Роман-предыстория Эпизода III 8 page

Четыре неймодианца замерли на месте, предупреждающим жестом подняв к груди винтовки.

Элитные стражи Гривуса даже не замедлили шаг. Повторив движение неймодианцев, они подняли электрошоковые жезлы и взмахнули ими перед собой с такой скоростью и точностью, что часовых Ганрея буквально смело с ног, как детей.

Гривус уставился в объектив голокамеры, установленной перед дверью.

– Впустите нас, вице-король. Или мне приказать стражам смести с пути всё, что лежит между мною и вами?

Хаако развернулся на каблуках и поспешил к задней двери каюты.

– Куда вы? – воскликнул Ганрей. – Бегство лишь докажет нашу вину!

– А мы и так виновны, – бросил через плечо Хаако.

– Он этого не знает.

– Вице-король! – проскрежетал Гривус.

Хаако остановился в дверном проёме.

– Узнает.

И исчез за дверью.

Ещё несколько мгновений Ганрей взволнованно вышагивал по каюте, однако затем расправил мантию и митру, отвёл назад плечи и нажал на кнопку, открывающую дверь.

Разъярённый генерал ворвался внутрь; вслед за ним – четыре МагнаСтража, занявшие места по бокам и готовые применить силу.

– Что означает это вторжение? – потребовал ответа Ганрей. – Ваши хозяева не потерпят такого обращения со мной!

Гривус прожёг его взглядом.

– Потерпят, когда узнают, что вы наделали.

Ганрей положил руку на грудь.

– О чём вы говорите, вы… омерзительное создание. Когда владыка Сидиус узнает, что вы пообещали нам планету, которую не смогли захватить…

Шагнувший вперёд МагнаСтраж сделал выпад, и его шест прошёл в миллиметре от лица Ганрея.

– Железная марионетка владыки Сидиуса, – дрогнувшим голосом проговорил Ганрей. – Не будь Торговой Федерации, кто дал бы вам армию, которой вы могли бы командовать?

Гривус погрозил Ганрею пальцем.

– Механическое кресло. Я хочу его видеть.

Ганрей сглотнул.

– Я уничтожил его в порыве ярости. И выкинул за борт.

– Вы лжёте. У меня не было проблем со связью. Кресло транслировало моё сообщение.

– На что вы намекаете?

– У вас больше нет кресла. Оно попало в руки врага, и с его помощью Республика узнала о моих планах нападения на Белдерон.

– Вы идиот!

Схватив Ганрея за горло, Гривус вознёс его на метр над полом.

– Прежде чем я уйду отсюда, вы расскажете мне всё, что я хочу знать.

Глава 22

Бедный Ганрей, думал Дуку. Жалкое создание…

Всё же он заслужил страх, который вселил в него Гривус, оставив на Кейто Неймодии механическое кресло.

Укрывшись в своём замке на Каоне, Дуку минуту назад имел разговор с генералом и теперь размышлял, как лучше разрешить создавшуюся ситуацию. Хотя инцидент у Белдерона ещё не доказывал, что Республике удалось расшифровать сепаратистский код и перехватить передачу Гривуса, адресованную Ганрею, разумно было предположить, что это всё же произошло. Дуку уже приказал Гривусу некоторое время воздерживаться от использования этого кода. Дополнительной причиной для беспокойства была потеря гиперволнового передатчика. Сам факт появления Республики у Белдерона говорит об эффективном прослушивании, и служит намёком на то, что механическим креслом занялась не только разведка, но и кое-кто повыше. Могут открыться секреты, которые поразили бы даже Гривуса.

Генерал не привык проигрывать сражения. Даже будучи полководцем на своей родной планете, он почти не терпел поражений. Это изначально и привлекло к нему внимание Сидиуса. Когда владыка ситов изложил Дуку свою заинтересованность в Гривусе, Дуку, в свою очередь, выразил эту заинтересованность Сэну Хиллу, председателю Межгалактического банковского клана.

Бедный Гривус, думал Дуку. Жалкое создание…

Гривус пережил множество покушений на свою жизнь, во время Хакской войны и позже, когда он уже служил МБК, так что попытка заказного убийства была почти сразу же исключена. Хилл сам выступил с идеей аварии, хотя это тоже представляло определённый риск.

Но что, если Гривус действительно погибнет при крушении?

Тогда сепаратистам всего лишь придётся искать командующего где-нибудь в другом месте, сказал Хиллу Дуку. Но Гривус пережил аварию – и даже более: его ранения были далеки от смертельных. В итоге большинство опасных для жизни ран были нанесены уже после того, как его вытащили из горящих обломков челнока, и сделано это было с точным расчётом.

Когда он наконец дал согласие на свою реконструкцию, кэлишу пообещали, что его разум не подвергнется существенным изменениям. Но джеонозианцы владели такими методиками корректировки сознания, что пациент даже не подозревал, что вмешательство вообще произошло. Гривус, конечно, считал, что он всегда был таким хладнокровным завоевателем, как сейчас, тогда как на самом деле своей жестокостью и отвагой он был обязан прежде всего кибер-реконструкции.

Сидиус и Дуку не могли и желать лучшего. Особенно Дуку, отнюдь не стремившийся командовать армией дроидов в дополнение к тому, что приходилось нянчиться с Нутом Ганреем, Шу Май и другими будущими учредителями Совета сепаратистов.

К тому же, обучать Гривуса было большим удовольствием. Дуку не нужно было требовать от него выпустить на волю гнев и ярость, как было в случае с так называемыми учениками графа – тёмными джедаями. Джеонозианцы не оставили Гривусу ничего, кроме гнева и ярости. А боевое искусство генерала было таково, что едва ли кто-либо из джедаев был в состоянии одолеть его в поединке. Во время многочисленных учебных боёв бывали моменты, когда даже Дуку был вынужден отступать под натиском киборга.

Но кое-какие секреты Дуку оставил при себе.

На всякий случай.

Манипуляции, подобные тем, которые проводились при трансформации Гривуса, затрагивали самое сердце ситской философии – если, конечно, слова "сердце" и "сит" могут употребляться вместе. Сущность тёмной стороны – в готовности использовать любые средства для достижения желанной цели, которой для повелителя Сидиуса было подчинение галактики владычеству одного великолепного ума.

Нынешняя война была результатом тысячелетия тщательного планирования – поколениями ситы передавали знания тёмной стороны от наставника к ученику. Лишь двое в каждом поколении, начиная с Дарта Бейна {18}, – учитель и ученик, посвятившие себя использованию тёмной стороны Силы – трудились во благо тьмы. Разжигали войны, становились причиной убийств, коррупции, несправедливости и алчности – всегда и везде, где только было возможно.

Всё это, подобно злокачественной опухоли, было внедрено в тело Республики, после чего ситам оставалось лишь контролировать распространение заразы, пока она не пустила корни настолько глубоко, что начала разрывать жизненно важные органы …

За время своих собственных междоусобных войн ситы поняли, что в случае, когда смыслом существования системы является власть, система часто рушится изнутри. Чем страшнее внешняя угроза власти, тем сплочённее будут те, в чьих руках она держится.

Так случилось с Орденом джедаев.

Двести лет до пришествия Дарта Сидиуса тёмная сторона набирала силу, а джедаи едва ли пытались ей как-то помешать. Существование сильного Ордена джедаев вполне устраивало ситов, потому что ощущение всемогущества ослепляло их и не позволяло видеть ничего вокруг.

А значит – пускай они триуфально стоят на пьедестале. Пусть размягчаются, пусть делают, что угодно их душе. Пусть забудут, что добро и зло существуют вместе. Пусть продолжают не видеть дальше стен своего ненаглядного Храма – тогда они за деревьями не смогут разглядеть лес. И, раз уж на то пошло, пусть и дальше всеми силами цепляются за власть – так их будет намного легче опрокинуть.

Но, конечно, не все они были слепы. Многие джедаи осознавали эти перемены – этот медленный дрейф во тьму. И никто, наверное, не постиг этого лучше, чем умудрённый годами Йода. Но мастера, составляющие Совет джедаев, находились во власти убеждения в неотвратимости этого дрейфа. Вместо того чтобы найти первопричину подступающей тьмы, они лишь делали всё возможное, чтобы сдержать её. Они ждали рождения Избранного, ошибочно полагая, что только он будет способен восстановить равновесие.

В этом опасность пророчества.

Именно в такие времена родился Дуку и благодаря наличию мощной связи с Силой попал в Орден, становившийся всё более самодостаточным, сосредоточенным на себе, надменным – благодаря власти, которой он был облечён именем Республики. Он закрывал глаза на несправедливости, в искоренении которых Республика была мало заинтересована, потому что те, в чьих руках находилась власть, получали от этого выгоду.

Хотя степень восприимчивости джедая к Силе в первую очередь определяли мидихлорианы, наследственные черты тоже играли немаловажную роль – вопреки всем попыткам Храма извести наследственность. Дуку, обладавший знатностью и богатством, жаждал иметь авторитет. Ещё юнцом он был одержим желанием узнать всё, что только можно, о ситах и тёмной стороне Силы. Он строго придерживался правил джедаев, стал самым умелым в Храме фехтовальщиком и инструктором боя на мечах. И при этом с первых же дней в Ордене в нём стали проявляться намёки на те перемены, которые должны были произойти с ним в дальнейшем. Джедаи даже не поняли, какую опасность представлял для Ордена Дуку, как не распознали они впоследствии и угрозу, таившуюся в маленьком мальчике, который был освобождён из рабства на Татуине.

Недовольство Дуку продолжало расти и становилось мучительнее; он был разочарован Сенатом, слабовольным Верховным канцлером Вэлорумом, близорукостью самих членов Совета джедаев. Блокада Набу Торговой Федерацией, слухи об Избранном, найденном в пустыне, гибель Квай-Гона Джинна от рук сита… Как могли члены Совета закрывать глаза на происходящее? Как могли они продолжать твердить о том, что всё вокруг скрывает завеса тёмной стороны?

Своими мыслями Дуку делился со всеми, кто готов был его слушать. Неудовлетворённость не покидала его. Хотя у них с Йодой были не самые ровные отношения, они свободно могли говорить о предзнаменованиях. Однако Йода являлся живым подтверждением того, что с долгой жизнью приходит консерватизм. Настоящим другом Дуку был мастер Сайфо-Диас, который тоже был обеспокоен текущими тенденциями, но был слишком слаб, чтобы начать действовать.

Битва за Набу показала, что ситы вновь действуют в открытую, а сам конфликт был плодом махинаций их владыки.

Владыка ситов – тот, у кого есть мощь... у кого хватит сил совершить решающий шаг.

Дуку задумал разыскать его и, быть может, убить, но даже той небольшой веры, которую он питал к пророчеству, было достаточно, чтобы зародить сомнения. Он не верил, что смерть сита сможет остановить поступь тёмной стороны.

Придёт ещё один, и ещё.

Как оказалось, ему не было нужды охотиться за Сидиусом – Сидиус сам его нашёл. Смелость Сидиуса сперва удивила его, но прошло немного времени, и Дуку стал восхищаться ситом. Вместо того чтобы сражаться насмерть на световых мечах, они много беседовали и постепенно пришли к выводу, что их взгляды на перспективы спасения галактики от разложения, в конце концов, различаются не так уж сильно.

Но партнёрство с ситом ещё не делает ситом.

Искусствам джедаев надо было учиться – так же дело обстояло и с мощью тёмной стороны. Так началось его долгое ученичество. Джедаи предостерегают, что гнев – самый быстрый путь на тёмную сторону, но гнев – не более чем необработанная эмоция. Чтобы познать тёмную сторону, надо иметь желание подняться над моралью, отринуть любовь и сострадание и делать всё необходимое, чтобы реализовалось твоё представление о мире, поставленном под контроль – даже если это означает отнимать чьи-то жизни.

Дуку был энергичным учеником, и, тем не менее, Сидиус продолжал держать его на расстоянии. Возможно, он работал с другими потенциальными заменами своему предыдущему ученику, зловещему Дарту Молу, который на самом деле был не более чем игрушкой – как Асажж Вентресс или генерал Гривус. Сидиус увидел в Дуку задатки настоящего партнёра – равного себе, но воспитанного в противоположном "лагере", обученного искусствам джедаев, прекрасного бойца, политического аналитика. Но ему надо было оценить готовность Дуку следовать идеалам ситов.

Один из ваших прежних друзей в Храме джедаев предвидел грядущие перемены, поведал ему Сидиус. Заинтересованный возможностью создания армии для Республики, он связался с группой клоноделов. Заказ на армию нужно оставить в силе, ведь мы когда-нибудь сможем ею воспользоваться. Но мастер Сайфо-Диас не должен вернуться, и джедаи не должны узнать об армии, пока мы их к этому не подготовим.

Именно убийством Сайфо-Диаса Дуку полностью открыл себя тёмной стороне, и Сидиус даровал ему титул Дарт Тиранус. Последнее, что он сделал, прежде чем покинуть Орден – стёр все упоминания о Камино из джедайских архивов. Потом, уже в ипостаси Тирануса, он нашёл на Богг-4 Фетта, приказал ему прибыть на Камино и устроил так, чтобы оплата доходила до клоноделов кружными путями.

Прошло десять лет.

Под властью нового Верховного канцлера Республика, как показалось, в первые годы встала на ноги, но затем коррупция вновь взяла своё, и проблемы стали накапливаться, как снежный ком. Сидиус и Тиранус в свою очередь лишь всеми силами поддерживали эти упаднические тенденции.

Сидиус имел способность заглядывать далеко в будущее, но неожиданности случались всегда. Однако вместе с мощью тёмной стороны пришла и гибкость.

Проследив путь Фетта от Камино, на Джеонозис прибыл Оби-Ван Кеноби. Так бывший падаван Квай-Гона Джинна оказался прямо под носом у Дуку. Но когда граф сообщил Сидиусу о присутствии Оби-Вана, Сидиус сказал лишь: "Позвольте событиям идти своим чередом, Дарт Тиранус. Всё проистекает так, как я и предвидел. Сила воистину с нами".

А теперь – новое затруднение: в результате промаха Нута Ганрея у Республики и джедаев появилась возможность отследить местонахождение Сидиуса и разоблачить его. В создании для Сидиуса необычного передатчика механического кресла – а также и других, ему подобных – принимало участие сразу несколько конструкторов, и некоторые них были ещё живы. И если агенты Республики – или, в данном случае, джедаи – будут достаточно упорны и сообразительны, они могут узнать о Сидиусе больше, чем тому хотелось бы…

Придётся известить владыку, подумал Дуку.

Или не стоит?

Мгновение он колебался, представляя, какой властью сможет обладать, если задумает вести собственную игру.

А затем направился прямо к гиперволновому передатчику, который дал ему Сидиус, и нажал кнопку вызова.

Глава 23

Мейс Винду не мог вспомнить ни одного визита в резиденцию Верховного канцлера в здании Сената, когда бы его внимание не привлекала коллекция псевдорелигиозных статуй – возбуждающих любопытство и одновременно порождающих чувство тревоги. Как-то раз, заметив его интерес, Палпатин долго и увлечённо рассказывал, когда и каким образом к нему попали эти предметы искусства. Один был приобретён на аукционе на Комменоре; другой после многих лет добыт за большие деньги у кореллианского торговца антиквариатом; этот извлечён из древнего храма, открытого на луне газового гиганта Явина; подарок от совета Тида с Набу; ещё один подарок – от народа гунганов…

Сейчас Мейс смотрел на бронзиевую статую, которая, по словам Палпатина, изображала Уапо, мифического ремесленника-полубога – покровителя обмана.

– Я рад, что вы связались со мной, мастера, – говорил Верховный канцлер с противоположного конца широкого стола, – так как я сам собирался связаться с вами по весьма серьёзному делу.

– Тогда сперва о деле вашем поговорим мы, – проскрипел Йода.

Против обыкновения, он сидел в мягком кресле, что делало его ещё меньше, чем он был на самом деле. Мейс восседал по левую руку от Йоды, широко расставив ноги и опершись локтями о колени.

Палпатин прикоснулся к нижней губе сложенными домиком пальцами, вздохнул и откинулся на спинку своего тронного кресла.

– Мне несколько неловко, мастер Йода, но подозреваю, что и вы, и я пришли сюда говорить об одном и том же деле. Я имею в виду Белдерон.

Йода сжал губы.

– Не подвела вас интуиция. О Белдероне многое сказать мы можем.

Палпатин улыбнулся, поджав губы.

– Ну, тогда, думаю, надо начать с того, что я был очень рад узнать о нашей недавней победе. Жаль только, что меня не известили о ваших планах до их претворения в жизнь.

– У нас не было времени на проверку полученных разведданных, – без колебаний сказал Мейс. – Мы подумали, что лучше задействовать как можно меньше республиканских кораблей. По существу, это была операция джедаев.

– Операция джедаев, – медленно повторил Палпатин. – И по большому счёту вы, то есть джедаи, добились успеха и наголову разбили силы генерала Гривуса.

– Не разбили его, – сказал Йода. – В гиперпространство бежал Гривус. Лидеров сепаратистов защищал он.

– Понимаю. И что теперь?

Мейс подался вперёд.

– Ждать, когда он снова появится, и немедленно наносить удар.

Палпатин задержал на джедае взгляд.

– На будущее, не могли бы вы информировать меня обо всех имеющихся у вас разведданных? Разве мы с вами не обсуждали этот вопрос после Итора? Когда мастер Йода считался погибшим...

Прежде чем Мейс успел ответить, канцлер заговорил вновь:

– Вы понимаете, что проблема не только в этом. Я могу понять необходимость держать отдельные разведданные в секрете, но этого не поймут многие члены Сената. В случае с Белдероном – и в основном благодаря победе Республики – я смог несколько развеять опасения отдельных сенаторов, которые пришли к выводу, что джедаи уже взяли бразды руководства войсками в свои руки и больше не подотчётны органам власти.

Мейс раздул ноздри.

– Мы не позволим Сенату и дальше диктовать нам, как вести войну.

Йода задумчиво кивнул.

– Очернила джедаев сомнительность решений Сената многих. – Он с неодобрением посмотрел на Палпатина. – Причина репутации нашей – в них.

Мейс подчеркнул:

– Мы не головорезы.

Палпатин развёл руки умиротворяющим жестом.

– Конечно, нет. Тот, кто так утверждает, крайне далёк от истины. Но, как я сказал… Сенат хотя бы должен верить, что его держат в курсе дела – особенно в свете неограниченных полномочий, которые он предоставил нынешнему кабинету власти.

Он выпрямился в кресле.

– Не проходит и дня без того, чтобы я не стал объектом подозрений, обвинений, намёков на скрытые мотивы. И должен сказать вам, подозрения не ограничиваются этим кабинетом. Они касаются и роли джедаев в войне. Мастера, при любых обстоятельствах нельзя допустить, чтобы складывалось впечатление, будто мы в сговоре.

Йода нахмурился.

– Договориться должны мы, если победа целью нашей остаётся.

Палпатин понимающе улыбнулся.

– Мастер Йода, я далёк от того, чтобы читать вам лекции, при вашем глубоком знании политических механизмов. Но правда в том, что сейчас война переместилась во Внешнее кольцо, и нам надо быть рассудительными, выбирая кампании и цели, которые мы назначаем нашим военным силам. Если мы хотим, чтобы, когда это безумие закончится, наступил прочный мир, то с нынешнего момента нужно начать действовать с величайшей осторожностью.

Он покачал головой.

– Обстоятельства вынудили нас пожертвовать многими верными Республике мирами. Другие, перешедшие к сепаратистам, возможно, пожелают вновь присоединиться к Республике. Я не хочу обременять джедаев такими делами. Они – сфера компетенции правительства, и мне нужно решать их в первую очередь.

– Уроки, которые преподнесла нам тысячелетняя служба Республике, не прошли даром, – с нажимом сказал Мейс. – Совет джедаев прекрасно осведомлён о сложностях подобных ситуаций.

Палпатин спокойно отнёсся к этому упрёку.

– Прекрасно. Тогда мы можем перейти к другим делам.

Мейс и Йода ждали.

– Могу я спросить, как джедаи узнали о планах Гривуса по нападению на Белдерон?

– На Кейто Неймодии был захвачен гиперволновой передатчик, принадлежавший вице-королю Нуту Ганрею, – объяснил Мейс. – Этот прибор позволил разведке расшифровать код сепаратистов. Мы перехватили сообщение генерала Гривуса вице-королю Ганрею, в котором говорилось о Белдероне, и действовали, основываясь на полученных данных.

Палпатин окинул его недоверчивым взглядом.

– У нас есть возможность прослушивать передачи сепаратистов?

– Едва ли, – сказал Йода. – Белдерона после.

Палпатин обдумал это и нахмурился.

– Белдерон лишил вас возможности продолжать слежку за сепаратистами.

Он вздохнул, и хмурое выражение исчезло с его лица.

– Знай я о происходящем, я, вероятно, сделал бы такой же выбор. Но я должен кое-что добавить, мастера. Меня чрезвычайно раздражает тот факт, что меня перестали держать в курсе. Почему мне не сказали? Должен ли я считать, что вы мне больше не доверяете?

– Нет, – чуть ли не пролаял Йода. – Но в кабинет этот многие приходят. Нашей собственной тактики придерживаемся мы.

Лицо Палпатина внезапно залилось краской.

– А продолжаете ли вы полностью доверять тем, кто окружает вас? Вы осознаёте, как может отреагировать на это общественность, притом, что многие из вас сознательно не принимают участия в войне, а некоторые даже переметнулись на сторону сепаратистов?

– Десять лет обвинениям этим, Верховный канцлер.

– Боюсь, что в данном случае вы обманываете себя, мастер Йода, если считаете, что по прошествии лет эти "обвинения" потеряли ценность для тех, кто вас критикует.

Ситуация выходит из-под контроля, подумал Мейс. Он постарался успокоиться, прежде чем начать говорить:

– Есть и более важная причина нашего молчания.

Теперь ждал уже Палпатин.

– Передатчик содержал сохранённое сообщение – сообщение, посланное вице-королю Дартом Сидиусом.

На широком лбу Палпатина появились морщины – он колебался.

– Сидиус. Мне знакомо это имя…

– Сит – учитель Дуку. Узнал о нём на Джеонозисе мастер Кеноби. Но не поверили мы, что существует он, тогда.

– Теперь я вспомнил, – сказал Палпатин. – Оби-Вану было сказано, что этот Сидиус как-то контролирует Сенат.

– Мысль эту отвергли мы. Но о Сидиусе не лгал Дуку.

Палпатин развернул кресло к панораме Корусканта за огромным изогнутым окном.

– Ещё один сит.

Повернувшись обратно к Йоде, он сказал:

– Простите меня, но почему эта проблема так важна?

– Равновесие в войне этой поддерживается... по чьей-то воле. Республики победа, сепаратистов победа… Оттягивать войны конец Сидиус может.

Палпатин вновь замолчал, размышляя над словами Йоды.

– Думаю, я начинаю понимать причины такой секретности. Джедаи пытаются разоблачить Сидиуса.

– Следуем за путеводной нитью мы.

– Может ли поимка Сидиуса положить конец войне?

– Она его приблизит, – сказал Мейс.

Палпатин кивнул, подводя итог.

– Тогда, думаю, вы примете мои извинения. Вы должны непременно выследить Сидиуса – любой ценой.

Глава 24

– Когда кси чар рассказал про горнодобывающее предприятие на астероиде, я и представить себе не мог реальный астероид, – признался Оби-Ван, сидевший на месте второго пилота республиканского барка.

– Так сказал ТС-16, – ответил Энакин. – Может, что-то потерялось при переводе.

Протокольного дроида отправили на Корускант, чтобы с ним поработала республиканская разведка, а Р2-Д2 остался на Белдероне, где техники разбирались с повреждениями, которые он получил во время боя. Оби-Ван и Энакин остались на корабле одни. Они сменили мантии джедаев на одежду, более подходящую для космических скитальцев.

Предприятие Гильдии коммерции "Эскарт", названное по имени астероидного пояса, в котором оно просто бросалось в глаза, вращалось на орбите меж двумя газовыми гигантами, каждый из которых имел множество лун. Эскарт находился в необитаемой звёздной системе во внешнем отрезке Перлемианского торгового пути, в двух гиперпрыжках от Белдерона. Двадцать лет назад, когда горные разработки только начинались, астероид был сплющен у полюсов, но теперь он напоминал вогнутую полусферу, сильно изрытую кратерами – благодаря силам природы и гигантским рабочим дроидам Гильдии коммерции. Убедившись, что из Эскарта извлечена вся руда до последней капли, гильдия превратила оставшиеся на астероиде карьеры, тоннели и шахты в офисы и обогатительные фабрики. Современная технология луча захвата позволяла ловить небольшие астероиды и доставлять их на переработку, вместо того, чтобы пользоваться буксирами или добывать полезные ископаемые прямо на месте. Эскарт был во многом похож на предприятия по добыче газа тибанна, парившие в плотной атмосфере Беспина, на другом краю галактики, с той лишь разницей, что здесь добывали руду.

Астероидный пояс был закрытой зоной и охранялся корветами Гильдии коммерции и патрульными кораблями, созданными на основе джеонозианских истребителей. Тем не менее, республиканской разведке удалось внедрить на Эскарт своего агента. Оби-Вану и Энакину не сказали, когда они свяжутся с агентом и будут ли вообще с ним контактировать, но за несколько минут до отлёта с Белдерона пришло сообщение, что Тал К'сар, мастеровой-бит {11}, которому приписывалось создание гиперволнового передатчика и голопроектора для механического кресла Ганрея, арестован. По какому обвинению – пока неизвестно.

С пульта управления зазвучал предупредительный сигнал.

– Эскарт, – пояснил Энакин. – Требуют, чтобы мы назвались и сообщили о своих намерениях.

– Мы – вольнонаёмные специалисты в поисках работы, – напомнил Оби-Ван.

Энакин активировал комм и повторил слова учителя в микрофон.

– Кореллианский барк, – ответил сиплый голос, – на ваш запрос о посадке ответ отрицательный. На Эскарте нет вакансий. Советую поискать на Энсионе или Орд-Мантелл.

Оби-Ван посмотрел в иллюминатор и заметил, что справа к ним движется корвет.

– Вектор перехвата, – прокомментировал Энакин. – Будут дополнительные инструкции, учитель?

– Да – придерживайся плана. Мы окажемся ближе всего к К'сару, когда арестуют нас самих.

Энакин ухмыльнулся.

– Это не проблема. Держитесь.

Оби-Ван уже держался, поэтому сумел кое-как усидеть в кресле, когда Энакин перевёл двигатели на максимальную мощность и резко развернул барк – но избрал курс не прочь от корвета, а прямо на него.

На приборной панели опять загудел сигнал тревоги.

– Требуют, чтобы мы улетали, Энакин.

Юноша не стал отступать.

– Пролетим впритирку. Пусть видят, как нам неприятен их отказ.

– И никаких лазеров.

– Обещаю. Просто их подразним.

На глазах Оби-Вана корвет заметно увеличился в размерах. Пульт продолжал звенеть, сигналы тревоги становились громче. Мгновение спустя перед носовым иллюминатором промелькнули два турболазерных разряда.

Оби-Ван вцепился в подлокотники кресла.

– Они явно не обрадовались.

– Попробуем ещё раз.

Резко опустив нос барка, Энакин увеличил скорость. Казалось, манёвр выведет его прямо под корвет, но в последний момент юноша дёрнул ручку управления на себя, направив кораблик вверх по крутой спирали. Хвост судёнышка чуть не зацепило выстрелом из носовых батарей охранника.

– Достаточно правдоподобно, – сказал Оби-Ван. – Выравнивай корабль и подавай сигнал, что мы подчиняемся.

– Учитель, вы недостаточно серьёзно подходите к делу. Если будет слишком просто, они заподозрят, что мы что-то затеваем.

Оби-Ван увидел, как к погоне присоединяются два патрульных корабля. Мимо пронеслись ярко-алые вспышки света, Энакин швырнул барк в зубодробительный вираж, и корабль метнулся в гущу астероидов.

– Быть твоим ведомым, Энакин, – не самое страшное. Куда страшнее – быть твоим пассажиром!

Энакин положил кораблик на крыло, намереваясь проскочить сквозь скопление скал, и тут в ближайший астероид ударил лазерный луч. Осколки осыпали щиты барка, но Оби-Ван чувствовал, что с кораблём полный порядок; это подтверждали и дисплеи на пульте.

Энакин крепко ухватился за ручку управления и рывком увёл барк в поворот. Патрульный корабль упрямо держался за ними, под углом к более крупному кораблю, заходившему с фланга, но Энакин продолжал делать обманные повороты – всё более и более резкие – и истребители были вынуждены прекратить погоню. Но в следующее мгновение барк внезапно встряхнуло. Пилота и пассажира вдавило в кресла, затем швырнуло на пульт, и Энакин принялся вертеть головой, соображая, что происходит. В этот момент барк опять рванулся вперёд, застыл и мелко затрясся.

Оби-Ван внимательно осмотрел дисплеи.

– Нас подбили?

– Нет.

– Мы врезались в астероид?

– Тоже нет.

– Только не говори, что пришёл в чувство и решил сдаться.

Энакин с несчастным видом посмотрел на наставника.

– Луч захвата.

– С Эскарта? Не может быть. Мы слишком далеко.

– Я тоже так думал.

Руки Энакина заметались над панелью управления, отключая одни системы и активируя другие.

– Не пытайся с ним бороться, Энакин. А то корабль развалится.

Слова подтвердились, когда судёнышко внезапно содрогнулось. Энакин стиснул зубы и опустил руки на колени.

– Взгляни на это под другим углом, – сказал Оби-Ван, когда луч потянул барк к висящему в отдалении заводу. – По крайней мере, ты заставил их потрудиться.

Date: 2015-09-18; view: 270; Нарушение авторских прав