Глава 5. Квай-Гон Джинн не верил в эффективность ловли на приманку , пришло на ум Оби-Вану, пока они с бойцами спецназа ехали в турболифте на самый нижний уровень

Квай-Гон Джинн не верил в эффективность ловли на приманку, пришло на ум Оби-Вану, пока они с бойцами спецназа ехали в турболифте на самый нижний уровень крепости. Ловля на приманку предполагает предварительное планирование, а у Квай-Гона не хватало на это терпения. Он принимал события такими, какие они есть, — расправив плечи и смело вторгаясь в центр происходящего, полагаясь на световой меч и свои инстинкты. Должно быть, ему было непросто находиться на попечении у Дуку — превосходного составителя планов и отличного дуэлянта, наставника, предпочитавшего методичный подход к обучению.

А теперь и сита.

Но в какой-то мере это было логично.

Жажда возвыситься и властвовать в таких людях преобладала.

Некоторое время назад те же самые разногласия стояли в центре конфликтов Оби-Вана с Энакином. Безусловно, Энакин обладал таким могуществом в Силе, какого не было ни у одного из джедаев, когда-либо заседавших в Совете. Но, как раз за разом внушал ему Оби-Ван, сущность джедая не в том, что ты в совершенстве владеешь Силой, а в том, что ты в совершенстве владеешь собой. Когда-нибудь к Энакину придёт понимание, и тогда он станет по-настоящему непобедим. Интуиция Квай-Гона позволила Кеноби понять это ещё более десяти лет назад, и он чувствовал, что обязан перед своим бывшим учителем — обязан помочь Энакину исполнить своё предназначение.

Его вера в Энакина была столь велика, что он стал самым стойким его защитником перед теми членами Совета, которые испытывали тревогу из-за геройства молодого человека и неудобство от его доверительных, почти родственных отношений с Верховным канцлером Палпатином. Если Оби-Ван был, как иногда говорил Энакин, отцом, которого тот был лишён в детстве, то Палпатин был его мудрым дядюшкой, советчиком и наставником во всём, что не касалось Храма.

Оби-Ван понимал, что Энакин завидует его назначению в Совет. Да и как ему было не завидовать — ему, человеку, которого чуть ли не причисляли к лику святых, называя «Избранным»; человеку, которого поддерживал своими похвалами Палпатин и который был движим желанием показать бывшему учителю, что из него ещё может получиться идеальный рыцарь-джедай.

В большинстве случаев смелые действия Энакина позволяли им одерживать победы в, казалось бы, безнадёжных ситуациях. Но так же часто от самой грани их отводила предусмотрительность Оби-Вана. Была ли эта дальновидность чем-то врождённым, или она проистекала из того, что Оби-Вана влекла Единая Сила — возможность заглянуть дальше — он сказать не мог. Но было ясно другое: он научился доверять интуиции Энакина.

Иногда.

Иначе он не смог бы играть роль приманки.

— Следующая остановка наша, генерал, — сказал стоявший позади него Коди.

Повернувшись, Оби-Ван увидел, как Коди вставляет новую обойму в свою ДС-15, и услышал знакомое жужжание механизма перезарядки. Он рефлекторно положил большой палец на кнопку активации светового меча.

— Как вы хотите уладить это, сэр?

— Вы знаток военного дела, коммандер. Я следую вашим указаниям.

Коди кивнул — должно быть, улыбаясь под шлемом.

— Хорошо, сэр. Задача у нас простая: убить как можно больше врагов.

Оби-Ван вспомнил разговор, который был у него на Орд Цестус с клоном по имени Нейт, касавшийся аналогии между джедаями и клонами: первых мидихлорианы побудили служить Силе, а вторые были выращены и запрограммированы, чтобы служить Республике.

Но на этом аналогия заканчивалась, потому что солдаты никогда не останавливались, чтобы взвесить возможные последствия своих действий. Получив приказ, они делали всё от них зависящее для выполнения задания, тогда как даже самые могучие джедаи знали минуты сомнений. Квай-Гон всегда осуждал Совет за излишнюю авторитарность и проводимые им жёсткие методы обучения. Он считал Храм местом, где в новичка закладывают своего рода «джедайскую программу», вместо того, чтобы позволить ему именно вырасти в джедая. Квай-Гон был не понаслышке знаком с явлением, носившим у джедаев негласное название «агрессивные переговоры», — в которых световые мечи использовались чаще, чем дипломатия. Оби-Вана интересовало, как бы отозвался учитель о Войне клонов. Он легко, будто это было вчера, помнил, как Дуку насмехался над ним на Джеонозисе, утверждая, что Квай-Гон непременно присоединился бы к бывшему наставнику, чтобы поддержать дело сепаратистов.

Как только турболифт остановился, два солдата бросили в коридор оглушающие гранаты. Боевых дроидов справа и слева разметало по стенам и потолку. Коридор быстро наполнил ливень бластерных разрядов — Оби-Ван, Коди и все остальные мигом распластались на полу. Загрохотали ответные выстрелы. Несколько коротких очередей, и от дроидов не осталось и следа — но к врагу уже прибыло подкрепление.

Потеряв лишь двух солдат, команда Оби-Вана двинулась по коридору в направлении упаковочных и погрузочных цехов цитадели. На полпути они столкнулись с группой боевых супердроидов, посланных неймодианцами, чтобы уничтожить лазутчиков.

Сравнивать длинных и тонких дроидов-пехотинцев с чёрными боевыми супердроидами — всё равно, что сравнивать мууна^{9} с чемпионом по шокболу. Их невозможно обезглавить, потому что голова дроида полностью погружена в плечи и сливается с огромным телом. Длинные руки и ноги защищает тяжёлая броня. Монозахватные руки приспособлены только для хватания и стрельбы высокоэнергетическими рассеивающими снарядами.

— Похоже, они захватили наживку, генерал! — крикнул Коди, пока он, Оби-Ван и два спецназовца с боем прорывались в боковой отсек. — Как и прежде, вы великолепны! Теперь мы просто обязаны выжить!

Коди указал на вход в другое помещение, напротив того места, где они стояли.

— Туда, — сказал он. — Дальше есть ещё турболифты.

И хлопнул Оби-Вана по плечу.

— Вы первый. Мы прикроем. Вперёд!

Оби-Ван стремглав бросился к отсеку, на бегу отражая выстрелы. Два супердроида, попавшие под руку, рухнули на пол грудой запчастей. Отсек был заставлен репульсорными грузовыми контейнерами размером с гроб, сооружёнными из какого-то лёгкого сплава. Роботы-грузчики вносили сюда контейнеры из соседнего упаковочного цеха. У входа внезапно возник боевой дроид. Оби-Ван бросил взгляд на вмонтированный в стену механизм, управляющий дверью. Встав в защитную стойку, он решил повторить то, что уже проделывал в пещере — отразил первый выстрел дроида и послал второй метаться по помещению, рассчитав траекторию так, чтобы попасть в дверной механизм.

Всё бы ничего, но в самый неподходящий момент на склад вошёл робот-грузчик, толкая перед собой скользящий по воздуху контейнер. Отражённый выстрел срикошетил от пола и, прежде чем поразить дверной механизм, прошёл прямо сквозь груз. Створки двери двинулись навстречу друг другу, но теперь на их пути находился покорёженный контейнер, и им пришлось снова разъехаться, затем опять двинуться навстречу, и снова назад…

Каждый раз, когда они открывались, боевые дроиды протискивались в помещение, непрерывным огнём вынуждая Оби-Вана отступать к двери, через которую он проник, — туда, где всё ещё шла ожесточённая перестрелка между спецназовцами и боевыми супердроидами.

В этот временной отрезок вместилось и другое событие. Из разбитого контейнера начали подниматься прозрачные облачка какого-то белого вещества — и Оби-Ван мгновенно понял, что это за вещество.

Держа одной рукой рукоять меча, другой он стал нащупывать дыхательный аппарат в подсумке на поясе. Но обнаружил лишь пустоту.

— Пресвятые звёзды! — в сердцах бросил он, больше раздосадованный, чем разозлённый.

Уже начинало чувствоваться головокружение.