Глава 1. Психофизиологические предпосылки в возрасте до 6 месяцев

А. ВАЛЛОН

ИСТОКИ ХАРАКТЕРА У ДЕТЕЙ

(ЧАСТЬ III. САМОСОЗНАНИЕ)

Вопросы психологии, № 5, 1990. — С.129-140

Данной работой журнал открывает серию публикаций из классических, но, к сожалению, малоизвестных широкому читателю работ по психологии развития. На русском языке эта работа публикуется впервые по изданию: Wallon A. Les origines du caractere chez l'enfant. Paris, 1949. Актуальность подобных публикаций несомненна, если иметь в виду своеобразие сегодняшней ситуации в отечественной возрастной и педагогической психологии. В условиях перестройки при направленном проектировании систем развивающего образования вопрос о формах организации и способах включения психологического знания в педагогическую практику становится ключевым.

Знакомство с материалами исследований А. Валлона ценно для нас по крайней мере в двух аспектах: во-первых, они являются блестящим образцом полноты описания определенного фрагмента онтогенеза ребенка и, во-вторых, в них выражена принципиальная центрированность внимания на самом ребенке, на описании его поведения в параметрах социальных условий, биологического созревания и его собственной деятельности. Спонтанность развития и самобытность детской жизни — основной пафос данной работы. В этом отношении она во многом противоположна исследованиям советских психологов, выражающим идеологию целенаправленного формирования психики ребенка, понимаемого как усвоение содержания взрослой жизни.

Однако при многочисленных успехах двух альтернативных движений психологической мысли (спонтанность развития и целенаправленное формирование, самоценность детской и образцовость взрослой жизни и др.) сама эта альтернатива все более обнаруживает свою ложность. Индивидуализация и универсализация развития не определяются ни индивидуальной траекторией действия ребенка, ни культурно-заданным педагогическим действием взрослого, ни суммой их отдельных действий; реальные истоки (а значит, и истоки наших представлений о развитии) коренятся в живой межчеловеческой со-бытийности, в детско-взрослых общностях, в полноте встреч различных поколений.

ГЛАВА 1. ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ В ВОЗРАСТЕ ДО 6 МЕСЯЦЕВ

Самосознание не является исходным и простым, оно представляет собой очень сложный результат психической активности. Лишь с трех лет ребенок начинает вести и познавать себя в качестве субъекта, отличного от других.

До трех лет развитие сознания характеризуется большим постоянством потому, что оно осуществляется почти исключительно под влиянием присущих детству биологических условий и изменений. Самые разные авторы сходятся

в том, что они связывают между собой способы реагирования и возраст. Но недостаточно зафиксировать последовательность этапов. Они зависят от психических механизмов, соответствующих актуальным возможностям субъекта и выявляющих частные различия и противопоставления, на которых основывается противопоставление Я тому, что им не является. Для самого развития мысли необходима длительная и сложная последовательность.

Исследуя способ, которым ребенок формирует представление о своем теле, я отмечал ранее, как проявляется его способность выделять различные аспекты этого представления и интерпретировать их в единстве своей индивидуальности (personne). Он начинает с их взаимного наложения, вместо того чтобы осуществлять взаимную символизацию. До того как он обучается их накладывать. он должен научиться выделять их в нерасчлененной массе впечатлений. которые в каждый момент являются частью его конкретной и общей чувствительности. То же относится и к его психической индивидуальности. Она вначале как бы растворена в последствиях ситуаций, над которыми властвуют исключительно его органические потребности, поскольку он может реагировать на обстоятельства лишь в связи с ними. Затем он становится просто партнером по отношению к своему окружению. Понемногу, в результате идентификации и ассимиляции, ребенок научается одновременно расшифровывать в своих впечатлениях противостоящий ему мир и присваивать его как свой, вследствие чего он становится способным противопоставлять другому свои требования.

До трех месяцев экстероцептивная активность ребенка, т. е. такая, которая регулируется восприятием внешнего мира, остается по меньшей мере на втором плане. Значительно больше он реагирует на ощущения недостаточности, возникающие в те моменты, когда начинает не хватать чего-то, что составляло часть его благополучного самочувствия или его существа. Было бы преждевременным приписывать ему, по крайней мере в первые дни, даже простое чувство присутствия. Он полностью захвачен своей интероцептивной чувствительностью и в меньшей степени — своей проприоцептивной чувствительностью, т. е. своими пищевыми функциями и более или менее удобными положениями частей своего тела. Это единственные центры, вокруг которых могут группироваться его самые различные впечатления. А из этих впечатлений лишь те способны вызвать его реакции, которые становятся значимыми для его пищеварительного или постурального благополучия.

В соответствии с сенсуалистской точкой зрения, для которой исходной и основной функцией психики является объективное восприятие и познание, обсуждалась первичность зрительных или слуховых впечатлений у новорожденного. Так, в пользу первичности зрительных впечатлений выдвигался тот факт, что из всех сенсорных волокон позже всего заканчивается миелинизация акустических волокон. На самом же деле совершенно неважно, означает или не означает эта поздняя миелинизация более позднее использование дифференцированного слуха. Необходимо непосредственно интерпретировать поведение ребенка.

Гийом в своих наблюдениях отметил у ребенка на третий день удивленное и внимательное выражение при виде людей; между девятым и одиннадцатым днем — серьезное выражение, беглую улыбку, возбужденное стремление наклониться к людям, в шестнадцать дней — различие в позах на руках у матери, у отца и у няни; однако из этих наблюдений вовсе не следует, что зрительное восприятие уже есть, поскольку еще в течение многих недель можно продемонстрировать, что ребенок не может обнаружить ничего другого, кроме простых рефлексов, связанных с изменениями освещенности, с движениями и передвижениями предметов. Еще в течение многих недель у него отсутствует координация между движениями глазных яблок и движениями век, что чрезвычайно затрудняет аккомодацию взгляда. И лишь в три месяца появляется координация движений головы и глаз, необходимая для фиксации и ос-

матривания. Но вне всякого сомнения, самочувствие младенца может быть различным на руках у отца и на руках у матери. Различные проявления спокойствия или возбуждения могут быть связаны с близостью материнской груди, ее теплотой или ее запахом, а также и с другими, ускользающими от нас компонентами чувствительности атмосферы.

В действительности же первые экстеропроцептивные раздражения, способные вызвать у ребенка значимые реакции,— это слуховые раздражения. Ш. Бюлер констатирует, что в возрасте трех недель человеческий голос связан с желанием сосать и вызывает соответствующие проявления. Если голос перестает звучать, младенец кричит, как бы будучи разочарованным в своем ожидании пищевого благополучия. Такая же связь, но менее сильная, без сомнения — в силу менее частой сочетаемости, существует между желанием сосать и звуком шагов или звуком открывающейся и закрывающейся двери. Таким образом, еще нет различения между звуками человеческого голоса и звуками, производимыми предметами. Есть простая группировка условных рефлексов вокруг интероцептивных потребностей. Слуховые впечатления больше всего соответствуют пассивности младенца. Зрение же. напротив, представляет собой активный, исследовательский акт. Без сомнения, начало его эффективного функционирования в более позднем возрасте связано именно с его ролью дифференцированного исследования, требующей большой сложности его механизмов.

Лишенный инициативы, ограниченный своими интеро- и проприоцептивными функциями, младенец реагирует лишь на те раздражения, которые сигнализируют что-то, способное повлиять на них. Поэтому вначале он не реагирует на предметы и даже на других детей. Он реагирует лишь на присутствие взрослых. По видимости — различение, а на деле — лишь ограничение. Только те раздражения пробуждают его сенсо-моторный аппарат, которые обычно предшествуют удовлетворению его потребностей. Ко всему остальному он остается безучастным. Отношения его психической жизни с экзогенной стимуляцией сводятся к игре условных рефлексов или к закону повторения, т. е. способности некоторых обстоятельств вызывать действия лишь в силу того, что они им часто предшествовали в прошлом.

В течение второго месяца жизни ребенок чувствителен к присутствию людей лишь в той мере, в какой он непосредственно ощущает какой-либо эффект этого присутствия. Он плачет только при уходе тех. кто им занимается. Их возвращение его успокаивает. Он игнорирует присутствие других детей и как бы остается глухим к их самым пронзительным крикам,— без сомнения, потому, что они никогда не вызывали изменений в его собственной ситуации. Между тем человеческий голос, который до этого вызывал лишь пищевые рефлексы, начинает вызывать также улыбку, т. е. чисто мимическую реакцию. Так появляется эта мимическая функция, которая будет играть важнейшую роль в реакции ребенка по отношению к его окружению и в тех ощущениях относительно его собственной индивидуальности, которые они у него вызовут.

В возрасте от двух до трех месяцев улыбку ребенка может вызвать направленный на него взгляд. В то же время он начинает отзываться криками на крики своего соседа — но только более старшего соседа (Ш. Бюлер). Также и здесь, в области мимических реакций. его «проницаемость» вначале очень избирательна. Через порог проходят если и не самые сильные раздражения, то те из них, которые связаны с наиболее организованными или наиболее настоятельными аффективными состояниями. Чувствительность ребенка по отношению к взрослым делает шаг вперед. Исходящие от них возбуждения больше не должны быть непосредственно связаны с благополучием ребенка или с его аппетитом для того, чтобы вызвать его реакцию. Реакции ребенка приобретают в некотором роде значимую автономию. Он плачет, когда кто-то выходит из комнаты или отдаляется, не уделив ему внимания, как если бы он мог в своем предвидении связать присутствие дру-

гого человека с изменениями в своем собственном состоянии. Таким образом, он может чувствовать недостаточность не только в том, что он испытывал, но также и в том, что он только готов был испытать. Он прислушивается, если слышит речь, и поворачивается к говорящему. Вследствие этого он становится способным выделять в сензитивных комплексах слуховые восприятия, ориентироваться на них, искать их и изолировать. Появляются предвосхищение и ориентировка, которые показывают, что ребенок уже готов идентифицировать определенные категории возбуждений как таковые.

Этот прогресс сопровождается параллельным развитием зрительной активности — чувства, которое затем станет инструментом наиболее точного объективного различения. В два месяца и пять дней. 0; 2 (5)¹, ребенок узнает своего отца на расстоянии 2 метров, если видит его на привычном месте, но не узнает, если встречает его в парке (Гийом). Он еще не полностью выделяет его из ситуаций или совокупностей, в которых воспринимает. В 0; 2 (22) ребенок протягивает руки только к отцу, матери и няне. В 0; 2 (17) он начинает делать сосательные движения, как только он оказывается на коленях у матери в соответствующем положении, но пытается взять грудь лишь тогда, когда замечает, т. е. действие завершается лишь в том случае, когда зрительное ощущение дополняет ситуацию. Реакция перестает быть чисто глобальной; она остается частично задержанной настолько, насколько недостает перцептивной детали, позволяющей избежать ошибок. Таким образом, зрение входит в активные комплексы ребенка, а впоследствии и в его дискриминантивное восприятие как гарантия от ошибки.

В три месяца начинается новая фаза, которая уже проявлялась в предшествующий месяц. Отношения ребенка с его окружением принимают гораздо более объективный характер. Они зависят от развития моторной активности и осуществляются в два этапа. На первом этапе их условием является лучшее равновесие и появление синергий, которые позволяют стабилизировать голову и взгляд или комбинировать их перемещения таким образом, чтобы удерживать объект в зрительном поле, независимо от того, остаются ли объект и субъект неподвижными, либо один из них или даже оба перемещаются. Затем, к концу второго полугодия, начинает появляться активность схватывания, которая разнообразит отношения ребенка со средой как по форме, так и по их объекту. Но наиболее существенным начиная с шестого месяца является развитие гораздо более активной и протяженной социальности, хотя и ограниченной по-прежнему взаимным положением партнеров.

Возрастающее значение зрения в поведении ребенка вначале может измеряться частотой, с которой ребенок останавливается для фиксации того. что непроизвольно встречает его взгляд. Это обычно наиболее подвижные, периферические части тела людей, которые его окружают: руки. ноги или рот, но еще не человек в целом, поскольку ребенок может фиксировать лишь то, что попадает в его зрительное поле, не будучи в состоянии ни связать фрагменты между собой, ни интегрировать их в единое поле. Зрение становится также способным вызывать интероцептивные реакции. В 0; 3 (24), видя постороннюю женщину, дающую грудь своему младенцу, ребенок требует грудь своей матери (Гийом). Вызванное действие реализуется в своей примитивной форме, оно лишь подчиняется новому раздражителю, но еще не модифицировано им, как это будет чуть позднее. Между тем тот факт, что зрение становится источником реакций, придает самим реакциям большую поливалентность. Теперь ребенок встречает криками любого человека, входящего в комнату, а не только тех, с кем он связан своей интеро-и проприочувствительностью. При этом он еще остается индифферентным к присутствию другого ребенка; но если его приблизить к нему и если их взгляды встретятся, он его дружелюбно фик-

¹ Мы используем метод записи возраста, предложенный Штерном: количество лет, после точки с запятой — количество месяцев, в скобках — количество дней.

сирует (Ш. Бюлер). Уже на расстоянии 16 метров он может узнать, что среди предметов имеются люди, но еще не может различить их между собой (Гийом). Дифференцированные реакции на мать отмечаются лишь в том случае, когда она предстает в своем обычном виде. Таким образом, ставшее более независимым, его зрительное восприятие тем не менее остается глобальным. То же относится и к слуху. Любые голосовые проявления — песня, ворчание и т. д.— заставляют его смеяться.

Между четырьмя и пятью месяцами появляются первые жесты схватывания. Ребенок начинает тянуть руку к бороде (0; 4 (8) и к одежде (0; 4 (19—21) окружающих его людей. Но гораздо чаще он не пытается схватить, а остается просто внимательным; так, например, он может быть поглощен разглядыванием жестов марионеток, которыми манипулируют перед ним. Если ему предъявляется предмет, он чаще всего ограничивается тем, что фиксирует его или совершает жесты, направленные к самому себе, такие, как сосание пальца или хватание своих собственных пальцев. Лишь в 10 % случаев он совершает движение, направленное на схватывание предмета, и лишь в 0,08 % случаев манипулирует им и тянет ко рту. Он чаще тянет свою руку к другому ребенку, чем к предмету. Тем не менее дети этого возраста, собранные вместе, обычно остаются безучастными друг к другу. Как максимум они встречаются взглядами и улыбаются.

Но вскоре возрастает автономия и дифференцированность сенсорной активности. Когда ребенок видит, как другой ребенок сосет грудь, он уже не поворачивается к своей собственной матери; он хочет, чтобы его поднесли к посторонней кормилице, и хватает ее грудь обеими руками (Гийом). Зрение уже не просто вызывает реакцию, но предоставляет действию его цель. Оно уже не ограничивается тем, что вызывает пищевую реакцию в примитивной форме. Оно увлекает активность ребенка во внешний мир, к внешним целям, к новым адаптациям. Оно противопоставляет простому пробуждению органической чувствительности и автоматизмам ребенка реальность, находящуюся вне него. В то же время слуховые впечатления также отделяются от комплексов, с которыми они были объединены. Их влияние становится менее абсолютизированным и недифференцированным, они в большей мере становятся связанными с обстоятельствами. Умолкающий голос уже не обязательно заставляет ребенка кричать. «Раздраженные» слова заставляют его плакать. Возбуждение, возникающее при звуках голоса, спадает при виде человека, т. е. нетерпеливое ожидание присутствия, пробужденное голосом, успокаивается констатацией присутствия. Таким образом, из всех органов чувств зрение становится наиболее надежной гарантией присутствия, решающим знаком внешней реальности.

Вплоть до шести месяцев развитие не изменяется по своей природе. Реакция ребенка на предъявление предмета в 50 % случаев остается простой фиксацией без жестов. Ребенок безразличен к присутствию других детей. Ребенок в возрасте 0; 5 (9), помещенный рядом с ребенком в возрасте 0; 5 (19), не обращает на него никакого внимания, даже касаясь его рукой. Другой ребенок в возрасте 0; 5 (17) смотрит на плачущего ребенка того же возраста, не плача сам, с той же невозмутимостью, как если бы он смотрел на звенящий звонок. Но хотя зрение и подавило заражение криками, оно еще не вызывает никакой попытки к сближению. Между тем маленькая девочка в возрасте 0; 5 (8), ни разу не взглянувшая на кричащего мальчика в возрасте 0; 5 (9), провожает его взглядом, когда его уносят, и в свою очередь начинает кричать. Ш. Бюлер, которой принадлежат эти наблюдения, задается вопросом: может быть, девочка увидела своего соседа лишь в тот момент, когда его уносили? — и предполагает, что до того он мог занимать лишь периферию ее зрительного поля. Более правдоподобно то, что в начале экстроцептивного восприятия, как в начале интероцептивного, первыми преодолевают порог чувствительности и вызывают эффективные или моторные реакции ощущения нехватки (неполноты).

Тем не менее следует констатировать определенное развитие, происшедшее в течение предшествующего месяца. Когда ребенку случается посмотреть на другого ребенка, он смотрит уже не на его движущиеся руки и ноги, а на лицо или на него в целом. Встречаясь с ним взглядом, он проявляет выраженное удовлетворение.

Date: 2015-09-02; view: 411; Нарушение авторских прав