Действующие лица

Валентин АФОНИН

ВНИМАНИЕ - ПОЛТЕРГЕЙСТ!

Лирическая комедия-абсурд в двух действиях

Иронические, отчасти мелодраматические откровения актрисы (о творческом призвании, об одиночестве, о счастье взаимопонимания и, конечно, о любви...) неожиданно находят благодарного слушателя: в квартире поселился влюблённый Полтергейст-невидимка. Он же, как добрый гений, помогает ей достойно выйти из щекотливых ситуаций и забавных недоразумений, нечаянно вызванных её бурной фантазией, выдворяя непрошеных гостей, пьяного соседа и участкового милиционера, странным образом похожих на “непутёвого” мужа, собственной персоной являющегося в финале после двухнедельного отсутствия. И разумеется: “всё хорошо, что хорошо кончается”.

Пьеса успешно опробована в Москве в авторской постановке на сцене Высшего театрального училища им. М.С. Щепкина при Малом театре РФ (дипломный спектакль), поставлена в Хабаровском краевом ТЮЗе, принята к постановке в Тверском академическом театре.

________________________________

Автор – Валентин Николаевич Афонин, актёр, режиссёр, драматург, член СП и СТД, доцент кафедры мастерства актёра ВТУ им. М.С. Щепкина при Малом театре РФ.

Тел. 942-27-41

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

АЛЕНА

ТИП

МЕНТ – исполняются одним актёром.

МУЖ

НЕОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ ПРОЛОГ ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Звон разбитых стекол, грохот падающей мебели, бьющейся посуды, звуки сирен пожарных машин, скорой помощи, милиции.
Позывные радиостанции “Маяк ”.

ДИКТОР. Здравствуйте! На волне “Маяка” новости культуры, а в Н-ском драматическом театре им. Н-ского как раз в эти минуты начинается спектакль, в котором не будет привычной социальной подоплёки. Как сказано в афише, это всего лишь комедия-абсурд или абсурдная комедия, а проще говоря - иронический бред. Наши постоянные слушатели могут, конечно, спросить: а имеем ли мы право на такое, с позволения сказать, “чистое искусство”? Однако если меломаны всего мира беспечно наслаждаются, к примеру, “Вариациями на темы рококо”, то почему бы и нашим театралам не расслабиться на час-другой от социальных проблем? Как говорится, культурный вопрос - культурный ответ. Тем более, что сценические вариации сегодня исполняют такие известные виртуозы нашего театра, как... (Называются имена и фамилии артистов.)

А теперь на нашей волне – “Незабываемые мотивы”.

Музыка, песня Аллы Пугачёвой: “Так же, как все, как все, как все...” (“Про меня”) Далее музыкальные фрагменты указываются условно, как слышится автору, а режиссёр, конечно, волен фантазировать по-своему.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

На сцене – пока в полутьме – современная квартира. В прихожей на вешалке висит детская куртка с капюшоном.
Появляется АЛЕНА. Поставив на тумбу под вешалкой свою полухозяйственную сумку, она привычно включает свет, затем снимает плащ, переобувается в домашние туфли и нажимает кнопку телефонного автоответчика.

ГОЛОС ДОЧЕРИ. Мам, привет! Тебе никто не звонил. Папа тоже не звонил. Поставь мне, пожалуйста, оценку за уборку, а будильник не трогай - я завтра дежурная. Ой, мам, ещё вопрос на засыпку: кто муж вороны? Наша биологичка сказала, что ужас: сегодня дети не знают таких простых вещей! Мы сказали – ворон, а это неправильно. Ну, всё, спок найт. Для непонятливых - спокойной ночи. Целую крепко – твоя репка.

Песня продолжается. АЛЕНА с улыбкой осматривает комнату, затем идёт к туалетному столику и воображаемому зеркалу на авансцене.

Внезапно гаснет весь свет.

АЛЕНА (в темноте). Вот чёрт, опять авария! Ищи теперь свечи, клюшка старая. Нет чтоб держать наготове!..

Вдруг во тьме ярко вспыхивает и гаснет живое пламя. (Авторский вариант: антистатик-спрэй из баллона поджигается зажигалкой.)

Кто здесь?.. Сашка, ты?.. С ума сошла! Тыщу раз тебе говорила: спички не трогай – сгорим!..

Вдруг – полный свет.

АЛЕНА в недоумении оглядывается вокруг.

Александра! Почему не спишь? А ну-ка вылезай! Что ещё за фокусы с огнем?.. (Уходит в комнату дочери.)

В это время цветы из настольной вазы вдруг взлетают вверх и падают россыпью на пол.

АЛЕНА возвращается, замечает цветы на полу, озадаченно собирает и ставит их в вазу.

Ничего не понимаю...

Звонок радиотелефона.

Алло?.. Ой, Люсь, я, наверное, с ума схожу... Да нет, послушай, я вхожу сейчас к себе-то... Да ну тебя, ей-богу, тебе шутки, а мне ужас! (Почти плача.) Что вы мне там наливали в автобусе?.. Да не тошнит, галлюцинации какие-то!.. (Немного успокоилась.) Ну, чего-чего, только ты не смейся, Люсь, ладно?.. Ну вот, я вошла, включила свет, разделась... Да не догола – о чём ты? – плащ сняла!.. Ну что дальше – вдруг свет погас, а в темноте как вспыхнет!.. Огонь, Люсь, ужас, такая вспышка, я чуть не умерла на месте!.. Нет, погасло тут же. А свет ещё раньше погас – я думала, авария. А потом и свет зажёгся сам собой... Да спит себе как ни в чём ни бывало... Ну что ж я – идиотка, что ли? Спит, не растолкаешь!.. Но вспышка, Люсь, прямо пламя полыхало! И никаких следов... Чего?.. У Беккета?.. И что там?.. Зонтик?.. Ну, припоминаю, зонтик вспыхнул от солнца. Но то ж у Беккета, Люсь, во Франции, театр абсурда, а у меня-то – какой абсурд?.. “Российский натуральный!” Не до такой же степени?.. (Слушает, кивает.) Конечно, уработалась, сколько можно, сутками в разъездах. Я Сашку почти не вижу. Приезжаю – она спит, просыпаюсь – она в школе... А у него - свободный режим, по вдохновению, потому и денег не хватает ни на что... Да я шучу, конечно, не в деньгах счастье... (Вздох.) Ну ладно, Люсёк, успокоила. Завтра в одиннадцать сбор?.. Как в двенадцать?.. Ах, потому и звонишь! – спасибо, нечаянная радость, отосплюсь за всю неделю. Кстати, Люсь, не знаешь случайно, кто муж вороны?.. Обыкновенной, ты чего? У курицы – петух, а у вороны?.. Вот и я так думала – неправильно... Ну давай, пока, до завтра...

Выключает трубку, но, взглянув на цветы, снова набирает номер.

Ой, Люсь, это я опять, извини, ты еще не спишь?.. Ну мало ли, вдруг ты сразу отрубилась!.. Да я тебе сказать забыла: цветы валялись почему-то... На полу... Я вначале не заметила, что ли... Из вазы, Люсь, в воде стояли, с премьеры ещё... Ну, может, и Сашка перед сном, я тоже думаю. Не домовой же?.. (Слушая, смеётся.) Чур-чур меня!.. Да что ты, подруга, отку-уда? Да мне и не надо!.. Ну пока, ага?.. (Кладёт трубку.) “Завёлся...” Если бы!.. Я б тогда утёрла нос – своему-то, непутёвому. Да не заводится, поди ж ты, на кого ни гляну – чужие все, противные!.. Нет, кому-то они, наверно, нравятся, о вкусах не спорю, но лично мне – no, no, nо!.. (Идёт на зрителей к воображаемому зеркалу, как бы рассматривая себя.) Замужняя... мать-одиночка... приятной наружности... а чем не приятной?.. конечно, опять же дело вкуса, но ему-то я когда-то чем-то приглянулась? Ну вот... в расцвете лет... или в рассвете?.. ну, в общем, не в закате... ищет... мечтает... о спутнике жизни... который мог бы заменить отца и мужа... Мне – мужа, дочери – отца, прошу не путать!..

И как бы в воображении Алёны звучит фрагмент песни А. Пугачевой “Три желанья”. Алёна устало-иронично импровизирует в танце, но вновь звонит телефон.

Алло?.. Да, Люсь, чего?.. Ой, ну зачем же Таньке-то? Она теперь будет смотреть на меня как на дуру... (Слушает.) У неё?.. А что за книга?.. Ну, поняла, аномальные явления. А при чём тут я-то?.. Самовозгорание, да... Из потолка? (Оглядывается вверх и вокруг.) Нет, из потолка не лилось пока... Да всё на месте, никаких перемещений... Ну, цветы, это ж Сашка... Ну как: заготовила перед моим приходом и спать легла... А что по телевизору?.. Не видела... И что там?.. Ну-у, полтергейст, я что-то слышала, но это ж не доказано!.. Снежный человек – конечно, верю. Но он же видимый, подруга!.. Японцы засняли на видео, и вживую наблюдали, я читала где-то. Три метра ростом!.. Да уж, петушо-ок!.. Ага, снежный мальчик... Кстати, а этот, как его... ну да, полтергейст... что это по-русски означает?.. Ха! Опять домовой! Лёгок на помине! Нет уж, подруга, мой дом – моя крепость!..

Внезапно слышатся несколько стуков, похожих на удары большого барабана.

Ну ладно, Люсь, мне уже сверху стучат... Да слышимость в крепостях-то наших – сама знаешь. А у меня голосок-то – ширмовой!..

Стук повторяется.

Вот чёрт облезлый, ещё двенадцати нет, а он стучит... Да верхний сосед, чтоб ему пусто было в его бутылках, алкаш несчастный. Стоит мне голос повысить – стучит!.. Какая разница, когда заметила? Давно заметила. Вчера стучал, позавчера... Нет, не заходит, слава Богу... Типун тебе, Люсь!.. Ага, спокойной ночи, пока... (Кладет трубку и грозит кулаком в потолок.) Ух!..

Удары-стуки повторяются, а в воображении Алёны возникает знакомый ритм, и опять она “отрывается” в танце-импровизации под музыку песни А. Пугачёвой “Делу время” (1куплет и припев). Но всё прекращается громким входным звонком: “Дин-дон!”

АЛЕНА испуганно приближается к прихожей.

Кто там?..

За дверью – невнятный мужской голос: “Это я, по вызову! Вы мне стучали!..”

АЛЕНА, преодолевая страх, отпирает дверь, поневоле впуская в квартиру жуткого ТИПА, небритого, сизоносого, в несвежей полосатой майке под заношенным пиджаком, в старомодном галстуке на голой шее, в тренировочных штанах с пузырями на коленях и в домашних шлёпанцах.

Вы не ошиблись? Я никого не вызывала...

ТИП (с наглой ухмылкой). Как это – не вызывала? Вызыва-ала! (Напевает мотив из оперы “Евгений Онегин”.) Вы-ы мне-е стуча-али-и, не отпира-ай-тесь!..

АЛЕНА. Это вы мне стучали, простите! После одиннадцати, между прочим!

ТИП (озадаченно). Как?..

АЛЕНА. После двадцати трёх часов!

ТИП. Но я... не стучал.

АЛЕНА. И я не стучала.

ТИП (заигрывая). А кто же стучал?

АЛЕНА. Не знаю, не знаю, только не я.

ТИП. И не я.

АЛЕНА. Но кто-то стучал же?

ТИП. Стучал.

АЛЕНА. Ну и кто же?

ТИП. Да, кто? А главное, на кого? И кому?

АЛЕНА (насмешливо). Да уж, разумеется, нам с вами, не иначе.

ТИП. Что не иначе?

АЛЕНА. Не иначе – судьба!

ТИП. Судьба? Это в смысле...

АЛЕНА. Ну конечно! Будем знакомы. Меня зовут Алёна. (Протягивает руку.)

ТИП. Коля. (Пытается поцеловать её руку.)

АЛЕНА (отнимая руку). Ну-у, какой же вы Коля? Николай! А по батюшке?

ТИП. Степаныч.

АЛЕНА. Прекрасно! Николай Степаныч! А галстук и... смокинг... по какому случаю? Майский день, именины сердца?

ТИП (польщён). Да не-е, это так... (Поправляя галстук, заглядывает в “зеркало” и сконфуженно запахивает пиджак до подбородка.) Извиняюсь, это я... в спешке.

АЛЕНА. Да что вы, не смущайтесь! Это же ваш стиль, не так ли? Ближе к телу!

ТИП (с надеждой). Да?.. Это в смысле...

АЛЕНА. Конечно! Страстями надо жить, страстями! (Вдруг приблатнённо.) Кор-роче, Коля, зачем пожаловал?

ТИП (слегка струхнув). Эээ...

АЛЕНА. Ну-ну, выкладывайте, с чем пришли?

ТИП (вынимает из внутреннего кармана пиджака бутылку вина – початую, с пробкой). Вот!..

АЛЕНА. Что такое?!

ТИП (читая этикетку). Херес.

АЛЕНА. Да нет, вы что такое тут удумали, сосед?!

ТИП. А что такого? Не на работе, дома, у соседки! А то я там сижу один в тоске. Жена в больнице, дети спят. А тут какой-то стук.

АЛЕНА. Какое совпадение! И у меня мужик в командировке, да? И тоже – стук да стук. К чему бы это?

ТИП. Эээ...

АЛЕНА. Ну-ну, не робейте, Николай Степаныч. У нас ведь прямо по Шекспиру: “Вы пьёте херес, я пью херес, вот и все основания для взаимности”.

ТИП. И это правильно!

АЛЕНА. Выпьем! Закусим! А потом... Ага?..

ТИП. Эээ... что потом?

АЛЕНА. Потом будет суп.

ТИП. Суп?

АЛЕНА. Да, потом суп с котом. Но это потом. Думай, думай, сосед! Жизнь проходит, а мы ещё ни в одном глазу!

ТИП. А я уже немного начал.

АЛЕНА. Да это ж самое оно! Американцы только так и угощают. Вы были в Америке?

ТИП. Да. То есть нет.

АЛЕНА. И я не была, но читала. Там у них в домашних барчиках все бутылки початые. У наших-то не остаётся, бегут за добавкой, а вы – ну сразу видно – настоящий джентльмен! Вы наш экспортный вариант!

ТИП (польщённо мнётся). Так может... это?.. (Жест бутылкой.) Со свиданьицем?

АЛЕНА. Ну конечно! Как говорят французы: “Лё вэн э тирэ, иль фо лё буар!”

ТИП (неожиданно как на родном языке). Бьен! Ливрес пас, мэ ля сотис жамэ!

АЛЕНА (изумлённо). О-ля-ля! Откуда у вас такой дивный прононс?

ТИП. Да я в школе с французским уклоном учился. Давно-о!

АЛЕНА. А что я сказала, вы поняли?

ТИП. Ещё бы нет! “Вино откупорено – надо его выпить!”

АЛЕНА. А вы что ответили?

ТИП. “Ливрес пас, мэ ля сотис жамэ!”

АЛЕНА. “Опьянение проходит...”

ТИП. “...а глупость – никогда!” Жамэ!

АЛЕНА. Потрясающе! А ещё чего-нибудь скажите по-французски? Всю жизнь мечтала побывать в Париже – не довелось! Ну-ка, ну-ка, а ля франсэ...

ТИП. Да ну-у, я забыл уже всё. Только про вино да про лужи ещё помню.

АЛЕНА. Какие лужи?

ТИП. “А прэ ну лё дэ люж.”

АЛЕНА (припоминая). “После нас хоть потоп”?

ТИП. Ага! А наша училка шутила: “После нас хоть две лужи”.

АЛЕНА. И у нас маман Зи-зи точно так же шутила! Боже, какой импозантный мужичок заглянул ко мне на огонёк! Ну, так за чем же дело стало? (Вдруг – сама с собой.) Ой, стало или встало? (Типу.) Вы случайно не лингвист?

ТИП. Я?.. Да вроде нет. А что?

АЛЕНА. Неважно. Так за чем же дело... (Опять запнулась.)...стало или встало?

ТИП. За стаканами!

АЛЕНА. Точно! Располагайтесь, не стесняйтесь, а я сейчас чего-нибудь... один момент!.. (Забирает из прихожей сумку.) Нельзя есть на ночь! – говорят. Но если очень хочется, то можно!.. (Внезапно, вглядевшись в лицо Типа, останавливается.) О, Боже, как вы похожи!

ТИП. Мы? С кем? (Оглянулся.) Не понял.

АЛЕНА. Да так, сама не знаю, показалось. (Неожиданно кокетничая.) Ах, Николай, Николай, кого хочешь выбирай!.. (Уходя на кухню.) Не скучайте!..

ТИП (глядя в зеркало, недоумевает). На кого я похож? На себя! (Откупоривает бутылку, отпивает несколько больших глотков, крякает, утирается рукавом, затем, смелея по мере ощущения в себе вина, вальяжно распрямляется и вдруг замечает перед носом у себя спустившегося сверху на леске забавного лохматого монстрика, мягкую игрушку.) Ты кто такой?.. (Снимает монстрика с лески и пинком отшвыривает его на диван.) Пошел отсюда!.. (Освободившуюся петлю надевает на горлышко бутылки и ставит бутылку на столик перед зеркалом.) Прикол!.. (Довольный собой, баритонально напевает.) “Когда бы жизнь домашним кру-угом... я ограничить за-ахотел...” (Вдруг подпрыгивает от невидимого пинка в зад - здесь и далее всё происходящее с участием Полтергейста обозначается определённым музыкальным фрагментом.) Ой!.. (Ощупывая зад, в недоумении.) Не понял... (Снова напевает.) “Когда бы быть отцом-супругом приятный жребий повелел...” (Опять получает пинок в зад.) Что такое, блин? Кто меня пинает?.. (Смотрит на бутылку.) Мало принял! Ну-ка... (Шагает к бутылке, но столик вдруг мягко отъезжает на колесиках.) Э! Э! Куда?!.. Стоять!..

Столик снова отъезжает, а бутылка взмывает вверх, раскачиваясь на леске.

Ах ты, зараза!.. (Бросается к ружью, висящему на стене, срывает его с крючка и целится в летящую бутылку.) Ну, всё!..

АЛЕНА (входя с подносом с руках). Что такое? Николай Степаныч! Остановитесь! О Боже!

ТИП) (жмёт на курок). Бли-ин! Не заряжено, что ли?!

АЛЕНА. Да вы как маленький, ей-Богу! А если бы там был патрон?

ТИП. Дайте мне патрон! Я подстрелю её как куропатку!

АЛЕНА. Вы с ума сошли, опомнитесь! Что за игрушки? Ничего себе, пришёл мужчина к женщине, охотник-террорист! (Ставит поднос на стол и спокойно ловит одной рукой бутылку.) Ну вы и выдумщик! (Снимает с горлышка бутылки леску-петельку, отпускает её вверх.) Какой вы темпераментный, однако! Повесьте ружье-то, не ровён час. Говорят, раз в год и веник может выстрелить!

ТИП, всё ещё обалдело сопоставляя леску с бутылкой, вешает ружье на место.

Ну вот и славно. Расслабьтесь, не берите в голову, берите в руки. (Передаёт ему бутылку.) Открывайте, наливайте, будьте как дома, не стесняйтесь, вы – хозяин положения. А мы сейчас по-скромному устроим пикничок. (Расстилает на ковре мягкую клеёнку.)

ТИП (усаживаясь на клеёнку, глядя на бутылку). Налеталась, бабуля?

АЛЕНА (оскорблённо). Это вы мне?

ТИП. Что – вам?

АЛЕНА. Бабуля?

ТИП (смеясь). Да нет, это мы в нашем... интеллигентском кругу... называем их так – бабуля. Правда, это больше к водочке относится. Там у нас – бабушка, ноль семь, мама, ноль пять, и дочка-чекушка, ноль двадцать пять, такие раньше были.

АЛЕНА. О, кстати, ноль двадцать пять, пойду проведаю свою чекушку.

ТИП. Да не надо, пока хватает!

АЛЕНА. Нет-нет, мы так шумели, пойду взгляну. Извините. (Уходит в комнату дочери.)

ТИП, со страхом предвкушая забытые удовольствия, опрокидывает на себя бутылку, булькает глотками, крякает, утирается, и тут же возвращается АЛЕНА.

Спит моя крошка.

ТИП (не понял). Чекушка?

АЛЕНА (кивая). Пчёлка моя трудовая.

ТИП. Пчёлка – чекушка?

АЛЕНА. Дочь моя – пчёлка!

ТИП (наконец осознав). Ах, до-очь, а сколько ей?

АЛЕНА. Двенадцать. Седьмой класс.

ТИП. Нормалёк. Мои тоже спят без задних ног. Хоть из ружья пали!

АЛЕНА. Вот из ружья, пожалуйста, не надо. У нас пока только первый акт.

ТИП (игриво). Первый... чего?

АЛЕНА. Первый акт. Ну, помните, Чехов Антон Палыч сказал однажды, что ружье, висящее в первом акте, должно выстрелить в четвёртом. Можно и во втором, конечно. А впрочем, бывает, наверное, и в первом, но только, умоляю, не в моём доме.

ТИП (уже во хмелю). А кто такой Антон Палыч?

АЛЕНА. Ну Чехов же!

ТИП. Ну? А кто такой Чехов?

АЛЕНА (удивлённо взглянув). Чехов?!.. Да так, чудак один, из нашей компании.

ТИП (с ухмылкой). Чудак на букву мэ?

АЛЕНА. Николай Степаныч, я вас не понимаю!

ТИП. Всё понял – молчу! (Нечаянно икнув.) Миль пардон! (Борется с икотой, хочет запить.) Надо бы нам... по граммульке... со свиданьицем!

АЛЕНА. Ловлю на слове. Мне действительно только граммульку.

ТИП наливает в её бокал – АЛЕНА останавливает.

Всё! Ни капли больше!

ТИП. Да разве это доза? А ещё артистка!

АЛЕНА. Кто артистка?

ТИП. Вы. (Икает.) Миль пардон.

АЛЕНА. Откуда вам известно?

ТИП. Не знаю. Жена сказала. А ей соседки. Может, не про вас? (Икает.) Миль пардон.

АЛЕНА (иронично). Вот она, слава! Наверно, всё же про меня. “Нас, избранных, не так уж много.”

ТИП. Да, нас очень мало.

АЛЕНА. Но что вы хотели этим сказать? “А ещё артистка!”

ТИП. Ну как... обыкновенно.

АЛЕНА. Что обыкновенно?

ТИП. Да нет, я думал...

АЛЕНА. Не надо думать!

ТИП (икнув). Миль пардон.

АЛЕНА. Не надо думать плохо об артистках. Они – блаженные.

ТИП (удивлённо). Да?.. А по вам... по вас... не скажешь.

АЛЕНА. Чего не скажешь?

ТИП. Что вы... ну это... (Жест у виска.)

АЛЕНА (смеясь). Да вы не поняли, я о другом. Блажен – кто верует, надеется и любит, несмотря ни на что. И у кого душа поёт.

ТИП. О! И у меня душа поёт. “Чому я ни сокил, чому ни ля-та-а-ю!..”

АЛЕНА. Да, да, да! Кстати, о птицах. Вы не знаете случайно, кто муж вороны?

ТИП (серьёзно). Вороны? Из какой квартиры?

АЛЕНА. Ясно. Неважно. Наливайте!

ТИП. О! Другой разговор! (Хочет долить в бокал Алёны.)

АЛЕНА. Стоп! Себе, пожалуйста, у вас же пусто!

ТИП. Пожалуйста! (Демонстративно наливает себе буквально каплю на донышко.)

АЛЕНА. Нет-нет, себя не обижайте, Николай Степаныч! Какие церемонии, мы с вами в разных весовых категориях! (Своей рукой помогает ему наполнить его бокал.) Вперёд, по маленькой! (Запевает.) “Чарочка моя, серебряная...”

ТИП (перебивая). “По чарочке, по маленькой, налей, налей, налей! По чарочке, по маленькой, чем поят лошадей!”

АЛЕНА (смеясь). Ну не-ет, такими дозами я, к сожалению, не пью.

ТИП (словно на реплику из песни, орёт). Врешь, пьёшь! (Поёт.) “Так наливай сосед соседке-е...”

АЛЕНА Тише, пожалуйста!

ТИП. А чего?

АЛЕНА (с досадой). Кажется, проснулась.

ТИП (спохватывается). А! Тсс! Тихо! (Прикладывает палец к губам, уже изрядно пьян.)

АЛЕНА. Одну минуту. (Уходит.)

ТИП мгновенно опрокидывает в себя свой бокал, крякает, утирается, но заново наполнить не успевает: возвращается АЛЕНА.

Показалось. Продолжим. (Берёт свой бокал и как бы с удивлением смотрит на пустой бокал у Типа.) Ай-я-яй! Почему у вас пусто?

ТИП. Как?.. (Заглядывает в свой бокал.) И правда, не нолито.

АЛЕНА. Неужели вы подумали, что я смогу одна? Сосед, называется!

ТИП (игриво). От соседки слышу!

АЛЕНА. Ну-ка, наливайте сейчас же себе!

ТИП. Да мне уж хватит, наверно. Я ведь ещё там... (Жест наверх.)...начал.

АЛЕНА. Нет-нет-нет, я напьюсь, а вы – как стёклышко? Нечестно! Наливайте!

ТИП. Ну... если женщина просит... к врачам обращаться не стану... (Выливает в свой бокал остатки вина.)

АЛЕНА. Вот теперь по-честному. И по-соседски. Ну... (Неожиданно подражая голосам телевизионных персонажей.) “Спокойной ночи, мальчики и девочки!” – “Спокойной ночи, ребята!”

ТИП (обалдев). Во, здорово! Так это вы?!

АЛЕНА. Что – мы?

ТИП. По ящику? Мои все смотрят: Хрюша, Степаша, Телетузики!

АЛЕНА (со вздохом). Нет, там мои коллеги по несчастью. Хотя... как посмотреть. В какую сторону Земля вертится?

ТИП. Земля?.. (Глядя сквозь бокал, задушевно запел.) “Земля в иллюминаторе...”

АЛЕНА. Правильно, с какой стороны смотреть. (Вдруг надумала поразвлечься.) А хотите, покажу вам кое-что?

ТИП. Хочу!..

Звучит вступление “Арлекино” - Алёна скрывается в комнате дочери.

ТИП. За стриптизом пошла! (Залпом выпивает своё вино, затем меняет бокалы местами.)

АЛЕНА (выводит Арлекина, ростовую куклу, исполняя фрагмент своего концертного номера, затем вовлекает в игру сидящего Типа.) Добрый вечер, дядя Коля! Разрешите приобщиться к вашему высокому собранию? Ой, а чевой-то вы тут делаете? Интересно... Ха! Закуска!.. И выпивка!.. А у меня есть тост-считалочка. Раз, два, три, четыре, пять! Вышел зай-чик...

ТИП (пока ещё не очень громко). Погулять!

АЛЕНА. Вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика...

ТИП. Стреляет!

АЛЕНА (в роли). Вы гений, дядя Коля! Пиф-паф, ой-ё-ёй! Умирает... зай-чик...

ТИП (орёт). Мо-ой!

АЛЕНА (в роли). Тише-тише!

ТИП. Кот на крыше!

АЛЕНА. Ну дядя Коля, тише, вы разбудите весь дом!

ТИП (выпивает вино из бокала Алёны, пьяно бормочет). А котята ещё выше...

АЛЕНА (сажая Арлекина в кресло, но всё ещё голосом куклы). Ну вот, испортил хорошую считалочку.

ТИП (вконец уже пьяный). Алена... Зайчик мой... Научи меня, пожалуйста...

АЛЁНА (устало). Танцевать?

ТИП. Нет.

АЛЕНА. Петь?

ТИП. Да нет!

АЛЕНА. А что?

ТИП. Любить... по-русски... два... (Падает ничком и вырубается.)

АЛЕНА (в растерянности). Николай Степаныч... (Помахала рукой Арлекина.) Дядя Коля, вы не выспались?.. (Оставив куклу, тормошит Типа.) Да очнись ты, несчастный!..

ТИП укладывается калачиком и, причмокивая, засыпает окончательно.

Доигралась, клюшка старая! Что с ним теперь делать? Кто поможет?.. (В отчаяньи уходит на кухню.)

Музыка Полтергейста.

У спящего ТИПА вдруг поочерёдно вскидываются и расслабленно падают нога и рука. Затем ТИП, словно поднятый за шиворот или под мышки, резко вскидывается и встаёт на колени – чисто актёрская пантомима.

ТИП (с полузакрытыми глазами). Старик! Наливай!

И вдруг сверху прямо ему на голову льётся струя воды.

Куда так много, мы ж не лошади!

Ещё струя.

Э! Э! Тихо! Я плавать не умею!

АЛЕНА (входя со стаканом воды). Очнулся?!.. Ну всё, Николай Степаныч, вам пора домой. (Вдруг заметив.) Ой, что это за лужа?

ТИП (игриво). Лю-ужа? Какая лю-ужа?

АЛЕНА. Под вами!

ТИП. Под нами?

АЛЕНА. Да под тобой! Вода!

ТИП (взглянув под себя). Это – ла-ажа. А впрочем... а прэ ну лё дэ люж!

АЛЕНА (возмущённо). Что-о?!

ТИП. Это по-французски. После нас хоть две лю-ужи. А прэ ну...

АЛЕНА (удивлённо замечая). Да где ж ты так вымок, чучело?

ТИП (оглядываясь). Где чучело? (Увидел Арлекина в кресле.) Живое?

АЛЕНА. Вы – чучело! Весь мокрый! Что вы тут делали?

ТИП. Мы? Купались!

АЛЕНА. Где вы купались?!

ТИП. В Париже. (Икает.) Миль пардон.

АЛЕНА (в гневе). Ну, всё, парижанин, запивай давай да проваливай! (Вручает ему стакан с водой.)

ТИП. Ваше здоровье! (Делает глоток и страшно морщится.) Что это такое? Что вы мне налили?

АЛЕНА (наивно). Да это обыкновенная вода!

ТИП (трагично). Какая... мерзость! (Возвращает стакан.)

АЛЕНА. Ну, знаешь! Залейся тут совсем! (Выливает ему на голову воду из стакана и уходит на кухню.)

ТИП. Последнее предупреждение – я плавать не умею. Ещё одна капля в мою терпеливую чашу...

Сверху падает последняя струйка воды.

Ну всё, я пошёл ко дну. (Насквозь промокший, опять укладывается на полу, берёт бокалы вместо оккуляров, поет.) “Лечь бы на дно, как подводная лодка...”

АЛЕНА (появляясь, решительно). А ну-ка... Убирайтесь сейчас же! Слышите?! (Приподнимает его под мышки.)

ТИП (стоя на коленях, прикладывает бокалы ко рту и к уху). Алло, это Париж? Я корреспондент Асушай-етить-пресс. Докладываю: всё о-кей! (Отдаёт бокалы Алёне и снова падает ничком.)

АЛЕНА (чуть не плача). Боже, за что ж мне такое наказание?!.. Нашатырь ему, вот что!.. (Уходит на кухню.)

ТИП (опять резко вздёрнутый, вскакивает на ноги и словно висит на невидимой поддержке под мышками, при этом абсолютно невменяем и невозмутим). Так, уже приехали? А где почётный караул? Не вижу... (Получив невидимый пинок, дёргается и закрывает зад руками.) Прошу занести в протокол: рукожопоприкладство!.. (Алёне, вернувшейся с флаконом нашатыря.) Будешь свидетелем. Как твоя фамилия?.. (Опять получает пинок в зад.) Э! Э! Ребяты-демократы!.. (Оглядывается и снова замечает АЛЕНУ.) Вы ко мне, гражданка? Где-то я вас видел... постойте, постойте... мы не встречались на палубе... подводной субмарины?..

АЛЕНА (невольно смеясь и смягчаясь). Николай Степаныч, вам пора домой!

ТИП. Домой? А где мой дом?

АЛЕНА. Ваш дом этажом выше.

ТИП (оглядываясь). А это чей?

АЛЕНА. А это мой дом.

ТИП. Так. А что вы тут делаете?

АЛЕНА. Да живу я тут, живу!

ТИП. Ага. А я тут зачем?

АЛЕНА. Вы – ошиблись – этажом!

ТИП. Ошиблись? Миль пардон. Это может случиться с каждым. В жизни всегда есть место подвигу. (Направляется к выходу и вдруг получает очередной пинок в зад, дёргается и останавливается.) А по роже?.. (Рука его, отлетев в сторону, влепляет ему пощёчину и он, чуть не падая с ног, невольно делает несколько шагов по кругу и вдруг опять замечает Арлекина в кресле.) Это хахель твой, что ль? Предупреждать надо! (В пространство.) А ты, Коперфиль, не хами! Я ведь не себя имел в виду по роже! Скажи спасибо, что я тебя в упор не вижу, понял?.. (Нечаянно заметив зрителей.) О!.. Три пятнадцать... (Дирижируя как бы хором, негромко запевает.) “Споё-ом-те друзья-а, ведь завтра в похо-од...” (Не получив поддержки, отмахивается.) А! С вами только пить в разведке. (Алёне.) Наклюкались – лыка не вяжут! А я и один могу, соло на трубе. (Трубит в бутылку, которую вручила ему Алёна, затем в бутылку же, как в микрофон, задушевно поёт.) “Я в весеннем лесу... пил березовый сок... С ненаглядной певуньей... в стогу ночевал...” (Получив ещё один пинок и подпрыгнув, невозмутимо оборачивается к зрителям.) Грубо и неинтеллигентно. (Направляется к выходу.) Откройте дверь, пжалста, товарищ гуманоид!

Скрип открываемой двери.

От так!.. (Алёне.) Миль пардон, мадам, оревуар!.. (Уходя, продолжает песню.) “Что любил не сберег... что имел потерял...”

Скрип закрываемой двери.

АЛЕНА (одна, потрясённо, в пространство). Так это правда? Ты есть? Ты существуешь?.. Э-эй! Полтерге-ест!..

Утвердительный стук – например, одинарный.

Как здорово! (С опаской.) Но ты... постой, ты кто такой вообще? Ты дух?..

Стук: “Да”.

Как интересно! Только ты стучи, пожалуйста, потише, а то сейчас весь дом сбежится, советами замучают. Понимаешь?

Стук тише: “Да”.

Ты что, и юмор понимаешь?

“Да”.

Ты гений, что ли?

“Да”.

Скромный гений, ну конечно! Но я надеюсь, ты незлой гений? Или не очень злой?

Стук отрицательный – например, двойной.

Ты меня не обидишь?

“Нет”.

Потому что ты добрый, да?

“Да”.

Как хорошо я тебя понимаю! Но, слушай, Полтергеша... ты не стучи, пожалуйста, по дому. Давай-ка вот что... (Оглянулась в поисках чего-то.) Жаль, нет у нас хотя бы детского барабана...

Несколько ударов по малому барабану.

Прекрасно! Значит, ты всё можешь взять из ничего?

Барабан: “Да”.

С ума сойти! Давай-ка дальше. Сам-то ты откуда? Ты земной?

“Нет”.

Интересно, а какой же? Инопланетный, что ли?

“Да”.

Постой, ты что, и вправду гуманоид?

“Нет”.

А кто же ты?

М о л ч а н и е.

Ах да, ты дух, извини, я забыла. А послушай-ка... ой, прости, тебя не очень шокирует, что я с тобой на “ты”?

Два удара: “Нет”.

Ты, кстати, тоже можешь быть со мной на “ты”. Согласен?

“Да”.

Замечательно. Считаем, что выпили с тобой а ля фуршет на брудершафт, поцеловались... (Воздушный поцелуй.)...и закусили бутербродом. Фуршет, брудершафт, бутерброд, – прямо поэма! Но для фигуры лучше яблоко. (Берёт с тарелки на подносе яблоко, предлагает в пространство.) Будешь?..

“Нет”.

Ага, запретный плод, понятно. А я ведь всё ещё голодная, ужас, а с этими земными мужиками – сам видел – не разговеешься. Ну, ладно. (Ест яблоко.) А как же ты здесь очутился вдруг? Летел мимо – дай, подумал, залечу?

“Да”.

А почему ты выбрал именно меня? Или ты выбрал не меня, а Саньку мою, дочку?

“Нет”.

То есть как это нет? Но она тебе нравится?

“Да”.

Ну то-то же. А я? Я тебе нравлюсь? Или не очень?

М о л ч а н и е.

Да стукни ты хоть что-нибудь!

Не сразу: “да”.

Да?! Я нравлюсь тебе?!

“Да”.

Ах ты, мой милый барабанщик! Да что же я тебя пытаю, когда сама могла бы догадаться: ты же и цветы не просто разбрасывал – ты их бросал к моим ногам?

“Да”.

Ты, наверно, очень нежный, очень тонкий дух. Но, знаешь, Полтергейст - это как-то слишком по-научному. А как тебя зовут по-вашему?

Пассаж на ударной установке.

Как-как?

П о в т о р.

Честно говоря, не очень поняла. Ну ничего. Я буду звать тебя по-своему. Например... Духанчик! Ты согласен?

“Да.”

От слова – дух. Духанчик! Душенька! Душка-милашка! Душа моя!.. (Смеётся.) Мне бы только с ума не сдвинуться от твоего присутствия. Кому рассказать – вязать начнут! Хотя Люська-то, подруга, как в воду глядела! А тоже не поверит. (Радостный вздох.) Ну, а мне-то как быть с тобой, Душа моя? Мне верить? Ты есть?

“Да”.

(Смеясь). Ну да, это вроде как Сашка моя, ещё маленькая, увидала меня в непривычном одеянии: “Мам... ты мама?..” (Снова вздох – с облегчением.) Ну, во-первых, вот что, друг мой Духанчик. “Дэ люж” не делать больше, ясно?

“Да”.

Пожаров не устраивать – это во-вторых.

М о л ч а н и е.

Не слышу реакции! Или молчание – знак согласия?

“Да”.

(В недоумении.) Да? Что – да?.. А впрочем, разберёмся по ходу поступления проблем. Разберёмся?

“Да”.

Вот умница! А что ж ты всё стучишь да стучишь? Ты бы как-нибудь помузыкальней, что ли...

Удар по тарелке.

Ой, нет, это громко! Так можно днём, а ночью...

“Ди-инь!” – колокольчик.

Ну вот, хотя бы так, очень даже мило. А кстати, ты что же, вездесущий?

М о л ч а н и е.

Я не в смысле – Всевышний, а в смысле – ты везде за мною можешь наблюдать?

“Да...” – колокольчик.

(Поражена.) Вот это здорово! И даже... Постой, а ты... мужчина?

М о л ч а н и е.

Нет, я понимаю: ты бесплотен. Но кто ты в принципе? Мужского рода?

“Ди-инь...”

Да?!.. Так, значит, ты не умница, а умник?!.. (Озадачена и возмущена.) Мужичок-невидимка! Но тебе, надеюсь, известно, что я замужем? Пока ещё, конечно. Мой муж пока в отъезде, имей в виду. Что ты молчишь? Я серьёзно. Он в отпуске. В академическом. Вернее, творческом. Отдыхает от семьи. Ну, устал человек, бывает. Две бабы в доме – с нами не соскучишься. И, знаешь, я его в чём-то теперь понимаю. Когда, бывало, в воскресенье совпадало, что мы все вместе дома, это просто ужас. Шум! Гам! Телевизор орет, вода шумит и на кухне, и в ванной, пылесос гудит, все нервы высасывает. Даже я сатанею, а каково ему, бедолаге, когда деться от нас практически некуда. “Беда с бабьем!” – это точно. И представь себе, если бы он узнал и о тебе. Хотя с тобой-то он как раз и столковался бы. Молча. Он такой же, как и ты, молчун. Но ты-то ещё хоть стукнешь, звякнешь, брякнешь, а он и кивнуть забывает. Всё ду-умает, ду-умает. Меня когда-то это раздражало, обижало. С ним говоришь, а он тебя в упор не видит. Нет, представляешь? Вот на тебя когда-нибудь смотрели так, чтоб сквозь тебя?

“Ди-инь!..”

(Удивлённо.) Да?.. Ах, да, ну для тебя-то, конечно, в порядке вещей. Но мой-то и не слышит в то же время! Задумчивый попался! Про меня он, правда, тоже смеялся: разговорчивая попалась, дескать. Это вроде бы из анекдота, но я не помню, о чём там. Похабщина, конечно... (Тихо звучит фортепьянное вступление песни “Приезжай”.) Да, вот так судьба нас учит. Теперь бы... если бы... Господи, думай ты сколько угодно и о чём угодно! А я тихонечко в сторонке, как мышка-норушка. У-умная стала, ёксель-моксель! Все мы умные задним числом... Хотя я как будто всё предвидела, недаром Алкины пластинки собирала – Алки Пугачихи. Казалось бы, ну что мне она? – подумаешь! – я и сама артистка, какая-никакая. А вот, поди ж ты, созвучна оказалась – прямо душа в душу. (С ироничным причетом.) Про всю-то нашу бабью долюшку-у!..

Следует песенный фрагмент: “Приезжай хоть на денёк... Нашей дочки голосок...”

Сашке два-три годика, помню, и всё у нас ещё более-менее нормально, а я уже обливалась слезами, предвидя ужас расставания... (Вдруг удивлённо спохватывается.) Ой, да что ж это я с тобой-то разболталась? У меня ж ещё никто не знает, что он... ну, в этом, в отпуске. Ни мать моя, ни подруги, ни даже Сашка. Я ей сказала, что папа – в командировке. На натуре, дескать. Он ведь у нас художник-самородок. А подругам и матери – вот уже две недели - ни слова! (Смеется сквозь слёзы.) Плачу в одиночку по ночам да Алку слушаю тихонько, всё из рук валится, ни читать, ни писать не могу, но ни-ко-му ни звука! Молчу, молчу, голуба, что ты! И вот ты первый, кто меня разговорил. Будто камень с души свалился. Спасибо тебе, Душа моя, ублажил. (Оглядывается, вздыхает.) Ну, а теперь, извини, пора по хозяйству. (Собирает на поднос бокалы и вдруг замирает.) Стоп... А не сошла ли я с ума?.. С кем я разговариваю?.. Эй!.. Ты хоть слышишь ли меня?.. Э-эй, отзовись!..

Колокольчик: “Ди-инь!..”

(С облегчением.) Ну, тогда ничего ещё, ничего. (Переносит поднос, собирает мокрую клеёнку.) Кстати, может, хоть ты знаешь, кто муж вороны?

“Динь-динь...”

Нет?.. Ну конечно, откуда тебе знать? А если бы и знал, как бы ты сказал? Динь-динь-динь?.. (Напевает.) “Мой мальчик-колокольчик из города Динь-Динь!..” Ну, Душа моя, идём на кухню. Как у Островского... не того, который сталь закалял, а который “Снегурочку” написал. “Мы артисты! Наше место в буфете!” А нашей артистке – где излить душу? На ку-ухне!..

Звучит вступление знакомой песни.

Ох, держи меня, соломинка, держи! (В ритме песни манипулирует подносом и, пританцовывая, удаляется на кухню.)