О как. Все на радио, фу-ты ну-ты. Культура, мать его, труда

Удовлетворенно кивнув последнему взрыву, старший минной команды картинно доложился начальнику, сидящему в хамвике, махнул своим, типа - по машинам, и америкосы побежали грузиться.

Служивые вернулись, едва скрылся из виду последний хозяйский хамвик. И увы, тотчас обнаружили Ахмета с подельником, во весь опор несущихся от оружейной мастерской к собачнику. Положим, "несущихся" - несколько громко сказано: усталые мародеры едва тащили три последних ящика, тем не менее бросать добычу категорически не собирались. Подельники заканчивали загрузку буханки, но малость припозднились, и ситуация начинала выглядеть нехорошо. Грохнули первые выстрелы - до преследователей дошло, что мат в спину мародеров не остановит. Заслышав хлесткие удары пуль по мокрым доскам забора, напарники прибавили ходу. Ворвавшись в калитку огражденного дощатым забором собачника, Ахмет, запаленно дыша, рванул с плеча ружье....Только бы патроны не проебаны оказались... Патроны оказались на месте, чего нельзя было сказать о сердце. Оно попросту разламывало грудную клетку: мало того, что ему пришлось обеспечивать беготню с грузом, организм, похоже, понимал - кто-то бежит его убивать, и быстро приближается. Руки не то что тряслись, ими словно специально мотала чья-то посторонняя воля: Ахмет едва удерживал скользкие гильзы, силясь попасть ими в патронник....Сейчас ебну из одного, и эти прилягут. Только вставать начнут, а я из другого. Бля, а если не прилягут...

Выбивай доску пока заряжаюсь!

Валек с испугу хряснул так, что забор едва удержался.

Все, хорош, теперь давай тащи ящики к забору, я щас ебну по этим и приду перекидывать, потом хуячь к УАТу, там встретимся.

Патроны, наконец, встали как надо. Ахмет осторожно выглянул в щель меж полуоторванных досок - камуфляжи военных стремительно приближались....Ну, бля, держите. Ствол едва пролез в щель, пришлось немного довернуть, и ружье встало чуть ли не боком. О каком-то прицеливании речи не было, и Ахмет выпалил, кое-как наведясь по стволу. Это был его первый в жизни выстрел из ружья 12-го калибра, даже не первый боевой, по человеку, а вообще первый. Ижак гулко рявкнул, ощутимо саданув по ключице. Ахмет от неожиданности даже забыл, что он пытается не что нибудь - а отстреливаться, и это происходит не в кино, а самым настоящим образом....У, сука, как отдало-то. Блин, как же его тут держать...Ой, а эти - залегли или что?.. Выглянув в щель, Ахмет удивленно уставился на результат: бежавший первым военный, выгнувшись дугой на мокром асфальте, мелко и как-то жутко дергал руками и ногами. Даже издали было видно, как белое лицо военного заливает красным. Остальные остановились и смотрели на упавшего, опустив стволы. Ахмета словно ошпарила какая-то душная, горячая волна - Ой, бля, я ж ему в голову попал... Новоиспеченный убийца с трудом сдержал порыв - бежать туда, к подстреленному им человеку, что-то делать, помогать....Ну ни хуя себе из меня вояка. Ага, давай - выскочи, помоги.Так, собирайся, собирайся. Мы здесь, если что, воюем. Так, хорошо стоим, товарищи, щщас я вас из второго... Снова грохнул ижак - тут вояки очнулись, залегли, по забору с сырым хрустом застучали пули. Ахмет обнаружил, что тоже лежит, прикрываясь заборным столбом, а ружье уже переломлено и в дрожащем кулаке зажаты патроны....Нифигасе. Эт когда это я? Ладно, потом разберемся, надо зарядиться. Ему вдруг стало как-то особенно ясно, что в случае проигрыша в этой маленькой смешной войнушке его ждет самая настоящая смерть, скорее всего мучительная. Странно, после осознания этой довольно пугающей перспективы стало гораздо легче, чуть ли даже не весело. Вскочил, быстро просунул ружье в щель, ага, подошли суки, а вот один! Че, прилечь охота? А вот второй! Лежать, падлы! Так, осталось четыре патрона. Валек подтащил уже к забору, надо подымать и тикать отсюда короче. Пусть перелазит, а я ему подам. Блин, а подкину я ему? Да подкину, влегкую. Ух, прет-то меня как, аж морда горит. Наверное, со страху...