана во Львове в 1772 году. В том же году, в Москве были напечатаны:

1) Азбука нотная, 2) Октоих нотный, 3) Ирмологий нотный и Оби­ход нотный.

Лучшим духовным композитором, представителем национального направления в церковной музыке этого времени, считается М. Березов­ский (1745-1777).

Подражателями западного стиля в церковном пении можно назвать Веделя, Дехтярева и Давыдова.

В первые десятилетия XIX века выдающееся значение в области церковного пения приобрел Димитрий Степанович Бортнянский (1752-1825), директор Придворной Певческой Капеллы. По его представлению Синод постановил:

1) партесное пение петь в церквах только по печатным нотам; 2) печатать партесные сочинения самого Бортнянского, а других из­вестных сочинителей — только с одобрения Бортнянского.

Бортнянский получил право цензурировать все духовно-музыкаль­ные произведения, предназначенные для исполнения за богослужением (по смыслу указа трудно было понять, дается ли это право лично Бортнянскому или как директору Капеллы и переходило ли это право на его пре­емников).

Он сделал безуспешную попытку разработать древние напевы. Из старинной церковной мелодии, служившей ему как бы канвой, он созда­вал нередко почти новую мелодию с итальянским оттенком. Более всего Бортнянский известен, как автор многочисленных цер­ковных концертов.

Велико значение и прот. Петра Турчанинова (1779-1856), одного из самых видных духовных композиторов. С 1803 года он — регент петербур­гского митрополичьего хора, а затем учитель пения в школе Придворной Певческой Капеллы.

Панихидное пение, употребляемое повсеместно, написано почти все о. Петром. Его сочинения считаются образцами духовной музыки в право­славном мире. Благодаря ему в новой многоголосной форме были возрождены древние напевы. Переложения знаменного и киевского распева, сделан­ные Турчаниновым, до сих пор не сходят с клироса.

После Бортнянского директором Капеллы был А. Львов (1799-1870), автор гимна «Боже, Царя храни». Он явился проводником немецкого влия­ния в русском церковном пении. Благодаря ему был издан полный круг бо­гослужебных песнопений по придворному напеву для смешанного хора.

Свой обиход Львов старался ввести в повсеместное употребление, не считаясь с местными традициями и напевами. Более известен т. н. “бахметьевский обиход” — обиход Львова, отредактированный его пре­емником Н. Бахметьевым (1807-1891).

Вторая половина прошлого столетия знаменательна еще тем, что в это время пробудился интерес к церковному пению не только с практиче­ской стороны, но и со стороны теоретической и археологической.

По инициативе кн. В. Одоевского в Московской Консерватории была учреждена кафедра истории русского церковного пения. Возглавил ее прот. Д. Разумовский.

В 1869 году он выпустил первую часть своего капитального труда “Церковное пение в России.”

Из светских композиторов к древним распевам обратился П. Чайков­ский, который на этой основе составил “Всенощную.” Она довольно силь­но отличается от его же “Литургии,” сочиненной в свободной манере.

“Литургия” была напечатана в крупнейшем в России нотном изда­тельстве П. Юргенсона без разрешения на то Придворной Капеллы, толь­ко с согласия духовной цензуры. Капелла со своим директором Бахметевым возбудила против издательства Юргенсона судебный процесс, кото­рый проиграла. Судебное решение, наконец, уточнило смысл указа, кото­рый преемники Бортнянского неправомочно относили и к себе.

Решение суда имело огромное значение для церковного пения. С это­го времени как духовные композиторы, так и регенты освобождались от необходимости следовать одностороннему стилю Капеллы и бахметьевскому обиходу с их итало-немецкой тенденцией.

В 80-х годах Амвросием (Ключаревым), в бытность его епископом Дмитровским было основано “Общество любителей церковного пения.”

В период с 1885 года до революции на состояние церковного пения сильное влияние оказали два специальных духовно-музыкальных учеб­ных заведения — Придворно-певческая капелла в Петербурге и Сино­дальное училище в Москве.

Управляющим капеллы стал М. Балакирев, его помощником — Н. Римский-Корсаков. Регентский класс был поставлен на серьезную про­фессиональную основу.

В Москве обстоятельства сложились еще лучше. В стенах училища оказались три выдающихся личности: директор — С. Смоленский, регент хора — В. Орлов и исключительной силы композитор — А. Кастальский (1864-1926). Само училище из заурядной певческой школы превратилось в серьезный музыкально-педагогический институт с 9-классным курсом и приготовительным классом.

Регентом Синодального хора в 1886 году становится В. Орлов. При настойчивой его работе хор достиг высокой степени совершенства. В 1899 году хор с огромным успехом выступал в Вене. В обширную программу вхо­дили произведения Бортнянского, Львова, Турчанинова, Гречанинова, Ка­стальского.

К концу столетия произошел резкий поворот в сторону восстановле­ния древних распевов, преимущественно знаменного. И заслуга в этом принадлежит именно А. Кастальскому, ставшему во главе московской школы духовных композиторов.

В 1901 году Орлов был назначен директором училища вместо Смо­ленского, а на его место стал А. Кастальский. Творчество Кастальского полностью служило созданию национальной музыки в церкви.

В 1910-17 годах синодальный хор под управлением Н. Данилина до­стиг в своем развитии необычайного мастерства. Его Выступления в Ита­лии, Австрии, Германии и в Варшаве имели неизменный огромный успех.

Длительная церковно-певческая практика долгое время признавала только мальчиков для исполнения сопрановой и альтовой партий. Впер­вые женские голоса в церковные хоры были введены в Петербурге в нача­ле XX века А. Архангельским.

Многие хоры славились своим мастерством в России в начале XX века: Ф. Иванова (Чудовский монастырь, храм Христа Спасителя), И. Юхова (Москва), А. Архангельского (Александро-Невская Лавра, Исакиевский и Казанский соборы в Петербурге), хоры Калишевского, Надеждина, Кошица (Киев), Рукавишникова (Нижний Новгород), Касторского (Пенза). Все архиерейские хоры по епархиям также отличались высоким мастер­ством исполнения и голосами.

В 1911 и 1913 годах по инициативе архиеп. Арсения (Стадницкого) в Новгороде созывались съезды учителей пения духовно-учебных заведе­ний епархии. Итогом работы съездов было издание нотного пособия “Спутник псаломщика. Песнопения годичного круга богослужений с требоисправлениями,” выдержавшего три издания на родине и одно за рубе­жом трудами русского монастыря в Джорданвиле (США) в 1959 году.

Монастырское музыкальное творчество, более близкое по духу к на­ционально-самобытному стилю, вылилось в самостоятельные распевы: Киево-Печерской Лавры, Почаевского, Валаамского и Старо-Симоновско­го монастырей.