Я вдруг разрыдалась и послала Сашу и всех, кто уполномочил, — к черту. Наверное, это был стресс. Или предвестник

Саша молча утер мои слезы и опять велел собираться:

— Без тебя не пойду...

И я уговорилась. А через два часа (или три — какая, в принципе, разница) счастливее не было женщины.

Я влюбилась.

Он стоил того. Он был красив. Он был умен. Вприда-чу не нахал. Впридачу разведен. В наш город занесла командировка.

Три года длился сумасшедший тот роман. Три года витала в облаках, откровенно замешивая судьбу на имени, ставшем почти родным.

Любовь преобразила. Еще окрылила. Дела наладились.. Я простила гнусному начальнику свинью. Ведь, если подумать, не подложи он ее в тот день, не было бы ни облаков, ни мужчины, ни романа... Ну отправилась бы к Ладе поздравить с годовщиной... Ну покрасовалась бы в тот вечер в новеньком блузоне а-ля... Ну потанцевала бы... А тут такой виток в судьбе! Спасибо тебе, однако, шеф мой!

Любила своего героя долго. Любила, как любит вихнувшаяся от чувств дурочка, — безоглядно, искренне, жертвенно. И нет, чтобы горстку чувств на завтра оставить — все бросила к его ногам. Я очень старалась быть хорошей. Что потом? Читай в главе следующей.

РАМ ЛЮБВИ Б ДОМАШНЕМ ИНТЕРЬЕРЕ

А дальше я слагала мини-новеллы, подмоченные слезами и приправленные тоской. Одну за другой укладывала их в записные книжки. Потом перечитывала. И были они, как маленькие словесные зеркала, в которых отражалась надтреснувшая любовь.

Да, наши отношения вдруг стали остывать. Мужчина менялся. Он охладевал на глазах. А я, как в агонии, цеплялась за ошметки былой страсти. И надо бы было остановиться. Отдышаться, оглянуться, подумать... Но, задыхаясь, продолжала мчаться вслед уходящему поезду.

Я откровенно боялась потерять мужчину. И твердила:

— Скажи, ну, скажи, ты у меня есть?!

Когда его голос слышала по телефону, едва не визжала от радости. Когда видела любимую физиономию, едва не ревела от накатившего чувства. Когда он надолго исчезал, сочиняла нежные записки. И ни слова недовольства. Ни слова упрека... Я принимала его таким, как есть А еще внушала:

· Ты самый умный. Самый красивый. Самый сексуальный...

Мужчине нравилось. Он хвост павлином распускал и собой любовался, заглядывая в зеркало моей любви. И чем дальше, тем больше. Зато на меня стал смотреть равнодушно. Отстраненно даже. Признак — хуже не бывает. Он как главный симптом уходящей страсти.

Date: 2015-09-02; view: 308; Нарушение авторских прав