Осунувшееся лицо, голодные глаза, эффектно очерченные темными тенями усталости, - человек, нетерпеливо ожидающий заказа после бессонной ночи, всегда немного похож на прету

Одна шутка на сортирную тему - и я брошусь с моста! - сразу предупредил он. - Достали!

Мы не удержались от понимающей улыбки: бедняга уже не первый день пытался разобраться с несколькими весьма запутанными происшествиями: одной смертью, двумя помешательствами, двумя сердечными приступами и четырьмя глубокими обмороками. Известную пикантность всем этим несчастным случаям придавало то обстоятельство, что происходили они исключительно в туалетах. Когда на Мелифаро повесили эти дела, он сам ржал, как невоспитанная лошадь, а его комментарии могли бы заставить покраснеть даже генерала Городской Полиции Бубуту Боха, который до сих пор считался непревзойденным специалистом в области фекальной лексики. Однако укатали сивку крутые горки: на следующий день, погрузившись, так сказать, в материал, он уже морщился от наших шуточек на эту волнительную тему, а теперь вот даже утопиться грозился.

Мы не будем, - пообещала Меламори. - Нельзя же полдюжины дней кряду шутить по одному и тому же поводу!

Ты-то, возможно, не будешь, - проворчал Мелифаро. - А этот жуткий тип, с которым ты везде шляешься - что, кстати сказать, совершенно не пристало леди из хорошей семьи! - будет. Хвала Магистрам, я его не первый день знаю.

Я буду молча жевать, сохраняя скорбное выражение лица, если это может сделать тебя счастливым, - пообещал я. - Можно составить тебе компанию или лучше сделать вид, что нас тут не было?

Сделайте вид, будто вы тут есть, - устало улыбнулся он. - Я по живым людям соскучился, по правде говоря. Света белого не вижу, из сортиров не вылезаю... Впрочем, можете меня поздравить: мое расследование закончено. Сейчас съем что-нибудь и пойду спать, если не усну прямо за этим столом... Кстати, наш шеф все же редкостная свинья. Я послал ему зов, чтобы сообщить о своем бессмертном подвиге. И знаете, что он ответил?