Жертвоприношение дочери. ной для мужчин. Как и многих других «амазонок», ее очень раз­дражали те женщины, которым роль «Елены» удалась

ной для мужчин. Как и многих других «амазонок», ее очень раз­дражали те женщины, которым роль «Елены» удалась.

Джоан почувствовала, что оказалась в ловушке между эти­ми двумя противоположными образами фемининности. Роль исполняющей долг услужливой матери не доставляла ей эмоци­онального удовлетворения, и она была слишком независимым и творческим человеком, чтобы оказаться лишь воплощением об­раза бессознательных мужских желаний. Будучи современной Ифигенией, она ощущала себя принесенной в жертву на алтарь присущего культуре отвержения отцом независимой феминин­ной духовности. Но в отличие от Ифигении из трагедии Еврипи-да, Джоан окончательно не признала эти обусловленные культу­рой отцовские проекции на фемининность. В реальной жизни она организовала группу женщин, которая занималась исследо­ванием божественных фемининных образов, существующих в разных культурах и мифах. В сновидениях к ней являлась таин­ственная, наделенная волшебной силой женская фигура, пригла­шавшая ее взгромоздиться на слона, царственное животное, на котором когда-то разъезжали индийские воины и вельможи. Этот сон стал постоянным образом экстатического переживания фемининности, в нем она нашла источник своей внутренней силы - то есть той силы, которой не нужно ни удостоверения, ни подтверждения ни от отдельно взятого мужчины, ни от патриар­хального института. В следующем стихотворении Мирабай, средневековой индийской поэтессы, выражено экстатическое пе­реживание женщины, которая ощущает свою фемининную цен­трированность и духовность и пытается заново выразить, что это такое - быть женщиной. Роберт Блай, поэт и переводчик Мира­бай, верно заметил: «Ее непоколебимость не оставляет места жа­лости к себе»²⁹. Стихотворение называется «Почему Мира не может вернуться в свой заброшенный дом»³⁰.

В тело Миры вошли Краски Тьмы; и покинули Миру другие цвета. Любовь к Кришне и крохи еды - мои жемчуга и изумруды.

Звонкие четки в руке и повязка на лбу - вот и все украшенья. Довольно для женщины тех ухищрений, каким научил меня Гуру. Одобрите вы иль осудите, люди, меня;

день и ночь я великую Силу Гор прославляю. Я выбрала путь блаженства, которым издавна шли чистые люди. Ни у кого не украла я денег, никого не ударила я, -

в чем можете вы меня обвинить? Я себя ощущала в высокой башне на спине у слона...

а теперь вы велите мне пересесть на осла? Не смешите меня!³¹

²⁹ Robert Bly, News of the Universe (San Francisco: Sierra Club Books, 1980),
p. 286.

³⁰ Мира (род. 1502) - одно из имен поэтессы Мирабай, которая, будучи по­
корной женой своего мужа Кумбху, читорского раджи, тем не менее была всей
душой предана богу Кришне и воспевала его в экстатическом восторге, чистоте
и самозабвенном бесстрашии; ее гимны до сих пор пользуются большой извест­
ностью. - Примеч. ред.

³¹ Robert Bly, News of the Universe, p. 277.

56

Глава 2

Глава 3

Вечная девушка

О, как я ненавижу

свою презренную гуттаперчевую душу,

которая, скрученная и смятая

чужими руками,

безропотно переносит все.

Карин Бойе

В сказке о Спящей Красавице очень сильно любящий свою дочь король-отец забыл пригласить на крестины дочери самую старую и самую могущественную волшебницу. Его забывчивость в отно­шении этой фемининной силы привела к тому, что, повзрослев, дочь уснула и сто лет пролежала без движения. В сказке о Золуш­ке кроткий и безответный отец после смерти жены женился вто­рой раз и оказался под каблуком злой и властной женщины, а по­тому Золушка, к которой ревнивая мачеха относилась очень пло­хо, жила в своем доме на правах служанки и посудомойки и ходи­ла в лохмотьях. Один из этих отцов, король, явно обладал влас­тью. Другой отец был бездеятелен. При этом обе дочери страдали, и обе пребывали в пассивном состоянии и в подчиненном положе­нии. Пассивная роль - это одна из возможностей женщины про­живать паттерн «вечной девушки». И Спящую Красавицу, и Зо­лушку в конце концов спасли Принцы, как и многих женщин, жизнь которых была бездеятельной, и в своем браке они стреми­лись обрести свободу и безопасность. При этом на самом деле эти женщины чувствовали, что предали самих себя.

Наша культура всегда потворствовала этому предательству. Женщин хвалили за их покладистость, умение приспосабливать­ся и доброту, за их очарование юности, за послушание и покор­ное содействие мужьям, - и они становились как бы «формой для содержания». Женщины, которые проживали жизнь в рам-

ках такого архетипического жизненного паттерна, просто сохра­няли свою фиксацию на уровне развития девушки. В силу мно­гих причин они, как Питер Пэн, предпочитали дальше не взрос­леть, оставаясь «вечными девушками». Преимущества, связан­ные с подобным выбором, вполне понятны. Наверное, очень при­ятно испытывать волнующее возбуждение, ощущая, что тебя обожают как сладкую девочку, зависеть от другого человека, бо­лее сильного, при необходимости принимать важные решения, блаженствовать, наслаждаясь романтическими фантазиями о Прекрасном Принце, который может героически преодолеть ко­лючие терновые заросли, чтобы освободить Спящую Красавицу, играть возможностями, подобно хамелеону менять личины, быть усладой мужской души и покорительницей его сердца, или даже уйти от жизни в свой внутренний мир желаний и фантазий. Од­нако такой фемининный стиль жизни имеет и множество недо­статков. Роль «вечной девушки», несмотря на видимые преиму­щества, зачастую лишает женщину независимости и заставляет ее жить пассивной, зависимой жизнью. Вместо того чтобы доби­ваться личного и профессионального роста, работать над форми­рованием своей идентичности, вместо того чтобы узнать, кто она такая на самом деле, решая трудную задачу собственной транс­формации, - вечная девушка обычно формирует свою идентич­ность на основе проекций на нее других людей. Назову несколь­ко из них: роковая женщина, хорошая дочь, очаровательная жена и хозяйка, прекрасная принцесса, женщина-муза и даже траги­ческая героиня. Вместо того чтобы укреплять свою силу, реали-зовывать собственные возможности и при этом принимать на себя ответственность за содеянное, «вечная девушка» пребывает в состоянии беспомощности. Подобно гуттаперчевой кукле, она позволяет другим делать себя и свою жизнь такой, как им взду­мается.

Чтобы лучше понять, как ведет себя «вечная девушка», нуж­но рассмотреть некоторые типы реализации ее способа бытия и, следуя этому описанию, исследовать пути возможной трансфор­мации. Приведенные ниже примеры ни в коем случае не следует считать попыткой классификации, я не ставлю каждой категории в соответствие какую-либо конкретную женщину, так как факти­чески каждая женщина может проживать эти паттерны в разные периоды своей жизни, прибегая к ним в различных ситуациях. У меня эти примеры возникали спонтанно: просто как отдельные

58

Date: 2015-09-02; view: 314; Нарушение авторских прав