Редкое явление— власть немногих. Склонность к снисходительности

Склонность к снисходительности. Что происходит в тех случаях, когда жюри с самого начала разделяется на две одинаковые по численности группы — шесть человек поддерживают обвинительный вердикт, а шесть человек выступают за оп-

равдательный вердикт? В таких ситуациях чаще всего принимается оправдательный вердикт, что является отражением так называемой тенденции к снисходительности (Davis et al., 1981; MacCoun and Kerr, 1988; Tindale et al., 1990). На самом деле даже присяжные, первоначально разделившиеся в соотношении семь к пяти в пользу обвинительного вердикта, часто в конце концов оправдывают обвиняемого (Stasser et al., 1982). Почему это происходит? Может быть, фракция, выступающая за оправдание, как правило, выдвигает более убедительные аргументы? В сущности, так оно, по-видимому, и есть. Во-первых, американское правосудие исходит из предположения, что до тех пор, пока вина обвиняемого не доказана, он невиновен, и обвинение должно доказать, что его вина не вызывает обоснованных сомнений. Если значительное число членов жюри выступает за оправдательный вердикт, то ясно, что некоторые сомнения существуют. Этим присяжным остается лишь убедить остальных членов жюри в том, что их сомнения обоснованы. Между тем фракция, которая считает обвиняемого виновным, должна рассеять все сомнения — это невероятно трудная задача. Учтите также, что сторонники оправдательного вердикта могут ссылаться на огромный риск судебной ошибки, в результате которой невиновный человек может быть лишен свободы. Если фракция, выступающая за оправдательный вердикт, состоит из пяти или шести человек, то им будет довольно легко убедить остальных присяжных в том, что такая опасность гораздо хуже, чем опасность освобождения виновного человека (Stasser et al., 1982).

Настойчивость окупается. Меньшинство всегда имеет возможность оказать влияние, даже если это очень малочисленное меньшинство и оно не выступает за оправдание. Социальные психологи, которые в течение десятилетий подтверждали, что «власть численного превосходства» создает давление, вызывающее конформность, недавно начали изучать вопрос о том, существует ли «власть немногих» инакомыслящих, которая позволяла бы им влиять на групповые решения. Такая власть существует — но необходимо, чтобы эти немногие были активными и настойчивыми.

И вот почему. Если мы проанализируем способы, с помощью которых большинство оказывает влияние на человеческое поведение, то мы увидим, что большая часть процессов, посредством которых осуществляется власть большинства, основана главным образом на эвристической обработке информации. Индивидуум без особых размышлений пользуется эмпирическим правилом «все не могут ошибаться» и принимает информацию, предоставленную группой, в которую входят «почти все». Это информационное влияние, но оно затрагивает только поверхностное мышление. Большинство также обладает огромной нормативной властью; для человека может быть непереносимо, если его отвергают «все и каждый», поэтому, столкнувшись с такой перспективой, люди могут бездумно подчиниться большинству. Наличие у большинства таких качеств говорит о том, что решения, сформировавшиеся в отсутствие значимой оппозиции под влиянием большинства, не требуют активации всех навыков систематичного мышления индивидуумов, составляющих группу.

Теперь на сцене появляется активное меньшинство, которое спокойно и внятно высказывает свою альтернативную точку зрения и настаивает на ней, несмотря на то, что большинство оказывает такое сильное давление. Разве это не заставит лю-

дей задуматься и начать мыслить гораздо глубже? («Гм, может быть, этот вопрос гораздо сложнее, чем я думал. Может быть, эти немногие чудаки понимают что-то, что до меня не дошло».) Именно это и было обнаружено в исследованиях, которые касались различных аспектов процесса группового принятия решений. Когда меньшинство настаивает на своих суждениях, группа в целом склонна принимать более продуманные и более творческие решения по сравнению с теми, которые были приняты в отсутствие меньшинства (Moscovici, 1980; Nemeth, 1986). По-видимому, несогласие меньшинства подталкивает группу к пересмотру решаемой проблемы и побуждает мыслить более разносторонне, проанализировав проблему с различных точек зрения. Меньшинство может не добиться своего — более того, может выясниться, что оно было неправо, — но оно все равно оказывает благоприятное влияние, заставляя большинство «вдумчиво» обрабатывать релевантную информацию (Langer, 1989). Недавние исследования продемонстрировали, что когда испытуемых знакомили с точкой зрения последовательного меньшинства, они вспоминали полученную информацию лучше, чем когда их знакомили с точкой зрения большинства или непоследовательного меньшинства (Nemeth et al., 1990). Придерживайтесь своего мнения, но найдите себе соратника, который разделяет ваши взгляды. Даже если вам не удастся убедить членов группы принять вашу точку зрения, с вашей помощью их окончательное решение будет более продуманным, и его качество повысится.

В свете этих новых открытий достижение героя Генри Фонда из фильма «Двенадцать рассерженных мужчин» кажется более правдоподобным. Но если меньшинство просто упорно не соглашается, то этого недостаточно (особенно на заседании присяжных). Для оказания влияния необходимы три качества: 1) меньшинство должно казаться уверенным, 2) стараться не производить впечатления ригидного и догматичного и 3) владеть искусством социального влияния. В точности такими качествами обладал тот единственный присяжный, чье влияние заставило составлявшее две трети членов жюри большинство, сначала выступавшее за признание вины, вынести оправдательный вердикт по нашумевшему делу Митчелла—Стэнса о пре-пятствовании федеральному расследованию в эпоху Уотергейта.

Джон Митчелл и Морис Стэнс, соответственно председатель и казначей кампании по перевыборам тогдашнего президента Ричарда Никсона, которые должны были состояться в 1972 году, обвинялись в преступном сговоре с целью воспрепятствовать федеральному расследованию деятельности одного из главных спонсоров кампании. По воспоминаниям присяжных, в начале их совещания только четверо из 12 членов жюри выступали за оправдание (Zeisel and Diamond, 1976). Одним из них был Эндрю Чоуа, высокообразованный человек и вице-президент крупного банка. За те 10 недель, в течение которых продолжался суд, Чоуа не раз оказывал присяжным дружеские услуги, и у него сложились с ними теплые и сердечные отношения. Когда началось обсуждение, он спокойно заявил, что верит в невиновность Митчелла и Стэнса. Затем он последовательно, уверенно и четко аргументировал свою позицию. Чоуа был гораздо более образованным человеком по сравнению со всеми остальными присяжными и сделал самую успешную карьеру; эти качества способствовали тому, что он вызывал больше доверия. В конце концов ему удалось склонить к своему мнению всех членов жюри, и был вынесен оправдательный вердикт — причем единогласно. Судебный психолог Лоуренс Райтсмэн (Wrightsman, 1987) при-

шел к такому выводу об экстраординарном присяжном Чоуа: «По-видимому, он и только он был причиной тому, что большинство изменило свое мнение и вместо обвинительного вынесло оправдательный вердикт» (р. 224).

Date: 2015-09-02; view: 295; Нарушение авторских прав