Не делай того, что печалит ближнего, но будь вежлив в обращении со всяким (25, 212)

Ничто так не приводит душу к спасению и не побуждает ее к трудам, как если найдется среди нас учитель, делами проповедующий добродетель (25, 506).

Нам должно утешать и увещевать друг друга, особенно во время искушений, чтобы действительно избавиться от горького рабства греху и от мучительства диавола (27, 49).

Если заповедано нам полагать душу друг за друга, тем более обязаны мы оказывать друг другу послушание и покорность, чтобы подражать Господу. Преподобный Ефрем Сирин (27, 279).

Совести и закону Божию отвечает правило: чего не хочешь себе, того не твори ближнему. Этого правила держись, христианин, и не погрешишь в обхождении с ближним. Что возбраняет оно, то возбраняет совесть и закон Божий. Не хочешь, чтобы кто-нибудь тебя обидел, здоровье и жизнь у тебя отнял, что-нибудь твое у тебя похитил и украл; не хочешь, чтобы тебя обманули в чем-нибудь; не хочешь, чтобы плохую вещь за хорошую,. одну за другую, гнилую за здоровую, дешевую за дорогую продали; не хочешь, чтобы кто-нибудь тебя оклеветал, осудил, обругал, обесчестил и прочее,-и сам не твори того ближнему. Ты не хочешь всего того для себя-не хочет и он. Зло для тебя есть все это-зло и для ближнего твоего. Когда ближний твой делает тебе, чего ты себе не хочешь,зло тебе делает, но когда и ты ближнему твоему делаешь то, чего он себе не хочет, зло ему делаешь. Если грешишь против этого правила: чего не хочешь себе и прочее-грешишь и против совести и закона Божия, и так обличаешься совестью и законом Божиим как законопреступник. Святитель Тихон Задонский (104, 109).

"Не судите, да не судимы будете"
(Мф. 7, 1)

Умереть для ближнего-значит ощущать грехи свои и не помышлять ни о ком другом, хорош ли он или худ. Не делай никому зла и ни о ком не мысли зла в сердце твоем. Не презирай того, кто поступает худо. Не входи в общество с человеком, вредящим своему ближнему, и не радуйся с тем, который делает зло другому. Не укоряй никого, но говори: Бог знает каждого. Не соглашайся с клеветником, не забавляйся его злоречием, но и не питай ненависти к тому, кто поносит ближнего своего. Вот что значит не осуждать, по Писанию: "Не судите, да не судимы будете" (Мф. 7, 1). Не имей вражды ни с кем и не питай вражды в сердце твоем, не ненавидь и того, кто враждует с ближним твоим. В этом-то и состоит мир. Утешай себя тем, что труд- кратковремен, а упокоение за него вечно, по благодати Бога Слова. Авва Моисей (82, 314).

Ненависть к лукавству состоит в том, чтобы возненавидеть свой грех и оправдать брата (82, 334).

Когда человек рассматривает, осуждает и укоряет себя, тогда возвышается перед ним достоинство брата его, когда же человек признал достоинства в себе, тогда брат его представляется ему недостойным. Преподобный Пимен Великий (82, 334).

Если ты призываешь правосудие Божие на ближнего, тем самым ты увеличиваешь тяжесть своих грехов. "Если ты желаешь,-скажет Бог,-чтобы Я был строгим Судией проступков, сделанных против тебя, то как ты просишь о снисхождении к тому, в чем ты согрешил против Меня?" (45, 661).

Если ты отпустишь ближнему согрешения, то все твои грехи, которые должны будут открыться на Суде, будут истреблены уже здесь, и ты отойдешь отсюда, не неся на себе бремени своих грехов (46, 616).

Прощая ближним, не будем думать, что мы благодетельствуем им или что проявляем к ним большую милость: мы оказываем благодеяния себе и извлекаем большую пользу. Если же мы не прощаем их, мы не причиняем им особенного вреда, но себе готовим страшное наказание в геенне. Святитель Иоанн Златоуст (46, 977).

Тогда всякий из нас познает, что в нем есть братолюбие и истинная любовь к ближнему, когда увидит, что плачет о согрешениях брата и радуется о его преуспеяниях и дарованиях. Преподобный Иоанн Лествичник (57, 40).

Увидя недостаток ближнего, умилосердись над ближним твоим: это член твой! Немощь, которую ты видишь сегодня в нем, завтра может сделаться твоею немощью (108, 412).

Самонадеянность и самомнение всегда соединены с тонким, часто не примечаемым презрением ближних (112, 433).

Если... Господь сподобит положить тебе в основание молитвенного подвига незлобие, любовь, неосуждение ближних, милостивое извинение их, тогда с особенной легкостью и скоростью победишь противников твоих, достигнешь чистой молитвы. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (109, 212).

ЛЮБОВЬ К БЛИЖНЕМУ
Об отношении к согрешающему ближнему
Брат спросил авву Пимена: "Если я увижу согрешения брата моего, полезно ли скрыть это согрешение?" Старец сказал ему:

"Когда мы прикрываем согрешения братий, Бог покрывает наши согрешения, когда же мы обнаружим согрешения брата, тогда и Бог откроет согрешения наши". Преподобный Пимен Великий (82, 337).

Не приклони слуха, чтобы услышать зло о ближнем; будь другом людей и стяжаешь жизнь (82, 25).

Чада мои, нет нечестия, которое было бы выше того нечестия, когда человек наносит скорбь ближнему и возносится над ближним (82, 26).

Если брат придет к тебе и откроет тебе свои помышления, то остерегись, не перескажи кому-либо, но помолись за брата и за себя, чтобы вы оба освободились от влияния греховного. Преподобный Антоний Великий (82, 29-30).

Избавь брата своего от греха, и тебя избавит Господь в День Гнева. Преподобный Ефрем Сирин (25, 205).

Когда ты увидишь, что брат твой гибнет, не переставай увещевать его. И хотя бы он поносил тебя, хотя бы оскорблял, хотя бы грозил стать врагом твоим или угрожал чем бы то ни было другим, все перенеси мужественно, чтобы достигнуть его спасения. Если он станет врагом тебе, то Бог будет тебе другом и вознаградит в день Последнего Суда великими благами. Великое добро-сострадать бедным, но нет другого такого, как освобождать от заблуждения, потому что нет ничего равноценного душе, даже мир весь не стоит ее (46, 25).

Когда нужно исправить брата, не отказывайся, хотя бы пришлось пожертвовать жизнью. Владыка наш умер за нас, а ты не хочешь и слова произнести во спасение брата? Какое ты будешь иметь прощение, какое представишь извинение? Как ты Дерзнешь предстать перед судилищем Христовым, если равнодушно взирал на гибель души... если видел брата своего, влекомого... диаволом к гибели, и не желал подать даже совета, чтобы отнять его у этого жестокого зверя? (46, 522).

Постараемся иметь попечение о своей душе и любовь друг к Другу. Не будем отторгать от себя свои больные члены-это свойственно беснующимся и умалишенным, но чем в худшем найдем их положении, тем большую проявим о них заботу. Хотя бы они страдали неисцелимыми болезнями (души), будем неотступно заботиться об их исцелении и носить тяготы друг друга, чтобы исполнить закон Христов и достичь обетованных благ. Святитель Иоанн Златоуст (42, 458).

Пришли некоторые старцы к авве Пимену и сказали ему: "Если мы увидим брата дремлющим в церкви, то велишь ли разбудить его, чтобы он не дремал на бдении?" Он сказал им:

"Что касается меня, то я, если увижу брата дремлющим, положу голову его на колени мои и успокою его". Преподобный Пимен Великий (82, 333).

Один брат впал в тяжкий грех. Он пришел к авве Аммою и сказал ему: "Я впал в такое-то согрешение и не имею сил для покаяния; оставляю монастырь и иду в мир". Старец уговорил брата своего остаться в монастыре, в монашестве, обещая принять на себя труд покаяния в грехе его перед Богом. Взяв на себя грех брата, старец начал приносить покаяние в этом грехе. Только один день он пребывал в покаянии, как последовало откровение от Бога, что грех прощен брату ради любви старца (82, 65).

Два брата, монахи, пришли в соседний город, чтобы продать работу свою за целый год, и остановились в гостинице. После продажи рукоделия один пошел закупить нужное для них, а другой остался в гостинице и по наущению диавола впал в любодеяние. Возвратился брат и сказал: "Мы запаслись всем нужным, можем идти в келлию". Остававшийся брат отвечал ему: "Я не могу возвратиться". Когда же брат стал упрашивать его, тот исповедал ему свой грех. Брат, желая приобрести и спасти душу брата, сказал ему с клятвою: "И я, отлучившись от тебя, подобным образом впал в любодеяние, однако воротимся в келлию и принесем покаяние. Богу все возможно: Он может даровать нам прощение за покаяние и избавить от муки в огне вечном, где уже не будет места покаянию". Они возвратились в келлию свою. Потом пошли к святым отцам, пали к стопам их и, проливая обильные слезы, исповедали им падение, которому подверглись. Святые старцы наставили их на делание покаяния и дали заповеди, которые они исполняли тщательно. Не погрешивший брат приносил покаяние за согрешившего, по великой любви, которую имел к нему. Господь призрел на подвиг любви: открыл святым отцам тайну и возвестил, что за любовь того, кто не согрешил, а поверг себя труду покаяния для спасения брата, даровано прощение и согрешившему. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (82, 446- 447).

Одно дело не печалиться и не гневаться при бесчестиях, поношениях, искушениях и другое-желать их и благодарить, когда они случатся. Одно дело-молить Бога о тех, кто причиняет это, другое-прощать и третье-запечатлевать в уме лицо каждого из них и целовать их бесстрастно, как искренних друзей своих, со слезами чистой любви, так, чтобы на душе не было совершенно никакого знака оскорбления или страсти. Еще больше всего сказанного, когда кто в самое время искушения такое же имеет расположение и к тем, которые поносят его в лицо или клевещут на него, и ко всем другим, кто или осуждает его, или презирает, ставит ни во что, или плюет в лицо, еще и к тем, кто притворяются друзьями, а тайно действуют против него, и это не утаивается от него, но он это знает. Из этого опять высшее и совершеннейшее без сравнения есть, мне кажется, то, если человек совсем забывает искушение, которое претерпел, и никогда не вспоминает тех, кто его опечалил... но относится к ним, как к своим друзьям, без всякого различения... Все это дела и совершенства мужей, ходящих во свете. Те же, кто чувствует, что они далеки от таких порядков и правил жизни, пусть не обольщаются и не обманывают себя, но знают достоверно, что они ходят во тьме. Преподобный Симеон Новый Богослов (61, 400).

Чтобы кто-либо из вас не подумал, братия, что нам, людям, не по силам подражать Господу в любви к врагам-хотя Он "пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его" (1 Пет. 2, 21),- посмотрим на Стефана, сослужителя нашего. Он был подобный нам человек, в беззакониях зачатый и во грехах рожденный, как и мы, тою же ценой крови Спасителя искупленный. Был диаконом, читал святое Евангелие и заповедь о любви к врагам не только познал, но и исполнил. Когда иудеи побивали его камнями, он, "преклонив колена, воскликнул громким голосом: Господи! не вмени им греха сего". Они побивали его камнями, а он молился; они с неистовством преследовали его, а он с Кротостью подражал Христу; они ослеплялись злобою, а он созерцал "небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога" (Деян. 7, 55-60).

А чтобы видеть, как действенна молитва святого мученика Стефана, обратимся мыслью к тому юноше, названному Савлом, у ног которого убийцы сложили свои одежды, когда побивали камнями Стефана. Стерегущий одежды убивающих Стефана и одобрявший убийство его, он как бы руками всех убийц побивал мученика. И после этот юноша, "дыша угрозами и убийством на учеников Господа", испросил себе у старейшин иудейских послания, чтобы всех, кого найдет, мужчин и женщин, связанными привести в Иерусалим на истязания и мучения. "Когда же он шел и приближался к Дамаску, внезапно осиял его свет с неба. Он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна" (Деян. 9, 1-5). Давно следовало бы истребить тебя с земли, но Стефан молился за тебя. Тогда павший с злобой востал с верою; пал, как волк, а востал, как агнец; пал гонитель Церкви Божией-востал проповедник ее. Скажу яснее: пал сын погибели-востал сосуд избранный; пал Савл-востал Павел. И если бы святой Стефан не молился таким образом, то Церковь, быть может, не имела бы ныне Павла. Потому Павел востал от земли, что Стефан, преклонявший на земле колена, был услышан. Блаженный Августин (114, 237).

Любовь всех любит, добрых и злых не исключает из своего благоволения и благотворения, в чем она подражает Небесному Отцу, "ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Мф. 5, 45). Он уподобляется солнцу, которое и освещает, и согревает хулящих и хвалящих его; уподобляется плодовитому дереву, которое и своего хозяина, и чужого питает своими плодами; уподобляется источнику, который и засоряющих, и очищающих его напояет; уподобляется коню, который возит и кормящих его, И бьющих; уподобляется земле, которая и возделывающим ее, и плюющим на нее подает свои плоды. Таков нрав любви. Она не смотрит на лица, не разбирает чина и родства, близости и Дальности, приязни и неприязни; не спрашивает, кто этот человек, нуждающийся в плоде его любви,брат или не брат, родственник или не родственник, единоплеменник или иноземец, приятель или неприятель, добрый или злой. Каждому дарует она теплоту свою, кто хочет и требует этого; тот ей и родной, кто беден; там она близко подходит, где нужда. Бедствие и нужда человеческая, как родство ей, и ее к себе привлекает (104, 1009). Недостойно христианина любить только любящих его; так поступают и язычники, которые не знают Истинного Бога и не приемлют Христа, как говорит Господь: "если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники?" (Мф. 5, 46-47). Христиане должны превосходить в любви язычников и проявлять совершенство. Поскольку христиане возрождены святым Крещением и обновлены к Вечной и новой святой Жизни, не только друзей, но и врагов своих должны любить. В этом познается истинная христианская душа (104, 1011-1012).

"Невозможно мне любить врагов и творить им добро". Неправда. Возможно было Давиду, который плакал о погибших врагах своих Сауле и Авессаломе. Плач о гибели врагов есть явный признак любви к врагам (2 Цар. 1; и 18, 19, 1-4). Возможно было святому Стефану, который за врагов своих, побивающих его камнями, молился: "Господи! не вмени им греха сего" (Деян. 7, 60). Возможно было и всем святьм, значит, возможно и тебе. Ты человек, и они были люди, ты немощен, и они такую же немощь имели (104, 1015).

Вражда и злоба во враге твоем достойна ненависти, как диавольское дело, а сам он, поскольку человек и создание Божие, как и ты, сам того же рода, естества, достоин любви. Устремляйся же на ненависть его, а не на него самого; и гони злобу его, которая, как холод огнем, любовью и благосклонностью изгоняется, и так-или его лучшим сделаешь, или, если и нет, сам будешь лучше (104, 1017-1018).

Кто любит не только друзей, но и врагов, тем показывает, что они есть "чада возлюбленные" Бога (Еф. 5, 1). Святитель Тихон Задонский (104, 1020).

"Любите врагов ваших" (Мф. 5, 44). Не думай, слушатель мой, чтобы я повторил слова эти о тех врагах, которые воюют с нашим христианским отечеством и враждуют против нашей благочестивой веры. Говорю я не о тех врагах, которых как богопротивных подобает ненавидеть, согласно слову Давида: "Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на Тебя? Полною ненавистью ненавижу их: враги они мне" (Пс. 138, 21-22). Тех не только нельзя любить, но даже необходимо выступать войной против них, полагая душу свою за христианское царство и за целость Церкви. В одно время вопрос об этом нечестивые предложили святому христианскому философу Константину, нареченному Кириллом. Сарацины сказали: "Если Христос-Бог ваш, то почему вы не делаете так, как Он велит вам? Ведь Он повелевает вам молиться за врагов, делать добро ненавидящим вас, подставлять щеку бьющему; вы же поступаете не так, но делаете совершенно противопо-ложное. Вы острите оружие на тех, которые с вами так поступают, выходите на борьбу и убиваете". Блаженный Константин отвечал: "Если в каком-либо законе будут написаны две заповеди и даны будут для исполнения людям, то какой человек будет истинным законохранителем: тот ли, который совершит одну заповедь, или тот, который обе?" Ему сказали: "Тот лучше, который исполнит обе заповеди". Тогда философ ответил: "Христос Бог наш, повелевший нам молиться за обидящих и благотворить им, сказал нам и следующее: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15, 13). В каждом отдельном случае мы терпим причиняемые нам обиды; вообще же защищаем друг друга, полагая души свои для того, чтобы вы, пленив братьев наших, не пленили бы с телами и души их, склонив их к своим богопротивным делам" (103, 482-483).

Итак, человеку, как уже сказано, свойственно и естественно то, чтобы он не любил своих врагов и стремился к отмщению им. Поскольку же человеку свойственно не любить врагов, то и любовь к ним будет уже явлением вышеестественным, а все вышеестественное-чудесно. Вполне последовательно, что всякий любящий врага своего-чудотворец, ибо он, побеждая и превосходя свое природное естество, достигает вышеестественной добродетели.

Какие же чудеса совершает такой чудотворец? Посмотрим. Любящий врага своего и творящий ему добро просвещает слепого, слепого не телом, а умом. Слепотой же ума является безумие, подобно тому как слепотой тела является помрачение очей. Ничто так не помрачает наши умные очи безумием, как гнев и ярость. Недаром Екклесиаст увещевает: "Не будь духом твоим поспешен на гнев, потому что гнев гнездится в сердце глупых" (Еккл. 7, 9). Он этим сказал как бы следующее: где видишь гневную ярость, там находится дом безумия. Рассуждая об этом, святой Кассиан говорит: "Муж гневливый делает без разума, ибо свет разума помрачается, если ум смущен гневом". Также и святой Григорий вещает: "Когда гнев наводит на ум тьму смущения. Бог отнимает луч Своего знания, и как ослепший не знает, куда идет, так и имеющий потемненные гневным смущением духовные очи, подобно безумному, не знает, что делает".

Гневливый, видя, что тот, на которого он гневается, не только не гневается взаимно, но даже проявляет особенную любовь и побеждает зло добром, перестает гневаться и стыдится самого себя, познавая свой Грех и неповинность другого. Так было между гневливым Саулом и незлобивым Давидом. Желающий может прочесть об этом в Первой книге Царств, я мое приступлю к чуду добродетели.

Если кто имеет какого-либо недруга, гневающегося и напрасно ярящегося на него, он же, любя своего врага и благодетельствуя ему, превращает его из недруга в друга и из гневного в любящего, такой просвещает слепого. Он отнимает от умных очей того безумное помрачение и делает его видящим и познающим свой грех, познающим то, что он гневается на неповинного. Итак, любящий врага своего есть чудотворец, просвещающий слепого (103, 484-485).

Любящий врага своего претворяет в тишину волнующееся море, ибо муж гневливый назван [святителем Иоанном] Златоустом морем, возмущенным ветрами. Как волнующееся море выбрасывает на сушу все трупы, находящиеся в нем, так и гневливый в своей ярости выводит наружу, подобно трупам, все тайны друга своего, мечет их перед очами, обличает и бесчестит. Кто утишит такое море? Только тот, кто уничтожит причину волнения. Море не волнуется, если не поднимутся ветры и буря. Утихнет бурный ветер-исчезнет и волнение моря. Если гневливый муж, по Златоусту, есть море, возмущаемое ветрами, то этими ветрами, возмущающими море, являются пререкания, ссоры и противления. Прекрати пререкания и ссоры, отстань от противления, отними пичину волнения-и ты увидишь море, волнение которого утихло. Поскольку же любящий врага своего не прекословит, не ссорится, не противится и этим уничтожает причину волнения таинственного моря своего недуга, то, следовательно, любящий врага своего есть чудотворец, превращающий море в тишину (103, 485-486).

Кроткий и тихий муж, не подающий повода для гнева, не только не зажигает огня вражды, но и зажженный погасит, согласно словам Златоуста: "Нет ничего сильнее кротости". Как вода погашает загоревшийся огонь, так и слово, сказанное с кротостью, погашает душу, горящую гневом, сильнее огненной печи. Снисходить же к гневающемуся и ярящемуся и удаляться от очей его-это значит как бы разбрасывать горящие дрова далеко одно от другого, чтобы каждое в отдельности полено скорее погасло. Поэтому-то апостол и поучает: "Дайте место гневу" (Рим. 12, 19), то есть снисходите, уступите, удалитесь немного от разгневанного лица. Святой же Василий Великий, спрашивая, что значит:

"Дайте место гневу", отвечает: "Не противьтесь злому, или же так: когда преследуют вас в этом городе, бегите в другой".

Также и святой Григорий говорит: "Гневных мы лучше всего исправляем тем, что в момент возмущения их гневом уклоняемся от них". Святой же Амвросий говорит: "Оружие праведного заключается в том, чтобы победить, уступая, подобно тому как искусные в стрельбе имеют обыкновение, убегая, сильнее ранить преследующих их". Поскольку же любящий врага своего гасит яростный огонь его гнева молчаливой кротостью, как водою, и снисходительностью, как разбрасыванием горящего вещества, то, значит, он есть чудотворец, погашающий силу огненную (103, 486).

Любящий врага своего изгоняет беса из человека, ибо всякий гневающийся, враждующий против своего брата и мстительно ярящийся подобен бесноватому и поистине бывает бесноватым. Святой Златоуст вспоминает то, что сам видел своими очами: некто, разгневавшись, чрезмерно разъярился и от той чрезмерной ярости стал бесноватым. Также и древний врач Гален вспоминает, как он своими очами видел еще во время своего детства, что некий человек старался поскорее открыть ключом двери комнаты, но от большой поспешности не мог сделать этого. Долго вертя ключом туда и сюда и не будучи в состоянии открыть, он так распалился гневом, что начал зубами кусать ключ и сильно толкать двери ногами, а потом в бешенстве упал, начал цепенеть и истекать пеной. Видя это, отрок Гален положил себе законом никогда не гневаться и не яриться. Подобное этому вспоминает венгерский летописец в 1690 году. Князь венгерский, по имени Матфей Корвий, в праздник Входа Господа в Иерусалим повелел принести на трапезу ему свежих фиников, доставленных из Италии. Когда же их не оказалось, ибо домашние слуги тайком съели их, то он распалился такой яростью, что тотчас постигла его апоплексия; он упал на землю, как бесноватый, и умер, издавая страшные крики. Слышите ли, до чего доводит человека гневная ярость? До смертельного беснования. Прекрасно сказал Елифаз, друг Иова: "глупца убивает гневливость" (Иов 5, 2). Поистине, гневный человек подобен бесноватому: он бывает страшен взором, изменяется очами, опухает лицом, кричит ужасным голосом, сам кусает свои губы или пальцы, скрежещет зубами; все домашние боятся его, как бесноватого, убегают от него и скрываются. Кто и чем может изгнать этого беса гнева?

Поскольку же любящий врага своего подчиняется ему незлобием и смиренной кротостью и, соглашаясь с ним, как струна, настраивающаяся под другую струну, издает сладкую музыку смиренных слов, считая себя таким же грешником, каким считает его и недруг, он таким смирением разрушает гнев врага, говоря: "Я виноват", и таким образом отгоняет от него гневную ярость. А это и значит, что любящий врага своего есть чудотворец, изгоняющий из человека беса злобы (103, 488-489).

Спросим еще святого апостола Павла, каким ему кажется тот каменный хлеб, любовь к врагам? В своей апостольской книге он говорит о себе так: "От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; три раза меня били палками, однажды камнями побивали" (2 Кор. 11, 24-25). Поистине, жесток этот хлеб, неприятны палки и камни. Что же ты, святой Павел, говоришь под теми палками, под теми камнями?- "Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом (не божись, святой апостол! Мы поверим тебе и без божбы), что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему..." Как же не скорбеть? Ведь бьют палками, побивают камнями.-Нет, говорит, не о том скорблю и страдаю, что я побиваем камнями.-Так о чем же?-О тех самых, которые бьют меня. Я скорблю о том, что они лишаются своего спасения, что они идут в ад, а я хотел бы сам за них пойти в ад, лишь бы только они спаслись: "Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян" (Рим. 9, 1-4). Внемлем словам Павловым, внемлем его высшей любви к своим врагам: он не ужасается быть отлученным от Христа и пойти в ад, лишь бы преследующие и бьющие его израильтяне не погибли! Немного возвысил свой голос на святого апостола Павла за эти слова святой Иоанн Златоуст: "О Павел! Неужели ты молишься о том, чтобы быть отлученным от Христа любимого, с которым не разлучили тебя ни царство, ни геенна, ни видимое, ни умопостигаемое, ни иное что-либо такое? Что с тобой случилось? Не пал ли ты? Не погубил ли прежнюю любовь?"-И снова Златоуст от лица Павла отвечает себе: "Нет, говорит, не бойся: я не только не погубил моей прежней любви ко Христу, но еще сильнее проявил ее" (103, 493-494).

Когда Давид уходил от Авессалома, то некий простой мужик из Иерусалима, по имени Семей, нарочно зашел вперед и начал в лицо бранить его досадными словами: "Уходи, уходи, убийца и беззаконник!" и Кроме того, еще и камни бросал в него. Не малая горечь и в том, чтобы царю израильскому терпеть такие оскорбления от простого мужика, но Давид говорит: это-чаша спасения, если я выпью ее, то спасусь: приму же ее и выпью. Пьет Давид, смотрит на дно чаши, на последние времена, И видит духом грядущее, как настоящее: видит Христа, Спасителя вашего, пригвожденного ко Кресту: напояемого уксусом и желчью, Проходящие же злословят его, насмехаются над Ним: "Разрушающий храм и в три дня Созидающий! спаси себя Самого" (Мф. 27, 40). Видя это, Давид говорит: это-Господь мой, которому предстоит пострадать за спасение всего мира; выпью же и я во имя Его чашу страданий моих: "Чашу спасения прииму и имя Господне призову" (Пс. 115, 4).

Некто из слуг Давидовых, видя такое бесчестие, творимое Семеем царю, сказал: "зачем злословит этот мертвый пес господина моего царя? пойду я и сниму с него голову". Но Давид запретил: "оставьте его, пусть он злословит" (2 Цар. 16, 5-13), выражая этим как бы следующее: не мешай мне испить чашу спасения; как я начал ее, так пусть и кончу, опустошу ее во имя Господне до дна.

Мы же обратим внимание на то, что Давид, будучи мирянином, а не иноком, царем, а не простолюдином, испивал чашу терпения, чашу досад, чашу поруганий, чашу гонений, чашу бедствий и скорбей, чашу, поистине приносящую спасение, как свидетельствует и Евангелие: "претерпевший же до конца спасется" (Мф. 24, 13) (103, 497).

Некогда пророк Исаия увидел "Господа, сидящего на Престоле высоком и превознесенном", и Серафимов вокруг Него и услышал, как Он говорил: "кого Мне послать? и кто пойдет для Нас?" (к израильтянам). Дерзнул святой Исаия и сказал: "вот я, пошли меня. И сказал Он: пойди и скажи этому народу: слухом услышите-и не уразумеете" и прочее (Ис. 6, 1, 8-9). Пошел святой Исаия, посланный Богом к людям израильским. Смотрю на него и вижу, что он в руке своей несет чашу с каким-то питьем. Мне кажется, что это Бог пожаловал людям израильским и послал им от трапезы Своей чашу прекрасного питья в знак милости Своей. Пришел Исаия с той чашей сначала в страну Завулонскую и Неффалимскую (Ис. 9, I) и воззвал: "...прежде испей, страна Завулонская и Неффалимская". Но вот я вижу самую ужасную полынную горечь, ибо пишется так: "И вот-горе и мрак, густая тьма" (Ис. 8, 22). Это прежде скоро испей, страна Эавулонская и земля Неффалимская! Благодарю тебя, святой пророк, за то, что ты жалуешь; ты велишь пить "горе и мрак, густую тьму"- Какова же сила этого питья? В чем тайна этих слов? Посмотрим на дно и внемлем тому, что после этого говорит пророк: "Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет. Ты умножишь народ, увеличишь радость его. Он будет веселиться пред Тобою, как веселятся во время жатвы, как радуются при Разделе добычи" (Ис. 9, 2-3). Посмотрим на силу горького полынного питья. Будете пить. говорит, тьму, а увидите свет; будете пить печаль, а найдете веселие; будете пить беду, а получите радость; будете пить тесноту, а окажетесь в просторе; будете пить горечь, а наполнитесь сладостью; со слезами посеете, но с радостью пожнете плоды рук своих. Нет времени истолковать исторически эти пророческие слова, духовно же они вкратце изъясняются так: чаша бедствий и скорбей, которую Божиим попущением наполняют нам недруги наши и велят ее пить, горька, но если мы выпьем ее ради любви к Богу, терпеливо и любя врагов наших, то она превратится для нас в вечную сладость и принесет душам нашим вечное здравие. Итак, будем любить врагов наших и терпеть от них. Святитель Димитрий Ростовский (103, 497-498).

"Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас" (Мф. 5, 44). Без любви никого нет на свете: любят родителей и родных, любят благодетелей и покровителей. Но чувство любви к родителям, родным, покровителям и благодетелям естественно и строится само собою в сердце, оттого и цены ей не дает Господь. Настоящая же христианская любовь проверяется отношением к недругам. Не только какая-нибудь легкая и случайная неприятность не должна погашать нашей любви к другим, но даже напасть и гонение, бедствия и лишения, причиняемые намеренной враждебностью. Мы должны не только благословлять этих людей, но еще благотворить им и молиться за них. Присмотрись, есть ли в тебе такое расположение к недругам твоим, и по тому суди, есть ли в тебе христианская любовь, без которой нет спасения? Епископ Феофан Затворник (107, 162).

Служение ближнему
Если затрудняется делом брат ваш, разделите с ним труд, чтобы сподобиться вам в день Суда услышать от Господа: "Так как вы сделали это одному их сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф. 25, 40) (25, 153).

Служащий (ближнему) должен служить как Господу, от Которого получит награду (25, 210).

Крепкий пусть помогает немощному, усердный-утешает малодушного, трезвенный-пробуждает объятого сном, постоянный-подает совет непостоянному, воздержанный-вразумляет беспечного (25, 123).

Изреки слово утешения душе нерадивой, и Господь подкрепит сердце твое (25, 183).

Оказывай честь брату перед знакомыми его, и будешь почтен перед Господом. Преподобный Ефрем Сирин (25, 179).

Ты, обогащенный Божеством, не отталкивай от себя нуждающихся (14, 147).

Приходил нуждающийся и ушел, ничего не получив. Боюсь, Христос, чтобы и мне, нуждающемуся в Твоей помощи, по моим же законам не отойти от Тебя, ничего не получив. Ибо кто не дал, тот и получить не надейся (15, 205).

Любить человека-значит воздавать честь Создателю; служить нищему-значит воздавать честь Обнищавшему ради нас. Святитель Григорий Богослов (15, 342).

Бог создал человека не для того, чтобы он приносил пользу только себе, но и многим другим (35, 81). Кто оказывает милость ближнему, тот найдет милость у Господа, но "суд без милости не оказавшему милости" (Иак. 2, 13) (35, 213). Не верю я, что может спастись тот, кто ничего не делает для спасения ближнего (35, 447). Нет такого другого свидетельства и признака веры и любви ко Христу, как попечение о братьях и забота об их спасении (35, 551).

Если кто желает угодить Богу, пусть... ищет общей пользы, пусть заботится о своих братьях. Нет подвига драгоценнее этого перед Богом (35, 550).

Если мы не только о себе будем заботиться, но станем приносить пользу ближнему и направлять его на путь истины, это послужит нашему спасению (38, 19).

Если ты не хочешь быть оставленным без внимания при падении, то и сам не пренебрегай, но оказывай всякую любовь и почитай за величайшее благо возможность спасти брата (38, 482).

Поспеши на добрые дела-ведь иначе и спастись невозможно (38, 525).

Кто показал начало доброго пути (ближнему), тот становится виновником и того, что делают другие, и потому получает двойную награду: и за то, что сам делает, и за то, что других привел к лучшему образу мыслей (38, 597).

Мы должны заботиться не только о своем спасении, но и о спасении ближних, иначе и сами не спасемся. Воин, который во время сражения старается только спасти самого себя бегством, вместе с собою губит и других; напротив, мужественный, сражаясь для защиты других, вместе с другими спасает и себя самого. А так как наша жизнь (христианская) есть тоже (духовная) война, и притом жесточайшая из всех войн... то будем вступать в сражение так, как повелел Царь наш Иисус Христос, с готовностью поражать, убивать и проливать кровь (невидимых) врагов наших, заботясь о спасении всех, укрепляя стоящих и поднимая падших. Многие из наших братий ранены в этом сражении, истекают кровью, и нет человека, который бы помог им: ни народ, ни священники, ни покровитель, ни друг, ни брат не заботятся о них, но каждый печется о самом себе. Этим мы и унижаем достоинство своих подвигов, потому что величайшее дерзновение перед Богом и похвала принадлежит только тому, кто (подобно Богу) печется не о своей пользе. Оттого-то мы бываем слабы, и нас легко побеждают как люди, так и диавол, что ищем только своего и не укрепляем, не ограждаем друг друга любовью о Боге (41, 613).

Date: 2015-09-19; view: 334; Нарушение авторских прав