Зрим в корень

Феномен появления антиглобализма — прямое следствие экономических кризисов, сотрясавших мир в последнее десятилетие. Противоречия, заложенные в экономику развивающихся стран с подачи Международного валютного фонда (МВФ), Всемирной торговой организации (ВТО) и Всемирного банка, стремительный рост валютных, кредитных и фондовых рынков привели к закономерному результату такой политики — финансовому кризису 1997 года в странах Юго-Восточной Азии. Здравомыслящая часть международной общественности вдруг осознала, что финансовая глобализация зашла настолько далеко и в распоряжении международных фондов сосредоточены настолько громадные финансовые ресурсы, которых вполне достаточно, чтобы в одночасье обрушить экономику любой, даже самой развитой страны. Задумайтесь — шесть крупнейших фондов и банков мира могут кратковременно аккумулировать до 900 миллиардов долларов, которые можно использовать для нападения на любую валюту. В 1997 году 82 процента всех финансовых операций сводились лишь к игре на курсах валют.

Глобализация дала финансовым спекулянтам множество новых методик обогащения, не требующих участия в производстве товара. Это и оффшорные зоны, где капиталы надежно защищены и, по существу, анонимны, и втягивание в финансовые спекуляции средств социальных фондов, и широкое распространение новоизобретенных финансовых инструментов (деривативов, опционов). Если уровень промышленного производства в США с 1982 по 1997 годы увеличился в 2,5 раза, то объем финансовых рынков – в 10. Подобная ситуация наблюдается и на общемировом рынке ценных бумаг, обвалы и банкротства которого приносят уже не миллиардные, а триллионные убытки (в $), что очень напоминает старый марксистский термин "рынок фиктивного капитала".

С 1848 года в мире было 24 периода экономических кризисов. Вот хронология кризисов последнего десятилетия. Азиатский (Южная Корея, Таиланд, Тайвань, Индонезия, Гонконг) — 1997, дефолты в России - 1998, Бразилии - 1999, Турции - 2000, Аргентине - 2001, Венесуэле - 2002. Экономические кризисы сопровождались целым рядом политических волнений: Индонезия 1998-го года, Боливия 2000-го, Аргентина и Венесуэла 2002-го. Плюс непрекращающиеся войны в Африке, арабо-израильское противостояние и оживление международного терроризма. Плюс Афганистан, Ирак, Чечня и Югославия.

В неразрывной сцепке с глобализацией в сфере финансов проходило нарастание могущества транснациональных корпораций. Слияния и поглощения стали отличительным признаком бизнеса 90-х, превратив некоторые компании в настоящих монстров. В 1998 году семь корпоративных гигантов (американских, естественно) имели в своем распоряжении активы на сумму более 300 миллиардов долларов каждая. По сравнению с ними самые крупные компании более ранних периодов выглядят просто карликами. Еще одной тенденцией «большого бизнеса» 90-х стал перенос промышленного производства из метрополий в развивающиеся страны, где рабочая сила дешева, экологи и профсоюзы распиханы по тюрьмам, а возможности эксплуатации природных ресурсов просто безграничны. Мизерная зарплата и работа по 14 часов в сутки полностью удовлетворяют запросы «иностранных инвесторов».

Однако процесс глобализации затрагивает себе не только материальную, но и духовную жизнь человечества. Величайшее достижение XX века — информационные технологии, стали средством навязывания так называемой «западноевропейской» (американской!) массовой культуры, идеальным инструментом для «промывания мозгов». О какой свободе выбора можно говорить, если 90% газет в мире пользуется услугами всего лишь шести информационных агентств (Рейтер, АП, ЮПИ, АФП, Киодо Цусин, ИТАР-ТАСС). Известный американский журналист Жак Кейзер, касаясь этого вопроса, с горечью отмечает: «Нет ни подлинного выбора, ни свободы в интерпретации фактов, так как информация и мнения отбираются для человека, а не им самим. Миллионы людей читают одни и те же статьи, узнают новости и получают к ним комментарии чаще всего из единственного источника».