Их анализ

Нравственные отношения – это отношения, которые складываются между людьми при реализации ими моральных ценностей. Примерами нравственных отношений можно считать отношения любви, солидарности, справедливости или, напротив, ненависти, конфликтности, насилия и т.п. Особенность нравственных отношений - их всеобщий характер. Они в отличие от права охватывают всю сферу человеческих отношений, включая и отношение человека к самому себе. Как уже отмечалось, бессмысленно с юридической точки зрения судить самоубийцу, однако с нравственной точки зрения моральная оценка самоубийцы возможна. Существует христианская традиция хоронить самоубийц вне кладбища за его оградой.

Проблемой для этики является нравственное отношение к природе. Проблема природы в этике предстаёт как скандал. Под «этической проблемой природы» мы разумеем проблему анализа того, что составляет моральность, добро самой природы, а также проблему анализа нравственного отношения к природе, в целом всё то, что связанно в морали и этике с естественным фактором. Начиная с Аристотеля, собственно этический анализ морали имел основным своим предметом человека, его добродетели, его поведение и отношения. И поэтому логично, что для подобного «собственно этического» подхода природа в лучшем случае могла осознаваться как определённые естественные нравственные чувства, как врождённые трансцендентальные императивы разума. Природа сама по себе, а также живые наши братья меньшие оказывались не интересными для этики, отношение к природе представлялось адиафорным, как это отмечено выше на примере этики Канта, советской марксистской этики, теории справедливости Ролза.

Но подобное отношение к природе противоречит нашим нравственным чувствам, нашей интуиции добра и зла. Мы всегда будем видеть определённый смысл в восточных этических учениях, проповедующих любовь ко всему живому, христианской молитве «Всякое дыхание да хвалит Господа», в благородном принципе «благоговения перед жизнью». Нельзя не признать очевидность истины, выраженную в следующих прекрасных словах: «Поистине нравственен человек только тогда, когда он повинуется внутреннему побуждению помогать любой жизни, которой он может помочь, и удерживается от того, чтобы причинить живому какой-либо вред. Он не спрашивает, насколько та или иная жизнь заслуживает его усилий, он не спрашивает также, может ли она и в какой степени ощутить его доброту. Для него священна жизнь, как таковая. Он не сорвёт листочка с дерева, не сломает ни одного цветка и не раздавит ни одного насекомого. Когда он летом работает ночью при лампе, то предпочитает закрыть окно и сидеть в духоте, чтобы не увидеть ни одной бабочки, упавшей с обожжёнными крыльями на его стол.

Если, идя после дождя по улице, он увидит червяка, ползущего по мостовой, то подумает, что червяк погибнет на солнце, если вовремя не доползёт до земли, где может спрятаться в щель, и перенесёт его в траву. Если он проходит мимо насекомого, упавшего в лужу, то найдёт время бросить ему для спасения листок или соломинку.

Он не боится, что будет осмеян за сентиментальность. Такова судьба любой истины, которая всегда является предметом насмешек до того, как её признают»[61].

Необходимо осмыслить и факт благотворного влияния природы на человека. Лес, горы, море, реки, озёра не только физиологически, но и духовно исцеляют человека. Человек находит успокоение и отдохновение, вдохновение в природе, в общении с нею. Почему нам приносят такую отраду любимые нами места в лесу или на речке? Очевидно, это связано не только с ассоциациями и прежними впечатлениями, которые пробуждаются в сознании при знакомых образах, но сами воспринимаемые нами знакомые тропинки, рощи, поляны, кручи приносят душе нашей покой, свободу, духовную силу. Если нет никакой положительной моральной ценности в самой природе, в её созданиях, то подобный факт духовно-целительной её функции остаётся рационально необъяснимым.

Другим фактом, который, как мы считаем, косвенно свидетельствует о моральности природы, является экологическая проблема. Великий немецкий философ XX века М. Хайдеггер отмечал, что взрыв атомной бомбы есть «лишь грубейшая из всех грубых констатаций давно уже происшедшего уничтожения вещи: того, что вещь в качестве вещи оказывается ничем»[62]. Но, аналогично, экологический взрыв потому и стал действительностью, что первоначально была «уничтожена» в сознании людей моральная ценность самой природы. Человек перестал осознавать, что и в природе есть как добро, так и зло. Определённая вина в этом есть и у этики, которая, стремясь к научности, разделила и недостатки науки, в частности тот, что «наука сталкивается всегда только с тем, что допущено в качестве доступного ей предмета её способом представления»[63].

В этом ограниченность всякого экологического анализа. Экология изучает природу доступными ей методами и, прежде всего, эмпирическими, но для которых недоступна трансцендентность самой природы. Это ни сколь не означает, что экологические исследования не нужны, - нет, они необходимы и с теоретической, и с практической точек зрения. Однако их можно и нужно дополнять философскими, этическими исследованиями, обращёнными к иному, аксиологическому пласту природного бытия, которые также, естественно, ограничены в своём роде. Выбор человека как сознательного эмоционального существа всегда носит заинтересованный, ценностный характер и то, что не имеет для человека ценности, не может подвигнуть его на дело. Экологические данные, чтобы стать императивом человеческого поведения, сами должны «стать» ценностями, субъект должен ещё увидеть их ценностный аспект. Этика, отталкиваясь от конкретно-научного материала, должна помочь человеку осознать ценность окружающего его мира.

Можно и нужно говорить о моральности природы, живой и неживой, как совокупности её моральных ценностей, о нравственном отношении человека к природе, но бессмысленно ставить вопрос о нравственности самой природы, имея в виду под последней систему определённых ценностей добра и зла вкупе с определённым сознанием, отношениями, действиями. Природа не является живым существом, она не одухотворена, не имеет свободы выбора ни в добре, ни во зле.

Человек кажется нравственно неразвитым именно в отношениях с естеством. И это проявляется уже в нашем современном языке, в котором просто отсутствуют слова для обозначения ценностей неживой и живой природы. Встаёт очень важная проблема совершенствования языка через развитие в нём «языка морали», на котором способно отразить весь мир моральных ценностей.

«Не то, что мните вы природа:

Не слепок, не бездушный лик –

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть любовь, в ней есть язык».

(Ф.И. Тютчев)

И здесь можно и нужно использовать язык наших предков, которые были ближе к природе, воспринимали её ещё синкретично, через единство чувственных, рациональных и интуитивных форм. Надо обратиться к опыту крестьян, которые не столь отчуждённы рациональной культурой от природы, как современный человек. Но это обращение должно быть критическим, учитывающим нравственные открытия культуры.

Нельзя не признать, что «неживая природа» «явила» и «явит» ещё человеку бесконечное многообразие своих объектов, их связей, хотя несомненна и ограниченность этой единственности и единства. Бесконечное многообразие здесь предстаёт скучной монотонностью, мертвящей, навевающей тоску и даже ужас в своей схожести неразвитой, малой индивидуальности. Так скучна серая, слепящая светом и удушающая зноем пустыня, хотя миллиарды её жёлтых песчинок не повторяют абсолютно друг друга. Равно как величественна, но и скучна заснеженная тундра, однообразная в белом цвете своих мириадов сверкающих снежинок, между которыми также нет идентичных. Величественно, но скучно мёртвое спокойное зеркало моря. Думается, также скучно, хотя и величественно, бесконечное, чёрное пространство космоса, в котором на огромных расстояниях мерцают маленькие светлые точки звёзд.

Эта скука «неживой природы» связана с её невыразительной индивидуальностью, приобщённой к благу и величественности бесконечности, прежде всего через количество. Но правда и в том, что нигде более ясно и полно не осознать человеку бесконечность и трансцендентность самой ценности бытия, как среди того же монотонного, однообразного космоса, моря, пустыни. Сложнее узреть, почувствовать единственность всего здесь сущего и единство, также имеющее здесь место, в том числе и единство своего собственного человеческого «Я», т.е. живого и разумного бытия, с неживым и неразумным, - сложнее осознать себя творящим субъектом ноосферы. Жизнь и разум «неживой природой» не отвергаются, не уничтожаются, для них есть возможность самоутвердиться. И сам живой разум может или реализовать, или погубить эту возможность, ступив на путь конфронтации. Воспитать морально человека, который был бы способен осознавать моральность природы и сознательно творить ноосферу, экосферу – важнейшая задача культуры.

Следующим важнейшим элементом морали предстаёт моральная деятельность. Моральная деятельность есть практическая реализация ценностей добра и зла, осознанных человеком. «Клеточкой» моральной деятельности предстаёт поступок. Поступок – это действие, которое субъективно мотивировано, предполагает свободу выбора, имеет значение и поэтому вызывает к себе определённое отношение.

С одной стороны, не всякое действие человека является нравственным поступком, с другой - иногда бездействие человека предстаёт его важным нравственным поступком. Например, мужчина не вступается за женщину при её оскорблении или кто-то отмалчивается в ситуации, где надо высказать своё мнение, - все подобные бездействия являются отрицательными нравственными поступками. В целом можно не так уж много выделить действий человека, которые не являются нравственными поступками, а просто действиями-операциями.

Нравственный поступок предполагает свободу воли. Свобода воли проявляется как внешняя свобода действий и как внутренняя свобода выбора между разными чувствами, идеями, оценками. Именно там, где отсутствует свобода действий или свобода выбора, мы и имеем действия-операции, за которые человек не несёт нравственной ответственности.

Если нет свободы действий или свободы выбора, то человек не несёт нравственной ответственности за свои поступки, хотя может эмоционально переживать их. Так, шофёр не несёт ответственности за то, что он сбил пассажира, нарушившего правила дорожного движения, когда физически машину было невозможно остановить из-за её инерции. Сам шофёр по-человечески может очень глубоко переживать случившуюся трагедию. У А.Т. Твардовского есть прекрасное стихотворение, описывающее нравственные мучения фронтовиков, вернувшихся с войны, перед теми, кто погиб на фронтах:

«Я знаю, никакой моей вины

В том, что другие не пришли с войны,

В том, что они – кто старше, кто моложе –

Остались там, и не о том же речь,

Что я их мог, но не сумел сберечь, -

Речь не о том, но все же, все же, все же …»

Совокупность поступков - есть линия поведения, с которой связан образ жизни. Данные отношения указывают на значения поступков для человека. Так, ещё великий древнегреческий философ Платон учил: «Поступок не мелочь: посеешь поступок - пожнёшь привычку, посеешь привычку - пожнёшь характер, посеешь характер – пожнёшь судьбу».

Следующий важнейший структурный элемент морали – это моральные ценности.

Контрольные вопросы

1. Какие элементы входят в структуру морали?

2. Какие элементы входят в структуру нравственного сознания?

3. Каково соотношение между нравственной нормой и принципом?

4. Каково число нравственных принципов?

5. Каково соотношение между действием и нравственным поступком?

6. Какие нормы являются адиафорными и сверхдолжными?

7. В чём специфика нравственных отношений?

8. Какова структура нравственных норм?

Date: 2015-09-03; view: 424; Нарушение авторских прав