ГЛАВА 14. — Нужно рассказать ему правду и договориться с ним

— Нужно рассказать ему правду и договориться с ним! — сказала Лорэн.

— Нужно не терять времени и перевезти твоё тело в другое место.

— Нет, я не хочу, хватит! Он наверняка где-то караулит и схватит тебя прямо на месте преступления. Артур, остановись, это твоя жизнь; ты же слышал, что он говорил: тебе грозит пять лет тюрьмы!

Артур чувствовал, что сыщик блефует, ничего у него нет, и ордера ему никогда не получить. Он изложил свой план: с наступлением ночи они выйдут из дома со стороны, обращённой к океану, и положат тело в лодку.

— Мы поплывём вдоль берега и спрячем тебя в гроте на два-три дня. Если полицейский устроит обыск, то останется с носом, извинится и будет вынужден оставить меня в покое.

— Он будет следить за тобой, потому что он сыщик, и упрямый сыщик, — возразила Лорэн. — Твой единственный шанс выпутаться из этой истории — договориться с ним. Сделай это немедленно, потом будет поздно.

— Твоя жизнь на кону, поэтому тело перевезём сегодня ночью.

— Артур, подумай сам, мы не можем бегать всё время, опасность слишком велика.

Артур повернулся к ней спиной, повторяя: «Сегодня ночью». Остаток дня прошёл в напряжении. Они мало разговаривали, едва обменялись парой взглядов.

Ближе к вечеру Лорэн обвила Артура руками.

Он нежно поцеловал её.

— Я не могу позволить им забрать тебя, понимаешь?

Она понимала, но не могла позволить ему ломать свою жизнь.

Он подождал, пока начнётся ночь, и выскользнул из дома через балконную дверь. Дошёл до прибрежных камней и понял, что сами волны противятся его надеждам. Огромные буруны обрушивались на берег, заставляя забыть о придуманном плане. Первый же вал разобьёт лодку в щепки.

Артур присел на корточки и обхватил голову руками. Лорэн положила руку на плечо Артура и опустилась на колени.

— Идём в дом, — сказала она, — ты простудишься.

— Я…

— Не говори ничего, прими это как знак; мы проведём эту ночь, ни о чём не беспокоясь, завтра что-нибудь придумаешь, а может быть, на заре погода успокоится.

Но Артур понимал, что означали порывы ветра — буря продлится минимум три дня.

Они поужинали и разожгли огонь в камине. Разговаривали мало. Артур пытался что-нибудь придумать, но ни одна мысль не приходила ему в голову. Снаружи ветер удвоил силу, сгибая деревья так, что они едва не ломались; оконные стекла звенели под струями дождя; океан повёл беспощадную атаку на бастионы скал.

— Раньше я так любил, когда природа бушует, а сегодня вечером все иначе.

— Ты, похоже, настроен очень мрачно; не стоит. Мы ведь не расстаёмся. Ты всё время твердишь мне, что не нужно думать о завтрашнем дне, так возьмём этот миг, пока он ещё наш.

— На этот раз у меня не получается, я больше не умею жить только настоящим, не думая о завтра. Не понимаю, как удаётся тебе.

— Я думаю о минутах, которые текут сейчас, и они вечны.

Лорэн попросила Артура представить, что он выиграл на конкурсе приз — каждое утро банк открывает ему кредит в 86 400 долларов. Но есть правила.

— Первое заключается в том, что все, не истраченное за день, вечером изымается, и смухлевать нельзя — скажем, нельзя перевести деньги на другой счёт, можно только их истратить, но каждое утро, когда ты просыпаешься, банк открывает тебе новый счёт — 86 400 долларов на текущий день.

Второе правило: банк имеет право прервать игру без предупреждения; в любой момент он может заявить, что всё кончено, счёт закрыт и нового не будет.

— Что бы ты сделал?

Артур пожал плечами.

— Но ведь это просто: каждое утро, когда ты просыпаешься, тебе дают 86 400 долларов, с единственным условием, чтобы ты все их потратил в течение дня, неиспользованный остаток у тебя забирают, когда ты отправляешься спать, это такой подарок, но игра может закончиться в любой момент.

Вопрос: что бы ты сделал с деньгами?

Он ответил, что потратил бы каждый доллар на собственное удовольствие и на то, чтобы накупить кучу подарков тем, кого любит. Он бы использовал каждый цент из этого волшебного банка, чтобы привнести счастье в свою жизнь и жизнь окружающих, «даже тех, кого я не знаю, потому что не уверен, что сумел бы тратить на себя и близких 86 400 долларов в день; но к чему ты клонишь?».

Она ответила:

— Такой волшебный банк доступен каждому из нас — это время! Рог изобилия, из которого постоянно текут секунды…

Каждое утро, просыпаясь, мы получаем кредит в размере 86 400 секунд жизни в день, и, когда мы засыпаем вечером, запас исчезает, а что не было прожито за день — пропало.

Каждое утро волшебство начинается по новой, нам опять дают кредит в 86 400 секунд. И мы играем по правилу, обойти которое невозможно: банк может закрыть счёт в любой момент без предупреждения; жизнь может остановиться в любую секунду. Что мы делаем с нашими ежедневными 86 400 секундами? А секунда жизни поважнее доллара, правда же?

После аварии Лорэн ежедневно поражалась, как мало людей осознает, насколько время исчислимо и бесценно. Если хочешь понять, что такое год жизни, задай вопрос студенту, который завалил годовой экзамен. Если хочешь понять, что такое месяц, спроси у матери, которая родила недоношенного ребёнка и ждёт, когда его извлекут из инкубационной камеры. Если неделя — спроси человека, который работает на конвейере или в шахте, чтобы прокормить семью. Если день — спроси влюблённых, которые ждут встречи. Если час — спроси у страдающего клаустрофобией человека, который застрял в лифте. Секунда — посмотри на выражение лица того, кто в тысячную долю мига избежал смерти, или спроси у спортсмена, который только что выиграл серебряную медаль на Олимпийских играх вместо золотой, ради которой тренировался всю жизнь.

— Жизнь волшебна, Артур, и я знаю, что говорю, потому что после аварии я ощущаю цену каждого мгновения. Поэтому прошу тебя, давай воспользуемся каждой секундой, которая нам осталась.

Артур обнял Лорэн и прошептал ей на ухо:

— Каждая секунда с тобой ценнее любой другой.

Они провели остаток ночи, не отрываясь друг от друга. Сон охватил их ранним утром; буря не унялась, скорее наоборот.

Звонок мобильного телефона разбудил их около десяти часов, это был Пильгез, он просил Артура о встрече. Надо поговорить, сказал он и извинился за своё вчерашнее поведение.

Артур заколебался, не зная, как реагировать. Он подумал о проливном дожде, который не позволит им остаться снаружи, и предположил, что Пильгез воспользуется этим предлогом, чтобы попасть в дом. Отбросив колебания, Артур пригласил полицейского на второй завтрак — возможно, чтобы почувствовать себя сильнее и сбить с толку противника.

Лорэн воздержалась от комментариев, только меланхолично улыбнулась, но Артур этого не увидел.

Инспектор появился два часа спустя.

Когда Артур открыл ему, вслед ворвался такой мощный шквал ветра, что Пильгезу пришлось помогать хозяину закрывать дверь.

— Настоящий ураган! — воскликнул он.

— Я уверен, что вы пришли не для того, чтобы говорить о погоде.

Лорэн прошла вслед за ними в кухню. Пильгез бросил плащ на стул и уселся за стол. Накрыто было на двоих; обед состоял из салата «Цезарь» с жареной курицей и омлета с грибами. Тут же... — бутылка каберне.

— Очень любезно с вашей стороны оказать мне такой приём, я не хотел вас затруднять.

— Что меня действительно затрудняет, инспектор, так это упорство, с которым вы преследуете меня вашими абсурдными историями.

— Если они настолько абсурдны, как вы говорите, я не долго буду вас преследовать. Ведь вы архитектор?

— Вам это уже известно.

— И какая именно архитектура вас привлекает?

— Я реставрирую памятники архитектуры.

— То есть?

— Даю новую жизнь старинному зданию, сохраняю творение в камне, отреставрировав его так, чтобы приспособить к современной жизни.

Пильгез попал в точку, он заманил Артура в область, которой тот был страстно увлечён и где его можно было бы подловить, задав внезапно нужный вопрос.

Но Пильгез угодил в собственную ловушку. Он был увлечён рассказом подозреваемого.

Артур прочёл ему настоящую лекцию по истории строительства, от древней архитектуры к традиционной, с экскурсами в модерн и современные стили. Сыщик был зачарован, он задавал один вопрос за другим, и Артур отвечал. Разговор длился уже больше двух часов, но время летело незаметно.

Чашки кофе следовали одна за другой, а Лорэн с изумлением наблюдала, как между Артуром и инспектором рождалась странная связь, будто между двумя сообщниками.

На одном из поворотов истории о том, как был задуман и сконструирован мост Голден-Гейт, Пильгез прервал Артура, положив свою руку на его, и резко сменил тему. Он хотел поговорить с ним, как мужчина с мужчиной, без оглядки на то, что он полицейский. Он чувствовал и знал, что тело женщины спрятано в запертой комнате в конце коридора. Однако ему непонятен мотив похищения.

Пильгез считал Артура образованным, замечательным, в общем, таким, каким бы всякий отец хотел видеть своего сына. Но почему ради похищения тела женщины он пошёл на риск сломать собственную жизнь?

— Обидно. Мне показалось, что мы симпатизируем друг другу, — сказал Артур, вставая.

— Так и есть, но это не имеет значения, или наоборот, только это и имеет значение. Я уверен, что у вас была настоящая, хорошая причина, и я предлагаю вам свою помощь.

Пильгез хотел быть честным до конца и начал с того, что признал: ордера у него нет и не будет, потому что не хватает доказательств. На то, чтобы встретиться с судьёй и всё-таки убедить выдать ордер, ему потребуется три-четыре дня. Этого достаточно, чтобы Артур перевёз тело. Но тогда Артур совершит ошибку. Сейчас Артуру ещё можно помочь. И Пильгез предлагает такую помощь. Если, конечно, Артур согласится поговорить с ним и объяснить, где ключ к тайне.

Артур спрятался за ироничный тон. Он ценил великодушный жест и благожелательность инспектора. Но и он, в свою очередь, не понимает гостя. Артур принял и угостил Пильгеза, а тот продолжает упорствовать и настаивать на абсурдных обвинениях.

— Нет, это вы упорствуете, — возразил Пильгез.

— Тогда почему вы, считая меня виновным, хотите мне помочь?

Сыщик ответил. За профессиональную жизнь он размотал немало гнусных дел. И у всех виновных имелась общая черта: они были преступниками, извращенцами, маньяками, отпетыми негодяями. Судя по всему, Артур не подходил ни под одну из этих категорий. Пильгез потратил жизнь на то, чтобы сажать преступников в каталажку. Так разве не имеет он права помочь приличному человеку, который, возможно, просто попал в трудное положение.

— Очень любезно с вашей стороны, и я говорю совершенно искренне; мне было приятно общаться с вами, но я вовсе не нахожусь в том положении, которое вы упомянули. Я вас не выпроваживаю, но меня ждёт работа; возможно, нам ещё представится случай повидаться.

Пильгез не стал возражать. Он безнадёжно покачал головой, встал и потянулся за плащом. Лорэн, которая на протяжении всего разговора сидела в уголке, вскочила и пошла за ними, когда они направились по коридору, ведущему к входной двери.

Перед дверью в кабинет, где лежало тело Лорэн, Пильгез остановился, глядя на дверную ручку.

— Так вы открыли её, вашу шкатулку с воспоминаниями?

— Нет ещё, — ответил Артур.

— Иногда так трудно погружаться в прошлое, нужно много сил и мужества.

— Знаю, именно их я и стараюсь обрести.

— И я знаю, что не ошибаюсь, молодой человек, мой инстинкт меня никогда не подводил.

Когда Артур уже собирался двинуться дальше, дверная ручка начала поворачиваться, и дверь приотворилась. Артур увидел в дверном проёме Лорэн; она грустно улыбнулась ему.

— Почему ты это сделала? — прошептал Артур, чувствуя, как у него перехватывает дыхание.

— Потому что я люблю тебя.

С того места, где они стояли, Пильгез увидел лежащее на кровати тело с капельницей.

— Слава богу, она жива.

Он зашёл в комнату, оставив Артура у входа, и опустился у кровати на колени.

Лорэн обняла Артура. Она поцеловала его в щеку, очень нежно.

— Ты бы не смог, а я не хочу, чтобы ты испортил всю свою оставшуюся жизнь из-за меня, я хочу, чтобы ты жил свободным, я хочу тебе счастья.

— Но моё счастье — это ты. — Она прижала палец к его губам.

— Нет, не так, не при таких обстоятельствах.

— С кем вы разговариваете? — спросил полицейский по-дружески.

— С нею.

— А теперь вы должны мне объяснить, если хотите, чтобы я вам помог.

Артур посмотрел на Лорэн; в глазах его была обречённость.

— Ты должен рассказать ему всю правду, поверит он тебе или нет.

— Идёмте в гостиную, — обратился он к Пильгезу — я вам всё объясню.

Мужчины устроились на диване, и Артур рассказал все с самого начала, с того вечера, когда незнакомая женщина, спрятавшаяся в его квартире в шкафу ванной комнаты, сказала: «То, что я сейчас расскажу, непросто представить и невозможно допустить, но если вы согласитесь выслушать мою историю, если вы согласитесь отнестись ко мне с доверием, тогда, может быть, в конце концов мне удастся все объяснить, а это очень важно, потому что, сами того не зная, вы — единственный человек в мире, с которым я могу поделиться тайной».

Пильгез слушал Артура, не перебивая. Потом он встал и оглядел Артура с ног до головы.

Артур сказал:

— В вашей коллекции стало одним психом больше… Пильгез перебил его:

— Она здесь, рядом с нами?

— Сидит в кресле напротив и смотрит на вас. Пильгез потёр подбородок и покачал головой.

— Конечно, — сказал он, — конечно.

— Что вы собираетесь делать? — спросил Артур.

Он собирается поверить ему! А если Артур задаётся вопросом почему, то ответ прост: чтобы придумать подобную историю и пойти на такой риск, на который он пошёл, недостаточно быть сумасшедшим, надо быть полным психом. А Артур вовсе не псих.

— Ваша история должна быть полной правдой, чтобы вы решились предпринять то, что сделали. Я не очень верю в Бога, но я верю в человеческую душу, и потом, я очень хотел бы вам верить.

— Что вы будете делать?

— Я могу без риска отвезти её в госпиталь в своей машине?

— Да, можете, — ответил Артур голосом полным тоски. — Но я не хочу, чтобы меня с ней разлучили, я не хочу, чтобы её подвергли эвтаназии!

Пильгез сказал, что это уже борьба на другом поле. Он не всесилен. Он и так рискует, возвращая тело, и у него всего ночь и три с небольшим часа на дорогу, чтобы придумать хорошее объяснение, как он обнаружил жертву, не найдя похитителя. Поскольку она была жива и невредима, он полагал, что сумеет устроить так, чтобы дело закрыли. Что до остального, то больше он ничего сделать не мог, но и это уже немало, верно?

— Я знаю! — поблагодарил Артур.

— Даю вам обоим ещё одну ночь. Завтра я заеду около восьми, сделайте так, чтобы она была готова к отъезду.

— Почему вы это делаете?

— Я вам уже говорил. Потому что вы мне симпатичны, и потому что я вас уважаю. Я никогда не узнаю, правдива ли ваша история. Но в любом случае, по логике ваших рассуждений, вы действовали в её интересах. Можно даже допустить, что это была законная защита. Или же помощь человеку, находящемуся в опасности. Мне плевать. Мужество — достоинство тех, кто действует во благо, тех, кто приходит на помощь. И действует именно в тот момент, когда следует действовать, а не просчитывать угрозы. Ладно, хватит болтать, пользуйтесь оставшимся временем.

Полицейский пошёл к дверям. Артур и Лорэн пошли следом. Жестокий шквал ударил им в лицо, когда они открыли входную дверь.

— До завтра, — сказал Пильгез.

— До завтра, — ответил Артур, не вынимая рук из карманов.

Пильгез исчез в порывах бури.

Артур не спал всю ночь; ранним утром он пошёл в кабинет. Подготовил тело Лорэн, поднялся к себе в комнату и собрал чемодан, закрыл ставни в доме, отключил газ и электричество. Им обоим придётся вернуться в Сан-Франциско — Лорэн не могла долго находиться далеко от своего тела, не ощущая крайней усталости. Они все обговорили за ночь и решили, что так и будет. Как только Пильгез погрузит тело, они тоже отправятся в обратный путь.

Инспектор явился в назначенное время. За четверть часа Лорэн была устроена на заднем сиденье машины полицейского. В девять дом уже был заперт, и две машины направились в сторону города.

Пильгез приехал в госпиталь к полудню, Артур и Лорэн вернулись в квартиру приблизительно в то же время.

Date: 2015-09-18; view: 287; Нарушение авторских прав