Под словом спать, естественно, подразумевалась первая тренировка по возведению невидимой стены, это было ясно и ежу

Лететь-то оно будет, - нерешительно согласился я. - Но вообще-то нехорошо оставлять пузырь Буурахри без управления...

Почему? - холодно осведомился старик. - Тебе надо каким-то образом контролировать процесс? Но, с тех пор как мы поднялись в воздух, я что-то не заметил, чтобы ты возился с управлением. Только поначалу, когда мы набирали высоту.

Это правда, - согласился я. - Пузырь Буурахри уже знает направление, этого вполне достаточно. И насколько я могу судить, исходя из опыта своих прошлых путешествий, мое присутствие в этой корзине заставляет его лететь быстро вне зависимости от того, сплю я или бодрствую...

Ну вот, - пожал плечами Нуфлин. - Так зачем же тебе бодрствовать?

На всякий случай, - хмуро объяснил я. - Мало ли что может случиться...

Можешь мне поверить, я разбужу тебя примерно за полчаса до того, как оно начнет "случаться", - насмешливо пообещал Нуфлин. - Что я действительно умею, так это предвидеть неприятности!

Верю, - неохотно согласился я.

А мне спать нельзя в любом случае. Так что отдыхай, пока есть возможность, - заключил он и так лукаво посмотрел на меня, что я больше не сомневался: о том, чтобы просто завалиться спать, и речи быть не могло.

Признаться, настойчивость Нуфлина меня здорово раздражала - именно потому, что в глубине души я прекрасно понимал: старик совершенно прав. "Завтра, завтра, не сегодня, - так лентяи говорят", - наверное, этот стишок из учебника немецкого языка будет преследовать меня всю жизнь, и вызывать беспомощный, бессмысленный протест, которому ни в коем случае нельзя давать право голоса.

Как ни крути, а без труда...

Короче говоря, я принялся "вытаскивать из пруда" очередную "рыбку".

Кое-как устроился на дне корзины. Единственное одеяло, которое я в последний момент предусмотрительно запихнул в сумку, оказалось слишком тонким, а запасных, как выяснилось, никто сюда, увы, не положил. Лезть в Щель между Мирами в поисках лишнего пледа мне почему-то было лень. Возможно, я помимо воли уже был целиком поглощен новым незнакомым чудом, которое мне предстояло совершить или хотя бы попытаться... Я закрыл глаза, сосредоточился и нарисовал в окружившей меня тусклой темноте первый белоснежный кирпичик. К моему несказанному удивлению, все получилось - не просто быстро, а, можно сказать, мгновенно. Я сразу же ощутил его холодную тяжесть на своей ладони и, не тратя времени на восторги по поводу собственных успехов в учебе, представил себе, как осторожно кладу его на землю в нескольких сантиметрах от своих ног. Дело пошло, и еще как: перед тем как окончательно уснуть, я был окружен низенькой круговой оградой из одинаковых белых кирпичей. Сие призрачное сооружение достигало середины щиколотки, и это было гораздо лучше, чем просто хорошо. "Если буду продолжать в таком темпе, маета закончится через полдюжины дней, а то и раньше", - удовлетворенно подумал я и с чувством выполненного (даже перевыполненного) долга нырнул в разноцветный омут беззаботных сновидений.

Когда я проснулся, все было в полном порядке. Наш летающий пузырь в хорошем темпе курсировал над бескрайними водами, мой подопечный был живехонек и при этом не рвался общаться: сидел в своем кресле и, кажется, дремал. Нападать на нас явно никто не собирался - по крайней мере, пока. Я послал зов Джуффину, бодро сообщил ему, что у нас, дескать, все хорошо. "Поплюй, чтобы не сглазить", - посоветовал шеф, кажется, без тени иронии. Некоторое время я удивленно размышлял, каким образом сэр Джуффин мог подцепить одно из самых распространенных суеверий моей далекой родины, а потом обреченно заключил, что сия тайна великая есть, и расслабился. Приступил к следующей беседе: слишком уж много хороших людей осталось дома, и при всей моей нелюбви к Безмолвной речи я не мог отказать себе в удовольствии перекинуться парой-тройкой сотен словечек с каждым.

После полудня Магистр Нуфлин изволил открыть глаза. От еды он решительно отказался, заявив, что теперь это для него непозволительная роскошь, и довольно настойчиво потребовал, чтобы я продолжил свою давешнюю "медитацию", пока есть время. Как ни крути, он был совершенно прав. Нам предстояло еще полдюжины дней пути - как минимум! - и, возможно, куча неприятных неожиданностей. Я рассудительно подумал, что было бы неплохо закончить строительство защитной стены прежде, чем на горизонте объявится кто-нибудь из грозных любителей мщения, неимоверное количество которых было мне обещано в качестве своеобразного аттракциона для заскучавших туристов. Так что большую часть дня я провел с закрытыми глазами. В конце концов, это странное колдовство захватило меня полностью, я бы даже не вспомнил об ужине, если бы мой спутник авторитетным тоном не прочел мне лекцию о необходимости подкреплять свои силы.

На исходе третьих суток полета я с изумлением понял, что моя работа подходит к концу. Ничего такого, что можно было бы назвать событиями, за это время не произошло: состояние здоровья моего подопечного не ухудшилось (впрочем, судя по всему, оно и не улучшилось), никто не пытался на нас напасть, даже погода не менялась. Можно сказать, что никакой погоды вовсе не было: равномерно пасмурное небо не выказывало намерения разразиться дождем или ослепить нас яркими солнечными лучами, ветром и не пахло, а температура воздуха идеально соответствовала представлениям человеческого тела о том, что такое "ни холодно, ни жарко", и не привлекала к себе внимания.

Quot;Смотри-ка, я сделал это!" - с равнодушным удивлением отметил я под утро, обнаружив, что высокая иллюзорная стена из белого кирпича окружает меня плотным кольцом. В ней не обнаруживалось ни единого изъяна, а реальность этого сооружения в тот момент не вызывала у меня никаких сомнений. Когда я поднялся на ноги, чтобы выглянуть наружу, туда, где среди прозрачных серых облаков как раз лениво догорала тускло-оранжевая полоса скромного пасмурного заката, мне показалось, что стена каким-то невообразимым образом движется вместе со мной.

Это утверждение кажется совершенно диким, когда пытаешься его сформулировать, но ощущение оказалось совершенно естественным и органичным, впору было удивляться: как это я до сих пор обходился без этой защитной стены, которая теперь казалась мне чуть ли не частью моего тела!

А ты таки да очень быстро всему учишься, мальчик. Даже слишком быстро, - не размыкая глаз заметил Магистр Нуфлин, присутствие которого в последнее время казалось мне столь необременительным и ненавязчивым, что я - поверить невозможно! - почти забыл о его существовании.