Конечность

Чтобы принять метафизику Спинозы и отведенное нам в ней место, нам требуется значительно больше объяснений. Возможно, наиболее очевидно, что Спинозе нужно объяснить, почему столь неизбежно проявление каждым своей собственной индивидуальности. У каждого из нас есть сознание и тело, и при этом Ваши сознание и тело не являются моими, а мои – Вашими. Почему же должна быть эта видимость индивидуальности и отдельности, если фактически каждый из нас представляет собой часть единой субстанции, обладающей бесконечной величиной и бесконечным разумом? Почему, если говорить метафорически, мы не растворяемся в божественном сознании или бесконечном пространстве? Спиноза имеет все необходимое для ответа на эти возражения в своем определении "отдельного". Он говорит: "Под отдельными вещами (res singulares) я разумею вещи конечные и имеющие ограниченное существование" (Ук. изд., с. 38). Человеческие существа являются отдельными (индивидуальными) вещами, поэтому, в силу конечности отдельных вещей, конечны и человеческие существа. Фактически наши тела и сознания представляют собой конечные модусы бесконечных атрибутов Бога. Я понимаю это так, что наша индивидуальность и уникальность заключаются в нашей конечности. Почти в самом начале "Этики" Спиноза предлагает определение "конечного":

Конечною в своем роде называется такая вещь, которая может быть ограничена другой вещью той же природы. Так, например, тело называется конечным. Потому что мы всегда представляем себе другое тело, еще большее. Точно так же мысль ограничивается другой мыслью. Но тело не ограничивается мыслью, и мысль не ограничивается телом. (Ук. изд., с. 361).

Следовательно, мы, человеческие существа, можем быть ограничены другими вещами того же рода. Наше сознание ограничено другими сознаниями. Наше тело ограничивается другими телами. И если мы поразмышляем, в чем для Спинозы заключается божественная бесконечность, мы сможем вспомнить, что Бог не только обладает бесконечно мощным разумом и не только имеет бесконечную протяженность в пространстве, но и является бесконечным в том смысле, что он есть все существующее. Разумеется, это не так в отношении отдельного человеческого существа. Хотя божественный разум исчерпывает или включает в себя наш, но наш разум отнюдь не включает в себя божественный. Хотя протяжение Бога исчерпывает или включает в себя наше, наше протяжение отнюдь не включает в себя божественное. На самом деле, именно конечность нашего разума – тот факт, что он только лишь часть божественного разума, не дает ему ясно понять, что он именно таков. Я не старался умалить метафизические аспекты системы Спинозы или заставить ее казаться более отвечающей здравому смыслу, чем она есть на самом деле. Спиноза рационалист, а не эмпирист, поэтому он считает, что сформулировать правильный взгляд на мир и наше место в нем можно именно с помощью чистого разума, а не просто путем наблюдения. Несмотря на важное значение пантеизма в его системе, думаю, многое в ней прельщает тех, кто хотел бы согласовать реальность человеческой ментальности, субъективности и индивидуальности с той картиной вселенной, которую дают современная физика и биология. В конце концов, для Спинозы мы являемся частью Природы, а в своей теории физического мира он предвосхищает ряд принципов современной физики. Он, к примеру, считает, что количество движения или покоя во Вселенной всегда постоянно, что уже недалеко от формулировки закона сохранения энергии. Он также полагает, что физические объекты состоят из мельчайших частиц, что не только не противоречит, но и вытекает из нашей физики элементарных частиц. Более метафизические аспекты его философии, вероятно, больше привлекут тех, кто полагает, что современная физика не может дать полной картины реальности и что за ее рамками остаются проблемы нашего собственного осознаваемого существования и нашего отношения ко всему, что существует вне нас.

Некоторые теисты считают Спинозу атеистом, поскольку он отрицает существование трансцендентного божества. Однако, это ошибка, если признать пантеизм разновидностью теизма. Атеисты, возможно, воспринимают его систему более зависящей от Бога, чем это есть на самом деле. Она покажется куда менее зависимой от Бога, если подчеркнуть, что "Природа" у Спинозы есть просто другое слово для обозначения Бога. Это делает из Спинозы что‑то вроде натуралистического философа, который всерьез принимает существование сознания в мире и чье учение можно, вероятно, даже согласовать с биологическим объяснением происхождения сознания. Идеалисты могут попытаться причислить Спинозу к числу своих сторонников, делая акцент на атрибуте единой субстанции, называемой "мышление". Материалисты могут попытаться включить его в свой список, делая акцент на атрибуте, называемом "протяжение". Однако и то, и другое будет искажением учения Спинозы в целом. Я называю Спинозу "нейтральным монистом", поскольку он тщательно избегает этих крайностей и пытается создать философию на основе субстанции, которая является "нейтральной" по отношению к ее ментальным и физическим описаниям. Я оставляю читателю два высказывания Спинозы для размышления (вместо "Бога" там, возможно, следует читать "существующее"):

Мышление составляет атрибут Бога, иными словами, Бог есть вещь мыслящая (Ук. изд., с. 404);

Протяжение составляет атрибут Бога, иными словами, Бог есть вещь протяженная (Ук. изд., с. 404).

Для Спинозы таковы и мы сами.

РАССЕЛ

Расселу принадлежит взгляд, согласно которому вселенная в своей конечной основе состоит из событий – пространственно‑временных сущностей (items) с особой длительностью и протяженностью. События, если говорить языком физики, занимают различные части пространства‑времени. Некоторые из этих событий можно описывать одним из двух способов – либо как ментальные, либо как физические. При физическом описании событие становится объектом изучения физики. При ментальном описании событие становится объектом изучения психологии.

Date: 2015-09-02; view: 274; Нарушение авторских прав