Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Мы заплатили огромную цену за демократию





 

В конце 1980-х годов мне довелось оказаться рядом с людьми, которые тогда принимали ключевые политические решения. Меня пригласили в ЦК, в группу спичрайтеров и аналитиков, работавших на высшее руководство, и прежде всего на Михаила Горбачева. Мы писали речи по международным вопросам. Как это происходило? Иногда нас вызывал сам будущий автор готовившегося выступления и подробно рассказывал, как он представляет себе текст. Если же он куда-то срочно уезжал или был слишком занят, нам спускали задание сверху: «Напишите что-нибудь свеженькое, что еще не звучало. Все, дальше сами думайте!» Нередко нас отправляли на загородные дачи и запирали там, пока мы не напишем речь. Самое долгое «заключение», как я помню, длилось три недели.

В мою работу также входило написание аналитических записок по внешнеполитическим проблемам для Политбюро. Поэтому я регулярно ездил на важные международные мероприятия. Хорошо помню такой эпизод – в 1989 году мы приехали на совещание руководителей компартий в Берлин. Перестройка к тому времени дала свои результаты, демократизировав жизнь в России и в Восточной Европе. Соцлагерь трещал по швам. Только немцы и чехи сохраняли нам верность – лидеры других компартий уже больше смотрели на Запад. Я подготовил телеграмму для Политбюро, в которой отразил все тревожные для нас моменты, которые прозвучали на совещании. Мой текст прочитал глава делегации, член Политбюро Вадим Медведев, поднял брови и сказал: «Все верно, но придется переписать». «Как, Вадим Андреевич, разве это неправда?» – недоумевал я. «Напротив, тут все правильно, – ответил он. – Но не надо расстраивать товарищей в Политбюро». Если это была шутка, то не самая удачная. Ведь именно из-за такого «нежелания расстраивать товарищей», то есть смотреть правде в глаза, мы, в итоге, и потеряли страну.

Качество управления в последние годы советской власти было удручающе низким. Горбачев был весь поглощен зарубежными поездками, съездами народных депутатов, и борьбой с демократами. В его отсутствие заседания Политбюро вел второй секретарь ЦК КПСС Борис Ивашко – этакий профессиональный балагур, который, как говорили, сделал себе карьеру на том, что хорошо произносил тосты и умел рассказывать на охоте анекдоты высшему руководству. Этот человек удачно шутил, наверняка великолепно пил водку, но уровень заседаний обескураживал даже меня, сравнительно молодого человека. Какие-то темы обсуждались, а потом их просто бросали без выводов, и это никого не волновало. У тогдашней поросли руководителей элементарно отсутствовал опыт и квалификация их предшественников, которые в 1960 – 70-е годы заставляли Запад, да и весь мир, серьезно относиться к Советскому Союзу. Да, партийные боссы предыдущего поколения тоже допускали ошибки, но одно дело – ошибки, а другое дело – все более очевидная неспособность к руководству.

С весны 1990 года у меня возникло стойкое ощущение близящегося краха системы – я его ощущал даже физически. И это ощущение было крайне болезненным, хотя я никогда не считал себя приверженцем советского строя. В те годы я отличался вполне либеральными убеждениями – много писал для «Известий» и «Литературной газеты», других изданий, отстаивавших идеал демократии и гласности. Но я словно предчувствовал грядущий развал страны.

Горбачев не должен обижаться на свою страну

Но почему все-таки развалился Советский Союз? Сейчас в моде теории, согласно которым Михаил Горбачев был агентом Запада и сознательно вел дело к разрушению страны. Я не являюсь приверженцем таких теорий, тем более что доказательств у них нет. На мой взгляд, политическая биография Горбачева – это драма человека, который искренне стремился изменить страну, но у него ничего получилось.

Вспомните, как начиналась перестройка. Михаил Сергеевич провозгласил курс, который понравился почти всем. Молодой генеральный секретарь, легко говорящий и не боящийся идти в народ, он выигрывал на фоне кремлевских старцев, которые изрядно всем надоели. Была, впрочем, здесь и опасность: игра на публику. В студенческие годы Горбачев был актером в университетском театре, и, видимо, нереализованные актерские амбиции сказывались на его политическом поведении – он явно любовался собой и первое время просто купался в лучах народного обожания. Это был, в общем-то, неплохой человек, но как организатор реформ он никуда не годился. Горбачев открыл шлюзы, и бурный поток изменений, к которому он оказался не готов, его попросту снес.

Если сравнить Михаил Горбачева с китайским лидером Дэн Сяопином, то сравнение будет явно не в его пользу. В отличие от «Горби», автор «китайского чуда» начал процесс реформ, который он контролировал, и который теперь контролируют его наследники. Поэтому Китай – история успеха, а Россия – история провала. Обратите внимание: даже на Западе, где чтят и премируют Горбачева, отношение к результату его трудов и к результату трудов Дэн Сяопина совершенно разное. Как сказали мне в конце 2010 г. в Сингапуре, Россия сегодня – «забытая сверхдержава». И это еще мягкое определение. В США нас за сверхдержаву давно не держат. Зато Китай все считают страной-лидером XXI века, которая вот-вот потеснит США и вызывает на Западе неподдельное восхищение тем, что производит столько товаров. Китай в XXI веке – это мастерская мира. Россия же не создает почти ничего, а только качает из недр нефть и газ. Да, политически наша страна ближе к Западу, чем Китай, но все восторги Запада идут в адрес Поднебесной, но никак не России. Такой вот парадокс!

Горбачев также полностью выпустил из рук внешнюю политику. Эдуард Шеварднадзе тогда творил, что хотел. Заключал договоры, которые были нам не выгодны, зато очень выгодны США. Он действовал по принципу: «Мы с друзьями не торгуемся», хотя «друзья» с нами торговались без зазрения совести. Не исключаю, что уже тогда он взял на себя роль политического агента США, закладывая основы для своего будущего руководства Грузией.

В целом, правление Михаила Горбачева – это череда крупных ошибок и тяжелых поражений. Весной 2011 г., накануне своего 80-летия, он сам в этом признался в одном телеинтервью: «Как политик я проиграл». И, похоже, он сам до сих пор по этому поводу сильно переживает. Помню, как в одной из своих телепередач я поставил Горбачев в один ряд с Ельциным, так Горбачев потом мне с обидой сказал: «Алексей, ты меня с Борькой через запятую не ставь!» И я его хорошо понимаю: ему было горько оттого, что он проиграл человеку, которого он не ставил слишком высоко. И ладно бы он потерпел поражение на свободных и демократических выборах! Тогда можно было бы сказать: «Я довел страну до качественно нового этапа и проиграл в честной демократической борьбе». Но в случае с Горбачевым не произошло даже этого: он просто уступил власть своему сопернику.

Стоит ли удивляться, что Горбачев стал с возрастом все больше и больше психологически тяготеть к Западу? Там, в Лондоне, он праздновал свой 80-летний юбилей, там ему рукоплескали, там его чествовал зарубежный бомонд. Да, человек, которого плохо воспринимают в собственной стране, бежит туда, где его всегда ждут с распростертыми объятиями. Вот только там, где его носят на руках, Россию хотели бы видеть слабой, подчиненной, отсталой и полностью зависимой от Запада. И в глазах граждан России это бросает тень на самого Горбачева. В целом, история «Горби» – это поучительный пример того, как хорошие помыслы могут обернуться катастрофическими последствиями для целого государства. А потому Горбачев не должен обижаться на свою страну.

Поруганные идеалы либерализма

Вокруг того, как нам трактовать эпоху 1990-х годов, идет активная идейно-политическая борьба. Мы видим усилия, в том числе со стороны нынешней власти, политически реабилитировать Ельцина и создать культ Гайдара, представить его в качестве едва ли не спасителя Отечества. Кто-то даже носится с идеей назвать его именем проспект Ленина в Москве! Откуда берется такая активность, понятно: нынешняя власть берет свои истоки в эпохе 1990-х годов, оттуда идет ее легитимность. Но, на мой взгляд, такой «легитимности» лучше избегать. По-моему, гораздо правильнее было бы честно признать те провалы, ошибки и преступления, которые были совершены в 1990-е годы, и решительно от них отмежеваться. Только так нынешняя власть могла бы повысить доверие к себе со стороны собственных граждан.

Уверен, что локальные попытки создать культ Гайдара обречены на провал – в народе еще жива память о его преобразованиях.

Ведь кем были младореформаторы? Необольшевиками. Они исходили не из той реальности, которая существовала в России, а из собственных идеологических догм, под которые они эту реальность хотели подогнать. Из надломленной, полуразрушенной, теряющей свой промышленный потенциал страны, они хотели, по их словам, создать либеральную экономику. И что же? Они ее так и не создали! То, что получилось, можно назвать разве что олигархическим, бандитским капитализмом по худшим латиноамериканским образцам. У нас совершенно антилиберальная экономика, когда все позиции принадлежат крупным монополиям, душащим любую конкуренцию со стороны малого и среднего бизнеса. Получается, что те святые идеалы, которые провозглашали Гайдар и Чубайс, оказались ими же самими и поруганы! И мало того, что у них получился продукт прямо противоположный «либеральной экономике», их правление, к тому же, закончилось в 1998 году полным дефолтом.

О «профессионализме» и «экономической мудрости» реформаторов красноречиво свидетельствует такой эпизод. В ночь с 14 на 15 августа 1998 года Чубайс, Немцов, Кириенко и Дубинин (в то время – глава Центробанка) срочно отправились в «Метрополь» к Джону Олдингу-Смиту, представителю МВФ в России, и спросили: «Как нам быть? У нас все рушится». К тому времени они правили страной уже восемь лет – неужели за этот срок нельзя было разобраться, как вести собственное хозяйство? Оказалось, без совета международного чиновника средней руки никак не обойтись. «Гуру» и посоветовал: «Надо в первую очередь спасать иностранный капитал». В итоге, иностранный бизнес во время дефолта 1998 года практически не пострадал, в то время как российская экономика понесла огромный урон.

Ныне покойный депутат от КПРФ Виктор Илюхин в свое время обвинил Гайдара в том, что тот где-то заявил: «Если погибнет 30 миллионов пенсионеров, это освободит нас от социального балласта». Гайдар подал в суд на Илюхина за клевету, но Илюхин суд выиграл! Он доказал, что, хотя Егор Гайдар конкретно эту фразу не говорил, но совокупность его высказываний означала, что он эту идею проводил – и неоднократно! А ведь фактически он провозглашал теорию социального геноцида, действуя по принципу: «Подумаешь, погибнут 30 миллионов человек. Зато мы построим новую Россию!»

Увы, но та модель капитализма, которая сложилась в 1990-е годы, практически без изменений дожила до сегодняшнего дня. В кризисный 2009 год у нас в два раза возросло число миллиардеров – было 34, стало 68! Как же это произошло? В годы кризиса во всем мире число миллиардеров падает, а у нас оно растет – и почти вдвое! И, как оказалось, это был еще не предел – в 2010 году количество миллиардеров уже выросло до 101 человека. Каковы же механизмы экономики, которые позволяют создавать такие гигантские состояния при невысоком уровне жизни, общей экономической неразвитости и деградации производящих секторов?! А ведь эти механизмы были созданы именно трудами реформаторов в 1990-е годы, и шлейф их деятельности тянется за нами до сих пор.

Запад аплодировал Ельцину, но смеялся над ним

На мой взгляд, полное фиаско ожидают и попытки выставить Бориса Ельцина великим государственным деятелем, действовавшим в трудные времена. С его антисоциальной политикой, разрушительными экономическими реформами и бездарным внешнеполитическим курсом создать культ из этой фигуры не получится никогда. Наш народ отлично понимает, что мы заплатили чудовищную ценой за свободу и демократию. Ведь демократия и свобода, которые у нас до сих пор весьма ограничены, не могут быть оплачены самоуничтожением нации. Вот либералы про Сталина говорят: «Он выиграл Великую Отечественную войну, но страна за это заплатила огромную цену». А Ельцин вообще ничего не выиграл – он лишь худо-бедно сохранил те базовые институты, которые возникли без его участия. Ведь уже при Горбачеве существовал и парламент (Верховный Совет фактически был его прообразом), свобода слова и свобода передвижения. Но заплатили мы за правление Ельцина огромную цену – и еще продолжаем платить.

Согласно переписи 2010 г., только за период 2003–2010 г. мы потеряли 2,2 миллиона человек. Причем эта цифра выглядит сильно заниженной, а качество переписи оставляло желать лучшего. При Ельцине же население вообще убывало со скоростью 1 миллион в год. При первом президенте РФ, в 1995–1996 гг. продолжительность жизни мужчин в России упала до 56 лет – это, извините, уровень Гаити! Мой друг, американский журналист Пол Хлебников, убитый в Москве в 2004 году, написал о ельцинской эпохе шокирующую книгу «История разграбления России». Пол пришел к выводу, что социально-экономические последствия правления Ельцина оказались для России даже более катастрофичными, чем итоги Второй мировой войны. Несмотря на многомиллионные жертвы и чудовищные разрушения, Россия вышла из войны с меньшим уроном для человеческого и экономического потенциала, чем постсоветская РФ – из ельцинского правления!

Когда говорят, что Ельцин «заложил основы» правового государства, остается лишь в недоумении развести руками. Какое это было правовое государство, если оно действовало неправовыми методами? Сам факт существования ельцинской «семьи» чего стоит! В правовом государстве не могут править люди, которые никем не избраны и никем не уполномочены на управление страной. Но в России второй половины 1990-х годов это, увы, стало нормой. Ни для кого не секрет, что после 1996 года вся полнота власти в стране находилась в руках «семьи». Большую часть времени Борис Николаевич проводил в Кремлевской больнице, а его пресс-секретарь, за неимением лучших новостей, сообщал нам с телеэкранов, что «президент работал с документами» и что «у президента крепкое рукопожатие». Это было единственное подтверждение тому, что Ельцин все еще присутствует в нашей политической жизни.

Ту политическую систему, которая в 1990-е годы сложилась в России, американская пресса называла демократией. А теперь посмотрите, что недавно произошло в Тунисе и Египте! Там тоже правили семейные кланы, но когда их свергли, американские журналисты с ликованием писали о «народных революциях, покончивших с деспотией». Вот они – западные двойные стандарты в действии! В России правит «семья» – и Запад это называет демократией. В Тунисе и Египте тоже правит «семья» – и Запад клеймит это диктатурой. Думаю, что причины такой слепоты в одном случае и прозорливости в другом очевидны – США закрывали глаза на деяния Ельцина и его «семьи» потому, что тот шел им на уступки по всем вопросам, превращая Россию в младшего партнера Америки. Нашему руководству в 1990-е годы казалось, что благодаря нашим заискиваниям в Вашингтоне нас будут считать хорошими парнями. Но в реальности они считали нас весьма недалекими людьми, которые не умеют отстаивать собственные интересы. Помните известные кадры, на которых Ельцин стоит и что-то из себя изображает, а рядом, чуть ли не сгибаясь пополам, хохочет Клинтон? Ельцин считал, что это признак одобрения, но на самом деле это было признаком презрения.

Инструмент для политических киллеров

Сегодня любят раскручивать миф о том, будто при Ельцине процветала свобода слова. Что ж, Борис Николаевич действительно старался особенно не воздействовать на прессу, но не потому, что был демократом. Попросту ему было глубоко плевать на то, что говорят и пишут в СМИ. А ведь свобода слова подразумевает не только свободу высказываний, но и серьезную реакцию на них со стороны власти. Если же вы можете разоблачать кого угодно, но это остается безо всяких последствий, то это – не демократия, такая практика называется манипуляцией. К примеру, в начале 1990-х СМИ практически в ежедневном режиме писали о распродаже и разворовывании собственности в группе западных войск, которые тогда мы выводили из Германии. И что дальше? Это никак не повлияло на судьбу ни одного из видных фигурантов этого громкого дела.

Телевидение при Ельцине находилось под прямым контролем со стороны олигархов. Когда в 1995 году «Останкино» было преобразовано в ОРТ – Общественное российское телевидение, 49 процентов учредительного капитала оказалось у пула олигархов, во главе которого стоял Борис Березовский. И хотя формально председателем Совета Директоров считался Виталий Игнатенко, гендиректор ТАСС, представлявший 51-процентную долю государства, он не играл вообще никакой роли, именно Березовский определял эфирную политику. Нужно «замочить» Лебедя? ОРТ тут же отрабатывало заказ. Березовский о чем-то договорился с Лебедем? Из отрицательного персонажа он превращался в разумного политика и в положительного героя. Нужно дискредитировать Примакова или Лужкова? Березовский бросал в дело известного телекиллера. И это – свободное телевидение?!

Я прекрасно знаю, о чем говорю, поскольку был тогда членом руководства ОРТ – отвечал за международные и общественные связи канала. Поначалу мы и представить себе не могли, какое телевидение возникнет в нашей стране. Тогда все это только-только начиналось, и приватизация СМИ подавалась нам как благо: «Смотрите, на Западе средства массовой информации находятся в частных руках. Разве может новая Россия оставаться в стороне от этого процесса?»

Понятно, что частное телевидение накладывает определенные ограничения. Скажем, американский канал CNN никогда не станет критиковать своего создателя Теда Тернера, а канал Fox – объявлять своего владельца Рупорта Мердока мерзавцем. Но, согласитесь, это совсем не означает, что телевидение должно превращаться в политическую дубинку по уничтожению врагов крупных предпринимателей. Но точно так же использовал НТВ и Владимир Гусинский.

После ухода с ОРТ мне предложили создать на новом телеканале ТВЦ итоговую аналитическую программу. Я согласился и получил возможность говорить то, что я думаю о внутренней и внешней политике России. Помню, один из моих первых сюжетов был посвящен разоблачению сделки по покупке Березовским «Коммерсанта», которая подавалась так, будто известную деловую газету приобрел некий иранский бизнесмен.

Программа «Постскриптум» отличалась достаточно жесткой критикой Ельцина и его ближайшего окружения. Меня тогда многие предупреждали: «Вас закроют. Вы слишком смело выступаете против президента». Но в конце 1990-х в России начался закат ельцинской эпохи. Премьер-министром уже был Примаков, к услугам которого Ельцин прибег от безысходности – он дважды предлагал Думе покорного Черномырдина, но каждый раз тщетно. Березовский и «семья» уже перестали быть всесильными, а внутри российской элиты появилась группа достаточно влиятельных людей, которые стали ставить под сомнение ельцинский курс.

Что изменилось и что не изменилось при Путине

После прихода к власти Владимира Путина ситуация в России стала исправляться. Его главная заслуга – в том, что он вернул стране управляемость, от которой к 2000 году практически ничего не осталось. Ведь Хасавюртские соглашения Ельцина и Масхадова от 1996 г. были фактическим началом утраты Россией своей территориальной целостности. Роль Путина в восстановлении контроля над Чечней по достоинству не оценена до сих пор. Можно сколько угодно критиковать методы решения «чеченского вопроса» – мол, Кадыров не тот человек. Но покажите, пожалуйста, «того человека»? Увы, но идеального руководителя в Чечне найти очень трудно. Тем не менее, Путин, остановив отпадение Чечни, смог сохранить территориальную целостность России. А Ельцин своей политикой подвел нашу страну к тому состоянию, при котором уже Российская Федерация могла пойти по стопам СССР.

Второе важное достижение Путина – он ограничил влияние олигархата на политическую жизнь страны. Говорят, что в деле Ходорковского власть зашла слишком далеко и обошлась с экс-главой «Юкоса» излишне жестко. Но олигархат зашел еще дальше в сращивании с государственным аппаратом и в использовании денег для приватизации государства. И не случайно, что именно Ходорковский оказался в роли главной жертвы: он особенно сильно верил в то, что деньги нужно конвертировать в политическую власть.

В-третьих, Путин обозначил приоритеты во внешней политике, оказавшиеся более приемлемыми для страны, чем тот бесхребетный курс следования в фарватере США, который проводил Ельцин. Это позволило нации хоть немного психологически восстановиться. На Западе принято критиковать Мюнхенскую речь Путина 2007 года, но, на мой взгляд, это было самое сильное его выступление за все время президентства. Правота его слов сейчас подтверждается: война в Ливии – это новое проявление западного «крестового похода». Здесь есть еще один важный момент, который у нас плохо понимают. Когда НАТО выходит за пределы зоны своей ответственности (а это уже вторая такая война после афганской кампании), это означает, что следующими можем стать мы. Скорее всего, на нас не обрушатся бомбы, но мы вполне можем стать объектом шантажа и принуждения к проведению такой политики, которая нужна НАТО.

Вместе с тем, при всех очевидных достижениях последнего десятилетия, примерно к 2006 году стало очевидно, что Путин, исправив некоторые вопиющие пороки ельцинского правления, так и не предложил России программы развития. Он не сказал, куда мы движемся дальше. В итоге без ответа остались важнейшие вопросы, волнующие миллионы граждан страны. Почему нефтяные и газовые деньги, за счет которых подкармливают пенсионеров и отчасти помогают многодетным матерям, не идут на развитие страны? Почему мы не видим новых предприятий? Почему роль машиностроения, приборостроения, высоких технологий в экспорте страны не растет, а падает? И почему у нас процветают только миллионеры и миллиардеры? И должно ли так быть и впредь?

Что же помешало задать стране новый вектор развития? Тем более что нефтяные и газовые цены позволяли пополнять бюджет и создавать мощную резервную подушку, которая сыграла свою позитивную роль во время кризиса. Руководство страны не дает ясного ответа, почему в России до сих пор не запущено полноценное развитие. Но если в стране за один кризисный год почти вдвое увеличивается число миллиардеров, а ВВП падает за этот же год на 9 процентов, то вывод можно сделать один: в нашей экономике и государстве что-то серьезно не так. Это означает, что срастание крупного бизнеса с властью стало нормой. Спору нет, крупный бизнес неизбежно связан с политикой в любой стране мира, будь то США, Франция или Германия. Но есть такие формы связи, которые общественно полезны, а есть и формы такие, которые социально вредны. И я подозреваю, что наш бизнес развивается такими бешеными темпами именно за счет российского общества, и с этим невозможно согласиться.

Date: 2015-09-18; view: 256; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию