Что означает «быть духовным практикующим»?

Что отличает духовного практикующего от обычного человека? Основное отличие в том, что когда в уме духовного практикующего возникает мысль, не происходит такого сильного цепляния за вещи, как за реальные, прочные и постоянные. Духовный практикующий стремится видеть вещи такими, какие они есть, а не такими, какими они кажутся. Это определяющий момент. Когда ослабевает цепляние, заставляющее нас воспринимать всё реальным и прочным, мы вступаем на путь, позволяющий ослабить воздействие негативных эмоций и когнитивных омрачений и раскрывающий естественно присущие нам положительные качества. Вступивший на этот путь человек достоин называться духовным практикующим.

Изменить способ восприятия реальности – не такая уж простая задача. Этот процесс усложняет одна отличительная особенность нашего времени: люди хотят немедленного удовлетворения, мгновенных результатов. Однако достичь расслабленного и умиротворённого состояния ума не настолько просто, как нажать на кнопку пуска стиральной машины, которую вы собираетесь купить. Если бы всё было так легко, мы бы просто могли купить некий аппарат, нажать на кнопку и сразу же почувствовать расслабление – этого было бы достаточно. К сожалению, наш ум не так прост. В этой главе я постараюсь показать, как мы можем начать менять способ нашего восприятия реальности.

Реальность – не что‑то прочное и постоянное. Истинную природу реальности можно распознать, когда мы покоимся в состоянии «свободном от мыслей, но при этом ясно воспринимающем». Это противоречит нашей привычной идее о том, что если у нас не будет мыслей или представлений об опыте, то мы не сможем обработать получаемую информацию. Нам нужно перестать бояться, что «отсутствие мыслей» означает неспособность жить и нормально функционировать. Такой страх необоснован.

Многие пытались описать наш ум – философы, учёные, духовные подвижники. Трудно определить в точности, что мы подразумеваем под понятием «ум». Но есть одна характеристика ума, с которой, я думаю, мы все согласимся, – ум способен переживать опыт. Можно описать ум как «незримый и при этом могущественный». Мы называем ум незримым потому, что не можем увидеть его глазами, услышать или подержать в руках. Вот что означает «незримый». И в то же время он могущественен, поскольку обладает способностью создавать как добро, так и зло.

Изменить способ восприятия реальности – не такая уж простая задача. Этот процесс усложняет одна отличительная особенность нашего времени: люди хотят немедленного удовлетворения, мгновенных результатов.

Будда описывает ум как «пустотное осознавание», что означает, что природа ума любого живого существа – это пустотность, пробуждённая и осознающая. Что в этом контексте значит «пустой»? Будет справедливо описать словом «пустой» нечто без формы, очертаний и цвета. Например, воздух или пространство перед нами можно описать как «пустые». Поскольку пространство перед нами не имеет формы, очертаний или цвета, мы можем назвать его «пустым пространством». Мы можем задать вопрос, существует ли пространство, или же правильнее будет сказать, что пространства не существует? Если вы признаёте, что пространство существует, можете ли вы указать на него? Да или нет? Если вы не можете указать на него, значит ли это, что пространства не существует? Если нас попросят ответить, существует пространство или нет, нам придётся сказать, что оно есть. Этого не избежать.

Если вы ответите, что пространства не существует, поскольку мы не можем его увидеть, тогда как мы сможем понять, открыта дверь или закрыта? Если бы мы не видели пространства в дверном проёме, мы бы не были уверены, что можем пройти через него. Тем не менее когда мы смотрим сквозь дверной проём, мы видим, что по другую сторону есть пространство. Поскольку это так, нам приходится признать, что мы можем видеть пространство, что пространство существует. Следовательно, можно согласиться, что мы способны видеть пространство.

На самом деле есть два значения слова «видеть». Мы можем сказать, что мы «видим», поскольку существует некий объект, который мы наблюдаем. Но когда рядом ничего нет, мы также можем сказать: мы видим, что ничего нет. Мы неохотно используем выражение «я вижу» в случаях, когда нет предмета, который можно было бы увидеть. Обычное значение слова «видеть» относится к акту наблюдения предмета. Нам кажется, что если мы не видим тот или иной предмет, то говорить «вижу» не следует.

Но приведённый мной пример доказывает, что слово «видеть» также относится и к наблюдению того, что на самом деле нет ничего, что можно было бы увидеть. Человек может сказать: «Вижу, что там ничего нет». Даже если пространство не увидеть, тот факт, что нет ничего, что можно было бы увидеть, – тоже достоверный опыт. Мы переживаем пространство, двигаясь сквозь него. Мы знаем, что пустое пространство существует. Почему? Когда дверь открыта, мы знаем, что есть какое‑то открытое пространство по ту сторону. Оно невещественно. Мы воспринимаем открытое пространство и уверены, что можем пройти сквозь дверной проем, не ударившись обо что‑нибудь. У нас есть уверенность, которая основывается на нашем прежнем опыте, – мы делали это прежде. Почему я обо всём этом говорю? Потому что это означает: можно «увидеть», что видеть нечего. Мы способны пережить опыт, подтверждающий, что в том или ином месте ничего нет. Это происходит с нами ежедневно. Мы знаем, что пространство существует, хотя не можем увидеть или схватить его.

Когда Будда сказал, что ум – это пустотное осознавание, он имел в виду, что нет никакой реальной видимой или осязаемой «вещи», которую можно было бы обозначить словом «ум», но в то же время ум способен переживать или испытывать что бы то ни было – он существует. Нет нужды как‑то развивать это пустотное качество нашего ума. Ум уже пуст естественно и изначально. Нам не нужно делать его таким. В то же время, хотя ум естественно пуст и невеществен, он способен свободно и открыто переживать или воспринимать всё, что происходит вокруг. Это то, что мы называем «осознаванием».

Когда ведающее, осознающее качество нашего ума цепляется или держится за какое‑либо переживание ума, это закладывает основу для эгоистичных эмоций, как уже говорилось в предыдущей главе. Однако когда осознавание ума вообще ни за что не цепляется, а просто открыто переживает или испытывает что бы то ни было, это называется «изначальной пробуждённостью». Также это можно назвать «всеведущей мудростью».

Ум пуст – и тем не менее он осознаёт. Если позволить этой пустой осознанности вовсе ни за что не цепляться, будет достигнуто пробуждённое состояние будды. Это состояние, в котором не образуется карма, основанная на заблуждении и эгоистичных эмоциях. Но в тот самый момент, когда осознающее качество ума цепляется или держится за какое‑то представление, образуются омрачённые, эгоистичные эмоции и совершаются кармические действия.

Итак, как же нам испытывать сострадание, не стеснённое ограничениями? И как развить мудрость и осознанность, совершенно открытые и свободные от пристрастности? Мудрость и сострадание прямо возникают из нашего пустотного осознавания в те моменты, когда оно ни за что не цепляется. Нельзя полностью понять это, просто услышав, это необходимо пережить. Как же мы можем приблизиться к такому переживанию? Мы начинаем с того, что позволяем себе пребывать в состоянии непринуждённой расслабленности. Чем больше мы способны открыться и расслабиться, тем сострадательнее и мудрее мы становимся. Мы можем научиться быть открытыми и расслабленными – как именно, мы обсудим в последующих главах.

Полностью развитая мудрость, или мудрость будды, обладает двумя аспектами. Первый – ясное видение природы вещей в точности такими, какими они являются. Второй аспект – ясное и отчётливое восприятие всего, что существует. В буддийской философии эти два аспекта мудрости называются «знание необусловленной природы вещей как они есть» и «знание обусловленного восприятия вещей в многообразии их проявлений». Для большинства людей эти определения могут звучать странно. Возможно, здесь не помешают дополнительные пояснения.

Из двух аспектов мудрости – знания природы вещей и восприятия всех вещей в их многообразии – наука главным образом интересуется последним. Когда мы исследуем окружающий мир при помощи научных методов, нам кажется, что факты, касающиеся реальности, самоочевидны: вещи существуют так, как они проявляются перед нами. Будда также учил о реальности, но когда он делал это, он уделял внимание обоим видам мудрости. Что, если бы нам понадобилось исследовать само существование времени и материи? До тех пор, пока мы не задаёмся этим вопросом и не исследуем его пристально, нам кажется, что время и материя на самом деле существуют. Но если мы исследуем это внимательнее, то не сможем найти где бы то ни было то, что на самом деле было бы «временем» или «материей».

Давайте рассмотрим простой пример. Прямо сейчас вы, скорее всего, сидите в так называемой «комнате». Теперь попытайтесь указать на «комнату» пальцем. Что бы ни находилось в том направлении, куда указывает ваш палец, само по себе нельзя назвать «комнатой». Верно? Потолок – это не «комната», пол – это не «комната», стена – это не «комната», окно – это не «комната», дверь – это не «комната». Из каких бы частей ни состояла комната, они, взятые по отдельности, не являются «комнатой». Обои – не «комната», кирпичи – не «комната», дерево – не «комната». Но когда все эти различные строительные материалы совмещаются и организуются определённым образом, мы формируем концепцию, что находимся в месте под названием «комната». Затем мы убеждаем себя в истинности этой мысли и начинаем верить, что и в самом деле есть нечто, обладающее самосущим бытием и называемое «комнатой».

Такой же аналитический подход мы можем применить и к субъекту восприятия. Кто воспринимает эту комнату или читает эту книгу? Тот, кто читает эту книгу, называется «человеческим существом». Что же мы на самом деле подразумеваем под понятием «человеческое существо», или «человек»? Можно сказать, что человек состоит из тела, голоса и познающего аспекта – того, что мы называем «ум». Похоже на правду, не так ли? Но что такое человеческое тело на самом деле? И где оно? Ответы на эти вопросы нам даются легко до тех пор, пока мы подробнее не исследуем человеческое тело. От макушки до пяток – это именно то, что мы называем «телом». Это всем известно. Тем не менее, если мы выбираем именно это определение человеческого тела, оно достаточно поверхностно. Если мы захотим дать более точное определение, станет очевидно, что сложно точно обозначить человеческое тело.

Сосредоточьтесь на мгновение на верхней части тела от макушки до шеи. Сама по себе она – не «тело». У неё есть другое обозначение – «голова». Кроме того, у нас есть то, что называется «грудь», «живот», «ноги», «кисти» и «руки». Каждую из этих частей можно выделить и рассмотреть отдельно, при этом «телом» она являться не будет. Однако если мы снова соберём их вместе, то люди скажут: «О, тело!» Это довольно странно.

Точно так же у каждого из нас есть лицо. С одной стороны, лица между собой довольно похожи. У каждого один нос. Не думаю, что есть люди с двумя носами. У всех по два глаза, а не три. С этой точки зрения мы все одинаковые. Значение слова «лицо» отличается от значения слова «голова» или «шея». «Лицо» относится только к передней части головы. Обычно это понятие не включает уши. Только часть, обращённая вовне, называется «лицо».

Тут всё довольно просто. Теперь попытайтесь указать на своё лицо пальцем. Палец укажет на нос, или на щеку, или на глаз. Неважно, куда указывает ваш палец, всё это называется по‑разному. Однако, когда мы на кого‑то смотрим, у нас нет никаких сомнений, что мы видим его лицо. Впоследствии мы можем с уверенностью сказать: «Я видел его (или её) лицо». У нас нет сомнений, что мы видели чьё‑то лицо. Позвольте мне немного усомниться в этом.

У нас есть то, что называется способностью видеть, и основывается она на наличии у нас глаз. Наше зрение обладает большой силой. Например, со своего места я вижу горную гряду. Если бы вы могли видеть эти горы, вы бы подумали: «Я вижу горы. Они прекрасны. Замечательный пейзаж». Всё это вроде бы очевидно, да?

Тем не менее фактически мы не видим весь горный хребет. Мы даже не можем увидеть одну‑единственную гору целиком. На самом деле мы не способны увидеть даже лицо одного конкретного человека. Попробуйте прямо сейчас посмотреть на чьё‑нибудь лицо. Неважно, смотрите вы с некоторого расстояния или вблизи. Вы даже можете посмотреть на своё собственное отражение в зеркале. Теперь направьте внимание на лоб. Сейчас, когда вы фокусируетесь на лбу, видите ли вы подбородок? Когда вы пристально смотрите на правую щёку, можете ли вы в то же самое время видеть и левую? Способны ли вы видеть хотя бы нос целиком? Или даже так: можем ли мы сказать, что мы действительно видим одновременно весь кончик носа? Если мы начинаем исследовать явления таким образом, возникает вопрос: а можно ли использовать тут слово «видеть»? Тот же самый подход можно применить и к процессу слушания, ощущения вкуса или осязания. На самом деле происходит нечто весьма странное[4]. Но до тех пор, пока мы не исследуем этот процесс, нам будет казаться, что наш способ восприятия – нечто банальное и рутинное.

Будда давал очень ясные учения о происхождении сострадания и мудрости. Благодаря отсутствию мыслей и концепций становится возможным спонтанное проявление сострадания и мудрости.

Я пытаюсь донести, что рассматривать реальность можно двумя способами. Первый – в режиме восприятия кажущегося (каким всё предстаёт), и второй – в режиме подлинности (каким всё является на самом деле). Кажущееся и подлинное. В режиме восприятия кажущегося не возникает никаких вопросов относительно того, на что я смотрю. Я вижу перед собой горы. Но на самом деле нет ничего реально воспринимаемого и нет никого реального воспринимающего. Именно это обозначается как «пустота». Также это называют «природа вещей».

Это означает: всё, что мы воспринимаем, есть результат тех или иных предшествующих условий или стечения обстоятельств. Если явление возникает только в результате неких предварительных условий, это значит, что оно лишено подлинного самобытия. Оно пустотно.

Отсутствием независимого самобытия также характеризуется и концепция времени. Нельзя сказать, что прошлое существует, потому что оно уже в прошлом, оно прошло. Будущее не существует, поскольку оно всё ещё не настало. Настоящий момент также нельзя точно определить, поскольку тот момент, который вы определяете как мгновение настоящего, уже ускользнул в прошлое. «Время» существует только потому, что мы удерживаем свои переживания в уме.

Каков смысл этой дискуссии? Весьма значительный. Если мы позволяем какой бы то ни было мысли, возникающей в сознании, свободно управлять нами, мы невольно оказываемся в плену этой мысли. В этот момент нас нельзя назвать духовными практикующими. Нам нужно сменить образ мышления. Разумеется, мысли будут возникать. Но нам не следует переживать их так, как это обычно делают люди. Нам следует работать над тем, чтобы видеть вещи такими, какие они есть на самом деле, и не слишком привязываться к мимолётным ощущениям и мыслям. По мере того как наша вовлечённость в проходящие мысли и эмоции будет ослабевать, будут расти изначально присущие нам мудрость и сострадание.

Будда давал очень ясные учения о происхождении сострадания и мудрости. Благодаря отсутствию мыслей и концепций становится возможным спонтанное проявление сострадания и мудрости. Такова наша основополагающая природа. Слово «будда» означает «очищенный и полностью совершенный», и то, в чём он обрёл совершенство, – это сострадание и мудрость. Это относится не только к Будде, но и к нам. У нас есть возможность проявлять мудрость и способность переживать сострадание. Именно поэтому, если мы будем развивать эти способности, мы тоже сможем стать буддами. Это процесс называется «будда, появляющийся изнутри», потому что мы все потенциально можем очиститься и достичь совершенства. У духовного практикующего не может быть более высокой цели, потому что цели выше этой просто не существует. Мы становимся буддами, узнавая и развивая потенциал, который уже заложен в каждом из нас.