Отношение к религии

Мессу в церквях, особенно в мелких городах и деревнях Севера и Юга Франции, служили не совсем верно, а порой и вовсе неправильно. Латынь знали далеко не все священники: часто священником становился служка, который перед рукоположением только и знал что «Pater Noster», а читать и вовсе не умел. Знание здесь передавалось изустно, и из поколенья в поколенье народ слушал в церкви либо один и тот же фрагмент из Евангелия, или тарабарщину, которую нерадивый священник выдавал за латынь. Не получив должного воспитания, такой священник и вел себя несообразно чину: пьянствовал, объедался, прелюбойдествовал… Каково при этом было отношение к клиру, ясно и без комментариев. Нет, конечно же, в соборных церквях каноники и епископы служили верно и были людьми образованными (в большинстве случаев). Но тем же епископам порой не было дела, что творится у них в диоцезе (епархии).

Неграмотный народ, который знал Библию по примитивно истолкованным скульптурным сюжетам и росписям в церквях, относился к Богу с тем пиететом, с которым относятся к чему-то могущественному и непонятному. Понимание взять было неоткуда – духовенство предпочитало держать народ в неведении, ведь так было легче им управлять. Мирянам даже порой запрещали иметь дома тексты Священного Писания, кроме Псалтири и Жития Богородицы. Переводы же этих текстов на народный язык отсутствовали вовсе, а когда стали появляться, их сразу объявили еретическими. Таким образом, простой народ только и знал то, что им рассказывали проповедники (чаще всего – монахи). Не стоит забывать, однако, что крестьянству было также присуще отправление зачастую отнюдь не христианских ритуалов, которые остались со времен галло-римской цивилизации. Что касается молитв, которые простой народ знал наизусть, то это тот же «отче наш», не всегда правильно и по-латыни. Неудивительно, что в районах, где монахи не проповедовали, а священники были невежественны, еретические учения, будучи изложены народным языком, находили отклик в сердцах людей. Глядя на священника – обладателя тайного божественного знания, недоступного тёмным крестьянам, но погрязшего в том мирском грехе, о котором сам твердит, у некоторых люди не могли не возникнуть крамольные мысли относительно духовенства. Горожане, быт которых был насквозь светским, ибо каноническое право в городе практически не действовало, были еще дальше от Бога, чем крестьяне. Город заслуживает отдельного обсуждения, ибо именно городская цивилизация «погубила» средневековье.