Диалектика объективного и субъективного в современной физике

Революция в физике в начале XX в. привела к созданию новых фундаментальных теорий, которые легли в основу современной физической науки. В течение первых двух десятилетий были разработаны специальная и общая теория относительности, а в 20-х годах — квантовая механика. Появление теории относительности и квантовой механики означало ломку старых, классических понятий и выработку новых, более адекватно описывающих явления, с которыми столкнулась наука, вскрыло несостоятельность метафизических взглядов на природу. Однако в этой ситуации оживились надежды некоторых зарубежных ученых на возможность обоснования идеалистических воззрений.

Дело в том, что теория относительности показала ограниченность господствовавших ранее в науке метафизических представлений об абсолютном пространстве

27 См. Барашенков В. С. Проблемы субатомного пространства и времени. М., 1979.

и абсолютном времени. Согласно теории относительности, величина расстояния между какими-то точками или временного интервала между двумя событиями не абсолютна, а зависит от системы отсчета. Отсюда «физические» идеалисты сделали вывод, будто пространство и время вообще существуют не объективно, а лишь в нашем восприятии, лишь постольку, поскольку мы их измеряем, наблюдаем.

Далее, в квантовой механике была вскрыта ограниченность метафизических представлений о структуре материи, а также односторонность и недостаточность механистических представлений о причинности. Оказалось, что традиционные взгляды на динамическую обусловленность явлений нельзя совместить с новыми представлениями о микрообъектах, вытекающими из соотношения неопределенностей Гейзенберга. На этом основании «физические» идеалисты делали вывод о том, что якобы вообще нельзя дать полного описания реальности с точки зрения принципа причинности, и заявляли, что материализм устарел и его надо отбросить. Так, известный физик А. Эддингтон писал, что данные теории относительности и квантовой механики будто бы подтверждают основные философские принципы Дж. Беркли и И. Канта, а Джине утверждал даже, что они доказывают правильность философии Платона.

Таким образом, отказ от старых метафизических, механических представлений «физические» идеалисты попытались выдать за крах материализма вообще. Между тем В. И. Ленин указывал, что «изменчивость человеческих представлений о пространстве и времени так же мало опровергает объективную реальность того и другого, как изменчивость научных знаний о строении и формах движения материи не опровергает объективной реальности внешнего мира»28.

Теория относительности и квантовая механика не дают оснований для отхода от материализма, если иметь в виду диалектический материализм. Теория относительности, вскрывшая ограниченность ньютоновских представлений об абсолютном пространстве и абсолютном времени, вполне согласуется с диалектико-материалистическим учением о пространстве и времени как формах существования материи. Установив, что для тел, движу-

28 Ленин В. И. Полн. собр соч., т. 18, с. 181-182.

щихся друг относительно друга, величина пространственных промежутков и темп течения времени оказываются различными, она наполнила конкретным физическим содержанием тезис материалистической диалектики о зависимости свойств пространства и времени от движения материи. В ней выражена физическая форма диалектической взаимосвязи пространства и времени — четырехмерный пространственно-временной мир. Неотделимость пространства и времени от движения материи находит физическое обоснование в открытой связи особенностей этого четырехмерного мира с полем тяготения.

Квантовая механика, показав неприменимость к микроявлениям механистического понимания причинности как однозначной динамической предопределенности последующих состояний предыдущими, не отвергает причинность вообще, а лишь выявляет ее новые формы. В причинности диалектически сочетаются необходимые и случайные связи, устанавливаются вероятностно-статистические закономерности, несводимые к механистически понимаемой причинности. При этом соотношение неопределенностей лишь устанавливает границы применимости к элементарным частицам обычного представления о частицах, свойственного классической механике, но не ставит под сомнение применимость к ним принципа причинности, если понимать его не в механическом (лапласовском), а в более широком, вероятностно-статистическом смысле.

Важно, однако, не просто показать, что теория относительности и квантовая механика подтверждают научность материалистической диалектики, а раскрыть, что нового фундаментальные физические теории, рожденные научной революцией XX в., привнесли в материалистическую диалектику. Постановка такой проблемы связана с осмыслением изменений, которые претерпело соотношение объективного и субъективного в научном познании.

В XX в. наука вышла за пределы мира макроскопических явлений, доступных человеку в его житейском опыте. Релятивистская и квантовая физика столкнули человечество с кругом объектов, во многом отличающихся от объектов привычного, «земного» мира. Это значительно расширило сферу человеческих знаний, но вместе с тем существенным образом изменило гносеологическую си-

туацию, в которой развертывается процесс научного познания.

Идеалом научного познания действительности в XVIII — XIX вв. было полное устранение познающего субъекта из научной картины мира, изображение мира «самого по себе», независимо от средств и способов, которые применялись при получении необходимых для его описания сведений. Этот идеал, казалось, был близок к осуществлению в классической физике. Тогда представлялись обоснованными надежды на то, что с углублением научного исследования мира создаваемая наукой картина природы будет все более независимой от используемых приемов познания. Однако физика XX в. столкнулась с непредвиденными обстоятельствами, которые дали о себе знать прежде всего при изучении микромира.

Во-первых, новая, более мощная экспериментальная техника, использование которой служило необходимым условием для вторжения в области природы, далекие от обыденных условий жизни человека, становится настолько существенным посредническим звеном между исследователем и изучаемыми явлениями, что последние предстают перед исследователем не в их «натуральном» виде, а в форме, существенно измененной условиями эксперимента. Конечно, применение мощной экспериментальной техники позволяет устранить многие субъективные моменты, связанные с индивидуальными особенностями исследователя. Но в то же время оно неизбежно ведет к вмешательству в состояние наблюдаемых явлений, к познанию их в возмущенном этим вмешательством виде, к описанию их в неразрывном единстве с условиями, при которых возможна их фиксация. Таким образом, методы и средства деятельности субъекта накладывают столь глубокий отпечаток на описание исследуемых явлений, что он оказывается сам существенной и неотъемлемой частью этого описания. Следовательно, сложившееся в предшествующий период развития науки соотношение объективного и субъективного в научном познании претерпевает качественное изменение. Прежний идеал научного познания рушится.

Во-вторых, привычные наглядные образы и ассоциации, порождаемые условиями, непосредственно окружающими человека («здравый смысл»), становятся часто бесполезными при исследовании областей, где эти усло-

вия отсутствуют. Микрообъекты обладают такими особенностями, воспроизведение которых в наглядных моделях, построенных на макроуровне, сопряжено с непреодолимыми трудностями. Это обстоятельство существенно увеличивает роль абстрактных понятий, логико-математического аппарата в науке. Субъективизм при получении научного знания существенно ограничивается, поскольку оно освобождается от нестрогих интуитивных представлений. Но в то же время научное описание оказывается зависящим от применяемых средств и методов построения теоретического знания, а следовательно, в конечном счете — от общих философских представлений о том, что и как должно познаваться наукой. При этом оказывается, чем больше роль абстрактного теоретического мышления в науке, тем сильнее эта зависимость. В результате описанная наукой реальность предстает не только такой, какой она является «сама по себе», но и такой, какой она может быть изображена с помощью используемого концептуального аппарата. Иначе говоря, получаемая картина объективного мира определяется не только свойствами самого мира, но и характером теоретической обработки имеющегося эмпирического материала.

Зависимость знания от методов его получения в силу принципа отражения предполагает, что это знание имеет объективное содержание, т. е. отражает материю, как она существует до, вне и независимо от какого бы то ни было знания и какой бы то ни было деятельности 29. Средства, методы исследования не выбираются произвольно. Они формулируются на базе определенного опытного материала, добытого человечеством на предшествующих стадиях познания, и имеют свои границы применимости. Но новый опытный материал, даже если он лежит за этими границами, приходится осмысливать с их помощью, по крайней мере до тех пор, пока на его основе не появятся другие.

Выход физики за пределы макромира выявил ограниченность понятий, используемых в классической физике. Обнаружилось, что описание микрообъектов с помощью макроскопических понятий пространственно-временного континуума и причинное объяснение не корректно.

Боровский принцип дополнительности позволяет ис-

29 См. Материалистическая диалектика, т. 1, с. 16 — 19, 52-53.

пользовать классические понятия для описания и объяснения явлений, имеющих неклассический, немакроскопический характер. Но, выражая микроскопические явления с помощью макроскопических понятий, мы вносим тем самым в картину материального мира субъективный элемент.

Таким образом, указанные обстоятельства, уменьшая роль субъективных элементов, связанных с индивидуальными особенностями исследователя, в то же время существенно увеличивают в научном познании объективного мира удельный вес факторов, порожденных макроскопической природой человека. В квантовой физике подчас невозможно с той же четкостью, что и в XIX в., отделить свойственное самой природе от того, что присуще нашему способу познания, характеру действий, обусловленному биологической организацией человека, уровнем развития социальной практики в данный период развития науки, арсеналом средств эмпирического исследования и теоретического мышления.

Это своеобразное взаимопроникновение противоположностей объективного и субъективного при поверхностном подходе к вопросу истолковывалось как своего рода «принципиальная координация» (Мах, Авенариус) между объектом и субъектом, и складывалось впечатление, будто физика XX в. вообще отказывается от первичности объекта относительно субъекта.

Конечно, познание любого материального объекта невозможно без прямого или косвенного воздействия субъекта на объект. Но воздействие на объект ведет к более или менее значительному изменению его состояния, т. е., вообще говоря, к некоторому «преобразованию» объекта. При этом оказывается: чем более сложным и «тонким» по своей природе является объект, чем он более удален от непосредственного чувственного восприятия, тем более значительно воздействие на него со стороны субъекта. Однако то обстоятельство, что для познания более сложных и «тонких» объектов требуется большая активность со стороны субъекта, не означает, что объект произведен от субъекта.

Так как «преобразование» объекта представляет собой материальный процесс, то в объекте проявляются и такие черты, которые были присущи ему еще до воздействия на него. Дело в том, что разные материальные системы по-разному реагируют на одно и то же воздей-

ствие. Это обстоятельство нельзя объяснить, отрицая первичность объекта относительно субъекта. Таким образом, действительный смысл парадоксального взаимопроникновения объективного и субъективного в современной физике заключается не в возникновении «принципиальной координации» между объектом и субъектом, а в активизации преобразующей деятельности субъекта. По мере того, как объект становится более «диковинным», познание его без указанной активизации деятельности субъекта оказывается невозможным.

С точки зрения метафизического материализма состояние физики на нынешнем этапе ее развития выглядит, по-видимому, неблагополучно. Идеалы классической науки, к которым, казалось, была близка физика XIX в., остались неосуществленными. Не удивительно, что это порождает у некоторых ученых скептицизм, сомнения в прогрессе физической науки, в объективном значении ее результатов. Сомнения эти неосновательны. Объективная ценность содержания современной физики, как и ранее, обосновывается тем, что оно проверяется опытом, практикой, будучи в конечном счете не зависящим от воли и желания ученого.

Материализм исходит из объективного существования природы до человека и независимо от него. Но из этого не следует, что научное описание природы также может не зависеть от субъекта, от применения человеком средств и способов описания. Метафизическим материалистам было свойственно убеждение, что научная теория имеет объективную ценность только в том случае, если описание объективного мира не содержит моментов, зависящих от способов его изучения. Такой подход был связан с метафизическим пониманием познания как фотографического отражения «неизменным субъектом» «неизменного субстрата». Как указывал В. И. Ленин, в этой концепции не хватало понимания того, что «истина есть процесс». Поэтому, согласно этой концепции, для познания сущности материи было необходимо абстрагироваться от всех взаимодействий, в том числе и от взаимодействия субъекта с объектом, поскольку всякое взаимодействие мешает познать такой субстрат.

Материалистическая диалектика решает этот вопрос иначе. К. Маркс указывал,что в отличие от старого материализма, для которого познаваемая действительность выступала только в форме объекта, диалектический ма-

териализм требует учитывать то влияние, которое оказывает на нее человеческая деятельность30. Развитие физики в XX в. показало, что это требование соответствует фактическому положению дел.

Здесь может возникнуть вопрос: а существует ли принципиальная возможность восстановить четкую границу между тем, что в научном описании реальности обусловлено свойствами самой реальности, и тем, что в ней обусловлено свойствами применяемых человеком средств познания и описания ее? Как уже было отмечено, субъективный элемент в научном описании мира появляется тогда, когда средства теоретического мышления, представления и понятия, с помощью которых описывается объект познания, оказываются непригодными для его адекватного отображения. В современной физике этот элемент связан с попыткой описать микромир с помощью представлений и понятий, сложившихся при исследовании макромира. Очевидно, если бы было возможно построить новые, неклассические, немакроскопические представления и понятия для описания микромира, т. е. привести средства теоретического мышления в соответствие с изучаемым объектом, то эффекты, порожденные в описании микроявлений особенностями применяемого ныне познавательного аппарата, исчезли бы. Но квантовая механика и теория относительности показали, что не только прежние физические представления и понятия о конкретных свойствах материи, но и прежние метафизические представления и понятия об атрибутах материи становятся недостаточными для описания явлений, которые выступают предметом исследования в современной физике. Поэтому решение поставленного вопроса зависит от того, насколько осуществима задача создания более глубоких представлений о содержании атрибутов материи, соответствующих новому опытному материалу, даваемому современной физикой.

Это подводит нас к другой важной проблеме, требующей диалектического осмысления результатов революции в физике XX в., — проблеме расширения конкретно-научного содержания атрибутов материи, или, иными словами, проблеме взаимоотношения абсолютного и относительного аспектов в представлениях об атрибутах материи.

30 См. Маркс К., Энгельс Ф., Соч., т. 3, с. 1.

Абсолютное содержание атрибутов материи, на наш взгляд, — это такие их свойства, которые присущи всем материальным объектам. Например, такому ее атрибуту, как время, возможно, присуще свойство необратимости. Конечно, наши знания о содержании этих атрибутов не априорны — они взяты из практики и являются обобщением накопленного человеческого опыта. Поэтому есть основания полагать, что представления о пространстве и времени, качестве и количестве, законе и причинности, сложившиеся у человечества в течение многих тысячелетий, содержат моменты, которые связаны с конкретными физическими условиями, существующими на Земле, и кажутся нам всеобщими лишь потому, что мы игнорируем их геоцентрическое происхождение и распространяем на все материальные объекты. Иначе говоря, макроскопический характер человеческих знаний накладывает отпечаток на представления о содержании атрибутов материи.

Физика XX в., прорвав горизонт геоцентрического мира, выяснила неправомерность прежних представлений о всеобщем содержании некоторых атрибутов материи. Так, теория относительности доказала, что такое свойство пространства, как его «плоский» (евклидов) характер, и такое свойство времени, как постоянство его «темпа», которые раньше казались универсальными, на самом деле не являются таковыми. Квантовая механика обнаружила, что в понятие движения (пространственного изменения) нельзя включать такие моменты, как существование траектории или непрерывность основных динамических характеристик (энергия, импульс, момент импульса), без которых в XIX в. движение и не мыслилось. Разработка теории элементарных частиц, по-видимому, требует пересмотра и нынешних представлений о содержании категорий «качество» и «причинность». А поскольку все атрибуты взаимосвязаны, можно полагать, что то же самое рано или поздно произойдет и в отношении содержания других атрибутов материи.

Таким образом, постепенно становится ясным, что наши конкретные представления о содержании атрибутов материи не являются всеобщими в полном смысле этого слова («абсолютно всеобщими»). Они всеобщи лишь для того круга условий, с которыми человечество имело дело до нынешней эпохи. Современные представления об атрибутах материи являются не абсолютными, а относительными истинами, содержащими, как подчеркивал

В. И. Ленин, элементы абсолютной истины. Нынешние концепции о времени и пространстве отражают «наше видение» пространства и времени, соответствующее современному этапу развития науки. На основании обобщения результатов современной физики можно предположить, что существуют и иные, отличные от известных человечеству формы атрибутов материи. Вероятно, формы пространства, движения, качества, количества, возможности, случайности, необходимости столь же неисчерпаемы, как неисчерпаемы атом и электрон.

ГЛАВА III

Date: 2015-09-05; view: 524; Нарушение авторских прав